Мария Покровская - Творчество Лесной Мавки

• Название: Творчество Лесной Мавки
• Автор: Мария Покровская
• Жанр: Поэзия

---

* Погасли белые звезды — *

 Погасли белые звезды —
 Осыпались мертвым снегом
 Над той последней дорогой,
 Чернеющей и кривою,
 Где пьяный фонарь тускнеет,
 Забытый почти под утро,
 И важные птицы косятся
 Пронзительными глазами.

* У людей одно слыхала я — *

 У людей одно слыхала я —
 «Ты чужая, ты незванка, ты — ничья».
 Без наркоза крылья резала сама,
 Чтоб людские приняли дома.
 Только крылья вырастали всё равно —
 Парусами полоскались за спиной
 И, как плети, били по плечам.
 Я смирялась, я клялась молчать.
 Снова к материнскому крыльцу…
 Полоснет лишь холод по лицу.
 Умоляю — не чужая я,
 Я молитва и беда твоя…

* Может, я жестокая. Прости. *

 Может, я жестокая. Прости.
 Меж людьми живу я зверем — может быть.
 Но взгляд собаки или кошки брошенной
 Душу мне пронзает до кости.

* Жди меня по ту сторону черной реки, *

Рубил ее он над ручьем,

еще не замерз поток…

Ян Болеслав Ожуг

 Жди меня по ту сторону черной реки,
 Когда двери запрут на большие замки
 Все, кого я любила на этой земле,
 Без защиты оставят в хохочущей мгле.
 Жди меня по ту сторону черной реки,
 Когда станут клубиться больные стихи.
 Хлынул свет, и паромщик единственный ждет,
 Под накидкою серой скрывая лицо.
 Отрывая от жизни, ударит весло…
 Жди меня по ту сторону черной реки,
 Где земля помнит корни убитой ольхи.

* Благодарю, Господь. Ты дал мне эту боль *

 Благодарю, Господь. Ты дал мне эту боль,
 Чтоб с сердца моего содрать окаменелость,
 Чтоб вновь оно за всех страдальцев изболелось
 И вновь отозвалось на вечную любовь.

Песенка сумасшедшего

 Вольному — воля, безумному — степь.
 Ну а кто же безумный? Тот, кто в боли ослеп.
 Я потерял человеческий лик.
 Я понимаю звериный язык.
 Вам и прозрение — бред, дребедень.
 Вольному — воля, безумный — мишень.
 Вольному — воля,
 Безумному — поле,
 Ржи вдоль обрыва
 Золотая грива…

Ожугу

 Ты уходишь по талому снегу,
 За тобою чернеет весна.
 И без спросу идут по следу
 Боль и слава — доля одна.
 Нацелилась зоркая Вечность
 Сотней змеиных жал.
 А сочувствия человечьего
 Не познаешь, как Бог не познал.
 Знаешь, стихи — как вороны,
 Свежую чуют беду.
 Знаешь, стихи — как лебеди,
 К дальнему свету ведут…

* Мне не уйти. Веселой травли пляска. *

 Мне не уйти. Веселой травли пляска.
 Гадай, охотник, на каприз судьбы.
 И на снегу, как веер карт цыганских,
 И зверя и псаря легли следы.
 Гадай. Сегодня снег — червонной масти.
 И черной масти — дула зоркий глаз.
 Тебе на круги выпадает счастье.
 Бубновый выстрел обрывает связь.

* Чуяла — были крылья! *

 Чуяла — были крылья!
 Рыжие, цвета пламени.
 Дни мои светом плавили,
 Плечи нестерпимо жгли.
 Чуяла — были крылья!
 Кого полетом прогневала?
 Багряной ризой разорванной
 Волочатся в ржавой пыли.
 На белом карнизе узком
 Встречаю рыжее утро.
 Лишь маленький шаг вперед —
 И в трещинах мостовая,
 Судьба моя ножевая.
 Или как прежде звонкий,
 Чистый верну полет.

* У кошки девять жизней, а у волчицы — тридцать. *

 У кошки девять жизней, а у волчицы — тридцать.
 Ничем не защитится, бегущая на выстрел.
 И меченая пулей, я снова выживаю,
 Тревожа наст февральский, опять бегу по краю…
 Живучая, зверюга! — загонщики кривились
 И приближали гибель, как жалость или милость.

* Господень лик — в земле, Им сотворенной *

 Господень лик — в земле, Им сотворенной.
 Боярышник горит — святой алтарь.
 Что ангелы, березоньки и клены
 Прославили Тебя, Небесный Царь.
 Мои леса в нерукотворных фресках.
 Здесь пала на колени и молюсь.
 Как близок к нам теперь престол небесный,
 И храм единый — золотая Русь.

* Вы травили собаками — *

 Вы травили собаками —
 Но собаки лизали мне руки.
 Расстреливали мишень,
 Но осиновые тонкие стрелы
 Пели музыкой дивной
 О любви и немеркнущей муке,
 Пели музыкой дивной, вонзаясь мне в сердце.
 Вы травили собаками —
 Но собаки лизали мне руки…

* Не раньте поэтов, пока они живы, *

 Не раньте поэтов, пока они живы,
 пока не ушли в журавлиную высь
 дорогой увечий и шагом с обрыва,
 и преданы казни проклятой молвы.
 Не лезьте нам в раны, как черные черви,
 глодать чуть присохшую кровь.
 Не раньте поэтов — сожженные нервы.
 Пока еще живы — не тронь!
 Мы все под прицелом. И путь нам отмерен,
 никто не прибавит ни шагу, ни дня.
 Не раньте поэтов. Ну, ради бессмертья.
 Не топчите до срока златого огня.
 Жизнь знает. И срежет сама.

* Господи, прости самоубийцу *

 Господи, прости самоубийцу,
 искажающего Твой завет.
 За такого некому молиться,
 жалости и оправданий нет.
 Господи, прости самоубийцу,
 эти крылья, срезанные с плеч.
 Жгучее раскаянье струится
 в отблеске церковных светлых свеч.
 И за слабость смертного исхода,
 и за весь незавершенный путь
 помолиться встану до восхода, —
 как свинец вражды впивался в грудь.
 Господи, прости самоубийцу,
 как Твое заблудшее дитя.
 За такого некому молиться
 на людских разорванных путях.
 В изуродованных болью лицах
 теплится еще предивный свет.
 Господи, прости самоубийцу,
 искажающего Твой завет.

* Сгодятся мои стихи, *

 Сгодятся мои стихи,
 пойдут на растопку печи.
 Огонь златым волком степным
 набросится на добычу.
 Какой же еще с них прок? —
 Латать в людских душах раны…
 Мой дикий, зоркий мирок
 кажется вам обманом.
 Чужого от бездны спасти —
 свой белый день покалечу!..
 Сгодятся мои стихи,
 пойдут на растопку печи.

Следопыт

Другу Евгению

 Кровью по снегу — повесть волчицы
 юный и смелый читал следопыт.
 На золотой мальчишьей реснице
 первою болью слезинка дрожит.
 Милый, не бойся, жизнь наша — травля,
 тысячи ружей над дикой тропой.
 Ребенок мечтает: злобу исправлю,
 мир наряжу в добро и любовь.

Твоя Мадонна

 Не пугайся — от касанья пули
 наискось — охотники зорки! —
 сивого тумана зачерпнули
 темные горячие виски.
 Помнишь, были солнечные крылья,
 ореол мадоний за плечом.
 Эти крылья прожжены навылет…
 Нипочем, родимый, нипочем.
 Я как прежде, я тебе родная.
 Ты прости, что загубила лик
 и что душу плохо сохраняю…
 Я воскресну, если повелишь.

Октай

 Прибегу к лесному озеру
 Крикнуть про свою беду.
 За кровавыми осинами
 Скит разрушенный найду.
 Там, где странник Богородице
 Свечку желтую зажег,
 Травы горестные клонятся,
 И в чащобе нет дорог.
 Волчьи тропы сокровенные
 И таежная звезда —
 Там, где нас судьба приметила,
 Породнила навсегда.
 Где рассветы негасимые
 Повстречали мы вдвоем —
 Ту часовню, лебедь белую,
 Добивали топором.
 Где-то пляшет с дьявольским оскалом
 Жуткий век на пепле и крови.
 А березы здешние, как свечи,
 Светят в память той земной любви.

* Собираю в котомку все дары усталого дня: *