Галина Маркова - Взлет (О Герое Советского Союза М М Расковой)

• Название: Взлет (О Герое Советского Союза М М Расковой)
• Автор: Галина Маркова
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Через несколько дней, когда проверка летчиков закончилась, в штабе приступили к предварительному распределению по полкам. Это оказалось, конечно, нелегким делом, в истребительный полк зачисляли только тех, кто имел опыт высшего пилотажа и показал отличную технику пилотирования. Но и в другие полки нужны были хорошие летчики. Пришлось поломать голову, подбирая командиров эскадрилий, их заместителей, командиров звеньев. Раскова с командирами штаба и комиссарами до поздней ночи сидели в штабе, решая эти вопросы. Труднее всего было найти кандидатов на должности командиров полков. Правда, полк дневных бомбардировщиков уже имел командира - Раскову, а в истребительный и ночных бомбардировщиков нужно было подыскать кого-то. Может быть, обратиться за помощью к командованию?

- Не стоит торопиться, - посоветовала батальонный комиссар Елисеева. У нас есть летчики с большим стажем инструкторской работы. Вот Евдокия Бершанская - инструктор, летчик ГВФ, прекрасный командир, требовательный и волевой. Чем не командир для полка ночных бомбардировщиков? Я думаю, что лучшей кандидатуры и не придумаешь.

- Как еще примет нашу кандидатуру командование, - засомневалась капитан Казаринова. - Боевого опыта у нее нет.

- Ни у кого из нас нет опыта, - заметила Лина Яковлевна. Она сидела тихо, внимательно слушая остальных. Ее круглое полное лицо с большим добрым ртом было спокойным и каким-то домашним, невоенным.

- Всем нам надо многому учиться, - продолжала она. - А Бершанская опытный инструктор. Я думаю, надо ее рекомендовать.

- На этом пока и остановимся, - сказала Раскова. - Завтра лечу к командованию округа. А командира для истребителей, видимо, все-таки лучше подобрать из кадровых командиров.

Марина вспомнила сейчас Полину Осипенко. Вот был бы командир истребительного полка! Но Полины нет... А женщин летчиков-истребителей в Красной Армии совсем мало, она даже не смогла бы назвать того, кому бы доверила этот полк.

Раскова вызвала к себе Бершанскую и без долгих предисловий сказала:

- Мы рекомендуем вас на должность командира полка ночных бомбардировщиков.

Глаза Марины пытливо и внимательно смотрели на высокую, статную женщину, на лице которой вдруг появились растерянность и смятение.

- Да что вы, товарищ майор! Разве я смогу командовать?.. Нет, нет! Да и потом я так хотела стать летчиком-истребителем...

Раскова нервно заходила вдоль стены узкой комнаты, заложив руки за спину.

- Ну а я, по-вашему, могу? - спросила она, останавливаясь у стола. - Я опытнее вас? Сегодня каждый должен делать все, что в его силах, и даже больше. И служить там, где ты нужнее всего... Такое время, разве надо объяснять это?

- Я думаю, что товарищ Бершанская еще подумает об этом, - заметила Елисеева. - Вы старше многих летчиков, у вас богатый опыт, и, наконец, у вас будут опытные помощники. И комиссар, и инженер, другие командиры. - Немного помолчав, она добавила: - Вы женщина, мать... А полк - это большая семья; молодых летчиков надо воспитывать и учить, даже в бою.

Через несколько дней комиссар Елисеева, сдерживая в улыбке губы, докладывала Марине:

- Согласна Бершанская, говорит: это я растерялась от такого предложения. Теперь вот неудобно к командиру обращаться.

- Ну-ну, - улыбнулась и Раскова. - Какие тут неудобства. Вечером вызовем на совещание штаба, передадим дела ее полка, пусть начинает командовать.

С передачей части дел по ночному полку Марина почувствовала не облегчение, нет, просто как будто бы она стала на ступеньку выше. Она так же ежедневно бывала на полетах, входила во все возникающие проблемы, но теперь она только контролировала, направляла. Формирование других двух полков не закончилось. Правда, истребители уже приступили к тренировкам на Як-1, и оставалось лишь назначить командира полка. Ее же полк дневных бомбардировщиков не был полностью укомплектован людьми и не получил еще машин.

Каждый день, а, когда летал ночной полк, то и ночь много часов подряд проводила Марина на аэродроме. Теоретические занятия шли своим чередом, за порядком их проведения следили теперь офицеры штабов и служб. Марина контролировала ход занятий, но все же главное внимание она уделяла сейчас тренировкам в полетах.

Рабочий день ее начинался задолго до рассвета, иногда раньше общего подъема. В комнате штурманов слышался писк "морзянки", шли дополнительные тренировки по связи перед началом общих занятий. Летчики натягивали тяжелое летное обмундирование и шли на аэродром, техники группами, строем уходили к ангарам, где на жгучем морозе учились разбирать моторы, подвешивать бомбы, чистить пулеметы и разбирать их.

Лицо Расковой почернело от морозных ветров, стало старше и строже. Иногда у нее не оставалось сил снять гимнастерку, и она, не раздеваясь, падала на кровать.

Однажды, когда полеты закончились и последний "як" рулил в вихре снежной пыли к стоянке, подполковник Петрович сказал:

- Вам надо отдыхать, Марина Михайловна. Впереди еще много работы, не хватит вас при такой нагрузке. Пойдемте к нам сегодня, жена моя будет очень рада.

Марине казалось, что она не имеет права устраивать себе выходной вечер, но она действительно чувствовала, что почти падает от усталости; болели ноги, обмороженные в тайге, горели, словно в них попал песок, глаза. Среди бесконечных дел она не имела ни малейшей возможности просто посидеть и подумать, оглянуться на сделанное. Через несколько дней надо лететь на завод доставать самолеты для полка истребителей и хотя бы несколько самолетов Су-2 для тренировок своего полка. До сих пор техники и вооруженцы учились на "чужих" машинах, а летчики тренировались на Р-5 или У-2. Нескольких тренировочных "яков", которые выделили для летчиц-истребителей, уже было недостаточно.

В доме Петровичей было тепло и тихо. Их маленький сынишка осторожно выглядывал из-под накрытого вязаной скатертью стола. Оля, жена Петровича, хлопотала с ужином, а Марина после ванны сидела на диване в теплом халате, распустив длинные волосы - она так и не решилась остричь их.

- Вы бы прилегли, пока готовится ужин, - сказала Оля, накрывая на стол.

- Нельзя сразу столько радостей: тишина, ванна, ужин... Что это у вас? Тушеная картошка? Какое чудо! Ведь это мое самое любимое блюдо.

Оля смутилась. В доме у них, как и у всех, было трудно с продуктами и только это она могла приготовить для дорогой гостьи.

За ужином не касались служебных дел, и Марина была благодарна Петровичам за это. Говорили о детях, вспоминали довоенное время.

Уже поздно вечером возвратилась Марина в расположение авиаполков. Капитан Казаринова доложила о том, что конец дня прошел по плану, происшествий не было, есть несколько приказов, которые необходимо подписать.

- Ну, давайте закончим день приказами, - сказала Марина, усаживаясь за стол.

Перед Новым годом летчики-инструкторы пригнали для полка три самолета Су-2. Это были видавшие виды машины, налетавшие не одну сотню часов, но для тренировок годились и они. Марина ходила вокруг приземистых, с раскинутыми крыльями одномоторных самолетов, рассчитанных на экипаж в два человека. Запах бензина смешивался с каким-то новым, незнакомым крепким запахом.

- Чем это они пахнут? - спросила она техника, хлопотавшего около самолета.

- Так он же заправляется касторовым маслом, - улыбаясь, ответил техник. - Зимой еще ничего, а вот летом... Будет нам работа... как забрызгает кабину, не сотрешь. Да и штурману перепадает, фонарь не отмоешь...

- Да-а... - невесело сказала Марина. - Но ведь воюют же на нем, летают...

- Летают, - заметил техник, - да только как. Трудно на нем, скорость небольшая, горит быстро. Говорят, скоро его снимают с производства.

- Ну, пока снимут, нам летать на нем придется.

Марина пробиралась в штаб полка через сугробы и старалась скрыть, даже от себя самой, смутное разочарование, которое возникло в ней при виде самолетов. Но чего хотелось ей? Что можно было просить в Наркомате обороны из имеющихся на вооружении самолетов: СБ, Пе-2, Ил-2? Но время не ждет, поэтому надо начинать тренировки на том самолете, какой есть, и форсировать подготовку ночников и истребителей.

Однажды в разгар занятий по штурманскому делу, на которых Марина проверяла точность работы штурманов, в комнату вошла комиссар Елисеева, едва сдерживая радостную улыбку.

- Товарищ майор, разрешите сделать объявление?

Раскова удивленно посмотрела на всегда выдержанную и строгую Лину Яковлевну.

- Конечно, товарищ комиссар.

- Товарищи, - Елисеева вздохнула глубоко, словно долго сдерживала дыхание, - фашисты, наступавшие на Москву, разбиты. Сейчас было сообщение Совинформбюро. Немецкие войска, бросая технику, бегут от Москвы, освобождено несколько городов и много населенных пунктов. Это большая радость, которую мы так долго ждали.

Комиссар волновалась, еле сдерживаемые слезы радости дрожали на глазах, пальцы, сжатые в кулак, словно подчеркивали каждое слово.