Виктор Моключенко - Ретроспект: Эхо

• Название: Ретроспект: Эхо
• Автор: Виктор Моключенко
• Жанр: Боевая фантастика

Аннотация

Жадно чавкала грязь, поверхность под ногами пружинила словно желе, и двигаться приходилось осторожно, тщательно проверяя место для следующего шага. Из зыбкой пелены воняющего серой тумана то и дело проглядывали химерные чешуйчатые головы, прислушиваясь к осторожным крадущимся шагам, а потом исчезали, разочаровано пыхнув клубами дыма, возвращаясь к своим змеиным делам. Люди замирали, остановив дыхание, пока наполненные расплавленным золотом холодные глаза исчезали в мареве, и опять продолжали шествие сквозь туман. Впереди неизвестность... 

---

Кеноид посмотрел на Дуду, и кивком головы, совсем как человек, указал в сторону приземистого строения, на крыше которого отплясывал матерый упырь. Оружие само собой взлетело в руки путников, скупые очереди прорезали воздух, уходя трассерами в небо, и они отскочили за первый попавшийся ангар. Дуда, оставшийся на открытом пространстве перекатился через голову и упал в рытвину наполненную битым кирпичом, выставив ствол вверх ожидая нападения. Однако упырь не атаковал и, как ни в чем не бывало, дальше продолжал отплясывать на крыше бара. Кеноид, не тронувшийся с места, вдруг запрокинул голову вверх и оскалил в пароксизме смеха клыки.

- Эй, ребята, где вы там? Выходите, опасности нет! - прозвучал от бара встревоженный выстрелами голос.

Коперник осторожно выглянул из-за ангара. У дверей бара стоял изумленный, встревоженный выстрелами белобрысый лесник в камуфляже защитного цвета и, перехватив взгляд майора, посмотрел наверх.

- А, это… теперь точно Рыжему накостылять надо, он совсем забыл вас о нем предупредить - это морок, ну голограмма.

Он ловко как белка вскарабкался по отвесной серой стене, стал рядом с упырем и провел рукой по воздуху. Рука белобрысого нелепо торчала из груди упыря, а тот продолжал отплясывать, словно треплемое на ветру знамя.

Коперник сплюнул под ноги, Крамарь что-то проворчал, Дуда вылез из ямы, сплошь изгвазданный крошевом кирпича, Варяг скупо ухмыльнулся, а Молчун, пятый член отряда, промолчал. За все время рейда он не проронил ни слова - не зря его прозвали Молчуном. Говорил он крайне редко, предпочитая обмениваться жестами, всегда знал что делать, даже говорили, что он онемел, после того как его втянуло в «воронку», но это были вымыслы – говорить он умел, но чаще молчал. Вот и сейчас, разбежавшись и хватаясь за выступы, он вспрыгнул наверх за белобрысым, провел рукой по упырю, попробовал подергать его за клыки, пожал плечами и спрыгнул вниз, дожидаясь лесника. Тот спрыгнул следом, пожал руку Молчуну, потом всем остальным:

- Извините, ребята, накладочка вышла. Я Макс, Макс-снайпер. Так меня называют, хотя стрелок я так себе, стреляют и лучше. А этот морок, голограмму - он посмотрел наверх - кены повесили, давно повесили, когда мы тут все разгребали и бар организовали. Долго думали, как назвать, головы ломали - бар без названия, что корова без вымени – в общем, должно быть название, хоть он тут один на всю округу. Ну и набрались в самую зюзю, пока это самое дело обмывали. Сурен как шел обмывать, так заранее, видать, это дело начал, в дверь не вписался – все ржать, хотя сами косые – «Ну ты и гребешь, Сурен – как пьяный упырь!» Упырь ведь точь-в-точь так петляет, когда круги нарезает и от очереди уходит, ну а кены как всегда под ногами вертелись, зубы скалили и тихо прифигевали - с чего мы на все на рогах и ржем. Ну, мы им по-простецки ответили – «Не в обиду мол, но вам не понять, пока пол-литра сами не всосете!» Всосали кены или не всосали, но только хвосты мелькнули, из бара как сквозняком вынесло. Ну, мы посидели еще малехо, и давай расходиться, и так целую ночь на радостях открытие обмывали.

Выходит, значит, первым Бурлак, ноги тянет, за стену опирается, вышел он из бара во чисто поле, обернулся, сказать что-то хотел, но лыка не вяжет – и вдруг как заорет, ствол цап и очередью над головами. Ну, мы все как один попадали, бошки руками прикрыли – писец думаем, приплыли. Белочка видать набежала, хвостиком по мозгам навернула. Кинулся я, значит, с ног его сбил, автомат вырвал – глядь вверх – матерь божья – на крыше упырь пляшет! Ну, и заорал еще похлеще чем Бурлак и тоже очередью. Ну, хоть и поддатый был, заорал-таки по делу – «спасайся, кто может – упырь, сучара!!!». Мужики - кто внутрь ломанулся, кто на поддержку мне - грохот от очередей был, уши заложило, а он знай себе отплясывает. Тут смотрим, из кустов кен вываливается, ржет, зубы так характерно оскаливает, и голова опрокинута. Вкурили мы, что тут что-то не то, они ведь первыми тревогу бьют в таких случаях, а тут ржет, по земле катается – и не один, весь прайд в кустах угорает. Мы к ним – «че за фигня?», а они телепатируют – «шутка юмора мол». С тех пор он тут так и висит, но в чувстве юмора кенов мы больше не сомневались.

- Веселая история, только могли бы и предупредить. Еще сюрпризы имеются, а то хвататься нам за стволы, при случае, не хвататься? – Коперник посмотрел на часы – Если на этом все, то мы к Брюсу.

- Майор, это же не нарочно, мы давно привыкли к нему и внимания не обращаем, хотя поначалу самого мандраж пробирал аж до копчика – Макс открыл дверь и впустил путников в просторное помещение, в котором пахло травами и домашней кухней - Брюс за вами Анархиста послал, сообразив, что вы с непривычки тут заблудитесь, а Анархист, сукин сын, предупреждать не станет, мода у него такая, дурашливая. Говорит, между вами ментал есть, и он хочет с ним потолковать.

- Добро, пусть говорит. Все равно совещание только для офицерского состава. Дуда, Молчун – остаетесь с Максом, только в зюзю не напиваться, не шалить, и по морокам не стрелять.

Он толкнул толстую металлическую дверь, и протиснулся в бункер, в котором было накурено так, хоть вешай топор.

- Ну, начальство пусть толкует – кивнул Макс на бункер - а мы пошли, посидим у костра, да накатим с ребятами за знакомство. До зюзи поить не станем, приказ есть приказ, а за воссоединение не грех и выпить. Верно, Анархист?

Анархист согласно оскалил клыки, думая какие же будут люди веселые, когда накатят за знакомство.

Коперник пригнулся, чтобы не стукнутся головой об балку, и спустился по ступенькам вниз. При виде путников офицеры лесников встали, приветствуя гостей, а Брюс указал на свободные места:

- Что-то вы задержались, мы вас ждали немногим раньше, за время вашего отсутствия мы успели, как следует изучить документы и все как следует обсудить. Надеюсь, вы не против?

- Да нет, что вы, у вас так весело на Глуши - сначала болота, потом упырь этот, танцующий.

- Непорядок – нахмурился Брюс – Анархист должен был предупредить, он хороший эмпат, и может транслировать мысли напрямую в виде озвученной мысли.

- Ну, на то он и Анархист. Бог с ним, с упырем, местами было даже весело. Так что вы решили? – Коперник сел за стол, рассматривая внимательные, сосредоточенные лица, с воспаленными от бессонницы глазами.

- В целом, мы согласны, но у нас есть несколько встречных условий, касающихся внутренней структуры лесников, если мы согласимся войти в ряды ПРО, объединив былую раздробленность.

- В документах прямо указано - и Путь, и Лесники, в случае согласия, полностью сохраняют свою структуру и внутреннее соподчинение, в необходимых ситуациях прислушиваясь к мнению начальника разведывательной службы генералу Трепетову, которого все вы, здесь присутствующие, знаете как Звездочета. Хочу добавить, именно Трепетов описал возникшую ситуацию в Зоне, уделив особое внимание тому, в какой ситуации мы здесь оказались из-за недостаточности разведывательных данных десять лет назад и рискуя головой представил свой отчет в Минобороны. Можно сказать, только благодаря ему, мы воскресли как для общества, так и для родных.

- Майор - постукивая ладонью по столу, ответил Брюс – мы все уважаем заслуги Трепетова, и глубоко ценим все, что он для нас сделал. В этом нет никакого сомнения – вся база на ушах стоит и каждый норовит попасть в группу, что отправится к Периметру. Вопрос не в людях - вопрос в кеноидах. Как быть с ними?

- Я не понимаю о чем вы, Брюс. Если Род оказывает поддержку лесникам, то это ваше внутренне дело, мы не будем вмешиваться.

- Видите ли, Коперник – снял очки один из офицеров – так может показаться только на первый взгляд. На самом деле проблема кеноидов намного глубже. Она касается также и вас лично и пути, да и всего человечества в целом. Если позволите, Брюс, я поясню нашим гостям.

- Я не возражаю, Томенко, ксенобиология - это ваш конек.

- Спасибо. Покойный Марков ведь не просто так не шел на примирение с путем, с Кречетом. Говорят, о покойниках или хорошо, или никак, но выбирать не приходится. Если брать начало нашего раскола, то попав в Зону никто из нас еще не осознавал, с чем мы имеем дело, чем все это закончится, и главное когда. В таких условиях у многих не выдерживала психика. Многие из нас едва-едва закончили учебку, совсем еще дети, мы даже стрелять толком не умели, что уж говорить об умении воевать и выживать, тем более в Зоне. Я вот, например, с института загремел и страшнее кошки зверя в глаза не видел, а тут - Зона. Поэтому нервные срывы в условиях неизвестности, когда вокруг сжимались аномальные тиски, были неизбежны. Одна из возможностей их избежать, занять людей делом, вы это знаете не хуже меня. Офицеров среди нас можно было на пальцах пересчитать, и Марков с Кречетом разошлись во мнениях. Мы ушли за Марковым, предпочитая хотя бы делать попытки вырваться из этой удавки. Но я не об этом, я, главным образом, о кеноидах.