Сергей Пономаренко - Я буду любить тебя вечно

• Название: Я буду любить тебя вечно
• Автор: Сергей Пономаренко
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011

Легенды и быль знаменитой киевской Лысой Горы. Можно ли стать ведьмой похитив Книгу колдовства? Ведьмовство - это дар или проклятие? Реинкарнация - мы уже жили раньше? На эти и другие подобные вопросы ответят герои романа «Седьмая свеча», Глеб и Галя, оказавшись в непростой жизненной ситуации.

---

Солдатик, держа винтовку с примкнутым штыком и шепча спасительные молитвы, осторожно продвигался вперед. От расположенных на валу светильников внизу было мало света, поэтому ему приходилось вовсю напрягать зрение, с трудом сдерживая страх и стук барабанящего сердца в груди. Пятый пост располагался с наружной стороны вала, предписывалось патрулирование вдоль него. Маршрут был протяженный и пролегал возле Западного бастиона, на котором не далее, как три ночи тому назад была совершена казнь отравительницы.

С каждым шагом ужас все больше и больше овладевал им, нашептывая всякие несуразности. Винтовка в руках больше не казалось ему грозным боевым оружием, несущим смерть, а виделась чем-то наподобие шутовской хлопушки, некогда купленной на деревенской ярмарке. Обливаясь потом в отнюдь не теплую ночь, он не выдержал, приблизился к выходу из потерны №2, закрытой мощными железными воротами, и на кирпичной кладке нацарапал штыком: «Спаси меня, Господи. Никодим. 1913 год».

Легче от этой надписи не стало, но в голову пришла мысль, что эти несколько слов переживут его на многие и многие годы. Было странно, что вот он стоит сейчас, молодой, здоровый, полный сил и жажды жизни, а эти еле видные кривые каракули долговечнее его.

Его рука машинально залезла в голенище сапога, вытащила припрятанный кисет, полный душистого и злого самосада. «Весточка из дома», - подумал он. Злой, как командир его отделения, унтер-офицер Сиротенко. Вспомнив об унтер-офицере, он вспомнил и о наказании, которому был подвергнут зимой за то, что, стоя в строю на морозе, сунул для отогрева руки в карман шинелки. Теперь его карманы были полны песку - по два фунта в каждом - и намертво зашиты. Наказание было бессрочным, пока унтер не сменит гнев на милость.

Солдатик скрутил самокрутку, и вскоре с удовольствием вдыхал вонючий дым, осторожно прикрывая рукой тлеющий огонек. Это было крайне рискованно с его стороны, так как за курение на посту полагалось пятнадцать суток карцера. Но Судьба была милостива к нему и не наслала проверяющих. Курение успокоило нервы и вселило некоторую бодрость.

Он спрятал окурок в кисет и возвратил все на место, за голенище. Теперь он шел бодрее и уже не так боялся, хотя вот-вот должен будет пройти под западным бастионом, на котором по-прежнему стояла зловещая виселица.

Знал также, что отравительницу, казненную три ночи тому назад, закопали в ту же ночь, возле старого дуба, пережившего строительство крепости. Он сам участвовал в копке могилы, но не в самом захоронении. Среди солдат ходило поверье, что висельники, казненные в крепости, на протяжении сорока дней и ночей шалят, делая разные пакости живым, и в это время нужно ухо держать востро. Оно и понятно, ведь по христианскому обычаю обязательно хоронят до заката солнца, а вот казненных - тайно, ночью, и могилу не опечатывают.

Перед самим бастионом бодрое настроение покинуло его, шаг стал уже, движения медленнее, и далее он шел на цыпочках, словно боясь напугать кого-то шумом своего передвижения. А может, этим он хотел скрыть свое присутствие здесь? Где-то в сторонке треснула ветка, будто на нее кто-то наступил, и ужас вновь овладел солдатиком.

«Свят, Свят! Пронеси нечистую силу мимо, не дай лицезреть их лик ужасный! - прошептал он, наставляя винтовку, ходором ходившую в руках. Вслух крикнул дрожащим голосом и совсем не по уставу. - Эй, кто там? Выходи, а то шпульну из винта! - а в ответ тишина. - Показалось! - вздохнул он с облегчением, но тут что-то невидимкой прошло мимо, обдав могильным холодом.

«Под тонким слоем землицы оказалась лессовая порода, копать было легко, не утомительно, но яму выкопали неглубокую, совсем не по-людски. Собаки могут поозорничать», - к чему-то вспомнился ему процесс подготовки могилы для отравительницы.

Вновь что-то невидимкою прошло рядом, и мороз пробежал по коже. Винтовка выпала из рук, почти без шума приземлившись на мягкую почву. Ему показалось, что он находится не на караульной тропе, а совсем в другой стороне, возле еле заметного холмика свежей земли. Голос и ноги предали его - он не мог ни кричать, ни бежать прочь от этого страшного места. Внутри головы зазвучал чужой голос, он принадлежал женщине:

«Темно мне здесь. Душно, тесно. Жестко спать». Солдатик почувствовал, как от ужаса у него на голове зашевелились, поднимаясь, волосы.

- Эй, дядя! Дядя! Дай закурить, Христом Богом прошу! Не пожадничай, а то прокляну! - услышал он сзади девичий голос и, пересилив себя, все-таки повернулся. Перед ним стояла простоволосая девушка с длинными всклокоченными волосами, одетая в лохмотья, напоминавшими солдату мешок, в котором должны были похоронить повешенную.

- Ты ведь мне должен! Ты помнишь, дядя?! - и она рассмеялась ужасным трескучим смехом, безумно сверкая темными глазами. Солдатик дрожащей рукой залез за голенище, достал кисет, бросил в привидение и бросился бежать.

«Прочь отсюда! Куда подальше, только не сюда! Схоронюся среди людей, авось не найдут. А там подамся к каламашникам* строить железку. Прочь и подальше отсюда. До следующей смены почти два часа, авось не хватятся раньше. Пока пошлют караул на поиски - пройдет время. А там, дай Бог, повезет, и найду пристанище, - решил он, давая ходу, карабкаясь изо рва наверх, искусно обходя посты, сбегая вниз с проклятой горы, навстречу играющему разными огнями городу.

_________________________

*Каламашники - артельщики, сезонные рабочие, с весны до осени вывозившие землю с выравнивавшихся под стройку участков и засыпавших ею яры.

У самого подножия горы, недалеко от устья реки Лыбидь, ему преградило дорогу плотное облако, сотканное из ночного тумана, но было в нем нечто странное, необычное, внушающее дурные предчувствия. Прохоренко, шепча про себя молитву во спасение души, с разбегу исчез в нем. Облако, словно этого и ожидало, поднялось и исчезло в ночном небе, унеся в себе солдатика.

На следующий день, ближе к обеду, лег на стол генерал-губернатора раппорт от командира Печерской крепости, в котором тот докладывал следующее:

«Этим утром в окрестностях Лысогорского форта была задержана юродивая Дарья, фамилия и сословие неизвестны, ранее находившаяся по причине невменяемости в богадельне для юродивых. Каким то образом ей удалось обойти караулы, и обитать поблизости от охраняемого форта. Есть предположение, что юродивая Дарья в ночное время нагоняла страхи на посты, принимавшие ее за призрак недавно повешенной отравительницы Мозенз. В результате чего один солдат тронулся умом, а другой подался в бега, бросив пост. Поиски беглеца продолжаются. Виновные за недостаточную бдительность по охране важного военного объекта наказаны».

А через несколько часов комендант Печерской крепости полковник Никольский получил телеграфную депешу, в которой говорилось следующее:

«В Таврической губернии, возле села Лысая гора, задержана некая странная личность в военном обмундировании, назвавшаяся рядовым Лысогорского гарнизона Прохоренко Никодимом. Сия личность находится в невменяемом состоянии и бормочет что-то о бесах. При нем были обнаружены: вечное перо, пишущее странными сухими чернилами, которые не требуется промокать, зажигалка, работающая не на керосине, а, предположительно, на газе, и несколько цветных пакетиков неизвестного предназначения. Предполагаю, что сии невиданные штучки иностранного производства. Сам Прохоренко утверждает, что сии предметы получил от бесов в женском обличии, которые разрушили Лысогорский форт, а его занесли сюда неизвестным путем. Приметы Прохоренко следующие…»

Полковник удивился чрезвычайно, так как переданные приметы сходились с описанием беглого солдата. Но как за столь короткий срок он смог преодолеть триста верст?! Не иначе, здесь без чертовщины не обошлось! Полковник вызвал адъютанта и продиктовал ответную депешу:

- Задержанную личность, выдающую себя за рядового Прохоренко, под конвоем направить в Киевский гарнизон для выяснения личности.

Часть 1. Лысая гора.

Звери бегут только при виде опасности и убежав от нее, не испытывают страха. Нас же мучает и будущее и прошедшее. Из многих благ многие нам вредят: так память возвращает нас к пережитым мукам страха, а предвидение предвосхищает муки будущие.

Сенека

1.1.

К утру самочувствие у Ольги резко ухудшилось и, хотя она решилась воспользоваться направлением и лечь в больницу, но не верила, что там могут ей помочь. - Традиционная медицина еще не придумала лекарств от порчи, чем же они там меня будут лечить? - в том, что это изуроченье, у нее не было сомнений.

- Только, кто наслал? Сестренка дурака Василия, мстя за его гибель? Безусловно, она к этому причастна, но сама на это не способна. Для этого нужны знания магии, опыт и еще то, что дается от рождения. К чьей помощи она прибегла? Узнать бы это и тогда найти защиту от изуроченья не будет большой проблемой. Ничего - обязательно узнаю!