Ирина Бем - Орфей: Стихотворения

• Название: Орфей: Стихотворения
• Автор: Ирина Бем
• Издательство: Водолей
• Жанр: Поэзия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91763-031-1

Поэтесса Ирина Бем (1916-1981), дочь литературоведа и философа А.Л.Бема, в эмиграции оказалась с 1919 года: сперва в Белграде, затем в Варшаве и с 1922 года - в Праге. Входила в пражский «Скит поэтов», которым руководил ее отец. В 1943 году в Праге нетипографским способом вышел единственный ее поэтический сборник – «Орфей». После гибели отца переехала в Восточную Чехию, преподавала французский и латынь. Настоящее издание составили стихи и переводы из авторского собрания «Стихи разных лет. Прага 1936-1969» (машинопись). Больше половины из них публикуется впервые. В книгу также вошли письма Л.Тесковой, В.Морковина, Е.Кист к И.Бем.

---

ПРАГА

Ветер рвет у ограды сиреневый куст,
Ветер треплет полотнища флагов;
Я сегодня, тоскуя, опять поднимусь
На один из холмов, что над Прагой:

Ширь какая, как воздух туманно лучист!
Оглянись: вот она на ладони,
В голубых испареньях весенних ночей,
Как купальщица, плещет и тонет,

Валом каменных глыб заливая простор,
По холмам из столетья в столетье…
Каждый свод в этом городе, каждый костел –
Дней твоих молчаливый свидетель.

И когда ты идешь по нему не спеша,
То ты видишь, что каждая встреча,
То ты видишь, что каждый твой день и твой шаг
На камнях этих улиц отмечен.

Жизнь моя, дней моих незатейливый свет,
Мир моей ученической кельи!
Разве может над вами склоненный поэт
Встрепенуться и петь, чтоб запели,

Чтобы, вторя ему, зашумели года,
Чтоб сомкнулись разбитые звенья,
Как сплетаются ветви на глади пруда
В новом, сказочном отображеньи?

Мой привет тебе, город, моя колыбель,
Ты, как юность моя, неотъемлем!
Я когда-нибудь горечь здесь прожитых дней
Подниму как сладчайшее бремя…

1937

«Люблю зиму…»

О, если ты, звезда – Петрополь, город твой,

Твой брат, Петрополь, умирает.

О. Мандельштам

Люблю зиму,
Люблю, когда морозные туманы
По вечерам окутывают град,
Когда белеют плечи у фонтанов
И фонарей во мгле тускнеет ряд;

Когда час от часу, как гнев, растет и крепнет стужа,
Когда шаги, как сталь, звенят в тиши,
Когда прохожий, запахнувшись туже,
К уюту ламп в свой светлый дом спешит…

Сегодня призрачней и легче очертанья,
Сегодня ночь прозрачней, чем вчера,
Петрополь, о тебе воспоминаньем
Душа полна в такие вечера.

1938

РОЖДЕСТВО

Елка зажжется двойными огнями в сочельник
И на мгновенье сквозь слезы к окну поплывет;
Звуки тускнеют, туманятся лица, и вот
Входит печаль: пусть приход ее будет священен.

Средь суеты, среди смеха, средь радости этой
Пусть лишь к тебе подойдет, не тревожа других:
Вот уже первый напет неразборчивый стих,
Вот уже первые робкие строфы напеты.

1940

ОДИНОЧЕСТВО

Одиночество, друг мой прекрасный.
Вот ты снова, ты снова со мной!
Разве я не склонилась безгласно
И смиренно пред этой землей?
Разве я, разве я не любила,
Разве сына не повила [2]?
Разве горний свой дом не забыла,
Где душа когда-то жила?
Но таких на земле не надо,
Как не надо грешных в раю;
И как те, но из дольнего сада.
Я изгнанье свое узнаю.
Предо мною крутые ступени,
Надо мною звездная высь.
Больно сердцу, слабеют колени,
Одиноки, кто поднялись…
И земля бесконечно далёка,
Разве можно ее променять?
Одиноко, так одиноко,
Как в горах на исходе дня.

1945

ЗАСУХА

Ни звука, ни тени… Палящий безветренный зной
Сжигает посевы и травы.
По белой дороге, глаза заслоняя рукой,
Чуть тащится путник усталый.

Ручьи пересохли. Где, пенясь, шумела вода,
Там тина да голые камни.
Растресканный ил, где зеркало спало пруда,
Безветренный воздух – как пламя.

Спаленные солнцем деревья роняют листы
На горькую пыльную землю.
Лишь сосны, красавицы-сосны, раздвинув кусты,
В безмолвной надменности дремлют

1947

«Неужели все песни заглохли, умолкли…»

Неужели все песни заглохли, умолкли,
И, как влага, иссякли слова?
Утомленные мысли кружатся без толку,
Как по пыльной дороге листва…

Помню, раньше луна проплывала по небу,
Словно лебедь по глади озер.
Помню, раньше ромашки шушукались: «Где бы
Попышнее раскинуть ковер?»

Помню, раньше хотелось бежать, чуть касаясь
Невесомой певучей земли.
И цветы расступались, и травы, ласкаясь,
Целовали ладони твои.

А теперь ты спешишь занавесить окошко
От докучного лунного света, цветы –
Это просто цветы. Наберешь их немножко
И тихонько вздохнешь и отгонишь мечты.

1949

НОЧЬ ПОД НОВЫЙ ГОД

Ночь под новый год настала,
Всё уж спит везде:
Ты продрогла, ты устала,
Схоронись под одеяло,
Как птенец в гнезде.

За окном и ночь и стужа,
Млечно светит двор,
Снег бесшумно, тихо кружит,
Словно ткет из мягких кружев
Свадебный убор.

Только сердце спать не хочет;
В чутком полусне
То о будущем пророчит,
То минувшим горем точит,
То ли звукам вещей ночи
Вторит в тишине…

Что его опять тревожит?
Всё уж спит кругом.
Если было бы моложе,
Может быть, стучало б тоже,
Только о другом…

1957

ДЕТЯМ (Сонет)

За то, что из тиши небытия
Ты вызвала две робкие душонки,
До полночи стирая рубашонки,
Не сетуй, не ропщи, не укоряй!

Как молодость ушедшая твоя,
Их беготня, и смех, и говор звонкий.
Безмерное доверие таят
Их широко открытые глазенки…

Что суждено им видеть, что понять,
Какую ношу, может быть, поднять
На этом зла и страды полном свете?

И ты за них, творец беспечный, мать,
За каждый их недоуменный взгляд,
За их прозренье горькое в ответе.

1957

НАБЕГ ЧИНГИСХАНА

Еще кипели торжища Бухары,
Еще молились муллы по Корану,
Когда косые орды Чингисхана,
Перевалив через хребты Тянь-Шана,
В долину хлынули, как божья кара.
Месть хану, как степной кумыс, отрадна:
Зерно на корне будет сожжено,
Кровь потечет, как мутное вино,
И разоренью будет отдано
Волшебное богатство Самарканда.
Как волны одичалые потопа,
Сметут столетья полчища орды,
Засохнут водоемы и пруды,
Степные кони вытопчут сады…
Не тот ли жребий ждет тебя, Европа?

1957

«Я всю ночь говорила стихами…»

Я всю ночь говорила стихами
И проснулась с счастливой улыбкой:
Это молодость била крылами
И коснулась рукой своей гибкой.

Я проснулась с счастливым напевом
Кружевных, несложившихся строчек.
С изумленьем, как Чистая Дева,
Я вникала, что голос пророчит.

Наяву? Или, может быть, снится?
Или молодость не умирает?
Чуть смеясь, подымаю ресницы,
Милым звукам забвенно внимаю.

1970, Теплице в Чехах.

ШУТЛИВОЕ ПОСЛАНИЕ

Моей ученице Яне Швегловой

И ты уж доктор: вот потеха!
Прими ж далекий мой привет
И пожеланья многих лет
Работы, счастья и успеха.

Давно ль я, кажется, входила
С волненьем в ваш утихший класс,
Где столько милых детских глаз
Меня вниманием дарило.

И ты меж них, философ новый,
Чуть старше дочери моей:
Две тонких ручки, взмах бровей
И лобик, уж тогда суровый…

Я Пушкина вам между делом
Читала звонкую строку
И, кажется, вдохнуть сумела
Любовь к чужому языку.

Теперь же я, по воле неба,
В бегах за молоком, за хлебом,
Здоровье, жизнь и силы трачу,
Порой смеюсь, а то и плачу.

1953

ПЕРЕВОДЫ

ГАЛИНА МАЗУРЕНКО