Газета Завтра Газета - Газета Завтра 896 (3 2010)

• Название: Газета Завтра 896 (3 2010)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Левитан — мастер удивительного тонкого мазка, точно найденной детали, какого-то последнего эмоционального вздоха. Возможно, реставраторы несколько перестарались к выставке с лаком, всё довольно тщательно пролачено. И как сказал один мой знакомый, очень въедливый искусствовед: "Своим лаком они местами стёрли трепет мазков Левитана".

Но бесспорно, это уникальная выставка. В целом экспозиция выстроена могуче, очень цельно, очень последовательно. Поскольку художники, как правило, пишут по такой цепочке: эскиз, потом размер поменьше, а потом уже большая картина. Я бы сказал, что Левитан — это мастер этюда. Он — спринтер в живописи. Левитан делал вещь очень коротко, быстро, на большом энергетическом ощущении, почти невесомо. Все его образы поднимаются от земли, парят над ней, левитируют. Как человек сложной психологической структуры, он часто впадал в депрессии, но депрессия может предполагать высокий духовный подъём, в котором как раз и рождались его прекрасные работы.

Если использовать социологическую терминологию, Левитан — это самое верное положение малого народа в контексте большой цивилизации. Это удивительно тонкое, точное и адекватное поведение.

Мой друг, народный художник России, Геннадий Ефимочкин, эпический пейзажист, отобразивший советскую Атлантиду от Крыма до Сахалина, как-то сказал, что до Левитана в русском пейзаже не было нытья. Звучит довольно резко, но что-то в этом концептуальное имеется.

Известна дружба Левитана с Антоном Павловичем Чеховым. Они были волной одной стихии. И тот, и другой описывали примерно одни и те же места. Сердце Левитана уже болело, и внимательный Чехов говорил, что сердце у Левитана не стучит, а ухает.

В пресс-релизах к выставке взаимоотношения Левитана и Чехова подаются умильно-ласково. Ничего подобного — это были сложнейшие, напряжённо партнёрские отношения двух гениев. Левитан впадал в депрессию, хватался за револьвер. Чехов в "Попрыгунье" вроде как намекнул на Левитана, после чего они долго не общались. Можно сказать, что они были друг для друга и врачами, и пациентами.

Левитан органично лёг на духовно-интеллектуальную атмосферу "Трёх сестёр", "Записок вспыльчивого человека". Его нельзя рассматривать вне контекста — и "Владимирка", и "У омута" пропитаны социальным, его творчество занимает своё видное место в магистральном потоке тогдашней русской жизни

Россия медленно подползала к революции. Левитан умер в девятисотом, через четыре года ушел Чехов. Можно сказать, что они и подтащили Россию к революции. Возбуждая настроение этого бесконечного и великого "нытья".

Повторюсь, советская власть обладала потрясающей силой такого просвещенческого убеждения. В итоге мы все были пропитаны пейзажами среднерусских художников, бежали сюда, в Европу в поисках этих пейзажей. Помню, как сбился с ног, разыскивая озерцо, которое описал Левитан. А ведь передо мной была прекрасная Томь, сосновый бор на сотни километров. Мы жили среди роскошной сибирской природы, но соблазнялись Европой. Сибирь мало кто воспел. Да, несомненно, есть суриковское "Покорение Сибири Ермаком", но больших пейзажистов до сих пор не хватает. И настоящей сибирской школы так и не появилось. Пожалуй, настоящий сибирский художник — только Александр Москвитин. В нём я чувствую могучую поступь Сибири, не затронутую европейским нытьём.

Левитан сам признавался, что его не привлекали роскошные швейцарские и итальянские пейзажи. Всё-таки солнце так, как Ван Гог или Лентулов, он не очень любил. Он его использовал "со спины". Левитан сумел найти в русском пейзаже удивительные черты, которые раньше не очень приветствовались. Показательна история, как наши видные художники, академики поехали большой группой в пластовскую деревню Прислониху. И были потрясены — невзрачное плоскогорье, невыразительные перелески. И как это сумел Пластов воспеть так потрясающе и могуче?! То же самое относится и к Левитану.

Материал подготовил Даниил Торопов

Владислав Шурыгин ПРОИГРАВШАЯ БЕЗДАРЬ

Российский фильм "Край" кинорежиссера Алексея Учителя пролетел мимо "малого Оскара", "Золотого глобуса". Я считаю этот факт чрезвычайно отрадным. Отрадным, прежде всего, потому, что изначально это киноубожество снималось и создавалось в расчёте именно на американского (западного) зрителя, с его предельно утрированным восприятием России: "medved, vodka, GULAG, deffka, balalayka…", — о чем проговорился в ходе премьерного показа продюсер картины Константин Эрнст. Мол, там хотят видеть Россию такой — мы её такой и покажем. Типа, военная хитрость: мол, упакуем, как скажете, только Оскар дайте! Это интервью лишь раз показали по телеканалу ОРТ, руководителем которого числится Эрнст, после чего с новостей сняли.

В российском прокате "Край" с треском провалился. При бюджете в одиннадцать миллионов долларов он едва наскрёб четыре миллиона. Интересно узнать, чей же карман похудел на семь миллионов долларов? Есть подозрение, что вовсе не личный карман "продюсера" Эрнста, а карман телеканала ОРТ, который, как известно, наполняется из государственного бюджета, то есть нашими с вами налогами.

И коль так, то в поход за "оскарами", "глобусами" и прочими международными премиями господа Эрнст и Учитель отправились, ничем не рискуя, за наши деньги и, с треском проигравшись, заставили нас же за всё это платить. Замечательная парочка! В былое время таких ухарей называли прощелыгами, но сегодня это называется "продюсерством". Впрочем, если Счётная Палата возьмётся проверить расходы означенного "шедевра", то вполне может статься, что у всего этого "продюсирования" появится и совершенно иное юридическое определение из УК РФ…

Но, как бы то ни было, американский кинобомонд всю эту развесистую клюкву в стиле "а ля рюс" оставил без внимания. Не помогла ни масштабная рекламная кампания, ни проверенная ещё со времён "Вора" голливудская брутальность Машкова, ни голые прелести героинь, ни гонки на паровозах, ни даже проверенная тема ГУЛАГа и "кровавой гэбни". Не сработало! Первое место взяла негромкая датская бытописательская картина "В лучшем мире".

Почему же американцы не оценили холуйские изыски господ Эрнста и Учителя?

Потому что американцам такая Россия давным-давно не интересна. Начиная с первых экранизаций темы ГУЛАГа ещё в семидесятые и вплоть до последней двадцатилетки непрерывной "гулагиады", всё это уже было. И не просто было, а обрыдло и устарело. И даже своего "Оскара" "гулагиада" уже получила — в лице первых "Утомлённых солнцем", которые на фоне "Края" выглядят едва ли не шедевром. Халтура, снятая Учителем, который настоящую Россию как не знал и не понимал, так не знает и не понимает вплоть до нынешнего дня, не просто убога — она страшно опоздала. Лет примерно на двадцать пять!

Возможно, в начале 90-х, когда одуревший от лошадиных доз яковлевско-коротичевского вранья народ в мазохистском раже крушил своё прошлое и, как оказалось, будущее, она выглядела бы менее убого. Но сегодня эти ритуальные танцы на обломках разрушенного дома уже никого не трогают и способны вызвать лишь отвращение. Страна давно протрезвела. Что, собственно, и показал прокат "Края" в России. И умные американцы понимают, что нынешняя Россия — это вовсе не упакованный в шинель и галифе Гармаш и не поездка пьяной толпы в никуда, с распятым на паровозе медведем (ну, куда же Учителю без глумления над христианскими символами). Нет, Россия сегодня — это затопленная яростным народом Манежная площадь и придавленный матвиенковскими "сосулями" Питер, это горящие леса и взрывы в столичном метро. Для описания такой России необходимы совсем другие фильмы, совсем иной кинематографический язык.

Поэтому никакого "Золотого глобуса" "Край" не получил. Осталась главная ставка Эрнста — "Оскар". Но после вчерашнего облома шансы на него медленно превращаются в дым…

Владимир Винников АПОСТРОФ

Герман Преображенский. Смысл коммунизма. Опыт ретроспективного исследования. — СПб.: Алетейя, 2011, 224 с., 1000 экз.

Диссертация томского философа Германа Михайловича Преображенского на соискание ученой степени кандидата наук под названием "Смысл коммунистической чувственности (социально-антропологический проект раннего Маркса)" сменила имя и стала книгой. Видимо, благодаря усилиям Александра Куприяновича Секацкого, научного руководителя этой диссертации, а "по совместительству" — видного питерского интеллектуала из когорты "постмодерных фундаменталистов", "альтернативного марксиста", постоянного автора едва ли не всех издательств "Северной Пальмиры" etc.