Алексей Евдокимов - ТИК

• Название: ТИК
• Автор: Алексей Евдокимов
• Издательство: Амфора
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-367-00370-3

Множество совершенно разных людей, анонимно общаясь на популярном сайте в Рунете, восстанавливают Тайную Историю Кино: расследуют мистические совпадения в судьбах его звезд и зловещие закономерности, связывающие шедевры «важнейшего из искусств» с наиболее жуткими преступлениями XX века. Собственное занятие кажется им игрой — до тех пор, пока сами они не оказываются в ней разменными пешками.

Уверенный дебют в «одиночном катании» молодого рижанина Алексея Евдокимова (известного по написанным в соавторстве с Александром Гарросом романам «[голово]ломка», «Серая слизь», «Фактор фуры») сочетает каноны классического интеллектуального триллера с едкой социальной сатирой.

Многофункциональный киборг-литератор «ГАРРОС-ЕВДОКИМОВ» завершил свою программу, и, когда он размагнитился, оказалось, что им управляли замечательный журналист и замечательный писатель. Судя по их сольным вещам, Евдокимов был тем оператором, который курировал язык, сюжетную моторику и в особенности выработку гормонов социальной ненависти

Лев Данилкин

---

…Конечно, сейчас я ничего писать не собирался. Старые дурацкие форумные игры, давно неактуальные… Но я был бухой — и мозги работали сами по себе, неконтролируемо. Есть у них такое свойство, у моих во всяком случае, до сих пор, — работать без конкретной прагматической цели…

…Кино же у нас — самое востребованное из искусств, так? И при этом — единственное из них, имеющее не сакральное происхождение, а технологическое. Все прочие возникли из религиозных ритуалов, катарсис был их целью и смыслом изначально (к чему они в итоге пришли — дело другое). Кино же возникло из ярмарочного аттракциона, для него изначально целью и смыслом было потешить почтеннейшую публику. Ритуал — это общение с богами, и не мы диктуем правила этого общения. Развлечение исходит из наших потребностей. Искусство совершает насилие над человеком, развлечение его ублажает. Разумеется, все искусства давно разделились на «арт» и «поп» — просто кино в силу происхождения больше «поп» (в обоих смыслах: и популярное, и обывательское), чем остальные…

Искусство, по идее, призвано ставить человека один на один с истиной. Ощущение это неприятное, поскольку истина мрачна и вполне безнадежна. Поэтому мы предпочитаем, чтобы нам врали.

Врали про то, например, что есть такая НОРМА. Что все плохое, все страшное — это отклонение от нормы. Что быть обыкновенным, здоровым, как все — уже ДОСТАТОЧНО. Что это, собственно, и означает — быть человеком.

А вот ни черта подобного! Не существует никакой среднестатистической нормы человечности. Просто человек, равно как массовый человек — это еще далеко-о-о не человек… «Человек просто» — это даже не человек вовсе: это биологическая наша основа, здоровая, добротная и скотская, по отношению к которой все собственно человеческое — совесть, разум, творчество, милосердие — является не только дополнительным, но и враждебным.

Быть человеком — это всегда индивидуальная работа, которую каждый делает (если делает!) сам. Не состояние, а процесс, причем не имеющий конечного результата. И работа — тяжелая, без перерыва, сроком на всю жизнь. С определенной точки зрения, разумеется, вполне бессмысленная. Неоплачиваемая — ни в какой форме. Работа по преодолению в себе скота во всем многообразии его проявлений и отправлений. По выходу за пределы собственной биологической нормальности. По «выходу из себя».

Зачем? Вот это — самый интересный и самый старый вопрос. В общем-то ответа не имеющий. (То есть ответов давалось масса — но все они без исключения основаны на фантазии, на допущении. Поскольку суть следствие по определению порочной попытки замотивировать естественными стимулами борьбу против естества.)

Напрягаться, понятно, кому же охота, тем паче без внятной цели. Кой черт, нам и так хорошо!.. Да вот в том-то вся и штука, что — не очень. Как выясняется. Потому что — страшно…

Ну что, разве хорошо нам — здесь и сейчас?.. Всем нам, в этой стране — где население в массовом порядке, вне зависимости от ай-кью и месячного дохода, перестало считать, что тащить себя за шкирку в люди — нужно. Что думать — необходимо. Всегда. Обо всем. Без исключения. Анализировать, придирчиво и беспощадно, все явления реальности — а беспощадней всего себя. Быть недовольным. Иметь убеждения и быть готовым отстаивать их во вред себе.

Да на фига?!.

Нет, это НЕ ЭКОНОМИЧНО, справедливо сочли мы. Экономично — руководствоваться только и исключительно естественными стимулами и не отвлекаться на абстрактное. Не интересоваться лишним. Не думать о неприятном. Не иметь ни принципов, ни убеждений, ни собственного мнения ни о чем (и либо плевать на все, либо следовать указаниям пиарщиков разных сортов). Вообще — делать как все. Демонстрировать лояльность лидирующему самцу.

Бесполезно объяснять происходящее здесь и сейчас какими-то политическими причинами, особенностями генезиса президента и кознями его клевретов. Наоборот: политика обусловлена способом нашего общего существования — точно так же, как и всё тут. Общественная ситуация такова не потому, что власть наша авторитарна — а потому, что все у нас складывается максимально экономичным, естественным, биологичным образом.

«Не мы такие — жизнь такая!» — нагло открещиваемся мы в собственном кино. Хотя жизнь у нас такая — именно и только потому, что такие мы. Вы полагаете, идиотизм, допустим, наших фильмов-книжек и беспредел, скажем, в наших казармах — никак не связаны? Всеобщая сервильность и лютеющая ксенофобия?.. Еще как связаны! И сытый самодовольный продюсер из московского клуба, успешный бизнесмен и семьянин, от залитого антифризом дегенерата из деревни Малые Бодуны, потрошащего тупым кухонным ножом своего собутыльника, отличается отнюдь не столь сильно, как он сам думает, — оба они вполне исчерпываются собственной естественной составляющей.

Но ведь такой расклад нам тоже не нравится! Разумеется. Никому. Включая тех, кто изображает и декларирует абсолютное довольство. Не нравится — понятно, не в смысле «не удовлетворяет» (про оценку, анализ и прочее мы забыли), а — парит, вампирит, доставляет неудовольствие. Ведь мы — боимся. Все — от президентских клевретов до провинциальных гопников. Всех. Друг друга. Именно поэтому мы поголовно так нервно-остервенелы, так судорожно-жадны, так безбашенно-жестоки.

Здесь — джунгли. Здесь нельзя расслабиться ни на секунду и ни к кому не стоит поворачиваться спиной. На сильного здесь нет управы — поэтому будь все время начеку, чтобы не оказаться у него на дороге. Но и сильного всегда могут достать исподтишка. Не то чтобы каждый — смертельный враг, но кто угодно может подставить в любой момент. А не повезет всерьез: раскатают в блин, в лагерную пыль, в кровавые сопли. И — никто не поможет.

…Так, я, кажется, опять хорош. Кончается ноль пять. В башке шум — и мрачная последняя ясность. Типично пьяное понимание всего: всех закономерностей, пружин и подноготных…

…Это вам не хоррор. Не выдуманный увлекательный неправдоподобный кошмар: концентрированный и кратковременный, предсказуемо-безвредный. А — настоящий: повсеместный и постоянный, аморфно-безликий, равнодушно-беспощадный. Тошнотно-скучный, пыльно-обыденный, единственно реальный и тем невыносимый. Потому особенно страшный, что ничуть не странный. Это — мы сами.

…Так и напишу Ксанке, совсем уже пьяно решил я. Интересно, что она ответит?.. Я возил неверным пальцем по сенсорной панели, описывая курсором круги на экране, пытаясь сообразить, что же мне кликать, — когда по-бухому непредсказуемая, каверзная такая мыслишка проскользнула вдруг откуда-то: а ты уверен, что она тебе ответит? Ты уверен, что это — ваши сетевые разговоры по душам — ей действительно нужно? С чего ты, собственно, взял, что ей это так же интересно, как тебе?..

Я даже палец с тач-пада снял.

…Ну подумай сам. Зачем это все тебе — понятно. Понятно, на фига ты прицепился к этой девице. Хотя — кто она тебе? Вы и в Риге-то знакомы толком не были. А с тех пор восемь лет прошло!.. Но тебе же просто не с кем поговорить, абсолютно не с кем — вот ты и лезешь со своими откровениями к первому встречному. Случайно встреченному. К человеку из прошлой жизни, что когда-то давным-давно казался тебе на тебя похожим… Но ведь у тебя действительно ничего больше нет! Ничего и никого. Никаких целей, никакой надежды — ни черта, кроме так до конца и не пропитой, несмотря на все старания, способности думать об отвлеченном и говорить осмысленные слова. И тебе так хочется, чтоб хоть кто-нибудь их слушал, чтобы отвечал…

Ведь это же чушь — насчет «способа существования, позволяющего ничего не просить у мира». Это же все чистый самообман с твоей стороны… Не надо этой самурайщины: живой не может полностью уподобиться покойнику. Пока в тебе теплятся, дышат, подрагивают хоть какие-то остатки жизни и разума — тебе всегда будет нужен кто-нибудь, ты всегда будешь от чего-то зависеть.

…Ну ладно, с тобой понятно — на кой черт это ей?.. Она же — давным-давно не та, что была когда-то, она перебесилась, переменилась, повзрослела. Теперь это действительно совершенно другой человек, у нее своя жизнь, предельно чуждая, замкнутая на себе, индифферентная к тому, что снаружи, тем более — так далеко. Так безнадежно, космически далеко, как ты со своими жалобами, признаниями и поучениями…

Я рефлекторно повернул голову к двери — какой-то звук почудился вдруг. Спьяну наверняка…

…Да, но она же отвечала! Она же давным-давно поняла, что это не Гарик с ней общается, и в какой-то момент даже догадалась — кто именно. И — продолжала общаться!..

А зачем? Ведь не ради же — не льсти себе — пьяных твоих телег… Зачем вообще такая шваль как ты может быть нужна ИМ? Зачем ты нужен был, например, Гарику? Чтобы подставить…

Как-то очень спокойно и словно бы невзначай до меня дошло. Ксанка ведь тоже не зря столько месяцев шарилась на этом сайте! Сочиняла вместе с тобой «тайную историю кино». Она ведь не тупее тебя — она тоже поняла, «зачем» оно, точнее, «почему»…