Наталия Курсанина - Игра не на жизнь. Проходная пешка

• Название: Игра не на жизнь. Проходная пешка
• Автор: Наталия Курсанина
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51548-6

«Когда вглядываешься в бездну — бездна заглядывает в тебя». Если рискнули играть в магию — магия может запросто сыграть вами, словно разменной пешкой. И тогда невинная «ролевая игра» по мотивам «Властелина Колец» обернется кровавым кошмаром, провалом в бездну, беспощадной войной миров. Потому что реальные эльфы ничуть не похожи на те прекрасные создания, что воспевал Толкин, — для настоящих эльфов, возомнивших себя высшей расой и кичащихся собственным первородством, человеческая жизнь не стоит ни гроша, мы для них — низшие существа, которых следует истреблять, не щадя ни женщин, ни детей. А гномы и орки еще хуже эльфов…

Новый роман от автора бестселлера «Попаданцы» Карибского моря»! Наш человек в мире жестокой магии. Люди против «старших рас», мечи против колдовства, любовь против адской бездны! В этой беспощадной игре не на жизнь, а на смерть, где все средства хороши, кровь дешевле воды и геноцид давно вошел в привычку, существует лишь одно правило: проходная пешка становится ферзем!

---

Мужики наконец замечают мои потуги поменять положение тела. Человек лежит рядом. Спокойно так лежит и на меня смотрит. А эльф уже сидит, прислонившись к той самой многострадальной липе, из гущи ветвей которой я смотрела ночное представление.

— Извините, мужики, но я вас не понимаю, — отвечаю я на очередную тираду человека.

Они переглядываются.

— Кто ты? — опаньки, а человек-то по-русски шарит! С акцентом, будто подбирая слова, но говорит же!

Первый ответ, пришедший мне в голову: «Дура!» Но говорить это вслух?! Точно примут за ненормальную.

— Да так, мимо проходила. Вернее, ночевала спокойно, пока вы не прибыли.

Эльф что-то спрашивает на своем языке. Человек переводит:

— Ты знаешь, что ты сделала? Ты еще так можешь?

Я слушаю себя. Свой организм. На все мои потуги он отзывается глухой пустотой — ни энергий, ни деревьев я не чувствую.

— Нет, — и это правда.

Эльф кивает и опять говорит.

— Он говорит, ты выжгла себе каналы.

Что ж, выжгла так выжгла. Жалеть об этом уже поздно. Я сделала, как считала нужным. И не привыкла я оглядываться назад. Если бы я жалела обо всем, что осталось за спиной, об упущенных возможностях, об ошибках молодости — слез бы не хватило. Я просто научилась принимать все как есть.

Не отвечаю, молчу. Жду. Странный у нас разговор получается. Человек говорит с трудом. Эльф, видно, куда-то торопится и все время оглядывается по сторонам. А мне все по барабану, кроме одного. Я не могу смотреть на кровь. Во рту сухо. Меня трясет от мысли, что рядом кровь. Настоящая, живая. И я ЕЕ ХОЧУ!

Медики странные люди. Каждый раз, как я сдаю анализы, у них начинаются непонятки. Что я только не делала — и в карточке просила писать, и бумажки с анализами собирала и подкалывала, а они все не верят, что так можно жить. Сколько раз я слышала возмущенный приговор: «Девушка! Вы не жилец! У вас гемоглобин — восемьдесят!» А я что, виновата, что у них в учебниках указан минимальный порог сто десять? Могли бы уже сделать исключение и запомнить, что у меня он при всем их желании и препаратах выше восьмидесяти четырех не поднимается. Сколько раз я уже пересдавала, чтобы они от меня, в конце концов, отстали?

А вот сейчас чувствую, и моих восьмидесяти нет. Надо срочно что-то железосодержащее внутрь. Но только не в твердом виде, а то еще подумают и предложат «девять граммов в сердце». Знаем мы такие шуточки! Сами такие.

Но с моей жаждой надо что-то делать. Хоть чуть-чуть на язык, хоть немного… нет, просить не буду. Не смогу.

— Как ты себя чувствуешь?

Он про мои судороги? Я удивленно вскидываю глаза и тут же закрываю. Он весь в крови… черт! Как же мне быть?

— Все в порядке, — шепчу я, с трудом перебарывая себя.

— Посмотри на меня… — я понимаю его недоверие к моим словам.

Смотрю. Ты этого хотел, да?! Взгляд смещается на его плечи, руки, и меня скручивает. Я мелко дышу, как собака перед миской воды.

Эльф снова говорит. Потом опять, но уже более резко.

— Уходите, — прошу я, — идите своей дорогой…

Запах крови сведет меня с ума. Катитесь вы к лешему!

Человек протягивает руку. Только не это! Ты с ума сошел! Пытаюсь отодвинуться.

— Пей!

Я замираю.

— Пей!

Ты даешь? Правда? Теперь я понимаю, что хочет сказать собака, увидев у хозяина сахарную косточку.

— Ну!

И я не выдерживаю. Вкус крови на языке, на губах, первый глоток — божественно! По телу проходит дрожь. Но это уже оттого, что моя собственная кровь начинает течь быстрее, разгоняя сонное бессилие. Я пью и не могу остановиться. Хватит же!

Отрываюсь.

— Спасибо.

— Тебе спасибо, — обозначает человек улыбку разбитыми губами.

Эльф опять торопит.

— Нам надо идти. Мы спрячемся, а мой друг приведет помощь. Идем. Здесь нельзя оставаться.

Я киваю. Эльф подхватывает меня под мышки и помогает встать. Деревья шатаются и пытаются уплыть в стороны. Плохо! Надо себя держать. Если не в руках, то хоть на ногах.

Уже лежа в ямке под разлапистой елью, укрытая лапником, я вспоминаю, что я забыла. Рюкзак! Последняя моя память о моем мире. Может быть, я когда-нибудь окажусь на той полянке и смогу его достать из углубления между тремя ветвями липы. Если его никто не найдет раньше. Сожаления нет, но легкая печаль накатывает на перетруженное сердце.

Кажется, я что-то еще хотела спросить. Поздно. Глаза слипаются, и я проваливаюсь в настоящий, спокойный сон.

11

Спалось хорошо. Как дома, на диване. Вопреки всем психологическим наукам, кошмары не мучили, хоть кровищи я за день насмотрелась достаточно. Может, у меня просто сны такие по жизни, что мало отличаются от кошмаров — вот и привыкла. С побудкой пришли и неприятные ощущения: во-первых, плечо — как действие обезболивающего кончилось, так оно снова о себе заявило в полный рост. Во-вторых, гадостный сук влез под ребра, и теперь я ощутила всю прелесть фразы «с дырочкой в правом боку». Ну, и третье, тоже неприятное, но вполне ожидаемое — я хотела в туалет. Упс!

Вылезать из-под тепленького лапника неудобно. Это тебе не одеяло, что можно откинуть сразу и пойти. Тут надо осторожно и медленно — веточка за веточкой. Блин, напрягает!

— Ты куда?

— В кустики.

— Далеко не отходи.

Знаем уже, плавали. Эльфы, орки… за каждым деревом по куче героев. Но приколы приколами, а ведь и вправду можно легко наткнуться. Пока лежишь под елочкой, вроде бы и никого нет, а как выйдешь в поле чистое да кликнешь клич… Одна мысль не дает покоя: «А как меня вчера, одинокую, никто в лесу не усмотрел? Повезло?» Будем считать, что так.

Как же удобно мужикам! Они могут под каждым деревом, а то и вовсе «не отходя от кассы». А мне? Ищи кустики погуще да еще и сиди, оглядываясь, как кукушка. Ведь женщина прервать процесс, в отличие от противоположного пола, не может. Препротивнейшее чувство полного бессилия.

Вернулась чуть ли не бегом, и под елочку — юрк. Хорошо тут, никто не увидит. Ветви густые с трех сторон до самой земли ложатся, а с четвертой — эльф прикрыл лапником. Удобно, как в домике. Смотрю, а мой спасенный расслабился, откинулся облегченно, будто не я, а он по лесу зайцем скакал. Но глаза не закрыл, смотрит, меня рассматривает. А чего тут рассматривать? Нос картошкой, скулы высокие, глаза маленькие — не Мисс Украина, однозначно! Я тоже прилегла поудобнее и на него уставилась. Мужики должны быть немного красивее обезьян — так гласит женская народная мудрость. Но тут до красоты, хоть обезьяньей, хоть человечьей, было как раком до неба. Скорее с него надо было делать иллюстрацию к медицинскому учебнику травматологии. Смотреть страшно. Даже глаза и то красные от полопавшихся сосудов. Сине-черно-красная картина маслом «Орки рулят!».

— М-да, — вынесла я свое резюме, — нехило тебя обработали!

— Как? — не понял он.

— Красиво! — перевела я.

— Ничего, зато живой, — ухмыльнулся он. — Благодаря тебе.

— Давай хоть обезболивающее дам? — неожиданно для себя предложила я.

— Что значит «обезболивающее»? Ты можешь меня вылечить?

— Вылечить? Ну, ты много хочешь! Просто укол со специальным лекарством, которое временно снимет боль.

Он помолчал. Похоже, пытался переварить мое предложение.

— Хорошо… — наконец мужчина согласился. Видно, боль уже окончательно его достала. Еще бы — столько порезов и ожогов! Что делается внутри его организма после знакомства с пудовыми кулаками орков, я даже представлять не хотела.

Укол он воспринял спокойно, но удивленно смотрел за всеми моими действиями. Я себе такой же в плечо уколола. Док мне напоследок целую упаковку умудрился кинуть, а еще четыре заправленных шприца, оставшихся после вчерашнего — так что терпеть боль я не собиралась. Мало ли что будет дальше!

— Спасибо, — человек слабо улыбнулся. — Легче.

— Слышь, — внезапно осенило меня, — а как тебя зовут? А то неудобно с тобой разговаривать!

То, что думать о нем, как о безликом «мужчине» и «человеке», меня тоже утомило, я говорить не стала.

— Рандир. А тебя?

— Леттлерг, — я почему-то воспользовалась игровым именем, — но можно Ника.

~~~

Вопросов было много, но я девушка застенчивая и не могу вот так сразу: «А что? А почему?» Любопытство сгубило кошку… я кошка (по году), но мое любопытство имеет пределы. На данный момент — физические. И не только мои.

Рандир лежал полузакрыв глаза. На лбу выступали бисеринки пота. Лекарство лекарством, но такие раны одним уколом не обезболишь.

Я не стала его трогать. Вспомнилось несколько амерских фильмов, где героиня сначала спасает главного героя, а потом чуть в гроб не вгоняет своими вопросами. Уподобляться голливудской Мэри Сью не было никакого желания. Что мне надо будет, я в свое время узнаю. И про мир, и про эльфов — надо только запастись терпением. Тем более что звуки разговора могут выдать наше убежище. Эльфы ходят тихо — мы их не услышим, а они нас могут.