Ольга Романовская - Букет полыни

• Название: Букет полыни
• Автор: Ольга Романовская
• Жанр: Фэнтези

---

- Что взамен? - герцог смел торговаться.

- Ваша свобода и моё прощение.

- Ваше прощение? - вскинул брови Лагиш. - За что же?

Король вновь замолчал, покусывая губы.

- Моё доверие. Я оставлю вас правителем Лагиша.

- И не станете вмешиваться во внутренние дела?

- Если они не будут противоречить интересам и безопасности государства.

Теперь пришёл черёд герцога задуматься. Наконец он громогласно произнёс:

- Клянусь именем божьим, что не держу в сердце зла и не стану подстрекать народ к бунту. Признаю вашу власть требовать с герцогства Лагиш ежегодных податей и военной помощи.

Совсем не этих слов ожидали от герцога Лагиша, но тот ясно дал понять, что ничего другого он не произнесёт. Стоял, дерзко глядя в глаза королю, а потом и вовсе потребовал немедленного освобождения.

Монарх напомнил, что не в положении герцога требовать, и подал знак начальнику стражи увести узника на прежнее место.

Лагиш раздражённо скинул с плечами руку солдата, оттолкнул второго и, игнорируя всех и вся, отведя древки протазанов, вскочил на тронное возвышение.

Король вскочил; охрана взяла его в кольцо.

- Значит, так вы чтите законы чести? - Лагиш снова обвинял. - Богобоязненный монарх, поступающий хуже язычника. Так не решают судьбу равных. Если у вас со мной личные счёты - извольте, я к вашим услугам! Честный поединок уладит все разногласия. Повторяю: я требую своего освобождения. Выкуп уплачен, клятва принесена.

Герцог прошёлся по краю возвышения, скользя взглядом по собравшимся, будто силясь запомнить их лица.

- Что ж, если Его величество не в состоянии принять решения, примите его сами, милорды. Ну же, пусть поднимутся те, кто желают мне сгнить в тюрьме, кому не дают покоя мои деньги, земли и собственный страх. Ивар, - он обернулся к сыну, - запомни их имена.

Большинство из тех, кто ратовал за заключение, а то и казнь Лагиша, остались сидеть, но некоторые поднялись, облив его грязью и требуя умерить спесь.

Конец препираниям положил король, постановивший заключить герцога под домашний арест здесь же, в замке.

- Вы вольны принимать любых посетителей, милорд, получать любые книги и иные необходимые предметы. С вами будут обращаться соответственно вашему происхождению. Решение о вашей дальнейшей судьбе я вынесу в течение месяца.

Герцог слегка поклонился, холодно поблагодарил за смягчение условий содержания и извинился перед Советом благородных за резкость, 'если таковая имела место быть'.

Ивара допустили к отцу, и тот, воспользовавшись случаем, отвёл его в сторону, чтобы под присмотром стражи о чём-то пошептаться. Затем оба под конвоем удалились, и Совет благородных занялся обсуждением текущих проблем. Правда, судьба и речь Лагиша интересовала его членов куда больше налогов, только представление новых членов хоть как-то отвлекло внимание от персоны герцога.

Решив, что ей здесь больше нечего делать, Стефания спустилась с хоров и направилась во дворец.

Слух, глаза и сердце подкинули богатую пищу для размышлений. Только виконтесса предпочла бы ни с кем ими не делиться. Во-первых, небезопасно говорить кому бы то ни было, что она подслушала заседание Совета благородных, пусть и с разрешения принца. К слову, Его высочество на нём не присутствовал: находился за приделами столицы, выполняя поручение отца.

Во-вторых, ей нужно было разобраться в самой себе.

Пробравшись в сад, Стефания мерила шагами самые дальние его уголки, гадая, можно ли нанести визит Ивару Дартуа: теперь она знала, где он живёт. Страшно хотелось его увидеть, поговорить, выразить слова поддержки. Там, в замке, виконтесса так переживала за него, молила бога, чтобы отвёл гнев короля.

Ивар был таким безрассудно-смелым, гордым и непреклонным, разительно отличаясь от встреченных ранее мужчин. Не даром Стефания сразу обратила на него внимание, не даром запомнила его облик, частенько думала о нём, радовалась прикосновению руки…И жалела, что провидение на послало ей такого мужа.

Герцог Дартуа-Лагиш произвёл на виконтессу не менее глубокое впечатление. Особенно его голос - никогда ещё мужской голос так не действовал на Стефанию.

Покраснев, она отбросила постыдные мысли и тут же со сладостным трепетом воскресила в памяти бархатный тембр. Словно наваждение, он преследовал её, не давая покоя.

Виконтесса гнала от себя мимолётное вожделение. Унялось оно только через пару часов и, к счастью, больше не повторялось.

Дождавшись вечера, Стефания на свой страх и риск в одиночестве отправилась к нужному постоялому двору. Она надеялась, что Ивар Дартуа уже вернулся из замка.

Ночной город кишел опасностями, но виконтесса не желала, чтобы кто-нибудь знал, кому она нанесла столь поздний визит. Особенно принц: его заступничество всё ещё было необходимо.

За корсажем Стефания спрятала кинжал. Из дворца выбралась через заднюю калитку, одевшись скромно, низко надвинув на лицо капюшон.

Стараясь держаться в тени, поминутно оглядываясь, пугаясь собственных шагов, виконтесса добралась-таки до нужного места. Пару раз ей едва удалось избежать неприятных встреч, но темнота и быстрые ноги стали её союзниками.

Яркий свет резанул глаза после ночного сумрака.

Не обращая внимания на громкий смех и любопытные взгляды постояльцев, Стефания направилась прямиком к хозяину и осведомилась о маркизе Дартуа. Ей ответили, что тот ещё не вернулся, но, как 'благородной даме, я по говору вижу', разрешили подождать в его комнате.

Проводив гостью наверх: небезопасно ей внизу, - хозяин отворил своим ключом одну из дверей, предложил принести что-нибудь поесть. Виконтесса отказалась, попросив только немного вина.

Стефания сидела, вертя кружку в руках, изредка делая по глотку, и осматривала комнату. Просторная, дорогая, не только кровать и табурет. Но практически никаких вещей Ивара: и то верно, украдут.

Она практически задремала, когда наконец вернулся маркиз. И замер на пороге, удивлённо уставившись на виконтессу.

Снег капельками влаги стекал с сапог, хлопьями падал с плаща.

Стефания встала, виновато улыбнулась и извинилась за вторжение. Ей было неловко, мысль придти сюда казалась такой глупой.

- Я всего лишь хотела поблагодарить вас, милорд, и выразить свою поддержку. Вы… вы так отважно выступили против них всех сегодня. Боже, король мог казнить вас!

Испугавшись собственно несдержанности эмоций, виконтесса отвела глаза.

Безусловно, ей не следовало приходить.

- Вас бы это расстроило, миледи?

Скинув плащ и перчатки на постель, маркиз подошёл к ней, стараясь заглянуть в глаза.

Виконтесса кивнула.

- Вы спасли мне жизнь, милорд, - пролепетала она, - и я… Несомненно, я желала освобождения вашему отцу. Передайте Его светлости мои наилучшие пожелания: его пламенная речь изобличает честного благородного человека.

- Что до вас, милорд, - Стефания нашла в себе силы поднять голову и встретиться с ним взглядом, - то моя признательность не знает границ. Тогда я не могла ничем отплатить вам, теперь могу. Если что-то нужно, я попрошу принца, да и у меня самой теперь есть деньги…

- Я никогда не приму денег от женщины, - покачал головой Ивар. - И хлопотать за меня не нужно.

- Но должна же я хоть что-нибудь сделать для своего спасителя! - с жаром возразила виконтесса.

Теперь, стоя рядом с ним, она будто перенеслась на полтора года назад, когда стояла в церкви: то же смущение, то же желание уйти. Только Стефания не боялась Ивара Дартуа - она боялась за него.

Ивар молчал и смотрел на неё, постепенно заливая щёки виконтессы румянцем.

Сердце трепетало, пальцы подрагивали. Если бы они стояли в бальном зале, всё было бы так просто, а здесь - так неловко.

Виконтесса хотела, чтобы он к ней прикоснулся - и одновременно не знала, что говорить, что делать, если маркиз так поступит. Вернулись прежние мечты, прежние мысли, витавшие в алькове наследника, когда, впервые оказавшись наедине с ним, Стефания представляла другое лицо.

Понимая, что молчание затягивается, виконтесса заторопилась уйти.

- Вам хочется уйти, миледи?

Стефания ожидала чего угодно, только не такого вопроса, и не нашлась, что ответить.

- Вы спрашивали о награде… Что ж, есть кое-что, что может дать мне вы, а не ваши родственники или любовник.

Прежде, чем виконтесса успела спросить, что же это, Ивар обнял её. Поддавшись порыву, Стефания подняла подбородок и встретила губами его губы.

Это оказалось нечто особенно, отличное от поцелуев принца и братьев Сибелгов, то, что не хотелось заканчивать.

Внутри будто отпустило, исчезла скованность. Но лишь пару минут, пока длилось слияние губ. Нет, оно не было страстным - но от него замирало дыхание, и часто-часто билось сердце.

Неохотно оторвавшись от неё, Ивар ласково провёл рукой по щеке Стефании. Она всё ещё стояла с приоткрытым ртом и широко распахнутыми глазами.