Джон Толкин - Властелин Колец

• Название: Властелин Колец
• Автор: Джон Толкин
• Жанр: Фэнтези

„Властелин Колец“ Джона Толкина повествует о Великой войне за Кольцо, о войне, длившейся не одну тысячу лет. Овладевший Кольцом получает власть над всем живым и мертвым, но при этом должен служить Злу!

Юному хоббиту Фродо выпадает участь уничтожить Кольцо. Он отправляется через Мордор к огненной Горе Судьбы, в которой кольцо было отлито — только там, в адском пекле, оно может быть уничтожено.

Фродо и его друзьям (в числе которых эльфы, гномы и люди) противостоит Саурон, желающий получить назад свое драгоценное Кольцо и обрести власть над миром.

От переводчика: перевод трилогии был сделан мной в 1982–83 году сразу же после выхода в 1981 г. „Хранителей“. Поскольку переводов второй и третьей части тогда не существовало, я начала именно с них, взяв за основу поразивший меня перевод Кистяковского и Муравьева. И только гораздо позже внесла небольшие изменения в первую часть, чтобы просто приблизить ее к тексту. Поскольку персональных компьютеров в то время в стране не было, очень долго мой перевод существовал лишь в единственном экземпляре, напечатанном на машинке. Спустя четверть века текст почти стерся, поэтому я перенесла его в 2009–11 году в электронный вид, попутно слегка подправив.

---

С тех пор Торбинсы весело и радушно отпраздновали одиннадцать общих дней рождения: но на двенадцатый раз, судя по всему, готовилось что-то невиданное и неслыханное. Бильбо исполнялось сто и одиннадцать лет — три единицы — по-своему круглое и вполне почётное число (даже легендарный Старый Крол прожил только до ста тридцати), а Фродо — тридцать три, — две тройки, — тоже случай особый: на тридцать четвёртом году жизни хоббит считался совершеннолетним.

Языки в Хоббитоне и Приречье мололи без устали, и слух о надвигающемся событии пошел гулять по всему Ширу. Приключения и чудачества мистера Бильбо опять стали главной темой сплетен, и старики внезапно обнаружили, что спрос на их воспоминания резко возрос.

Никто не пользовался большим вниманием, чем старый Хэм Скромби (обычно его звали просто Старик). Он обосновался в небольшой харчевне "Укромный уголок", что у Приречного тракта, и рассказы его считались весьма достоверными, потому что Хэм уже лет сорок был садовником в Торбе, а до этого помогал там же старому Хэллу. Теперь он и сам состарился и изрядно закаленел суставами, так что большую часть работы выполнял его младший сын, Сэм Скромби. Оба они жили в № 3 Исторбинки и были на короткой ноге с Бильбо и Фродо.

— Я всегда говорил, что мистер Бильбо — весьма вежливый и почтенный хоббит, — вещал Старик.

Что правда, то правда: Бильбо неуклонно обращался к нему "мистер Хэмфаст" и неизменно советовался по поводу всего, что растёт. В вопросе "корешков", особенно картофеля, Старик был (в том числе и по собственному мнению) признанным знатоком во всей округе.

— А как насчёт этого самого Фродо, который живёт вместе с ним? — спросил старый Ноакс из Приречья. — Говорят, что он больше чем наполовину Брендизайк, хотя и зовётся Торбинсом. Это чтоб Торбинсы из Хоббитона, да таскались жениться аж в Забрендию! Народ-то там, слышно, сплошь чудаковатый…

— Ещё бы им не быть чудаковатыми! — вмешался Додди Двоелап (ближайший сосед Старика). — Живут себе на дурном берегу Брендидуина, прямо супротив Вековечного Леса. Вот уж где неладно-то, если хоть половина того, что про него болтают — правда.

— Верно, Дод, — согласился Старик. — Не то, чтоб Брендизайки жили в самом Вековечном Лесу, но уж правда, что они, видать, все со странностями. Болтаются себе в лодках по этой громадной реке, как ненормальные… А я говорю: неудивительно, что от этого сплошные беды! Но как там ни было, а мистер Фродо — уж такой приятный молодой хоббит, что и желать больше нечего. Очень уж любит мистера Бильбо, даже больше, чем кажется. Да и отец-то его был ведь Торбинс. А уж Дрого Торбинс был самым почтенным хоббитом, так что и сказать-то о нем было бы нечего, кабы он не потонул.

— Потонул?! — воскликнуло несколько голосов сразу.

Присутствовавшие, конечно, и раньше кое-что об этом слыхали, но хоббиты очень любят семейные предания и готовы выслушивать их бесконечно.

— Ну да, так говорят, — продолжил Старик. — Понимаете, мистер Дрого женился на бедняжке мисс Примула Брендизайк, а она была двоюродной сестрой с материнской стороны нашему мистеру Бильбо как внучка Старого Крола от его младшей дочери. А мистер Дрого — троюродный брат мистера Бильбо. Так что выходит, мистер Фродо ему стразу и троюродный, и четвероюродный племянник. Ну вот, а мистер Дрого после женитьбы частенько гащивал в Брендихолле у своего тестя, старого мистера Горбадока, благо тот уж больно хорошо угощать умел. А возвращался-то он оттуда на лодке по Брендидуину, вот однажды и потонул вместе с женой, а малыш Фродо остался совсем один. Так-то вот.

— Я слыхал, что они поплыли лунной ночью после ужина, — вставил старый Ноакс, — вот лодка просто-напросто и не выдержала веса Дрого.

— А вот я слыхал, что она его толкнула, а он стащил её за собой, — вмешался мельник Пескунс.

— А ты, Пескунс, не верь всему, что болтают, — буркнул Старик, который не особенно жаловал мельника. — И сплетня-то вздорная, и повода-то к ней никакого нет. Лодки сами по себе достаточно ненадежны, даже если сидеть смирно, знать не зная о грядущей беде. Что бы там ни было, а мистер Фродо остался сиротой и, как говорится, на мели среди этих чудаковатых Брендизайков, и воспитывался в Брендихолле. Настоящий кроличий садок, по общему мнению. Старый господин Горбадок вечно был окружён сотней родственничков. И мистер Бильбо поступил великодушно и по-родственному, забрав паренька обратно, чтобы жил среди приличного народа.

А уж что за щелчок был этим Лякошель-Торбинсам! Они-то мечтали завладеть Торбой еще в ту пору, когда мистер Бильбо ушел и все думали, что он сгинул. А он-то взял да вернулся и указал им на дверь, и живёт себе и живёт, и даже на счастье-то и на день старше не стал выглядеть. А тут вдруг взял — и назначил наследника, и бумаги все оформил. Надо надеяться, что теперь Лякошель-Торбинсам не видать Торбы, как своих ушей.

— Поговаривают, что там припрятана уйма денег, — сказал хоббит, приехавший в западный удел по делам из Михелевых Норок. — Я слыхал, что вся вершина вашей Кручи изрыта коридорами, забитыми сундуками с золотом, серебром и драгоценными камнями.

— Стало быть, тебе наговорили лишку, — ответил Старик. — Понятия не имею ни о каких драгоценных камнях. Мистер Бильбо щедр и, похоже, не испытывает недостатка в деньгах; а вот о том, чтобы рыли туннели, я не слыхал. А знаю я мистера Бильбо лет шестьдесят, с тех пор, как он вернулся. Я-то тогда был мальчишкой и только-только поступил в подмастерья к старому Холману, кузену моего деда. Он и возьми меня с собой присматривать, чтоб сад не вытоптали, когда началась распродажа. А мистер Бильбо вернулся на Кручу в самый её разгар с пони и несколькими большими мешками да парой сундуков. Они, конечно, и были, небось, в основном набиты сокровищами, которые он набрал в чужих краях, где, говорят, горы золота… да только чтоб забить туннели этого не хватило бы. Мой Сэм знает об этом получше. Он ведь днюет и ночует в Торбе, просто помешался на старых преданиях, — и всё-всё слышал, что рассказывал мистер Бильбо. Мистер Бильбо его и читать выучил, — заметьте себе, не имея в виду ничего дурного, и я надеюсь, что ничего другого из этого и не выйдет.

Я ж ему всё время твержу: "Эльфы и драконы! Знай, парень, свои кочаны да картошку! И не лезь ты в дела тех, кому не чета, а то, пожалуй, заваришь кашу, которой вовек не расхлебаешь!" И другим я сказал бы то же самое, — добавил Старик, покосившись на захожего хоббита и мельника.

Но убедить своих слушателей ему не удалось: слишком уж прочно укоренилась в умах юного поколения легенда о несметных сокровищах Бильбо.

— Хм! Похоже, что у него была полная возможность добавить кое-что к тому, что он привез сначала, — возразил мельник, выражая всеобщее мнение. — Он частенько исчезал из дома. Да ещё чужаки всякие, что к нему захаживают: гномы, которые там появлялись по ночам, и этот старый странствующий колдун Гэндальф, и прочие там еще. Можешь говорить всё, что тебе угодно, Старик, а в Торбе — неладно, а народ так ещё чуднее.

— Ну, болтай-болтай о том, в чём разбираешься не больше, чем в плаванье, — взорвался Старик, которого мельник окончательно вывел из себя. — Если уж это вам странно, так мы тут, пожалуй, и с кое-чем почуднее управиться сможем. Есть у нас некоторые, которые пожалеют для приятеля кружку пива, даже если живут в норе с позолоченными стенами. А вот в Торбе-то поступают, как полагается! Сэм говорит, что пригласят всех, причём и подарки будут, подарки для всех и каждого, заметьте себе. Вот в этом самом месяце.

Этим самым месяцем был сентябрь, на удивление ясный. Через день-другой после разговора в харчевне разнесся слух (вероятно, запущенный всезнайкой Сэмом), что готовится фейерверк. Фейерверк! Чего уж больше! Такого в Хоббитании уже лет сто не видывали, с тех самых пор, как умер Старый Крол.

Время шло, и назначенный день приближался. Однажды вечером в Хоббитон въехал чудной фургон с диковинными ящиками и тяжело вскарабкался по Круче к Торбе. Потрясённые хоббиты высовывались из освещённых дверей и вглядывались в темень. Лошадьми правили длиннобородые гномы в надвинутых капюшонах и пели непонятные песни. Некоторые из них так и остались в Торбе. Под конец второй недели сентября со стороны Брендидуинского моста показалась средь бела дня повозка, а в повозке старик. На нем была высокая островерхая синяя шляпа, серый плащ почти до пят и серебристый шарф. Его длинная белая борода казалась ухоженной и величавой, а лохматые брови клоками торчали из-под шляпы. Хоббитята бежали за ним по всему поселку до самой Кручи и на неё. Повозка была гружена ракетами, это они сразу уразумели. У дверей Бильбо старик стал сгружать большие связки ракет, разных и невероятных, с красными метками "Г"  и с и теми же по-эльфийски .

Это, конечно, была метка Гэндальфа, а старик на повозке был сам маг Гэндальф, известный в Хоббитании искусник по части устройства разноцветных огней и пускания весёлых дымов. Куда опасней и труднее были его настоящие дела, но хоббиты об этом ничего не знали, для них он был чудесной прибавкой к Угощению. Поэтому и бежали за ним хоббитята. ""Г" — это грандиозно!" — кричали они, а старик улыбался. Его знали в лицо, хотя навещал он Хоббитон не часто и мельком, а гремучих фейерверков его не видывала не только ребятня, но даже уже и самые древние старики: давненько он их тут не устраивал.