Робин Локкарт - Моя Европа

• Название: Моя Европа
• Автор: Робин Локкарт
• Издательство: Putnam
• Жанр: История
• Год: 1952

В этой книге Локхарт даёт свои воспоминания о странах, в которых он работал. И первая и наболее большая глава у Локхарта именно про Россию. Настолько насыщенный неизвестным русским читателям материал, что он просто просился на перевод. А какие личные характеристики известнейших людей в России, которые отметают все штампованные образы; например, писателя Алексея Толстого. В дополнение к главе о России дан перевод второй главы о Чехословакии, поскольку она проливает свет кое на какие моменты, связанные со зловещей ролью в истории Интервенции, которую сыграла чехословацкая армия и вобще всё это злокачественное государственное образование "Чехословакии", выкроенное США и Англией в центре Европы на Версальской конференции 1919 года. Как раз после Второй Мировой, когда Локхарт писал эту книгу, Компартия Чехословакии под руководством Рудольфа Сланского (настоящая фамилия Зальцман) вооружала только что появишееся на карте государство Израиль советским стрелковым оружием и танками.

Локхарт, конечно, в этих мемуарах не говорит о своей работе вообще, а если и говорит, то официальную точку зрения. - Но Локхарт проговаривается. Вернее, они не проговаривается, а придерживается английской версии; а эта версия достаточно расходится с той версией, которая преподаётся в России. Кроме того, фактические встречи и поводы к оным с конкретными официальными людьми в России у Локхарта вообще противоречат официальной трактовке событий. Например, официально США и Англия не состояли с Россией в дипломатических отношениях после революции, и изображали на людях вражду. А в реальности они открывали ногой двери к Троцкому, Каменеву Радеку, Карахану и другим видным троцкистам; дружили семьями, переженивались; например другой английский агент Артур Рэнсом женился на секретарше Троцкого - Жене Шелепиной, а дочь наркома Крыленко Лена вышла замуж на американского агента Макса Истмана, двоюродная сестра Уинстона Чёрчиля Клара Шеридан была любовницей Льва Каменева, из-за чего Каменев развёлся со своей женой, из за которой, собственно, он и стал тем кем он был, потому что она была родная сестра Троцкого - Ольга Броштейн. Как видите, несмотря на отсутствие формальных дипломатических отношений - полная дружба и семейные узы между Коммуной Троцкого и США.

---

Тогда многие чиновники считали, что полиция и высшие начальники вполне способны покончить с беспорядками. Надо заметить, что российская судебная система была способна закрыть глаза на преступления, в которых замешаны полиция или важное должностное лицо. В апреле 1916 года в Москве слушалось дело, которое возмутило даже невозмутимых русских. Помощник Начальника полиции в Варшаве влюбился в жену офицера, который ушёл на фронт. После взятия Варшавы этот помощник Начальника Варшавской полиции увёз даму в Москву и зажил с ней в собственной квартире. Муж этой дамы получил отпуск и приехал в Москву. Друзья уже успели сообщить ему, что произошло, и он направился на ту квартиру. Не слушая объяснения прислуги, что дома никого нет, он ворвался в квартиру и добрался до запертой двери спальни. Помощник Начальника Полиции сделал несколько выстрелов сквозь дверь и убил безоружного офицера. Его арестовали по обвинению в убийстве, но суд вынес оправдательный приговор. Этот случай не прибавил популярности полиции. Ненависть к полицейским усиливалась ещё и тем, что они не призывались на военную службу и не отправлялись на фронт.

Патриоты на фронте и в тылу делали всё возможное, чтобы подавить революционные требования и предотвратить подписание позорного мира. Их целью была война до победного конца. Но все их старания подтачивались растерянностью и нерешительностью командного состава. Ещё в январе 1916 года генерал Алексеев http://www.hrono.ru/biograf/alexeev.html , один из самых опытных и талантливых русских генералов, признался Челнокову: «С Императором всё в порядке. Проблема в том, что всё его окружение состоит из мерзавцев». Но Император не был «в порядке». Бесспорно, его намерения были самые искренние, но как любая слабая личность, он терялся в сложных ситуациях, когда возникала необходимость действовать твёрдо и решительно. Земельная реформа могла бы сильно укрепить его авторитет, поскольку девяносто процентов солдат были выходцами из крестьян. Но земельная реформа рассматривалась как уступка либералам, и поэтому не входила в интересы окружения Императора. Более того, Император находился под сильным влиянием жены, Императрицы Александры Фёдоровны, а ещё до переломного 1915 года за ней прочно укрепилось прозвище «немка». Неспособный управлять страной и не хотевший подписывать позорного мира, Николай Второй продолжал войну, которая становилась всё более непопулярной. И задолго до финальной трагедии Император потерял преданность и поддержку своего народа.

Революция в марте 1917 года (по новому стилю – Февральская революция) оказалась для меня неожиданностью, но не потому, что я не ожидал её, а потому, что начало ее, было типично русским: бестолковым и сумбурным. Отсутствовала организованность. Царь опять распустил Думу. Одновременно в Петрограде возникли перебои со снабжением хлеба, и полиция снова применила оружие, чтобы утихомирить возмущённые народные массы. В понедельник 12 марта рабочие вышли на улицы. Дума продолжала заседать, игнорируя указ Царя. Войска перешли на сторону рабочих. Власть рассыпалась как карточный домик. Самопроизвольно вспыхнула революция.

Новости быстро достигли Москвы, и уже вечером во вторник 13 марта здесь тоже вспыхнули волнения. В среду выдался чрезвычайно холодный день, и я даже был рад пробираться через кричащую толпу к дому градоначальника в поисках Челнокова. Но его нигде не было. Огромное здание оказалось набитым рабочими, прибывшими сюда прошлым вечером, и в душных помещениях стоял нестерпимый запах человеческого пота. Меня принял доктор В.В. Руднев, - В 1917 председатель Московского комитета ПСР. С июля 1917 года московский городской голова. (Чистый еврей: http://www.hrono.ru/biograf/rudnevvv.html ), который заверил меня, что кровопролития удалось избежать, и всё находится под контролем. Это походило на правду. Толпы народа на улицах города вели себя мирно, и беспорядков не наблюдалось. Один факт не вызывал сомнения: Прогрессивные либералы и социалисты принимали самое активное участие в революционных событиях, но эсеры и меньшевики контролировали ситуацию. Вскоре станет ясным, что они не собирались делиться властью. В Петрограде утром в четверг было сформировано новое Правительство, получившее название Временного. Москва прислала своих представителей, в том числе - князя Львова, назначенным новым Премьер-министром. На бумаге всё выглядело солидно, новый Кабинет обещал продолжать войну до победного конца. К сожалению, у нового Правительства появились конкуренты – Советы, которые как грибы выросли в Москве и Петрограде. Буржуазия поддерживала Временное правительство, рабочие стояли за Советы, и почти немедленно началась борьба за власть. За три дня Россия шагнула от столетнего деспотизма до неограниченных свобод. В первую неделю на улицах появилась газеты социалистов и большевиков, а в первом номере «Социал-демократ», московском органе партии большевиков, напечатали призыв к немедленному прекращению войны. Второй номер газеты содержал грубые нападки на Англию. По всей России выпускали на свободу политических заключённых (прим.: И не только политических). После пяти лет ссылки в Сибири, спешно вернулся Сталин. По требованию Временного правительства британское судно переправило Троцкого из Канады в Петроград. Чуть позже, Германское правительство, стремившееся изнутри подорвать Россию, в знаменитом запломбированном вагоне перевезло Ленина через Германию в Петроград, чтобы дать ему возможность сбить с толку народ своими догмами «Вся власть Советам!» и «Превратим войну империалистическую в войну гражданскую!».

В создавшейся неразберихи Временное правительство во главе с князем Львовым (Потрясающий еврей: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%B0%D0%B9%D0%BB:Georgy_Lvov_LOC_3c35383u.jpg - Прим. ред.) ушло в отставку. На его место пришёл Кабинет Министров, возглавляемый Александром Керенским (Ещё один криптоеврей. На фото в центре. 1938 год: http://en.wikipedia.org/wiki/File:Alexander_Kerensky_LOC_hec_24467.jpg Прим. ред.) , который в то время был очень популярен в народе и поддерживался буржуазией. Все шесть месяцев пребывания у власти Керенский боролся против оппозиции и анархии, но его стремления с самого начала были обречены на провал. Его бы ждала удача только при одном условии: если бы Керенскому удалось заключить сепаратный мир, большевистской революции могло бы и не быть. В то время Франция и Англия вели бои с лучшими силами Германской армии, и выход России из войны для них был просто немыслимым. Связанные союзническим договором, они заставили Керенского продолжать войну. Как патриот и человек чести, он не мог не уступить этим требованиям, и тем самым совершил политическое самоубийство. Один забавный эпизод хорошо иллюстрирует слабость правительства Керенского. В июле 1917 года большевики сделали первую попытку сбросить Керенского. Она обернулась неудачей, и Троцкий, всегда оказывающийся в центре событий, был арестован. Начальником Петроградской полиции в то время являлся близкий друг Керенского Пинхас Рутенберг http://www.peoples.ru/finans/undertake/rutenberg/, (это на момент-то революции! Прим ред.) известный своей последующей деятельностью по созданию еврейского государства в Палестине. Рутенберг был решительным и крепким мужчиной. Одиннадцать лет назад по заданию эсеров он покончил с провокатором - Отцом Гапоном (Ещё один криптоеврей: http://en.wikipedia.org/wiki/Gapon ). Рутенберг застрелили Гапона в общественном туалете. Теперь он требовал расстрела Троцкого, но Правительство «свободной» России не поддержало его: смертная казнь была отменена. Несколько раз Рутенберг говорил мне, что самой большой неудачей своей жизни он считал невозможность лично контролировать закон. Он твёрдо верил, что, будь закон в его руках, революцию удалось бы предотвратить.

Оглядываясь сегодня назад, я понимаю, какую большую роль в нашей жизни играет случай и женщины. Февральская революция посадила в министерские кресла людей, с которыми я был до этого хорошо знаком. Мне довелось познакомиться с Керенским, он вызывал симпатию, и я часто в качестве переводчика присутствовал на его встречах с нашим послом. В качестве сотрудника Британского Консульства я посылал отчёты с важной, как мне казалось, информацией, и за несколько месяцев до начала революции меня официально информировали, что я назначался Генеральным Консулом в Москве до конца войны. Подчинись я этому распоряжению, я бесспорно бы оставался в Москве до окончания войны, а затем покинул бы Россию вместе с другими дипломатами. Вскоре бы меня направили куда-нибудь ещё, и сложись всё удачно, сейчас бы я потчевал на лаврах вышедшего в отставку Генерального Консула. Однако революция опьяняюще влияет на молодую кровь. Всё произошло по-другому: за роман с русской девушкой, в сентябре 1917 года я был отозван в Англию. Официальной и номинальной причиной стало моё пошатнувшееся здоровье в результате перенапряжения, но посол распрощался со мной довольно холодно. Три месяца спустя, невзирая на моральные принципы, я вернулся в Россию во главе Британской Миссии при большевистском правительстве.