Николай Агаянц - Поединок. Выпуск 2

• Название: Поединок. Выпуск 2
• Автор: Николай Агаянц
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1976

Сборник открывает повесть «Под копытами кентавра», в которой рассказывается о первых днях и предыстории мятежа фашистских ультра в Чили. Повесть «Пропавшие без вести» посвящена советским морякам, действие ее происходит во время Великой Отечественной войны. Герой повести А. Голубева «Пломба» — инспектор уголовного розыска Воронов.

В книге помещены пять рассказов В. Осипова, Б. Воробьева, Э. Маркина, Э. Хруцкого, М. Барышева.

---

— Когда он должен вернуться на хутор?

— Во второй половине дня. Господин комендант должен послать с ним помощь.

— Карателей? Хутор поджечь, жителей расстреливать?! — вскипел вдруг Ратников. — И он с ними?

— Нет, нет, нет! — немец взмолился, вскидывая руки. Шкипер переводил: — Я не убил ни одного человека. Верьте мне.

— Что станет делать, спроси, если мы его отпустим?

Шкипер недоуменно взглянул на Ратникова:

— Шутишь, старшой?

— Нет, не шучу.

— Говорит, что немедленно позабудет об этой встрече.

— Как же он вернется без автомата?

— Пожалуй, скажет: уронил в море, когда лез через скалы. Такое местечко тут есть. Ему поверят.

Немец заинтересованно, преданно смотрел на Ратникова: видно, такой разговор ему нравился.

— Опять воевать будет против нас, когда вернется?

— Если заставят, отказаться невозможно: он — солдат. За нарушение присяги — расстрел. Но все же постарается не воевать.

— А разве он не нарушил присягу сейчас? — не утерпел Ратников. Ему хотелось знать, что ответит на это пленный. — Он же выдал нам секретные сведения.

Немец помолчал, несколько смутившись от такого поворота в допросе. Он явно недопонимал, чего же от него еще хочет этот странный русский командир. Что-то забормотал, растерянно пожимая плечами.

— Говорит, что у него жена и двое малышей, — перевел шкипер. — Он должен жить ради них. Это выше присяги.

— Вот у Быкова тоже жена и малыш. Он тоже должен жить ради них. Но ведь вы его хотите убить! За что, понимаешь ты это? А сколько тысяч русских уже убили...

— Я маленький человек. Не я воюю с Россией. Будь моя воля, сейчас бы домой уехал. Зачем мне эта война?

— Что ему известно о потопленном неделю назад транспорте? — спросил Быков.

— Говорит,-это произошло недалеко отсюда. На нем было около семисот солдат, подобрать успели лишь несколько десятков, остальные погибли. Но у них не любят говорить об этом.

— Не понравилось, значит? — Быков подмигнул шкиперу: — Вот она, шкипер, наличность. С одного залпа!

— Способные ребята, — засмеялся тот. — Жаль, не видел этого концерта.

— Знает ли он, спроси-ка, что-нибудь о прорыве русских моряков с полуострова, в районе Волчьей балки?

Немец долго пытался вспомнить, сообразить, о чем его спрашивают. Потом вскинул указательный палец.

— О-о! Отвечать не могу, это не мои слова. Один ефрейтор, мой знакомый, говорил: в той операции русских прижали к морю, сбросили с обрыва. Их было мало, они не могли устоять. Прорвалась только небольшая часть, — перевел шкипер.

— Прорвалась-таки! Слышишь, старшой?! — возликовал Быков.

— Ну, чего еще спросить у фрица? — насмешливо бросил шкипер. — Как хошь обкатывай, все выложит: тряпка! Эх, воспитал бы Гитлер всех своих подданных такими исусиками...

— Спроси-ка, есть ли базар на селе? — сказал вдруг Ратников. Он увидел возле другого шалаша Машу, развешивавшую по ветвям окровавленные тряпицы, и у него моментально созрел план.

— Да, есть. — Немец оживился.

— А лекарства, медикаменты можно купить?

Немец несколько удивился, но, тоже увидев Машу, понятливо закивал:

— Есть. Старый аптекарь торгует.

— Что теперь делать с ним? — неожиданно спросил шкипер. — По рукам и ногам свяжет.

Ратникова и самого мучил этот вопрос. Но ответа он пока не находил.

Шкипер вопросительно взглянул на него:

— Может, того, а?

— Законов не знаешь?!

— Война всему сейчас закон и судья...

— Анархию разводить! — посуровел Ратников.

Немец встревожился, почувствовал недоброе, что-то залепетал, перекидывая взгляд с Ратникова на шкипера.

— Куда же с ним денешься? — сказал шкипер. — Или в самом деле отпустить его хочешь? Как пить дать, заложит. Может, все-таки...

— Отойдем в сторонку. — Ратников поднялся и, когда они отошли за шалаш, жестко сказал: — Автомат сдай Быкову. Сейчас же!

— Да ты что? Автомат-то мой, я взял фрица!

— Я же предупредил: дисциплина корабельная!

— Черт с вами, лопайте! — Шкипер сунул автомат Ратникову. — Давай начистоту, старшой: не доверяешь?

— Подумай-ка: почему?

— Прошлое отбрось — не было его. Идет?

— Идет. Но ты докажи, чтобы я поверил тебе.

— Разве ты пленного взял? Или Быков?

— Герой. Тут и делать нечего было. Тебе самого себя взять труднее, чем пленного.

— Это как же? — не понял шкипер.

— В руки взять! Все эти анархические штучки: автомат мой, может, немца того, война всему закон... и прочие вывихи — от прошлого и идут. А говоришь, отбрось его. Это ты его прежде отбрось.

— Да мура ведь это, семечки...

— Говорю последний раз: дисциплина корабельная. Время военное и законы военные... Все!

— Какой же ты крутой мужик, — сказал шкипер, внимательно посмотрев на Ратникова.

— Отведи пленного в шалаш, — распорядился Ратников. Он почувствовал, что шкипер вроде бы надломился в этом коротком разговоре, понял наконец, чего от него хотят. — У Быкова пистолет возьмешь. Глаз с немца не спускай, головой отвечаешь.

— Сделаем как надо, не беспокойся.

— Форма немецкая нужна. Сними-ка с него.

— Обойдется, не зима, — усмехнулся шкипер. — Значит, в село?

Форму Ратников принес Быкову.

— Прифорсись, боцман, вроде вы одного роста.

— Может, лучше шкиперу, — осторожно возразил Быков. — Языком все-таки владеет. И вообще...

— Не хочется эту шкуру напяливать? — спросил Ратников.

— Лучше бы нагишом, — признался Быков.

— Понимаю. Когда из плена бежал, на барже окунул одного. Хотел было переодеться, а душу отвернуло. Ну, это совсем другое... А сейчас надо, боцман. На село пойдем. Шкипер для такого дела чистилище еще не прошел. Немца пускай на первый случай посторожит.

— Не смоется вместе с ним? — забеспокоился Быков.

— Думаю, нет. Кажется, он кое-что понял. Да и в петлю не полезет: понимает, что фриц донесет — в плен-то он его брал. И пленный — лапша, без оружия, без формы побоится возвращаться, у них строго с этим. — Ратников подал ему автомат. — Пистолет шкиперу отдай. Машу с собой возьмем: удастся, на базар заглянет.

— Торговать-то нечем. — Быков пожал плечами.

— В чемодане у шкипера золотишко имеется: на лекарства для Апполонова, может, обменяем. Золото — и на войне золото.

— Откуда оно у него? — удивился Быков.

— Мучные коммерции... Маша на базар пойдет, а мы с тобой посмотрим кой-чего, тропу обследуем. Может, форма тебе как раз и сгодится...

— Слушай, старшой, чую я: не одни мы здесь, — заговорил Быков, горячась. — Кажется мне, что старосту на хуторе наши ребята прихлопнули. Те, что прорвались у Волчьей балки. Кто же еще? Одним нельзя. Если они где-то в этих краях — надо найти их: сольемся — такое «Бородино» закатим! Эх, связал нас этот пленный. Как теперь с ним быть?

— Нельзя было не брать. Все равно на могилу Федосеева наткнулся бы. Ну и автомат у тебя за спиной появился. — Ратников поднялся, окликнул шкипера. — Проинструктирую его сейчас... А с двумя автоматами мы с тобой, боцман, кое-чего стоим...

— Вот что, Сашка, — строго сказал Ратников, когда шкипер подошел. — Уходим мы, все трое. На село. Остаешься один. Посматривай за Апполоновым.

Шкипер невольно подтянулся, слушая приказание.

— Пленного связать.

— Да он у меня не пикнет, старшой. Глина: лепи, что хочешь.

— Связать, говорю! Сейчас же!

— Сделаю как надо. — Шкипер, нырнул в шалаш, вскоре появился вновь. — Скрутил намертво, старшой. Не пикнет. — И вдруг рассмеялся, глянув на Быкова.

— Чего зубы скалишь? — не понял Быков.

— Уж очень ладно сидит на тебе фрицевская форма, как влитая.

— На тебя бы ее напялить, — осердился Быков. — Тебе больше бы подошла...

— Пора, — сказал Ратников, закидывая за плечо автомат. — Гляди в оба, Сашка.

— Полный порядок, старшой!

Ратников окликнул Машу, уже готовую к дальней дороге, и они сразу же тронулись в путь. Первым шел Быков, за ним — Маша, шествие замыкал Ратников.

Шкипер стоял возле шалаша и глядел им вслед.

5

Быков вел их утренним лесом, шел уверенно: чувствовалось, дорогу к селу хорошо знает, хотя был там один-единственный раз. Кое-где он приостанавливался и по каким-то приметам, понятным только ему, замечал:

— Верно идем. Скоро сосна с дуплом будет, а там — небольшой овражек. Ручеек внизу пробивается.

Лес был сплошь сосновый, старый, но такая чистота и свежесть в нем стояли, что, казалось, только недавно здесь произвели тщательную уборку. Роса еще держалась, высокая, сочная трава омывала ноги, приятно было идти по ней, жмуриться от солнца, мельтешащего между деревьями, закидывать кверху голову, забираясь взглядом по стволам гигантских сосен все выше и выше, к самому поднебесью, где, чуть приметно раскачиваясь, плыли между легкими облаками высокие кроны.