Александр Панченко - Христовщина и скопчество: Фольклор и традиционная культура русских мистических сект

• Название: Христовщина и скопчество: Фольклор и традиционная культура русских мистических сект
• Автор: Александр Панченко
• Издательство: ОГИ
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2004
• ISBN: 5-94282-263-8

Монография представляет собой первое систематическое исследование культурной традиции двух массовых религиозных движений XVIII — начала XX в.: христовщины (известной также как «секта хлыстов», «люди божьи» и т. п.) и скопчества («секта скопцов»), Фольклор, ритуалы и идеология христовщины и скопчества рассматриваются в широком контексте простонародной религиозной культуры XVII — XX вв.

---

Вариант широко распространенного духовного стиха о расставании души с телом, восходящего к популярному в средние века легендарному сюжету (см.: Батюшков Ф. Спор души с телом в памятниках средневековой литературы. СПб., 1891. С. 126-153). Наиболее близка к нему вступительная часть стиха «про душу великой грешницы», записанного П. И. Якушкиным (Якушкин П. И. Сочинения. СПб., 1884. № 10): по морю по синему по Хвалынскому плывут на кораблях святые ангели, архангели; они встречают Христа и рассказывают, как душа с белым телом расставалася. В сборнике Александра Шилова, репрезентирующем репертуар орловской и тульской христовщины 1760—1770-х гг., стиху о расставании души с телом предпослан другой, более распространенный, зачин (Уж вы голуби, / Уж вы белые...; см.: Приложение 2, № 14).

23. Еще кто б нам построил

Все строки, кроме 1-й, 4-й и последней, повторяются дважды. Вариант эсхатологического духовного стиха, известного по старообрядческой традиции XIX в. (см. Варенцов В. Сборник русских духовных стихов. СПб., 1860. С. 189-190; Рождественский Т. С. Памятники старообрядческой поэзии. М., 1909. № 11; Философова Т. В. Духовные стихи в рукописной традиции Латгалии и Причудья. С. 447 (учтено два варианта)).

24. Свет Господи, создатель мой

Все строки, кроме последней, повторяются дважды.

Вероятно, эта песенка возникла под влиянием вступительной части стиха об Иосифе Прекрасном («Кому повем печаль мою»), широко распространенного в народной религиозной словесности (см.: Кирпичников А. Источники некоторых духовных стихов // ЖМНП. 1877. № 10. С. 139-141; Бессонов П. А. Калеки перехожие. М., 1861. Вып. 1. С. 191-192 (№ 41); Сперанский М. Н. Духовные стихи из Курской губернии // Этнографическое обозрение. 1901. № 3. С. 59-60; Песни оренбургских казаков. IV. Песни обрядовые, духовные стихи, апокрифы, заговоры, очерки обрядов, царь Максимилиан / Собрал А. И. Мякутин. СПб., 1910. С. 165-168; Духовные стихи. Канты (Сборник духовных стихов Нижегородской области) / Сост., вступ. статья, подготовка текстов, исс. и коммент. Е. А. Бучилиной. М., 1999. С. 53-77; Философова Т. В. Духовные стихи в рукописной традиции Латгалии и Причудья. С. 446-447 (учтено 9 вариантов) и др.). Однако публикуемый текст очень сильно отличается от большинства вариантов стиха об Иосифе. Ближайшими параллелями являются стихи «Ты, Господи, Владыко мой...» (опубликован Варенцовым (Варенцов В. Сборник русских духовных стихов. С. 190-191) с пометкой: «бегло-поповщинской секты, запис‹ан› в Саратове») и «Не унывай, не унывай, душе моя...» (опубликован Рождественским и Успенским по сборнику песен, «полученному с Кавказа»: Рождественский Т. С., Успенский М. И. Песни русских сектантов-мистиков. СПб., 1912. С. 430 (№ 337)). Но и здесь разночтения довольно значительны.

Владыко мой как Бог во мне — строка не совсем понятна.

25. Садик мой, садик, зеленой мой виноград

Все строки, кроме двух последних, повторяются дважды.

26. Ей кому батюшку любити

Хулу-безсчестие приняти — у Айвазова: Хулу безчестне приняти. Полагаю, что Айвазов принял букву «и» за букву «н».

В золоту трубу трубити, / В золоту верву звонити — см. комментарий к № 13.

Да пророком тому быти, / Огненными языцы глаголати — своеобразный парафраз евангельского описания сошествия Св. Духа на апостолов: «И явишася им разделени языцы яко огненни, седе же на единем коемждо их. И исполнишася вси духа свята и начата глаголати иными языки, якоже дух даяше им провещавати» (Деян.: 2, 3-4). Чудо в день Пятидесятницы вообще имело большое значение для обоснования радения и развития самой радельной практики. Глоссолалия, в частности, имела определенное распространение среди московских хлыстов 1730—1740-х гг.

В семигранном венце быти — см. комментарий к № 16.

Тому поручи носити — «Поручи — или нарукавники — принадлежность священнического облачения, употребляемая для стягивания рукавов подризника... Так как архиерей и священник во время богослужения изображают Иисуса Христа, то поручи имеют аллегорическое значение тех уз, которыми был связан Иисус Христос при суде над Ним» (Полный православный богословский энциклопедический словарь. СПб., 1992. Т. II. Стб. 1854).

27. Братцы вы, братцы вы духовные

Вероятно, текст стиха не окончен либо испорчен. Обращает на себя внимание, что он лишен заголовка, подобного тем, что имеют предыдущие двадцать шесть текстов (Сия песенка — ...). Не исключено, что именно этот стих относится к тем двум, которые, по признанию Василия Степанова, он сочинил сам.

28. Работайте Господеви...

По неизвестным причинам И. Г. Айвазов не обозначил этот текст порядковым номером и лишь отделил его от предыдущего (№ 27) чертой. Очевидно, однако, что он никак не соотносится с предыдущим текстом и представляет собой какой-то богослужебный фрагмент. Используемые в нем стихи представляют собой извлечения из Псалтыри:

Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с(о) трепетом — дословная цитата Пс.: 2, 11.

Буди имя Господне благословенно отныне и до века — дословная цитата Пс: 112, 2.

Велик Господь наш, и велия крепость Его, и разума Его несть числа — дословная цитата Пс.: 146, 5.

По-видимому, этот текст представляет собой реминисценцию полиелейных песнопений. Полиелей — часть службы утрени на двунадесятые праздники, когда после шестопсалмия и мирной ектений и до чтения евангелия совершается каждение всего храма под пение «избранных псалмов», стихи которых перемежаются с пением величания данному событию, которое и начинается словами «Величаем тя». Однако в современном богослужении 2, 112 и 146 псалмы не входят в число избранных и, соответственно, не поются ни на один из двунадесятых праздников. Нет их и среди избранных псалмов, посвященных тому или иному разряду святости (благодарю за консультацию диакона Александра Мусина).

Приложение 2 СБОРНИК АЛЕКСАНДРА ШИЛОВА

Сборник публикуется по изданию: [Шульгин И. П.] Для истории русских тайных сект в конце XVIII века // Заря. 1871. № 5. С. 37-46. Об истории сборника и публикации Шульгина см. главу 3 настоящей работы.

В настоящей публикации тексты были подвергнуты следующим эдиционным изменениям:

1. Указания на повторение песенных строк при исполнении перенесены в комментарии к текстам.

2. Вводится современная пунктуация. В некоторых случаях также устранены пунктуационные ошибки Шульгина, искажающие смысл текстов.

4. Вводится современная графика: «ять» заменены на е, а i — на и

5. Устранены твердые знаки в конце слов; в некоторых словах сделаны орфографические поправки, не затрагивающие фонетики и морфологии. Все лексические и орфографические добавления, сделанные Шульгиным, обособляются угловыми скобками ‹›, все орфографические добавления, сделанные мной, обособляются круглыми скобками ( ).

Тексты

1.

Свет-любовь, свет-любовь,

Любовь Божья моя,

Любовь Божья моя, еще истинная!

Уже где бы мне бывать,

Верных-праведных видать,

Свет-любовь!

Верных-праведных видать

И слыхом бы не слыхать,

Свет-любовь!

И слыхом бы не слыхать,

И видом бы не видать.

Свет-любовь!

Как бы батюшка не Бог

Еще хоть бы мне помог.

Свет-любовь!

Кому батюшку любить,

В златы трубушки трубить.

Свет-любовь!

Кому матушку любить,

В Божьей милости ходить,

Свет-любовь!

В Божьей милости ходить,

У Бога милости просить,

Свет-любовь!

Чтобы батюшка простил,

В свое царство пустил,

Свет-любовь!

В свое царство пустил,

Рай блаженный растворил,

Свет-любовь!

Рай блаженства растворил,

Вечну радость сотворил.

Свет-любовь!

2.

Я люблю, люблю, люблю Саваофа в небеси,

Ей люблю, ей люблю, ей люблю!

Я за то его люблю — небо, землю сотворил, ей!

Небо, землю сотворил, солнце, месяц утвердил, ей!

Солнце, месяц утвердил, звездами небо украсил, ей!

Я еще люблю, люблю соловья-птицу в саду, ей!

Я за то его люблю, по ночам он мало спит, ей!

По ночам он мало спит, по зарям рано встает, ей!

По зарям рано встает, царски песенки поет, ей,

Царски песенки поет, гласы в небо подает, ей!

Гласы в небо подает, хвалу Богу воздает, ей!

Я еще люблю, люблю гостя батюшку своего, ей!

Я за то его люблю, что он ходит во кругу, ей!

Что он ходит во кругу, трубит в золотую трубу, ей!