Генри Джеймс - Американец

• Название: Американец
• Автор: Генри Джеймс
• Издательство: Культ-Информ-Пресс
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-8392-0223-1

Роман «Американец» (1877) знакомит читателя с ранним периодом творчества Г. Джеймса. На пути его героев становится европейская сословная кастовость. Уж слишком не совпадают самый дух и строй жизни на разных континентах. И это несоответствие драматически сказывается на судьбах психологически тонкого романа о несостоявшейся любви.

---

— Ну меня это ничуть не задевает, — широко улыбнулся Ньюмен. — Просто у вас тогда еще не сформировался вкус.

Поглядев на его улыбку, заулыбалась и мадам де Сентре.

— Вы хотите сказать, что теперь он сформировался благодаря вам? — спросила она и добавила уже другим тоном: — А где вы предполагаете жить?

— В любой точке земного шара, где вам захочется. Устроить это ничего не стоит.

— Собственно, я не знаю, зачем об этом спрашиваю, — заметила мадам де Сентре. — Меня это очень мало беспокоит. Если я выйду за вас, мне кажется, я смогу жить где угодно. У вас обо мне какие-то ложные представления. Вы считаете, что я нуждаюсь во множестве вещей, что я должна вести блестящую светскую жизнь. И пожалуй, вы уже собрались осыпать меня подобными благами, чего бы это вам ни стоило. Но вы сильно заблуждаетесь, и я не подала вам никакого повода так думать. — Она снова замолкла, глядя на Ньюмена, и звук ее голоса, прерываемый этими паузами, был для него так сладок, что ему даже в голову не приходило торопить ее, как не хочется торопить золотой восход солнца. — Вы знаете, поначалу то, что вы так не похожи на других, очень меня тревожило, ставило в тупик, но в один прекрасный день я поняла, что это замечательно, просто замечательно. Я радовалась тому, что вы совсем не такой, как мы. Но скажи я об этом кому-нибудь, меня бы не поняли, я говорю не только о своих родных.

— Они бы, небось, объяснили, что я — чудище заморское, — заметил Ньюмен.

— Мне бы объяснили, что я никогда не смогу быть с вами счастлива, ведь мы слишком разные, а я бы ответила, что именно потому, что мы разные, я была бы с вами счастлива. Но мне привели бы более веские доводы против. У меня же единственный довод… — она опять запнулась.

Но на этот раз — в разгар золотого солнечного восхода — Ньюмен почувствовал возможность ухватиться за розовое облачко.

— Ваш единственный довод, что вы меня любите! — красноречиво глядя на нее, тихо проговорил он, и, не имея в запасе никаких других доводов, мадам де Сентре вынуждена была согласиться.

Ньюмен пришел на Университетскую улицу на следующий день и, войдя в дом, увидел в вестибюле свою благожелательницу — пребывающую в почетной отставке миссис Хлебс. Как только он встретился с ней глазами, миссис Хлебс сделала свой всегдашний книксен и, повернувшись к слуге, впустившему Ньюмена, объявила:

— Ступайте. Я буду иметь честь сама проводить месье.

Сказано это было с величием, идущим от сознания своего национального превосходства, что усугублялось еще и рубленым английским акцентом. При всей внушительности такого сочетания Ньюмену послышалось, что голос миссис Хлебс слегка дрожит, словно она не привыкла отдавать распоряжения. Слуга ответил ей дерзким взглядом, но послушно ушел, и она повела Ньюмена наверх. Не доходя до второго этажа, лестница делала поворот, и в этом месте была небольшая площадка. На ней в стенной нише стояла невыразительная статуя нимфы, относящаяся, видимо, к восемнадцатому веку. Статуя потрескалась, потускнела и пожелтела. Здесь миссис Хлебс остановилась и обратила на своего спутника робкий ласковый взгляд.

— Я слышала, у вас хорошие новости, сэр, — произнесла она вполголоса.

— Вы заслуживаете узнать их первой, — ответил Ньюмен. — Вы приняли во мне такое участие.

Миссис Хлебс отвернулась и начала сдувать пыль со статуи, будто решила, что над ней подсмеиваются.

— Наверно, вы хотите меня поздравить, — сказал Ньюмен. — Весьма вам признателен, — и добавил: — В прошлый раз вы меня очень порадовали.

Видимо, удостоверившись, что Ньюмен говорит искренне, миссис Хлебс снова повернулась к нему.

— Не думайте, мне никто ничего не говорил, — пояснила она, — я просто догадалась. А как увидела вас сегодня, сразу поняла, что догадалась верно.

— Ишь какая вы наблюдательная! — сказал Ньюмен. — Уверен, от вас ничто не скроется — все заметите, хоть и тихоня.

— Ну, слава Богу, я не дура, сэр. Только я еще кое о чем догадалась, — продолжала миссис Хлебс.

— О чем же?

— Мне не положено об этом говорить, сэр. Да, думаю, вы мне и не поверите. И уж, во всяком случае, вам вряд ли будет приятно.

— А тогда не говорите ничего, — засмеялся Ньюмен. — Я хочу слышать только приятное. Как в прошлый раз, помните?

— Ну, надеюсь, я не слишком вас встревожу, если скажу, что чем скорее у вас все сладится, тем лучше.

— Чем скорее мы поженимся? Конечно, для меня это лучше, что и говорить.

— Для всех лучше.

— Да и для вас тоже, пожалуй. Вы же знаете, что будете жить у нас.

— Премного вам благодарна, сэр, но я беспокоюсь не о себе. Я одно хочу сказать, если позволите: я бы советовала вам не терять времени.

— Кого вы боитесь?

Миссис Хлебс посмотрела вверх, потом вниз и остановила взгляд на запыленной нимфе, будто та была наделена слухом.

— Всех, — сказала она.

— Помилуйте, к чему такая подозрительность! — воскликнул Ньюмен. — Неужели решительно «все» жаждут помешать моему браку?

— Боюсь, я и так уже наговорила, чего не следует. Обратно я своих слов не возьму, но и не добавлю ничего. — И миссис Хлебс, снова двинувшись вверх по лестнице, сопроводила Ньюмена в покои мадам де Сентре.

Увидев, что мадам де Сентре не одна, Ньюмен позволил себе мысленно чертыхнуться. В комнате сидела старая мадам де Беллегард, а перед ней стояла молодая маркиза в накидке и шляпе. Старая дама метнула на Ньюмена пристальный взгляд, но даже не шевельнулась; откинувшись в кресле, она крепко сжимала руками подлокотники, казалось, она напряженно что-то обдумывает. Она словно даже не заметила, что Ньюмен с ней поздоровался. Ньюмен объяснил себе ее состояние тем, что дочь, наверное, как раз объявила матери об их помолвке и переварить это известие старой леди было не так-то легко. Но когда мадам де Сентре протянула ему руку, он прочел в ее взгляде, что должен о чем-то догадаться. На что она намекала? Был ее взгляд предостережением или просьбой? Что от него требовалось — молчать или включиться в разговор? Ньюмен был в недоумении, а приветливая улыбка молодой мадам де Беллегард ни о чем не говорила.

— Я еще не сказала матушке, — отрывисто заметила мадам де Сентре, заглянув ему в глаза.

— Не сказали? Чего не сказали? — встрепенулась маркиза. — Вы вообще слишком мало мне рассказываете. Вы должны говорить мне все.

— Вот как я, — с коротким смешком заметила мадам Урбан.

— Разрешите, я скажу вашей матушке, — попросил Ньюмен.

Старая леди снова бросила на него пристальный взгляд и повернулась к дочери.

— Вы решили выйти за него замуж? — тихо воскликнула она.

— Oui, ma mere,[99] — ответила мадам де Сентре.

— К моей величайшей радости, ваша дочь приняла мое предложение, — объявил Ньюмен.

— И когда же была достигнута эта договоренность? — спросила мадам де Беллегард. — Видно, я обо всем узнаю последней и по чистой случайности.

— Моя пытка неопределенностью закончилась вчера, — пояснил Ньюмен.

— А моей когда предстоит окончиться? — потребовала ответа у дочери старая маркиза. В ее голосе не было раздражения, лишь холод и неприязнь.

Мадам де Сентре молчала, опустив глаза.

— Ну вот все и решилось, — проговорила она наконец.

— Где мой сын? Где Урбан? — воскликнула маркиза. — Пошлите за братом и объявите ему.

Молодая мадам де Беллегард взялась за шнурок звонка.

— Мы собирались нанести несколько визитов. Я должна была подойти к дверям кабинета маркиза и тихо, очень тихо постучать. Но теперь уж придется ему самому прийти сюда. — Она потянула за шнурок, и почти сразу в комнату вошла миссис Хлебс. Ее лицо выражало спокойную готовность выслушать и исполнить любое распоряжение.

— Извольте послать за вашим братом, — сказала старая леди дочери.

Но Ньюмена неудержимо потянуло вмешаться, и вмешаться с достаточной твердостью.

— Передайте маркизу, что мы хотим его видеть, — сказал он миссис Хлебс, и та тихо удалилась.

Молодая мадам де Беллегард подошла к золовке и обняла ее. Потом обернулась к Ньюмену и широко улыбнулась.

— Она — прелесть. Я вас поздравляю.

— И я поздравляю вас, сэр, — холодно и официально проговорила старая мадам де Беллегард. — Моя дочь редкостная женщина. Если у нее и есть недостатки, то мне они неизвестны.

— Матушка шутит редко, — сказала мадам де Сентре. — А если шутит, то неудачно.

— Да, Клэр восхитительна, — заключила маркиза Урбан, склонив голову к плечу и глядя на золовку. — Вас, несомненно, следует поздравить.

Мадам де Сентре отвернулась, подобрала свое вышивание и взялась за иглу. Несколько минут они сидели молча, пока не появился маркиз де Беллегард. Он вошел уже в перчатках, держа в руке шляпу, за ним следовал Валентин, который, по-видимому, только что вернулся. Маркиз оглядел собравшихся и с обычной, тщательно отмеренной любезностью приветствовал Ньюмена. Валентин поздоровался с дамами и, пожимая руку Ньюмену, вперил в него исполненный жгучего любопытства взгляд.