Анатолий Куликов - Тяжелые звезды

• Название: Тяжелые звезды
• Автор: Анатолий Куликов
• Издательство: Война и мир букс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-89400-003-3

Генерал армии Анатолий Сергеевич Куликов в своих воспоминаниях о военной службе и работе в высшем эшелоне государственной власти дает оценки многим известным и малоизвестным событиям последнего периода российской истории.

---

Забота о детях, о семейном уюте всегда лежала на плечах Вали. Конечно, дети видели, что наши отношения основаны прежде всего на любви и взаимном уважении. Этому они исподволь учились каждый день, и я надеюсь, что в их собственной семейной жизни наш пример обязательно пригодится. Кажется, не стоит повторять, как много переездов с места на место требует профессия офицера. Но где бы мы ни находились, в каких бы условиях ни жили, на новом месте я первым делом мастерил деревянную полку, а Валя обязательно ставила на нее цветы. И сразу же в комнате или в квартире появлялся уют.

Все наши разнообразные коробки и ящики, в которые при переездах мы упаковывали вещи, до поры до времени Валентиной сохранялись в неприкосновенности. И лишь когда мы переехали в девятнадцатый раз, она без совета со мной выбросила их из дома. Как считает она сама: «Это был знак, что с меня хватит…»

После назначения меня министром она не раз шутила, что я не столько ее собственный муж, сколько «муж государственный». Рабочее напряжение было столь велико, что телефон стал занимать в нашей семье ключевое место. Во-первых, даже в так называемые минуты отдыха он звонил беспрестанно. Во-вторых, общались мы тоже в основном по телефону. В-третьих, телефонный звонок был тем единственным звуком, который мог разбудить меня после многочисленных бессонных ночей. На будильник и уговоры я не реагировал. Тогда Валя, чтобы поднять меня на работу, шла к соседям и набирала наш домашний номер. Вот тогда я моментально вскакивал с постели.

После того, как родилась Наташа, мы решили, что Валя уйдет с работы и полностью посвятит себя семье. Скорее всего, это было мое волевое решение, правильность которого подтвердила жизнь. Подросли дети — умные, талантливые и честные. И очень здорово, что именно благодаря Вале их развитие не было односторонним. То есть элемент полкового воспитания, конечно же, присутствовал, но он умело компенсировался гуманитарными дисциплинами — книгами, музыкой, эстетикой. Вот тут педагогические и музыкальные способности жены сыграли свою роль. Тот же Сергей пишет отличные песни, сочиняя и музыку, и стихи.

* * *

Наша жизнь в Калмыкии шла своим чередом, однако мечты об учебе в Военной академии им. Фрунзе пришлось на время оставить. За год, пока я обживался в должности командира отдельного взвода, кардинально изменились правила приема: теперь ее слушателем мог стать офицер, имеющий опыт командования ротой.

Это означало, что моя учеба в академии откладывалась года на три или четыре как минимум. Командование ротой — это очень серьезный рубеж в офицерской карьере. Далеко не каждому его доверят. Из нескольких командиров взводов — только лучшему. И то если должность ротного командира окажется вакантной.

В то время движение по службе шло куда медленнее, чем сегодня. Хотя с точки зрения офицеров послевоенной поры, которые «сидели на взводах» по восемь-десять лет, мы «росли» чересчур быстро.

Я очень хотел учиться. И чтобы не потерять несколько лет впустую, решился на довольно рискованное мероприятие — тайное от всех, кроме семьи, поступление в Калмыцкий государственный университет на заочное отделение филологического факультета.

Существовавшие тогда правила запрещали военнослужащим учебу в гражданских вузах, если специальность, которую они там собирались получить, по мнению командования, не способствовала профессиональному росту офицера. То есть военный строитель мог учиться заочно в строительном институте, а политработник, например, в педагогическом. Ну а что я мог сказать командованию в свое оправдание? Как объяснить, зачем филологический факультет университета нужен мне, командиру мотострелкового взвода?

Я не зря остановил свой выбор на этом факультете: люблю литературу и русский язык, историю и философию. Не загадывал наперед, сколько лет или месяцев мне придется поучиться в университете, но был уверен — это пойдет на пользу и мне, и моей службе. Не всякий хороший офицер бывает умницей, но образованному офицеру легче преуспеть в своей профессии. Ведь для своих солдат он не только командир, но и учитель, и законодатель, и даже судья.

Отпуск удачно совпал со временем сдачи экзаменов в университет. Так как гражданский диплом после училища был у меня на руках и в нем были только отличные оценки, мне предстояло сдать лишь один экзамен — сочинение. Я легко написал его на пятерку и от дальнейших экзаменов был освобожден.

Однако, как только прошла установочная сессия, дома раздался звонок: меня вызывали в часть. Я уже было подумал, что открылось мое тайное студенчество, но особо переживать не стал. Время, потраченное мной на преодоление этого барьера, было личным — отпускным. К тому же никакой вины я за собой не чувствовал.

Каково же было мое удивление, когда выяснилась причина этого срочного вызова: меня назначили командиром роты.

Следующая шифровка, появившаяся всего через полгода, уведомляла, что в соответствии с дополнительной разнарядкой мне, старшему лейтенанту А.С. Куликову, предлагается поступление в Военную академию им. Фрунзе. В текущем 1971 году…

Удивительно было и то, что сам я никак не инициировал эти события. Их можно было считать удачным поворотом судьбы. Какому-то неизвестному мне кадровику в Ростове-на-Дону просто попалась на глаза моя служебная карточка.

Ведь что значит «включить в дополнительную разнарядку»? Кто-то вовремя не смог подобрать кандидатуры из офицеров нашей дивизии, которые бы по возрасту, образованию и должности соответствовали критериям. Подобрали, скажем, четырех, а наверху строго спросили: «Почему только четыре? У вас пять мест по разнарядке. Ищите недостающего!» Этим недостающим всего лишь через полгода командования ротой почему-то оказался именно я.

* * *

Конечно, была радость: ведь я приблизился к своей заветной мечте. Вот только в том, что я являюсь студентом университета (я продолжал учиться и даже сдал зимнюю сессию) — все же решил до поры до времени никому не признаваться. Рассудил так: поступлю — хорошо, не поступлю — продолжу учебу на филфаке.

Потом, когда я уже был зачислен в академию, пришлось рубить эти непростые узлы. Поначалу написал в университет заявление с просьбой предоставить мне академический отпуск, а чуть позже — заявление с просьбой отчислить в связи с убытием в длительную служебную командировку. Совмещать учебу в академии с учебой в университете, находящемся далеко от Москвы, да еще при этом соблюдать конспирацию — я бы не смог при всем желании.

За право поступить в академию шла серьезная борьба. Никаких скидок тут не было. Считалось, что каждый сам кузнец своей судьбы. Тем более, что желающих попасть в эту прославленную военную школу было хоть отбавляй. В то время перечень высших военных заведений был куда менее разнообразным и поступление в Академию им. Фрунзе означало для счастливца переход в иное качественное состояние. Диплом академии значительно расширял командирские горизонты и открывал возможности для блестящей военной карьеры.

Но если ты проваливался на вступительных экзаменах, запросто можно было на всю жизнь заслужить клеймо неудачника. Уже на следующий год при отборе кандидатов тебя могли отодвинуть в сторону. Все барьеры надо было брать с первой попытки.

Отношения между абитуриентами были, как правило, товарищеские, но все понимали: далеко не все выдержат конкуренцию. Нужны подлинные знания. Нужны крепкие нервы. Нужна, как это всегда бывает на экзаменах, и студенческая удача.

До сих пор с улыбкой вспоминаю историю, приключившуюся с казахом, капитаном из внутренних войск Женызом Маминым, поступавшим вместе со мной. Для него эта попытка была второй по счету. И в некотором смысле судьбоносной. В полку его предупредили: «Если не поступишь сейчас, больше у тебя такой возможности не будет». Самым серьезным препятствием для Женыза являлось сочинение по русскому языку. Выйти из положения он предполагал проверенным в таких случаях способом. Зная, что среди тем сочинения обязательно будет и свободная, на экзамен он прихватил вырезку из вышедшей накануне газеты «Красная Звезда», где шла речь о Боевом Знамени полка. Он только одного не смог предугадать, что еще четверо абитуриентов, не сговариваясь, прихватят с собой на экзамен и перепишут слово в слово эту статью.

Когда комиссия, проверявшая сочинения, обнаружила на столе пять совершенно одинаковых текстов, уже ничто не могло спасти эту пятерку от короткого и справедливого возмездия. Четверых отыскали быстро и без лишних проволочек отчислили. Такая же судьба ожидала и Мамина, но его просто не нашел дежурный по штабу: обложившись учебниками на берегу реки Нары, Женыз готовился к следующему экзамену. Когда пришло время собираться на обед, его все-таки обнаружили. Спросили: «Это ты сочинение про знамя писал?» «Я», — признался Мамин. — «Ну все, готовься к отчислению. Четверо уже уехали. А тебя вызывает начальник факультета генерал Петрусь…»