Патрик Ротфусс - Страх Мудреца

• Название: Страх Мудреца
• Автор: Патрик Ротфусс
• Жанр: Фэнтези

Продолжение "Имя ветра"

---

Мучительно и без особых результатов.

Темпи начал готовить свою постель.

Мартен сделал пальцем круговой жест и бросил на меня вопросительный взгляд, спрашивая, хочу ли я стоять первую стражу.

Я кивнул и он подхватив свое одеяло, сказал: - Заманчиво, когда есть какие-то вещи, которыми ты можешь оценить свои риски.

Как сильно ты этого хочешь, насколько ты готов быть сожженным?

Я развел огонь и вскоре глубокая темнота ночи поселилась на поляне.

Я лежал на спине, глядя на звезды и думал о Денне.

Глава 82 Варвары.

На следующий день, Темпи и я перенесли лагерь, в то время как Дедан и Хеспе возвращались назад в Кроссон, для пополнения припасов.

Мартен искал укромную поляну, близкую к воде.

Потом мы упаковали и перенесли все, выкопали «укромное место», выкопали яму для костра, в общем, все обустроили.

Темпи был готов поговорить пока мы работали, но я нервничал.

Сначала я оскорбил его, спрашивая о Летани, поэтому я осознал,что надо избегать этой темы.

Но если простые вопросы о пении обижали его, как я мог догадаться о том, что могло его расстроить.

К тому же его бесцветное выражение лица и его отказ поддерживать зрительный контакт были главными проблемами.

Как я мог начать осмысленную беседу с человеком, когда у меня не было даже идеи как нащупать тему разговора?

Это было подобно попытке пройти по чужому дому с завязанными глазами.

Поэтому, я выбрал безопаснейший путь и просто спрашивал для того чтобы услышать больше слов, пока мы работали.

Главным образом я говорил о вещах, так как мы были слишком заняты, чтобы использовать наши руки для пантомимы.

Лучше всего было, когда Темпи начинал говорить на атуранском, а я пополнять свой словарный запас адемского.

Я подмечал все больше ошибок, которых я делал на его языке, более достаточных, что бы он увечил количество слов, в своих попытках описать себя.

Это означало, несомненно, что я делал много ошибок.

По сути, временами я был таким тупицей, что Темпи был вынужден описывать себя несколько раз и каждый раз разными способами.

Все на Атуранском естественно.

Мы закончили ставить лагерь около полудня.

Мартен отправился на охоту и Темпи потянулся и начал двигаться в своем медленном танце.

Он сделал это дважды подряд, и я начал подозревать что он заскучал.

Когда он закончил, он блестел от пота и сказал мне, что собирается пойти купаться.

Так как лагерь остался на мое попечение, я расплавил свечи, купленные у лудильщика, и сделал две маленьких восковых фигурки.

Я ожидал этого днями, но даже в Университете создание моммета слыло дурной затеей.

Здесь в Винтасе…

достаточно сказать, я подумал, что лучше быть осторожным.

Это была не элегантная работа.

Свечное сало не совсем близко к симпатическому воску, но даже грубый моммет был разрушительной вещью.

После того как я сунул их в свой вещевой мешок, я почувствовал себя гораздо лучше подготовленым.

Я отчищал остатки жира со своих пальцев, когда Темпи вернулся после купания голым, как младенец.

Годы тренировок позволили мне сохранить невозмутимое выражение лица, но не в таких случаях.

Развесив сушиться мокрую одежду на ветках, Темпи подошел ко мне не выказывая ни малейшего смущения или застенчивости.

Он протянул правую руку, держа щепотку чего-то.

–Что это? - Он слегка разжал пальцы, чтобы мне было видно.

Я внимательно посмотрел, радуясь возможности на чем-то сосредоточить свое внимание.

- Это клещ.

Этот глубоко, Я не мог помочь, но снова заметил его шрамы, бледные линии пересекали его руки и грудь.

Я мог читать шрамы, благодаря времени проведенному в Медике, и его шрамы не казались широкими, стянутыми розовыми линиями, что могло свидетельствовать о глубоких ранах, разрезавших кожу, подкожный жир и мышцы под ним.

Эти были мелкими.

Множество их.

Я не мог помочь, но начал гадать, как долго он занимается наемничеством, что его шрамы такие старые.

Он не выглядел старше двадцати лет.

Под действием моего внимательного взгляда, Темпи начал пристально смотреть на букашку, сжатую между пальцами.

-Он укусил.

–Меня

-Впился и остался.- Его выражение было ничего не выражающим, как всегда, но его тон слегка окрасился омерзением.

Его левая рука дрожала.

- В Адемре нет клещей?

- Нет. - он сделал попытку раздавить его между пальцами.

– Так не получится.

Я жестами показал ему, как раздавить клеща ногтями, что он и сделал с огромным удовольствием.

Он выкинул клеща и прошествовал к своему рюкзаку.

Потом, все еще голый, он принялся вытаскивать всю свою одежду и энергично трясти ее.

Я отвернулся, в глубине души зная, что сейчас тот самый момент, когда Дедан и Хеспе должны вернуться из Кроссона.

К счастью, их не было.

После четверти часа или около того, Темпи надел пару сухих брюк, тщательно сначала их проверив.

Без рубашки, он вернулся туда, где я сидел.

- Я ненавижу клещей, - заявил он.

Когда он заговорил, его левая рука резко дернулась, как будто он стряхивал крошки со своей рубашки, возле бедра.

За исключением того, что он не носил рубашку, и не было ничего на его голой коже, чтобы смахнуть.

К тому же, я понял, что он делал тот же самый жест раньше.

Сейчас когда я заострил на этом внимание, я понял, на самом деле, я видел его, делающим этот же самый жест пол-дюжины раз в течение последних дней, хотя никогда это не было так неистово.

У возникло внезапное подозрение.

- Темпи?

Что это значит? - Я скопировал его жест.

Он кивнул.

-Это вот что, – Он скривил свое лицо в излишне подчеркнутом выражении отвращения.

Я прокрутил воспоминания последних дней, думая сколько раз я видел Темпи беспокойно ерзающим, пока мы разговаривали.

Я пошатнулся от этих мыслей.

- Темпи? - спросил я.

- Все это? - я сделал жест к лицу, затем улыбнулся, нахмурился, закатил свои глаза.

- На Адемике можно говорить и руками? -

Он кивнул и сделал жест в то же самое время.

- Это! - я указал на его руку.

- Что это значит? -

Он запнулся, потом выдавил неловкую улыбку.

Я скопировал жест, вывернув руку немного и прижимая мой большой палец к внутренней части моего среднего пальца.

- Нет,

другая рука.

Левая. -

- Почему? -

Он протянул руку и ударил по моей груди, левее центра: Тум-тум.

Тум-тум.

Потом он провел пальцем вниз по моей левой руке.

Я кивнул, чтобы показать, что понял.

Это было ближе всего к сердцу.

Он поднял правую руку и сжал ее в кулак.

-Эта рука - сильная.- Он поднял левую.

-Эта рука-искусная.

Теперь стало понятно.

Вот почему большинство лютнистов зажимают аккорды левой рукой, а играют ритм правой.

Левая рука обычно более умелая.

Я сделал тот же самый жест сложив пальцы, но теперь левой рукой.

Темпи покачал головой

- Это вот так.- Он ухмыльнулся половиной рта.

Выражение казалось настолько неуместным на его лице, что я сделал все, что мог, чтобы не вытаращиться на него.

Я внимательней посмотрел на его руку и чуть-чуть изменил положение моих пальцев.

Он одобрительно кивнул.

Его лицо было невыразительно, но впервые я понял почему.

Через несколько следующих часов, я понял, что, на самом деле, на Адемике жесты, показываемые руками, на самом деле, не точное отражение выражений лица.

Это было не так просто.

Например улыбка могла означать твое веселье, счастье, благодарность или удовлетворение.

Ты можешь улыбнуться для успокоения кого-нибудь.

Ты можешь улыбнуться потому что ты доволен или потому что ты влюблен.

Гримаса и усмешка похожи на улыбку, но они означали совершенно другое.

Представьте себе, учить кого-то улыбаться.

Представьте себе, изображать различные значения улыбок и когда использовать их в разговоре.

Это сложнее, чем научиться ходить.

Неожиданно, так много вещей приобрели смысл.

Конечно Темпи не посмотрит мне в глаза.

Тут было не обязательно смотреть в лицо человеку, с которым ты разговариваешь.

Ты слушаешь голос, но ты смотришь на руки.

Я потратил несколько следующих часов пытаясь выучить основы, но это было раздражающе сложно.

Слова - это довольно простые вещи.

Ты можешь указать на камень.

Ты можешь бегать или прыгать.

Но вы когда-нибудь пытались показать согласие жестами?

Уважение?

Сарказм?

Я сомневаюсь, что даже мой отец смог бы идеально показать такие вещи.

Поэтому мой прогресс был разочаровывающе медленный, но я не мог не быть восхищен.

Это было похоже на внезапно подаренный второй язык.

И это была тайная вещь, своего рода.