Аждар Улдуз - Сейд. Джихад крещеного убийцы

• Название: Сейд. Джихад крещеного убийцы
• Автор: Аждар Улдуз
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-904919-30-6

От Каира и до Рима, от палачей-джалладов, крестоносцев – и до асассинов, история, объединившая в себе три крестовых похода, и сжавшая их до одной человеческой жизни... Убийца, принимающий христианство, и объявляющий джихад самой войне, палач, мечтающий воспитать лекаря, монахиня, превращенная в блудницу, шут, уходящий в монашество, и язычница, спасающая крестоносца – судьбы людей, противопоставляющих кровопролитию и демону Власти свою любовь... Крест и полумесяц, схлестнувшиеся в кровавой схватке волею тех, кто предал учения своих пророков ради наживы и властолюбия, джихад, объявленный Жизнью – Смерти.

«Роман Аждара Улдуза очень интересен и очень непрост. В нем несколько измерений: Время, Пространство и самое сложное – внутренний Космос неординардной человеческой личности. Пестрый исторический калейдоскоп, переплетение реальности и мистики – и прочный религиозно-философский фундамент. Любители приключений тоже не разочаруются. Судьба (и воля Автора) твердой рукой ведет главных героев долгими дорогами от пустынь Ближнего Востока до Китая и Мавританской Испании. Крестоносцы, убийцы-ассасины, пираты, монахи, короли и нищие – все они встретятся на пути. А финал будет таким же неожиданным, как и вся книга. В общем, это стоит обязательно прочесть.

А еще там метко бросают сюрикены…» (Андрей Валентинов).

---

Принцу не оставалось ничего другого, как, сглотнув внезапно возникший ком в горле, кивнуть. Выражение лица его супруги тут же изменилось, и она вновь рассмеялась, обращаясь к служанкам:

– Его Высочество шутят!

Служанки и mademoiselles подхватили смех госпожи. «Все-таки она у меня умница! В который раз спасает меня из глупого положения!» – со смесью раздражения и благодарности подумал Сиятельный Принц. Дал шенкелей коню и, перейдя в авангард своего отряда, нетерпеливым кивком велел следовать в замок.

Королевский двор Франции был богат – количество свиней и кур на подворье не могло не радовать гостей, ведь вся эта живность уже сегодня будет угощением на королевском столе! Сенешаль Франции, средний брат короля и его лучший друг по охоте и прочим королевским забавам, стоял, уперев руки в бока у входа во внутренний двор замка, и спорил со старшим, судя по одеждам, егерем, о предстоящей завтра с утра охоте на вепря. В Арденском лесу водились великолепные вепри, и Его Величество вместе с сенешалем не могли упустить возможности в который раз позабавиться над трусливым младшим братом, ненавидевшим охоту на тварей крупнее фазанов по причине опасности. Единственным оружием, которым Сиятельный Принц и герцог Бретани владел сносно, был лук. Мечи, копья и любое прочее оружие, требовавшие приближения к сопернику более чем на двадцать шагов, вгоняли третьего принца Франции в постыдную дрожь. Король же, напротив, любил сам насаживать вепрей на специально для этой цели изготовленное копье, более напоминающее рогатину, или же на боевой трезубец. Соперничать с ним в этой забаве мог только второй брат, отважный сенешаль, любимец армии рыцарей и не менее многочисленной, но более прекрасной армии парижанок, любовь которых уже стоила сенешалю зуда в причинном месте... Врачи из монастыря францисканцев посоветовали совершить паломничество в Святую Землю, и сенешаль заявлял, что готов последовать этому совету... но всё откладывал по причине неотложных дел и незавершающихся войн с Испанией. «Отправлюсь вместе с крестоносцами, когда поведу наших славных рыцарей вместе с прочим воинством Господним воевать Святую Землю во Второй крестовый поход, по примеру отца!» – говорил сенешаль, яростно расчесывая гульфик и хищно поглядывая на пробегавших мимо служанок, когда королевский лекарь заговаривал с ним об этом. Пока же, по примеру отца, благородный сенешаль водил войска против испанского короля... ах да, еще водил в свою опочивальню придворных дам, а также всех прочих особ женского полу, коих благодетельствовал своим вниманием к их прелестям...

Пять лет назад это было. Пять лет назад у него еще не провалился нос, и он еще мог кого-то и куда-то повести. Сейчас сенешаль был хвор, угрюм, на охоту не ходил, женщины его чурались, сам же он пробовал различные снадобья, в изобилии предлагаемые заезжими целителями и кудесниками – щепа от Креста Господня (полагалось молиться о здравии чресел, целуя щепу и перекрещивая больное место), толченый рог единорога (присыпать на заболевший орган и читать языческое заклинание), отвар из мандрагоры (пост в течение сорока дней, воздержание от любовных утех, пить, смешивая с сильно разбавленным вином), мазь из яиц василиска (мазать всё тело три раза на дню, если зудеть будет – не чесаться!) и даже настой обыкновенной ромашки (пить и промывать чресла... промывать! Не дождетесь!)... Кость с пальца десницы Святого Онания, привезенная паломниками и проданная сенешалю за десять полновесных золотых экю, из всего этого списка оказалась самой чудодейственной – после ее приобретения в замке появилась служанка, не чуравшаяся сенешаля и соглашавшаяся скрашивать его ночи своим присутствием. Правда, поговаривали, что у нее, вроде бы, муж страдает такой же хворью, что и сенешаль, но всё это враки, конечно же! Не может человек неблагородного происхождения страдать тем же недугом, что и особа королевской крови, с чем согласны и ученые медики-эскулапы, и монастырские целители, пользующие высокородного больного.

Многое изменилось за пять лет, думал Сиятельный Принц, наблюдая пир и разгул доблестных рыцарей. Ныне ему предстоит принять на себя обязанности сенешаля Франции по причине хвори брата и по поручению короля отправиться сначала в Рим, дабы получить перед походом благословение, а затем уж, вместе с воинством Господним, идти в Иерусалим, куда втайне позвал четвертый брат, король Иерусалима. Втайне не от Рима, но от Ордена Тамплиеров. Этот недавно, сразу после Первого крестового похода учрежденный орден быстро обрел силу, причем силу серьезную. Власть Храмовников во Франции велика настолько, что заставляет порой даже короля задумываться... о чем? То одному лишь Папе известно, ибо всё, что касается Тампля и взаимоотношений Короны с Орденом монарх обсуждает лишь с понтификом. Орден, конечно, не враг Короне, но Его Величество не любит давления ни с чьей стороны, магистр же тамплиеров позволяет себе порой вмешиваться в дела королевские, чем неизменно раздражает короля, который не глуп, но и слабостям человеческим не чужд, а уж властолюбив – с самого детства. Многое изменилось с течением времени, а это в нем – осталось...

Многое изменилось... Нет, например, больше Королевского Шута, и герцога-бастарда тоже нет, того, кто был когда-то капитаном бретонских стражников...

Сиятельный Принц помнил взгляды, которые пять лет назад бросали друг на друга Изольда, и дерзкий Шут. То ли увидела она достоинство его, когда он мочился со стены замка в реку, то ли дерзость привлекла – однако взгляды Изольды, что исходили из ее прекрасных черных глаз, как и взгляды голубых со сталью глаз Шута на том приветственном пиру, были пылкими... А ревность капитана-бастарда – явной.

Там же, на пиру, Шут взял в руки лютню и провозгласил, что собирается исполнить только что сочиненную им пьесу в честь прекрасной дамы, и называться она будет соответственно – «Рондо для Изольды». Капитан бретонской стражи громко хмыкнул и собрался было что-то сказать, однако прочие придворные зашикали на него, не дав помешать исполнению пьесы, сам же король, приблизив губы, лоснившиеся от жира бараньей ноги, которую он держал в руке, к уху герцога Бретонского, дружелюбно посоветовал:

– Ты, братец, своего бретонца попридержи, незачем ему на нашего Шута нарываться. Он у нас не из простых, рыцарского звания, а в рыцари его из оруженосцев я сам возводил, за подвиг, подобный Роландову. Это ведь он, когда баски из засады в горах на обоз с выкупом для наших рыцарей от плена испанского короля напали, один живой остался, но врагов перебил, поскольку мечом и копьем владеет искусно. Шестерых разбойников жизни лишил, изранен был жестоко, однако обоз до заставы испанской доставил, хоть и единственный из отряда в десяток рыцарей да столько же оруженосцев, выжил. А на обратном пути к маврам в плен попал, год с ними прожил, пока я его обратно не выкупил, поскольку даже испанцы о его доблести легенды складывать стали. А он у мавров тех, говорят, магометанство принял, чтобы живым остаться, да великую муку по обрезанию плоти на мужеском достоинстве своем перенес... Он у него теперь того... ГОЛЫЙ! Я сам видел! – Король многозначительно кивнул, и становилось понятно из этого кивка, как и всей речи, что связываться бретонскому бастарду с шутом, у которого мужское достоинство ГОЛОЕ, совсем ни к чему.

– А обратное крещение-то он принял? – спросил, пожевав отчего-то пересохшие вдруг губы, бретонский герцог и младший брат короля (представив себе ГОЛЫЙ орган Шута, Сиятельный Принц почему-то испытал удивительное волнение).

– А как же?! – проговорил король, чавкая изрядным куском бараньей ноги. – У тамплиеров крестился, как обратно вернули мы его. В тот же день. Не особо хотел, но как прознал, что я его в рыцари, некрещеного, принять не могу, так и передумал. Сразу, как крестился, в тот же день и рыцарем стал. А потом... короче, полюбил я его, да и решил, что хватит с него подвигов. На язык боек, да лютней владеет, что Орфей греческий... Это мне монахи так сказали... Не знаю, Орфея не слышал, а наш Шут играет хорошо. Да ты сам послушай. Твоей женушке-то посвящает, гляди! – Король, хищно усмехнувшись, подмигнул братцу и вгрызся в баранью ногу.

Сиятельный Принц попытался вслушаться в звуки музыки, очень нежной и лиричной, но сознание противилось воспринимать эту красоту. Наверное, потому, что взгляд Принца уперся в супругу. Изольда жадно, неприлично пристально смотрела на Шута, игравшего для нее. Неподалеку от нее стоял бастард старого герцога и, в свою очередь, пожирал ревнивым взглядом свою госпожу, не обращавшую на бывшего фаворита ни малейшего внимания. Принц вконец расстроился и, будучи в утомлении духа, принялся налегать на великолепное вино. Правда, в отличие от старшего брата, есть он не хотел, лишь пил и потому довольно скоро обнаружил, что ему очень трудно сидеть за столом – тело всё норовило уйти ПОД стол... Подоспели крепкие руки и плечи, подняли грузное, такое непослушное тело, и повели в покои... Верные бретонцы провожали своего господина в опочивальню... Верные?! Сиятельный Принц пьяно усмехнулся этой мысли. Надо же, сегодня он уже во второй раз испытывает это чувство – смесь раздражения и благодарности к тем, кого он боится... и чьей любви ему так хочется...