Люси Гордон - Ах, карнавал!..

• Название: Ах, карнавал!..
• Автор: Люси Гордон
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-05-007038-8

После того как Рут Денвер потеряла память, она мечтала только об одном: отыскать своего жениха, ведь тот наверняка многое знает о ее прошлой жизни. Однако Пьетро не спешит помочь любимой. И у него есть на то веские причины.

---

Она укоризненно взглянула на него.

— Знаю, знаю. Я говорю словно несчастный одинокий старик, отвернувшийся от всего мира.

— Ты не старый, — возразила она.

— Хоть за это спасибо, — слабо улыбнулся он.

— Почему бы не отвернуться от мира на время, если так этого хочется?

— Слышал бы это мой отец. Вот кто был аристократом с консервативными взглядами. Он всегда говорил, что титул обязывает жить в соответствии с канонами.

— А ты не согласен?

— Эти принципы были верны в его время, но не сейчас.

— Франко мог бы найти другое место для бала. Ты ничего ему не должен.

— А ты жестока. Не хотел бы я встретиться с тобой в переулке темной ночью. Может, мне предостеречь Франко?

— Я просто хочу сказать, что ты имеешь право жить в своем доме так, как хочешь.

— Как хочу, — повторил он со вздохом.

Она уже готова была на чем свет ругать себя. Конечно, сам Пьетро вряд ли жаждет одиночества. Оно осталось ему после того, как ушла его любимая.

— Прости, это не мое дело, — вздохнула Рут, — но… я же вижу, нам надо об этом поговорить. О твоей жене.

Пьетро замер, словно бы она ударила его ножом. Он медленно повернулся и с любопытством взглянул на нее.

— А что ты о ней знаешь? — спросил он странным голосом.

Рут не ответила.

— Что ты хочешь узнать о моей жене?

— Ничего. Не надо было спрашивать. Прости. Кто меня только за язык потянул! Я не хотела тебя рассердить.

— Я и не сержусь. Но ты не ответила. Что ты о ней знаешь?

Неужели его любовь к покойной жене была столь всепоглощающей, что даже простое упоминание о ней могло его так сильно задеть?

— Мне почти ничего неизвестно, — сказала она, опустив глаза. — Знаю, что с тех пор, как ее не стало год назад, ты сильно страдаешь. Эта боль заперла тебя во дворце одного.

— Ну да. Как я и сказал: несчастный угрюмый зануда, — иронично усмехнулся он.

— Ну, у тебя есть на то право. И только она знает…

— Что? — встрепенулся он, удивленный.

— Ну, как сильно ты ее любил. Другим не обязательно в это вникать. Да и потом, едва ли они могли бы утешить тебя словами. Словами тут не поможешь.

— Знаешь… мне иногда хочется, чтобы кто-то поговорил со мной.

— Мужчинам сложно выразить словами свои чувства. Женщины и без слов видят, когда их любят, — по поступкам, взглядам и жестам.

Она хотела утешить его, а вместо этого… Он закрыл глаза и отвернулся. Она с досадой на себя стиснула зубы, осознав, что ранила его.

— Прости, прости, — заговорила она быстро. — Забудь, что я сказала. Я же ничего не знаю.

— Ты права, не проси прощения. Твой опыт достоин уважения.

— Ну конечно. Особенно учитывая то, как много из своей жизни я помню, — горько усмехнулась она.

— Это не меняет дела. Я доверяю твоей интуиции. Она значит больше. Спасибо, Рут. Ты меня понимаешь лучше всех. Хорошо, что я могу с тобой поговорить. Вот смотри: встретились два несчастных человека, два одиночества, тонущие в водовороте жизни. Но, встретившись, они больше не тонут.

— Ага, столкнувшись, они плывут дальше, — согласилась она. — А это большая разница.

Он хмыкнул:

— Ну, по крайней мере мы до поры до времени можем плыть вместе, пока не покажется берег.

— И тогда один, обретя опору, вытянет другого? — с надеждой спросила она.

Он кивнул.

Чай совсем остыл, и Рут принесла горячего. Когда она вернулась, он держал в руках большой фотоальбом. Пара фотографий была отложена в стороне на стуле.

— Думаю, эти надо убрать на время бала, чтобы они не омрачили праздник.

Со снимков на Рут смотрели двое ребят и девочка. Мальчикам было под двадцать, а девочке лет тринадцать.

— Это я, — указал на одного из них Пьетро. — Тот другой — Сильвио, мой друг, а девочка — Лизетта, его сестра. Она постоянно мирила нас, когда мы ссорились.

— И чем же вы тут занимаетесь? — вгляделась в фотографию Рут. — Кажется, что-то бросаете.

— Кости. У нас была игра: надо было лучше всех бросить кости. Победитель получал в качестве приза камень. Лизетта играла гораздо лучше нас. У нее всегда был меткий глаз. Она выигрывала камень за камнем, а когда набирала целую кучу, то ставила весь выигрыш на один бросок. Иногда она выигрывала, но чаще, проигрывала, правда, проигрыш ее мало заботил. Лизетта лишь смеялась и начинала сначала.

Он посмотрел на карточку и улыбнулся.

— Думаю, она хотела предоставить нам возможность выиграть под конец, чтобы мы чувствовали себя на коне.

— Она и правда была такой?

— Да, очень щедрой и доброй.

— Это Лизетта? — Рут подошла к огромному портрету этой же девочки, но только на нем она уже выглядела чуть старше и была одета в форму студентки колледжа.

— Да. Этот снимок сделан в день окончания колледжа. Диплом с отличием, — ответил Пьетро. — Она была отличницей во всем, к нашему стыду. Потом стала преподавателем, самым юным, какой у них только был.

— Надо же!

Рут внимательно смотрела на это спокойное лицо, исполненное уверенности и жизнелюбия. Она была не красавицей, но миловидной. Глядя на нее, Рут вдруг подумала, что эта девушка никогда не стала бы ничего делать случайно.

Рут посмотрела еще пару фотографий, и ее предположение подтвердилось. На всех снимках в лице этой девушки проскальзывало что-то еще, кроме обычной улыбки, какая-то «задняя» мысль.

Нет, Лизетта была не той девочкой, которая позволит мальчикам почувствовать-над ней превосходство. Это была сильная личность с железной волей и крепкими нервами, способная идти ва-банк, не боясь проиграть. А если это и случалось, Лизетта никогда не теряла своего достоинства.

Похоже, Пьетро не знал свою жену до конца.

Спохватившись, Рут подняла голову и сказала;

— Она кажется удивительным человеком.

— Да, такой она и была: щедрой, доброй… — Тут он умолк и опустил глаза.

Щемящая жалость к этому человеку, такому беззащитному перед душевной болью, пронзила ее сердце, в горле встал ком слез. Опустившись на колени перед Пьетро, она положила свои ладони на его руки и прошептала:

— Если бы я знала те слова, от которых стало бы легче…

Он качнул головой:

— Не надо. Главное — я поговорил с тобой о ней. Этого достаточно. Жаль, что невозможно ничего изменить. Я…

Но Рут приложила палец к его губам. А потом обвила шею Пьетро руками. В ответ он прижал ее к своей груди нежно и сильно, как человек, который давно никого не обнимал, и какое-то время они сидели так в полной тишине.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Наконец Пьетро расцепил руки. Рут испугалась, что сейчас он прогонит ее. Он поднялся и сказал:

— Нужно прогуляться перед сном. Ты как?

— Иду с тобой.

Спустившись вниз, оба услышали стук когтей за собой: их догнал Тони.

— Я так понимаю, мы идем гулять все вместе, — усмехнулась Рут.

— Да, он не терпит одиночества.

Пьетро запер дверь, положил на свой локоть ее руку, и они пошли по узеньким улочкам, слабо освещенным венецианскими фонарями. Некоторое время они молчали, и слышны были только их шаги по брусчатке и громкий шорох лап бежавшего за ними пса.

— Кажется, это самое спокойное место на земле, — проговорила Рут. — В любом другом городе шум машин был бы слышен даже ночью, а здесь потрясающая тишина.

— Зато здесь свои звуки, — сказал Пьетро. — Прислушайся к шуму воды.

Она напрягла слух. Со всех сторон доносился плеск воды о камни, такой тихий, что поначалу не обратишь и внимания. Он был похож на дыхание города, мирно спавшего на морском берегу.

Рут была почти счастлива. Однако о Пьетро этого не скажешь. Внешне он был спокоен, но внутренне — весь как натянутая струна.

«Надо срочно рассказать ей о письме, но как лучше это сделать?»

— Идем сюда, — потянула она его в сторону.

— Ты знаешь, что там? — спросил он.

— Небольшой канал с узеньким мостиком. Они мне нравятся куда больше, чем центр с его достопримечательностями, — сказала Рут.

— Мне тоже.

Тут было множество небольших каналов и миниатюрных мостиков, но он сразу понял, о каком именно она говорила, потому что сам часто бывал здесь. Через некоторое время они подошли и встали на мосту. На зыбкой водной поверхности дрожали и переливались отражения ночных огней.

Висела звенящая тишина. Внезапно безмолвие ночи разорвал резкий звук, и у Рут от неожиданности прошла дрожь по спине. Эхо, отозвавшись у стен дальних домов, замерло где-то вдалеке. Пауза. Потом загадочный звук раздался опять и снова затих.

— Как ты думаешь, что это такое? — спросил Пьетро.

— Это гондольер, который предупреждает о повороте, — ответила она со знанием дела.

Через минуту они увидели плавно скользившую по волнам вытянутую лодку. Гондольер вез парочку — мужчину и женщину, которые сидели обнявшись.