Евгений Гуляковский - Огонь Прометея

• Название: Огонь Прометея
• Автор: Евгений Гуляковский
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-19388-Х

Ослабленное бесконечными войнами и экологическими катастрофами человечество стало легкой добычей для темных князей, вторгшихся из космоса. Навигатор Глеб Танаев, погибший и возродившийся на далекой Элане, — единственный, кто в силах спасти прародину людей. Ему предстоит преодолеть ожесточенное сопротивление новых властителей Земли, а затем осилить путь, ведущий к вратам иного мира, чтобы вернуть себе Меч Прометея и освободить родную планету от нечисти.

---

— Ты что же, погубить их хочешь, человече? Им хода в правый туннель нету. Вид стража только такие, как ты, могут вынести, а твои друзья — враз окостенеют.

Сам не зная, почему, Танаев сразу ему поверил.

— Даешь слово, что с ними ничего в левом туннеле не случится?

— Кто же моему слову верит? Ты лучше сам загляни, я препятствовать не стану!

И Танаев внутренним взором прошелся по всему левому туннелю, круто забиравшему вверх и заканчивавшемуся в монастырских подвалах. Тут и впрямь он не заметил никаких опасных тварей или хитрых ловушек. Но зато, когда он попытался то же самое проделать с правым туннелем, его сознание вновь уперлось в непроницаемую стену, и леший сразу же, отрицательно покачав головой, пояснил:

— Это страж тебя не пускает, я здесь ни при чем.

— Ну, хорошо. Считай, что договорились.

— Ты хоть знаешь, на что идешь, человече? Из правого туннеля никто еще не возвращался!

— А я и не собираюсь возвращаться. У меня с самого начала дорога в один конец была.

— Ну, коли так, иди себе. Раз уж ты проклят, я тебе препятствовать не имею права, страж с тобой разберется. — Спустя минуту какое-то сомнение одолело лешего. — Ты вот что... Если вдруг, мало ли что... Чудеса ведь тоже бывают! Вспомни там обо мне, если дойдешь. Скажи, леший Матвей свой долг выполнил.

— Скажу обязательно. А ты позаботься о моих друзьях. Если с ними что случится, я тебя и с того света достану.

— Да не случится с ними ничего. Я их сам, для пущей надежности, провожу до последнего поворота, до самых подвалов провожу!

— Вот и славненько. В таком случае, прощай. Пошел я!

— Ты куда это собрался?! — Годвину удалось, наконец, отлепиться от державшей его преграды и выдрать из нее свою пику. — Я здесь, с этой нечистью, один не останусь! Я с тобой пойду. Мы сколько вместе уже прошли, вспоминаешь? Нехорошо бросать меня в конце пути! — И поскольку Танаев молчал, опустив голову и своим молчанием признавая правоту его слов, Годвин продолжил: — Ты как думаешь, почему я за тобой шел? Ну, подумай, подумай! Денег от тебя не светило, славы тоже никакой, никто и не узнал бы, где мы головы сложим. Что же остается?

Этот вопрос заставил Танаева повернуться к Годвину. Не любил он прощаний. Терпеть не мог оставлять друзей на полпути, но и вести за собой сейчас тоже не мог. Без всякого лешего знал, что его ждет в конце этой дороги. И все же повернулся и, не возражая, выслушал Годвина до самого конца. Уж это-то он обязан был сделать в любом случае. Да и любопытно было ему узнать, что двигало этим человеком. Скупой на откровенность бывший наемный убийца не мог ему сейчас врать.

— А остается одно. Жизнь у меня не сложилась, это правда. Убивать приходилось за деньги, много разных грехов за мной числится, вот и решил я, в конце жизни, хоть один поступок совершить такой, чтобы перекрыть мои главные прегрешения. И не имеешь ты права лишать меня этой возможности!

— Все ты еще успеешь, и грехи перекрыть добрыми делами, и мне помочь, когда время примет. А сейчас оставайся и проследи, чтобы Альтер добрался до своего монастырского дома и чтобы там с ним ничего не случилось. А то, поди, опять к кресту прикрутят, везет ему на кресты... Не могу я взять вас с собой, братцы, на верную гибель! Знаете ведь, что не могу!

Глеб порывисто обнял обоих и, уже не оглядываясь, пошел к правому туннелю. Годвин рванулся было за ним, но сразу же и остановился, вновь налетев на упругую стену, которая, пропустив Танаева, отделила его от этого мира непроницаемой преградой.

Глава 43

Страж был на своем месте, и в то же время его не было.

Во всяком случае, ни один глаз, ни глаз человека, ни острый глаз волшебника, не смог бы обнаружить его присутствие.

Страж был растворен в воздухе пещеры, в ее камнях, в воде ручья, превращавшейся в пар, возле огненной завесы, которой заканчивался туннель.

Страж охранял врата, ведущие в мир бывших богов и титанов, который люди почему-то привыкли называть адом.

У стража не было ни имени, ни тела. Большую часть времени он спал, оставляя бодрствовать лишь крохотную часть своего сознания, подпитываясь, когда это было необходимо, энергией, фонтаном бьющей наружу из портала.

Страж спал и в то же время бодрствовал. Его мысли текли лениво и равнодушно. Задача, поставленная перед ним его создателями, была проста, как камни, внутри которых пребывала в данный момент большая часть его тела: охранять вход в их мир от слишком дерзких и слишком самонадеянных человеческих индивидуумов.

Впрочем, за последнюю тысячу лет ему так и не удалось их увидеть ни разу. Во сне страж грезил о врагах и битвах, для которых и был сотворен когда-то в незапамятные времена. И если в далеком прошлом на его долю иногда выпадала удача и несмышленый нарушитель проникал в его охраняемые пределы, страж не спешил уничтожать дерзкого.

Стараясь продлить удовольствие и растянуть игру, ведь это было единственным развлечением, единственным, что давало ему возможность ощутить себя живым. Но за последнюю тысячу лет даже гигантские насекомые, которые кишели в верхних этажах подземных пещер, не смели приближаться к огненному порталу, хорошо усвоив печальные уроки прошлого, и сон стража со временем перешел в глубокое забытье.

Его мозг, не получавший никаких сигналов от внешних раздражителей, постепенно начинал атрофироваться, подчиняясь вселенскому закону. Энтропия разрушала прежде всего то, что не могло вырабатывать собственную энергию, и потому не имело сил ей противостоять.

Но вот что-то изменилось. Впервые за прошедшее тысячелетие, слившееся для стража в один бесконечный миг сна.

Пришел какой-то сигнал. Слабый, едва различимый на фоне причудливых картин, рождаемых его мозгом, уже пораженным безжалостной энтропией, уже наполовину разрушенным, — но все еще живым и готовым выполнить свою основную задачу...

* * *

Танаев почувствовал присутствие стража, едва шагнул в правый проход, как только за ним задернулась невидимая и непреодолимая для его друзей завеса.

Он ощутил присутствие чужого сознания, аморфного и находившегося одновременно в нескольких местах, словно это был какой-то огромный рой пчел... Но это были не пчелы. Фрагменты этого странного сознания медленно, преодолевая тысячелетний покой, потянулись друг к другу.

Внешне ничего не происходило. Ну, почти ничего... Туннель, в котором теперь стоял Танаев, был коротким, не более ста метров, и заканчивался огненной стеной, запечатавшей его от пола до потолка. Перед огненной завесой образовалось широкое жерло пропасти, в которую с ревом низвергалась подземная река, служившая им проводником на всем пути по этому ведущему в никуда подземелью. Танаев подумал, что, возможно, именно об этой реке упоминали древние рукописи, называя ее рекой мертвых — Стиксом.

Если он не ошибся, где-то здесь должен быть и перевозчик Харон со своей лодкой, но перевозчика что-то не было видно, а сама река, приблизившись к своему огненному концу, бесследно исчезала, низвергаясь в бездонную пропасть. Странно, но снизу не поднимались клубы пара. Очевидно, пропасть, в которой исчезала река, была такой глубокой, что пар, не достигнув поверхности, растворялся в горячем воздухе.

Красноватый отсвет от огненной стены ложился на гладкие, словно отполированные стены туннеля, отбрасывая от них многочисленные блики, рождавшие неверные движения каких-то теней, которые время от времени обретали собственную жизнь и продолжали раз начатое движение, уже независимо от световых бликов, породивших их возникновение.

Туннель, походивший на жерло какой-то гигантской печи, уже сам по себе вызывал невольный ужас. В его раскаленном воздухе незримо витали флюиды боли, отчаяния и безысходности...

— Кажется, я не первый пытаюсь проникнуть сюда! — пробормотал Танаев, стараясь себя подбодрить. Но эти слова мало ему помогли. Тогда он вынул меч из заплечных ножен и, готовый ко всему, медленно двинулся к огненной стене.

Но едва он прошел первые десять шагов, как нереальное движение теней и отблесков воплотилось во что-то гораздо более материальное.

Вначале в воздухе возникли полупрозрачные струи, словно нечто невидимое, в определенных местах, уплотнило воздух настолько, что он стал восприниматься как более густая субстанция, и потому сделался видимым. Эти струи раскаленного воздуха тянулись от груд каменных обломков, от стен и потолка туннеля к огненной стене и, соприкоснувшись с ней, сплетались в некий бесформенный ком, постепенно обретавший все более отчетливые очертания.

Первой сформировалась морда огненного демона. Она была размером с небольшой автомобиль и висела под самым потолком, прикрепленная к огненной стене невидимыми силовыми нитями. Незрячие пока что глаза слепо уставились в глубину туннеля и медленно вращались, словно пытались нащупать того, кто осмелился потревожить вековой покой стража. Челюсти огромной крокодиловой пасти, вытянутые вперед на полметра, то распахивались, открывая взгляду Танаева двойной ряд зубов и узкий чрезвычайно подвижный язык, похожий на язык пламени, то совершенно беззвучно захлопывались.