Салли Стюард - Любовники и лжецы

• Название: Любовники и лжецы
• Автор: Салли Стюард
• Издательство: Издательский Дом на Страстно
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7847-0033-2

Благополучна жизнь героя романа. Ему чуть больше тридцати, он привлекателен и удачлив. Давно забыта пережитая им в три года трагедия, когда в автокатастрофе погибли его отец, мать и брат-близнец. Любящие приемные родители, счастливые школьные годы, интересная работа, подружки…

Ничто не предвещает череды необъяснимых происшествий, страшных снов об убийствах. Считая, что сходит с ума, герой отправляется к врачу-психиатру, не подозревая, что встретит свою истинную любовь. Именно сила любви помогает возлюбленным преодолеть все опасности. Ну а разгадку роковой тайны, чуть не погубившей героя, читатели узнают из этого увлекательного романа, от которого, уверены, не смогут оторваться до последней страницы.

---

Лианна молча слушала, и глаза ее уже больше не казались Элиоту ласковыми и слегка томными. Сейчас ее взгляд был напряженным и понимающим. У него возникло ощущение, что она может читать его мысли и догадывается, о чем он не говорит.

Ладони Элиота, лежавшие на кожаной поверхности подлокотников, стали влажными, но он даже не пошевелил ими, потому что она наверняка бы это заметила.

— А некоторые случаи имели и более серьезные последствия, — продолжал он, переводя взгляд с доктора на шторы, закрывавшие дальнюю стену кабинета. Элиот представил себе, как прячет свои мысли в складках и тени серо-голубых штор. — Я занимаюсь банковскими инвестициями, а эта профессия требует хорошей памяти. Недавно я позвонил клиенту и перенес нашу встречу, а потом забыл об этом. Поехал на встречу, как было запланировано первоначально, и, когда он не появился, стал названивать ему. Если я и дальше буду так вести себя, то лишусь всех клиентов.

Элиот снова перевел взгляд на доктора, воздвигая при этом в сознании мысленный барьер. Это все, что ей следует знать. Наверняка она сможет что-то посоветовать, основываясь и на этой информации. Ведь чужой голос, звучавший в его голове, не был настоящим. Все это плод его фантазий, поэтому нет смысла даже упоминать об этом.

А что касается остального… Но это практически то же самое — он просто не помнит своих действий. Временные провалы в памяти — с кем не бывает?

— Вы принимаете какие-нибудь лекарства? — поинтересовалась доктор.

— Нет, я не принимаю даже аспирин.

Доктор удивленно вскинула бровь.

— А чем же вы лечите головную боль?

— У меня никогда не болит голова. — Да, до прошлой недели у него никогда не болела голова. До того момента, когда ему стало страшно засыпать из боязни увидеть во сне, как он убивает еще одну женщину, а проснувшись, обнаружить фотографию убитой в утренней газете.

— А после такого провала в памяти — ну, скажем, когда вы нашли в своем шкафу одежду из химчистки — вы вспомнили, как забирали ее, или остались в полном неведении?

Элиот покачал головой.

— Остался в полном неведении.

— Понимаю.

Действительно ли она понимает? Хотелось бы надеяться. Хорошо, если бы все оказалось так просто, но Элиот сомневался в этом.

— Недавно я видел сон, — проговорил он. Его желание не выдать голосом свои эмоции оказалось настолько велико, что слова звучали жутко монотонно. — А на следующий день я обнаружил, что это событие произошло в действительности. — Элиот сказал так, потому что не мог заставить себя произнести: «Это сделал я». Ведь он не мог этого сделать. Он не был убийцей.

Он надеялся, что это так. И молился, чтобы надежда оказалась правдой.

— А что вы видели во сне? — спросила доктор.

Элиоту захотелось достать носовой платок и вытереть выступившую над верхней губой и на лбу испарину, но он понимал, что доктор совершенно верно истолкует это как признак нервозности.

— Само событие не столь важно. Но вся проблема в том, что оно произошло в действительности.

Несколько секунд Лианна молчала, она просто сидела и играла карандашом, изучающе глядя на пациента. У Элиота непроизвольно начал дергаться левый глаз. Он не сомневался, что нервный тик не ускользнет от ее внимательного, проницательного взгляда, но, как ни старался, не мог остановить его.

— Думаю, не следует напоминать вам, что все сказанное вами является конфиденциальной информацией, — вымолвила наконец Лианна. — И если вы хотите, чтобы я помогла вам, то должны полностью доверять мне. А если не желаете все рассказать начистоту, то мы оба напрасно теряем время.

Элиот понимал, что она права, и все же не решался быть с ней откровенным до конца.

— А как вы думаете, существует вероятность того, что во мне живет другая личность… ну, как в случае с доктором Джекилом и мистером Хайдом?

Доктор улыбнулась успокаивающе.

— Конечно, такая вероятность существует, но знаем мы об этом скорее из теле- и кинофильмов.

Теперь говорить должен был Элиот, и он понимал, что хочет услышать от него доктор. Черт побери, придется рассказать о своей проблеме, но все детали ей знать вовсе не обязательно. И вообще, возможно, идея прийти сюда была не из лучших.

Глаза Лианны слегка расширились, она почти незаметно вздрогнула, но взгляд ее тут же снова приобрел профессиональное выражение. Элиот поймал себя на том, что разглядывает ее. Он потупился, вздохнул и провел руками по волосам. Его вдруг охватила жуткая усталость, и Элиот решил, что надо откровенно все рассказать. Ужасно не хотелось, но доктор права. Он не может просить, чтобы она решила его проблему, если не расскажет все, до малейшей подробности.

Внезапно Элиоту показалось, что стены кабинета сомкнулись вокруг него, стало трудно дышать. Надо было сделать глубокий вдох, но ничего не получалось. Несмотря на решительные усилия, которые Элиот прилагал, чтобы контролировать свою клаустрофобию, во времена стрессов у него все же случались приступы.

— Вы не возражаете, если я открою шторы? — спросил он, указывая на затянутую шторами стену с окнами.

— Нет, конечно. — Доктор поднялась из-за стола. — Но я предпочитаю сама открывать их. — Подойдя к окну, она потянула за шнур и раздвинула шторы.

Элиоту это помогло, во всяком случае стало легче дышать.

— Вам лучше? — поинтересовалась доктор, возвращаясь на свое место.

— У меня отвращение к замкнутым пространствам, — сообщил Элиот. Приходилось признаваться и в том, что он страдает клаустрофобией. Доктор наверняка и сама уже заметила это. А ведь клаустрофобия — самая безобидная из его проблем.

— Как вы думаете, откуда у вас такое отвращение?

— Я не знаю и должен сказать, что в данный момент меня это абсолютно не волнует.

Доктор слегка нахмурилась, и Элиот осознал, что ответил грубо и повысил голос. Проклятие! Он и впрямь потерял контроль над собой.

— Простите, я совсем не то хотел сказать. Просто я страдаю клаустрофобией всю жизнь, но она меня особо не беспокоит. С ней я могу справляться. Но есть другая проблема, с которой я не знаю что делать.

— Понятно. Мы говорили, что у вас наблюдается раздвоение личности.

— Вы знаете, иногда… — Элиот помолчал, ему хотелось четко сформулировать фразу. — Иногда, в последние два месяца, у меня появляются чужие мысли, как будто у них какой-то другой источник, а не мой собственный мозг. Я могу быть в хорошем настроении, а потом вдруг внезапно впадаю в ярость. Или же мне кажется, что пришедшая в голову мысль исходит от кого-то другого, а не от меня. Как будто в моей голове есть кто-то еще.

— Что же вам говорит этот голос?

Элиоту показалось, что этот вопрос был задан уже с несколько другой интонацией. Неужели теперь, когда он решился откровенно во всем признаться, она посчитала его сумасшедшим?

— Да ничего особенного. Просто странные мысли, как, например… — Элиот замялся, но заставил себя продолжить: — Когда я вошел в этот кабинет, у меня появилась мысль, что я не должен доверять вам. И вообще, в большинстве случаев ничего конкретного, просто всплеск эмоций, обычно злости.

— И что вы делаете, когда такое происходит?

— Я отгоняю эти мысли.

Доктор медленно кивнула, внимательно глядя на Элиота.

— Что еще?

— Нельзя ли выключить этот чертов диктофон? — с раздражением бросил Элиот. Возможно, ему следовало рассказать ей… и, наверное, он расскажет, но ему не хотелось, чтобы его признание было записано на пленку.

Не изменив выражение лица, доктор выполнила его просьбу.

— Мне приснилось, что я убил женщину, — торопливо выпалил Элиот, стараясь побыстрее сбросить тяжесть с души.

— Это довольно обычный сон, особенно в тяжелый период жизни. А есть сейчас в вашей жизни что-нибудь такое, что вызывает чрезмерное количество стрессов?

Элиот вяло усмехнулся.

— Да. Эти проклятые провалы в памяти. — Он внимательно посмотрел на доктора. Сейчас, пожалуй, он уже больше не боялся, что она сочтет его сумасшедшим. — Знаете, несколько раз мне снилось, что я убиваю женщину. Первый раз все было очень смутно, туманно, как будто сон во сне. Затем с каждым разом картина становилась яснее, немного менялась, обрастала дополнительными деталями, а в последний раз все было так четко, словно я смотрел кинофильм.

— Вы знаете эту женщину?

— Нет. Во сне я ее знал, и когда проснулся, — Элиот покачал головой, — она казалась мне вроде бы знакомой. Вероятно, потому, что я видел ее в снах. Нет, — твердо заявил он, даже более твердо, чем хотел. — Я не знаю… не знал ее.

— А что вы чувствовали в этих снах? Сожалели об убийстве? Или радовались?

Элиоту не хотелось касаться самого неприятного момента.

— Возбуждение, — тихо признался он. — В этих снах одна часть меня испытывала экстаз, прилив сил… Казалось, я даже могу летать. Но в то же время другая часть моего существа, наблюдая за всем этим, испытывала боль. — Элиот взглянул в лицо Лианны, чтобы увидеть реакцию на его слова, но она ничем не выдала свои чувства.