Генри Джеймс - Американец

• Название: Американец
• Автор: Генри Джеймс
• Издательство: Культ-Информ-Пресс
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-8392-0223-1

Роман «Американец» (1877) знакомит читателя с ранним периодом творчества Г. Джеймса. На пути его героев становится европейская сословная кастовость. Уж слишком не совпадают самый дух и строй жизни на разных континентах. И это несоответствие драматически сказывается на судьбах психологически тонкого романа о несостоявшейся любви.

---

— Простите, что я вас остановил, — тихо сказал Ньюмен, — но я не могу пропустить такой удобный случай. Мне нужно сказать вам несколько слов. Надеюсь, вы меня выслушаете?

Маркиз смерил его негодующим взглядом, потом обернулся к матери:

— Может ли мистер Ньюмен сообщить нам нечто такое, что имело бы смысл послушать?

— Смею заверить — могу, — сказал Ньюмен. — Помимо всего прочего, сказать вам это — мой долг. Считайте это предупреждением, даже предостережением.

— Ваш долг? — переспросила старая мадам де Беллегард, и ее тонкие губы искривились, как горящая бумага. — Но это уж ваше дело и нас не касается.

Тем временем мадам Урбан схватила дочку за руку, а на лице ее выразилось возмущение и досада, и хотя все внимание Ньюмена было сосредоточено на том, что он говорил, его поразило, как умело она справляется со взятой на себя ролью.

— Если мистер Ньюмен намерен публично устраивать сцены, — воскликнула маленькая маркиза, — я увожу свое дитя от этой melée.[158] Она слишком мала, чтобы наблюдать подобное безобразие, — и она быстро ушла.

— Вам лучше меня выслушать, — продолжал настаивать Ньюмен. — Независимо от того, согласитесь вы на это или нет, дела для вас сложатся скверно, но по крайней мере вы будете ко всему готовы.

— Мы уже слышали ваши угрозы, — ответил маркиз, — и вам известно, что мы о них думаем.

— Думаете вы о них предостаточно, только признаться в этом не хотите. Минуточку! — ответил Ньюмен на восклицание старой дамы. — Я отдаю себе отчет, что мы здесь на людях, и вы видите, как я спокоен. Я не собираюсь разглашать ваши тайны случайным прохожим. Для начала я приберегу их, чтобы поведать кое-кому из слушателей, кого сам выберу. Все, кто увидит нас сейчас, решат, что мы ведем дружескую беседу и что я рассыпаюсь в комплиментах перед вами, мадам, по поводу ваших освященных временем добродетелей.

Маркиз трижды возмущенно чиркнул по земле тростью.

— Я требую, чтобы вы дали нам пройти, — прошипел он.

Ньюмен немедленно подчинился, и месье де Беллегард, ведя под руку свою мать, сделал шаг вперед, а Ньюмен промолвил:

— Через полчаса мадам де Беллегард пожалеет, что не узнала, о чем именно я хотел говорить с вами.

Маркиза уже отошла на несколько шагов, но, услышав эти слова, остановилась и поглядела на Ньюмена, глаза ее напоминали два сверкающих холодным блеском кристаллика льда.

— Он как разносчик, старающийся что-то продать, — сказала она с презрительным смешком, который лишь отчасти скрыл дрожь в ее голосе.

— О нет, продавать я ничего не собираюсь, — возразил Ньюмен. — Мое сообщение я отдам вам даром, — и он подошел поближе, глядя маркизе прямо в глаза. — Вы убили своего мужа, — произнес он почти шепотом. — Вернее, один раз вы пытались убить его, но вам не удалось, а потом все-таки убили, даже не прилагая усилий.

Мадам де Беллегард прикрыла глаза и тихо кашлянула, и это поразило Ньюмена как пример поистине героического притворства.

— Дорогая матушка, — сказал маркиз, — вас так сильно забавляет этот вздор?

Остальное будет еще забавнее, — заверил его Ньюмен. — Советую слушать внимательно.

Мадам де Беллегард открыла глаза, они потухли, стали безжизненными и смотрели в одну точку. Но ее тонкие губы слегка раздвинулись в величественной улыбке, и она повторила слова Ньюмена:

— Забавнее? Что? Я убила еще кого-то?

— Ну, я не считаю вашу дочь, — ответил Ньюмен, — хотя мог бы! Ваш муж знал, что вы затеяли. У меня есть тому письменное доказательство, о существовании которого вы даже не подозревали, — и Ньюмен повернулся к маркизу, побелевшему как полотно. Такой бледности Ньюмен никогда не видел, разве что на картинах. — У меня есть бумага, написанная рукой Анри Урбана де Беллегарда и подписанная им самим. Он написал эту записку, когда вы, мадам, оставили его умирать, а вы, сэр, не слишком торопясь, отправились за врачом.

Маркиз посмотрел на мать, она отвернулась, озираясь вокруг блуждающим взором.

— Я должна сесть, — тихо сказала она и направилась к скамье, с которой только что поднялся Ньюмен.

— Неужели вы не могли поговорить со мной наедине? — спросил маркиз, как-то странно поглядев на Ньюмена.

— Да, конечно, если бы был уверен, что удастся поговорить наедине и с вашей матушкой, — ответил Ньюмен. — Но мне, раз я вас встретил, пришлось воспользоваться случаем.

Движением, доказывающим, что характер мадам де Беллегард тверд как сталь, красноречиво свидетельствовавшим по выражению Ньюмена о ее «непрошибаемости» и о всегдашнем стремлении полагаться только на собственные силы, старая маркиза освободилась от руки поддерживающего ее сына и села на скамейку. Она сложила руки на коленях и в упор смотрела на Ньюмена. У нее было такое лицо, что сначала ему показалось, будто она улыбается; но когда он подошел ближе и остановился перед ней, он увидел, что ее тонкие черты искажены волнением. Однако он заметил также, что, призвав на помощь всю свою несгибаемую волю, она старается это волнение побороть и в ее устремленном на него тяжелом взгляде нет и следа страха или смирения. Она была ошеломлена, но не испугалась, не пришла в ужас. Ньюмен с негодованием подумал, что она еще исхитрится взять верх над ним. Он никогда бы не поверил, что сможет остаться совершенно безучастным при виде женщины — виновной или невиновной, — попавшей в столь безвыходное положение. Мадам де Беллегард бросила на сына выразительный взгляд, равносильный приказу замолчать и предоставить ей действовать по своему усмотрению. Маркиз встал подле матери, заложил руки за спину и уставился на Ньюмена.

— О какой записке вы говорите? — спросила старая маркиза с наигранным спокойствием, которое сделало бы честь опытной актрисе.

— Я вам уже сказал, — ответил Ньюмен. — Записку написал ваш муж, когда вы ушли, оставив его умирать, написал в те часы, пока вы не вернулись. Вы знаете, что времени у него было предостаточно; вам не следовало так надолго оставлять его одного. В записке ясно сказано, что жена намеревается его убить.

— Я хотела бы взглянуть на эту записку, — заметила мадам де Беллегард.

— Я так и думал, — ответил Ньюмен, — и взял с собой копию, — он вынул из кармана жилета небольшой сложенный листок бумаги.

— Передайте бумагу моему сыну, — сказала мадам де Беллегард.

Ньюмен протянул листок маркизу, мать повернулась к сыну и коротко приказала:

— Взгляните.

В глазах месье де Беллегарда светилось нетерпение, и маркиз тщетно старался его скрыть. Он взял записку затянутыми в тонкие перчатки пальцами и развернул. Наступило молчание: де Беллегард погрузился в чтение. За то время, что он изучал записку, давно можно было ее прочесть, но он продолжал молчать и не отрывал глаз от листка.

— А где подлинник? — спросила маркиза, так владевшая своим голосом, что в нем нельзя было уловить и следов волнения.

— В очень надежном месте. Разумеется, сам документ я показать не могу, — сказал Ньюмен. — Вдруг вам придет в голову завладеть им, — добавил он нарочито рассудочным тоном. — Но копия верна, если, конечно, не считать почерка. Подлинник я сберегу, чтобы показать еще кое-кому.

Тут наконец месье де Беллегард поднял глаза, теперь уже горевшие нетерпением.

— Кому вы намерены его показать?

— Начну, пожалуй, с герцогини, — ответил Ньюмен. — С той представительной леди, с которой вы меня познакомили на вашем балу. Она ведь приглашала меня заходить. Я считал, что пока мне нечего ей сказать, но мой маленький документ достоин стать предметом разговора.

— Возьмите копию себе, сын мой, — сказала мадам де Беллегард.

— Ради Бога! — отозвался Ньюмен. — Возьмите и покажите вашей матушке, когда вернетесь домой.

— А после герцогини? — продолжал допытываться маркиз, складывая бумагу и пряча ее в карман.

— Ну что ж, потом примусь за герцогов, — сказал Ньюмен. — Потом пойду к графам и к баронам, ко всем, кому вы меня представляли в том звании, которого заведомо решили меня лишить. Я составил список.

Некоторое время мадам де Беллегард и ее сын молчали. Старая маркиза сидела, глядя в землю. Блеклые глаза маркиза впились в лицо матери. Наконец, подняв взгляд на Ньюмена, она спросила:

— Это все, что вы имели сообщить?

— Нет, еще несколько слов. Я хочу сказать, что надеюсь, вы хорошо понимаете, к чему я стремлюсь. Я намерен отомстить вам. Вы ославили меня перед всем светом, созвав для этой цели своих знакомых и дав им понять, что я вас недостоин. Я намерен доказать, что, каким бы я ни был, не вам об этом судить.

Мадам де Беллегард снова промолчала, но в конце концов все-таки заговорила, по-прежнему великолепно владея собой.

— Мне не нужно спрашивать, кто ваш сообщник. Миссис Хлебс уведомила меня, что вы оплачиваете ее услуги.

— Не обвиняйте миссис Хлебс в продажности, — ответил Ньюмен. Все эти годы она хранила вашу тайну. Она дала вам долгую передышку. Ваш супруг написал эту записку у нее на глазах и вручил бумагу ей, распорядившись, чтобы она предала ее гласности. Но миссис Хлебс была слишком добросердечна, чтобы этим воспользоваться.