Михаил Гвор - Поражающий фактор. Те, кто выжил

• Название: Поражающий фактор. Те, кто выжил
• Автор: Михаил Гвор
• Жанр: Боевая фантастика

Война пришла и ушла, унося с собой не только правительства и бОльшую часть цивилизации, но и привычный старый мир и всякое подобие порядка.

Где-то Большие Дяди решают Большие Вопросы. Или не решают, может, уже и нет Больших Дядей.

А что делать обычным людям? Случайно уцелевшему батальону десантников под Новосибирском, затерянным в горах альпинистам, победителю последнего этапа Кубка России по шахматам? Тем, кто и уцелел-то почти чудом…

Пустить себе пулю в лоб? Прорываться к родным за тысячи километров? Идти в услужение к рвущимся к власти бандитам?

А может просто жить? И решать все вопросы по мере их поступления?

Эта книга о тех, кто не сдался...

---

После развала Союза сложнее перевал не стал. Горы остались, какими были. Разрушились только хозяйственные связи даже между соседними колхозами Таджикистана, не говоря уже о сотрудничестве разных республик, ставших суверенными государствами. Но и этого хватило. Плановики исчезли совсем, а отары стали ходить через перевал гораздо реже. Пастухам неохота возиться с ишаками и собаками — и те, и другие в некоторых местах испытывают определенные сложности.

Альпинистов Казнок интересует мало. Классифицированных маршрутов на вершины через него нет, а бегать в соседние ущелья на восхождения просто лень: хватает и поближе.

Зато самодеятельные туристы по-прежнему активно используют простейший путь через хребет и как связку в сложных походах, и как определяющее препятствие в простых.

Именно связкой является он и для нас. Пройдя этот отрезок маршрута за полторы недели, мы возвращаемся на Мутные Озера. Если строго, то по Правилам походы такой сложности должны ходиться не менее, чем вчетвером, но строгость соблюдения Правил исчезла с приходом демократии. И хотя, в принципе, я этого не одобряю, но именно сейчас очень удобно. Искать четвертого в столь своеобразное мероприятие — непростая затея.

Дело в том, что ни я, ни Леха, ни даже Надя, вовсе не главные участники кампании «Фаны-2012». Главная участница, а так же виновница пропуска нами трех последних сезонов, в настоящее время находится несколько ниже. Санечке месяц назад исполнилось два года, и она, впервые будучи в горах, с величайшим удовольствием изучает новый для себя мир.

Конечно, даже пресловутый Восточный Казнок новоиспеченной горовосходительнице не по зубам. Точнее, очень даже по зубам, но за спиной у меня или деда. Однако мы не считаем это правильным, да и самой виновнице торжества гораздо больше нравится ходить своими ногами.

Поездка в горы со столь маленьким ребенком требует немного более тщательной подготовки, чем регистрация группы в маршрутно-квалификационной комиссии. Да и ни одна комиссия такую группу не выпустит. Уголовную ответственность с МКК сняли. Но перестраховка бюрократическая никуда не делась. Даже если чиновник на сто процентов общественник, никаких взяток и благ ему не светит и светить не может, а в свободное от выпуска групп время (то есть кроме двух часов в неделю) он совершенно нормальный человек: какой-нибудь рабочий на заводе, инженер в НИИ или мелкий коммерсант. Но два часа в неделю он чиновник. И все худшие черты этого племени, проявляются во всей красе.

Впрочем, считать наше мероприятие спортивным неправильно, а как следствие, регистрация в МКК необязательна. Ух, наша бюрократия! На все случаи жизни есть Правила и Инструкции, и любую из них можно повернуть куда угодно.

А вот готовиться к подобным мероприятиям надо серьезно, это уже вопрос не бюрократии, а здоровья, а то и жизни, всех участников. И в первую очередь, ребенка.

Вот и готовились. Поездка планировалась на месяц, меньше не имеет смысла: дети акклиматизируются медленно, а именно период после акклиматизации самый полезный. А больше не позволяла моя работа. Кроме главного действующего лица и нас с Надей, в предприятии приняли участие и мои родители, соответственно, Санечкины дед и бабушка. Еще совсем не старики, бате только-только полтинник исполнился, они вполне могли (и очень хотели!) следить за внучкой, тем более, что опыт хождения с детьми в горы уже имели. Я сам этим опытом и являюсь. Благодаря чему мы рассчитывали немного пошататься и в своё удовольствие.

Леха, мой друг еще со школьной скамьи, присоединился в последнюю минуту. Впервые за пять лет у человека случился отпуск. Искать другую группу времени у него не было, да и со своими всегда приятней.

В итоге Санечка уже три недели живет в лагере и гуляет по окрестностям, иногда радостно встречаясь с родителями, возвращающимися из очередного кольцевого маршрута или с восхождения. Даже сходила «с дедой и бабой» на Куликалонские Озера покушать местной рыбки. Один перевал туда, и один обратно. То, что это мероприятие заняло у нее не один день, как пробежал бы я, и даже не два, как справился бы дед, а все девять, никого не расстраивало — всему своё время.

Планировалось, что сегодня ребенка приведут ночевать на Мутные, дабы брошенное дитё могло лишний день пообщаться с блудными родителями...

Быстро преодолев остаток пути по заснеженному леднику, бежим по тропе, вьющейся между камнями по гребням огромных моренных валов. Вниз — не вверх, вниз не ходят, а бегают. Тем более, когда внизу ждет дочка.

Уже через час выскакиваем к подножию Фагитора, пять минут на обход оконечности последней моренки, и вот они — озера! Оглядываю взглядом площадки: где папина оранжевая палатка? Вижу! Туда, к дочке! Страшно соскучился за полторы недели последнего кольца. Надюшка, похоже, еще больше — обгоняет меня, как стоячего, а я ведь почти лечу!

— Олег! Олег! Ты мне нужен!

— Руфина Григорьевна, насколько срочно? Рюкзак снять дадите?

Смеется:

— Рюкзак снять дам. И дочку поцеловать. Но не больше.

Руфина Григорьевна — начальник лагеря. Заодно, начальник учебной части. И хозяйка. Всё в одном лице. Личность почти легендарная, в своё время входила в десятку лучших альпинисток Союза. В девяностых, когда вся уже развалившаяся страна делила то, что еще не успели растащить, эта маленькая, хрупкая на вид, женщина, построила альплагерь. Практически одна. Нашла некую фирму с крайне оригинальным названием «Вертикаль», убедила ее вложить деньги, договорилась с таджикскими властями, то ли выкупила, то ли взяла в аренду землю и построила... Ну, не хоромы, конечно, но вполне... Три очень приличных домика формально на четырнадцать (а при желании и на полсотни) человек, пара вагончиков-балков, несколько складских помещений и шикарная столовая (она же клуб), отделанная деревом и украшенная совершенно фантастической резьбой явно ручной работы. Ходят легенды, что в дальнейшем тот же мастер отделывал не то дворец, не то виллу президенту страны.

Лагерь в честь ближайших к нему озер и фирмы-хозяина назвали «Алаудин-Вертикаль». В девяносто восьмом, когда я впервые попал в Фаны, папа, обнаружив в знакомых местах новый лагерь и выслушав его историю, сказал только: «Обалдеть! Просто обалдеть! Это же невозможно в принципе!». С тех пор сюда и ездим. Финансово лагерь с трудом сводит концы с концами. «Вертикаль», так лихо отфинансировавшая строительство и несколько первых сезонов, во время дефолта попала по-полной. Главный в фирме, сам бывший альпинист, еле успел переоформить собственность лично на Руфину Григорьевну, после чего отправился на процедуру банкротства, как он выразился «со спокойной душой». Не знаю, насколько спокойна была его душа в той ситуации, но за лагерь ему поклон нижайший. Ведь не мог не понимать с самого начала, что эта затея никогда не будет приносить прибыль.

А вот Руфина Григорьевна в это верит до сих пор. И борется за жизнь своего детища прямо таки с юношескими задором и энергией. В семьдесят пять лет такое не каждый сможет. Но всё же возраст берет своё, и далеко от лагеря хозяйка уходит редко. То, что она здесь, в двух часах хорошего хода от базы, говорит об очень большой необходимости.

Так что бросаю у палатки рюкзак, чмокаю Санечку в щечку и отправляюсь к начальству. Всё равно повозиться с ребенком мне Надюха еще минут десять не даст точно.

Хозяйка ущелья сразу берет быка за рога:

— Олег! У меня две группы клиентов. И их некому вести. Таджики взбунтовались! Требуют повысить оплату, а у меня нет таких денег...

Понятно. Доходы лагеря, в основном складываются из оказания услуг альпинистам и спортивным туристам, а это публика автономная, почти все свое. Соответственно, и денег с них много не придет. Даже приезд такой вкусной компании, как мы, снимающий целую комнату на месяц — большой праздник. А это всего лишь тысяча долларов. Одна. Но если удается продать маршрут компании чайников, решивших посмотреть горы — совершенно другое дело! Одна группа окупает весь сезон! Вот только редкость это страшная. А тут сразу две! Но их же обслуживать надо. Проводники, носильщики или ишаки. Если иностранцы, то еще и повар. А где их взять? Гидами-проводниками обычно нанимаются альпинисты, у кого есть время. А ишаков, или носильщиков на те места, где ишаки не пройдут, можно взять только у местных. Или, соответственно, самих местных. А таджики в последнее время стали жить лучше, и цены норовят поднять. Я даже знаю, кого Руфина Григорьевна в этом обвиняет. Вот, точно:

— Это всё Али воду мутит! Я до него доберусь еще!

Что-либо сделать леснику с на удивление редким именем «Али» она, конечно, не может. Да и вряд ли именно он «мутит воду». Тем более что сейчас это совершенно неважно. Пора вернуть разговор в конструктивное русло.

— Руфина Григорьевна! Мы чем можем помочь?