Феофан Затворник - Сборник "Святые Отцы о молитве и трезвении"

• Название: Сборник "Святые Отцы о молитве и трезвении"
• Автор: Феофан Затворник
• Жанр: Религия

«Молитва – дыхание духа. Есть молитва – живет дух, нет молитвы – нет жизни в духе», - писал свт. Феофан. Для укрепления в себе молитвенного духа прекрасным подспорьем будет этот сборник.

---

103) Многие говорят: когда бываем здесь в храме, и слышанное принимаем к сердцу, тогда приходим в себя; а как скоро удалимся отсюда, становимся опять другими, и огнь ревности в нас гаснет. Чем же предотвратить сие? Устранением того, от чего это происходит. А от чего оно происходит? От того, что, по выходе отсюда, занимаемся, чем не должно, и проводим время с худыми людьми. По выходе из церкви не следует нам приниматься за дела, непристойные церкви, но, пришедши домой, надобно, взять книгу Писаний, и вместе с женою и детьми привести на память, что было говорено, потом уже приступать к делам житейским. Если вышедши из бани, не хотим идти на торжище, дабы там не лишиться пользы от бани; то не гораздо ли более должен ты остерегаться сего, вышедши из церкви? Но мы поступаем напротив, и от того теряем все. Еще не утвердилось в нас то, что было полезного в сказанном, как сильное кружение внешних предметов, устремляясь в нас, все низвращает и извергает вон, и оставляет в душе одну пустоту [7, 55].

104) Не только самим должно все тщание иметь об исполнении заповедей, но призывать на то помощь и свыше, которая непременно придет и облегчит наши подвиги и все сделает для нас легким. Почему Господь и просить повелел, и исполнение прошения обещал. Впрочем повелел не просто просить, но с великим тщанием и усилием. Ибо это значит: «ищите»; так как кто ищет, тот, выбросив из головы все другие мысли, к тому только напрягает свое внимание, чего ищет, и ни о чем стороннем не помышляет. Сие-то означает Спаситель словом: «ищите». А сказав: «толцыте», показывает, что должно приступать с крепкою решимостью — просить с терпением и неотступностью, чтоб если и не скоро отверзет Он двери милосердия, не отчаиваться, не опускать рук, но ждать с упованием. И так проси с терпением, — и непременно получишь [7, 312].

105) Никто не стыдись достопокланяемого знамения нашего спасения, — сей главизны духовных благ, — о нем же живем, о нем же и есмы. Но как венец, будем носить Крест Христов; ибо им совершается все в деле нашего спасения. Родиться ли свыше потребно — присущь Крест; напитаться ли таинственною оною пищею (телом и кровию), или хиротонисаться, или другое что совершить, — везде предстоит нам сие знамение победы. Посему мы со всяким тщанием начертываем его и на домах, и на стенах, и на дверях, и на челе, и на сердце. Ибо Крест есть знамение нашего спасения, общего избавления и милосердия нашего Владыки. Потому когда знаменаешься Крестом, то представляй все значение его, погашай гнев и все прочие страсти. Когда знаменаешься Крестом, исполняй чело (ум) свое полным упованием и душу делай свободною. Ибо не просто перстами должно его изображать, но наипаче произволением с полною верою. Если так изобразишь его на челе своем; то ни один из нечистых духов не возможет приблизиться к тебе, видя тот меч, которым он уязвлен, видя то оружие, от которого получил смертельную рану. Не стыдись же толикого блага, да не постыдит и тебя Христос, когда придет во славе своей, и когда сие знамение явится пред Ним светлейшим самых лучей солнечных. Сие знамение, и при праотцах наших и ныне, отверзало заключенные двери, отнимало силу у вредоносных веществ, делало недействительным яд и врачевало смертоносные угрызения зверей. Напечатлевай же его в уме своем и сердцем обнимай сие спасение душ наших. Сей Крест спас вселенную, изгнал заблуждение, восстановил истину, землю обратил в небо, людей соделал Ангелами. Силою его демоны уже не страшны и смерть не смерть. Крестом все враждебное нам низложено и попрано [7, 537—8].

106) Как возможно, скажешь, чтоб мы, находясь здесь, предстояли престолу Божию горе? Также как и Павел, будучи на земле, был там, где Серафимы и Херувимы. Если захотим, и нам это будет возможно. Ибо если бы Господь отдален был местом, то имел бы ты причину сомневаться; если же Он вездеприсущ, то близок и ко всякому, кто устремляет к Нему ум свой. Посему и Пророк сказал: «не убоюся зла, яко Ты со мною еси» (Пс. 20, 4); и Сам Бог говорит: «Бог приближайся Аз есмь, а не Бог издалеча (Иер. 23, 25). И о Нем сказано: еще глаголющу ти, речет: се приидох» (Ис.58, 9). Какой отец когда либо бывал так внимателен к детям? Ты еще не кончишь, говорит, своих прошений, а Бог уже услышал и приближается к тебе. Будем же всегда призывать Его, как Он того хочет [7, 538—9].

107) Некоторые разговаривают в церкви, когда совершается молитва. О, дерзость! Как же можем чаять спасения? Как умилостивим Бога? — Как на лире, составленной разнообразно и вместе стройно, от благоустройства каждой из составных частей происходит благозвучие: так точно и здесь из всех должно бы составляться одно стройное согласие. Ибо мы составляем одну Церковь, стройно сочетанные члены одной главы; все мы — одно тело; если один какой-нибудь член будет оставлен в пренебрежении, то все тело пренебрегается и растлевается. Так бесчинством одного нарушается благочиние всех. — Разве ты не знаешь, что стоишь вместе с Ангелами? С ними поешь, с ними воссылаешь хвалы, — и, стоя здесь, смеешься? Предстоит Царь, смотрит воинство (небесное); а ты пред глазами их смеешься? Когда же воздержатся от смеха смеющиеся в столь грозный час? Когда удержатся от пустословия разговаривающие во время благословения? Неужели они не стыдятся присутствующих? Неужели не боятся Бога? Для нас не довольно душевной невнимательности, не довольно того, что молясь блуждаем мыслями повсюду; мы привносим еще смех и хохот. Разве здесь зрелище?! [9, 190].

108) Когда св. Петр заключен был в темницу и приговорен к смерти, в ночь пред тем собрались все верующие во едино и молились о нем (Деян.12, 5). Где теперь жены, спящие всю ночь? Где мужи, не хотящие даже поворотиться на ложе? Видишь, как бодрственна душа их? С женами и детьми и служанками они воспевали, от скорби сделавшись чище неба. Нет ничего светлее тогдашней церкви. Будем же подражать ей, будем соревновать. Не для того дана ночь, чтобы мы всю ее спали и бездействовали. Свидетели тому ремесленники, погонщики мулов, торговцы, церковь Божия, восстающая среди ночи. Встань и ты, посмотри на ход звезд, на глубокую тишину, на великое безмолвие, — и удивляйся делам Господа твоего. Тогда душа бывает чище, легче и бодрее, бывает особенно способна воспарять и возноситься горе; самый мрак и совершенное безмолвие много располагают к умилению. Преклони же колена, воздохни и моли Господа твоего быть милостивым к тебе. Он особенно преклоняется на милость ночными молитвами, когда ты время отдохновения делаешь временем плача. Вспомни о царе, который говорит о себе: «утрудихся воздыханием моим, измыю навсяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу» (Пс. 6, 7). И в другом еще месте: «полунощи возстах исповедатися Тебе о судьбах правды Твоея» (Пс. 118, 62). Делай тоже и ты — муж, и ты— жена. Пусть дом ваш сделается церковию. Не считай препятствием к этому того, что ты муж только один, и что она жена только одна. «Идеже бо еста два собрани во имя Мое, ту есмь посреде их, говорит Господь» (Мф. 18, 20). А где Христос, там и Ангелы и Архангелы и прочие Силы. Посему вы не одни, когда с вами Господь всех. Коли у тебя есть дети, то подними и детей, и пусть во время ночи весь дом сделается церковию. Нет ничего прекраснее жилища, в котором совершаются такие молитвы [9, 202—3].

109) Но когда я говорю: посвящайте часть ночи на молитву, иной скажет может быть: я очень утомился в продолжении дня и не могу. Это — отговорка и предлог; ибо сколько бы ты не трудился, не потрудишься более ковача меди, который, работая таким тяжелым молотом и по всему телу пропитываясь дымом, проводит однако ж в этом большую часть ночи. И вы жены, ходящие в собрание, знаете, как там легко проводят всю почти ночь без сна. Так и у тебя пусть будет духовная ковальня, чтобы устроять не котлы и сковороды, но душу твою, которая гораздо лучше всякого изделия из меди и золота. Ее, устаревшую от грехов, ввергни в горнило покаяния; ударяй ее, как молотом, исповеданием грехов; воспламени огнь Духа. Такое художество — гораздо лучше. Ты устрояешь незолотые сосуды, но душу, драгоценнейшую всего золота. Ты не вещественный приготовляешь сосуд, но освобождаешь душу от всякого житейского попечения. Пусть предстоит пред тобою светильник, не этот сгорающий, но тот, который имел у себя пророк, как сам говорит: «светильник ногама моима Закон твой» (Пс. 118, 105). Воспламени душу молитвою. Если увидишь, что она уже довольно разгорелась, вынь ее и обделывай, как хочешь. Поверь мне, не столько огнь истребляет ржавчину металла, сколько ночная молитва — ржавчину грехов наших [9, 203—4].

110) Для чего сам Христос провел на горе целую ночь (Лк. 16, 12)? Не для того ли, чтобы подать нам Собою пример? Будем же подражать Ему, хотя отчасти, чтобы не напрасно украшаться именем Его. Когда, скажи мне, растения восстановляют свои силы? Во время ночи. Тогда особенно и душа еще более их имеет нужду принять в себя росу. Что днем попаляется солнцем, то освежается ночью. Ночные слезы лучше всякой росы нисходят и на пожелания, и на всякое пламенное разжжение, и не попускают потерпеть ничего вредного. Если она не будет питаема и освежаема этою росою, то со временем вся сгорит [9, 204].