Сергей Пономаренко - Час Самайна

• Название: Час Самайна
• Автор: Сергей Пономаренко
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-343-542-8

Жизнь Жени, ровесницы века, свидетельницы трагической любви поэта Сергея Есенина и Галины Бениславской, возлюбленной Якова Блюмкина, знаменитого революционера-троцкиста, жутким образом переплетается с судьбой нашей современницы Зоряны, которая по легкомыслию надела найденные на могиле Жени коралловые бусы…

---

— Да нет… Вполне современная стрижка. Тебе идет… — Но дальше не удержался и все испортил: — А с длинными волосами было гораздо лучше.

— Мешали они, слишком много шампуня уходило! — со злостью в голосе заявила Зоряна, и Илья благоразумно перевел разговор на другое.

Весь в мигающих огнях, грохоте музыки зал был полон молодежи. Все столики были заняты. Оглушительная музыка исключала беседу, притягивала, даря полный «драйв». Диджей Клиника, худощавый парнишка в оранжевой майке, дергался за пультом, словно через него пропускали триста восемьдесят вольт, и хрипел какие-то пошлости. Музыка была сплошной «банзай», и Зоряна очертя голову окунулась в веселье! В танце она отрешалась от мира, словно впадая в экстатическое состояние, в котором, не замечая никого и ничего вокруг, сливалась в единое целое с музыкой. Она знала, что привлекает внимание окружающих, и гордилась этим. Зоряне часто делали комплименты, говорили, что она очень пластична, и девушка отшучивалась, ссылаясь на увлечение художественной гимнастикой.

Зазвучала любимая композиция «Armin Van Buren», и она словно окунулась в другой мир. Вернул ее пробившийся сквозь грохот музыки голос Альки, подружки.

— Зоряна, привет! — крикнула Аля, дергаясь в такт музыке. — Ты обалдела?! Что ты сделала с головой?! Я тебя еле узнала!

Зоряна не ответила, лишь загадочно улыбалась, а на душе скребли кошки. Она не нашлась, что сказать, чтобы не стать посмешищем в глазах других. Настроение испортилось, музыка перестала завораживать, но Аля пришла на помощь, потянув к себе за столик, чтобы продемонстрировать кавалера в дорогом темном костюме в полоску. Мужчина явно давно перешагнул сорокалетний рубеж, у него были седые виски и вальяжная внешность. Он представился Петром Андреевичем, Алька звала его Питом. Ему было явно не по себе, но он не сдавался, сыпал анекдотами, не всегда смешными, чаще сальными, и заказывал дорогую текилу. Мексиканская водка вскоре оказала свое чудесное действие. Компанией овладело веселье, и молодые люди снова ринулись на танцплощадку, прихватив с собой Петра Андреевича. Цветные блики метались по танцующим, и Зоряну вновь унес низвергающийся водопад музыки.

С дискотеки ушли во втором часу ночи. Спать не хотелось. Пит остановил такси, и вскоре компания оказалась на набережной Днепра. Завлекая, мигал облитый разноцветными огнями теплоход-двухпалубник, стоявший на вечном приколе. Это было казино — место, где искушают судьбу в тщетной надежде ухватить ее «за рога». Но разве у судьбы могут быть рога? Тогда это будет черт, а не судьба!

Разгоряченный Пит повел компанию мимо гордо замершего на постаменте обвитого цветными лентами темно-синего «форда» — главного приза в розыгрыше сегодняшней ночи. Хмурый охранник внимательно ощупал их взглядом.

Они сошли по трапу и попали в ярко освещенный зал с множеством игральных столов, покрытых зеленым сукном, и рулеток. Для столь позднего времени здесь было довольно многолюдно. Радостно улыбающиеся девушки-официантки, которым только работать моделями, разносили напитки. Встали в очередь за фишками. Впереди молодой человек в светлых брюках и рубашке небрежно взял двадцать фишек по тысяче долларов каждая. Зоряна, взглянув на Илью, заметила, как тот начал бледнеть и трезветь. Выручил Пит. Он взял девушкам и себе по пять фишек, каждая по двадцать долларов. Илья с расстроенным видом купил лишь одну. Зоряна незаметно сунула ему три фишки из своих. Пит с Алькой направились к покерному столу, Зоряна с Ильей — к рулетке. Минут десять наблюдали за игрой и наконец решились сделать ставки. Зоряна выбрала «чет», Илья «нечет».

— Ставки сделаны! — объявил крупье, и на вращающемся колесе с цветными квадратиками заскакал шарик. Колесо остановилось.

Зорянина фишка исчезла у крупье, а Илья оказался в небольшом, но выигрыше. Следующий поворот колеса, и Зоряна расстается с последней фишкой, а Илья снова в выигрыше. Он предложил фишку Зоряне. Она отказалась. Но удача отвернулась от Ильи, и через десять минут он был «пустой».

— Я сейчас, — лихорадочно шепнул он, глядя в сторону кассы с приторно улыбающейся девушкой и нащупывая бумажник. Но Зоряна его задержала. — Я понял систему… Перед этим совершил ошибку, потому и проиграл… — бормотал Илья, порываясь пойти к кассе.

— Мы уходим, — твердо заявила Зоряна и потянула его к выходу, не слушая рассуждений о теории игры. Разыскали Алю и ее кавалера. Они играли на одну руку, и, судя по горке фишек, Питу везло.

— Аля, пока! Нам пора, — сказала Зоряна.

— Подождите с полчасика, мне чертовски везет! Перейдем в другой зал, послушаем музыку, — предложил разгоряченный Пит.

— Посмотрим стриптиз, — добавила Аля. — Здесь так здорово!

— Спасибо, но мы пойдем. Пока-пока!

Зоряна и недовольный Илья сошли по трапу на берег, покинув мир иллюзий и разочарований.

Молча прошлись по каменной набережной. Где-то внизу плескалась река. Оба находились под впечатлением вечера и мысленно вели диалог с воображаемым собеседником, который лишь отдаленно соотносился с идущим рядом.

Зоряна спустилась по ступеням к воде. На противоположном берегу светились огни вечно празднично отдыхающего гидропарка. Вдруг небо осветило зарево, взлетели разноцветные ракеты, беззвучно взорвавшиеся фонтаном огненных брызг. Салют. Они остановились, завороженные красочным зрелищем.

— Какая густая тишина… — тихо сказала Зоряна, и, словно в опровержение ее слов, с набережной донесся гул автомобиля, за ним еще одного. И снова наступила тишина.

Илья притянул девушку к себе и начал целовать. Она отвечала вяло — было скучно, хотелось просто любоваться ночью. Очарование нарушилось. Свежесть от воды и легкий ветерок вызвали легкий озноб. Из арки тянуло устоявшимся запахом мочи, вокруг был мусор…

— Уходим! — потребовала Зоряна, вырвавшись из объятий. Поднялись наверх и остановили такси. Молча устроились на заднем сиденье, и Зоряне показалось, что ее спутник обижен. У дома, несмотря на возражения, Илья отпустил такси.

— Мне сейчас нельзя появляться дома, — объяснил он. — Родителям не нравятся мои ночные прогулки по городу. Волнуются, как бы чего не вышло. Я сказал, что иду на день рождения к товарищу и останусь там ночевать. Ты не беспокойся. До рассвета только два часа, погуляю по городу, дождусь, пока откроется метро, и домой, — сказал Илья с несчастным видом, и Зоряне стало его жаль.

— Ладно. Но только в виде исключения… Родители на даче, побудешь у меня, пока откроется метро. Но это в первый и последний раз. Мои принципы ты знаешь… Просто я, как и твои родители, волнуюсь, чтобы ты во что-нибудь не влип по дороге.

Они поднялись в квартиру, где Зоряна жила с родителями. Она постелила в разных комнатах, но легли они в одну постель. После непродолжительного секса Илья заснул крепким сном, даже слегка всхрапывал. Зоряне спать не хотелось.

«Лучшее средство от бессонницы — неинтересная книга. А что может быть скучнее старого дневника? — подумала она и решительно перешла в другую комнату. — Почему я так отношусь к Жене? Она жила в свое время и хотела радоваться жизни как могла. И она не виновата, что революция вторглась в ее жизнь, заставив заметить себя. Живи она сегодня, проводила бы время, как мы. Впрочем, чем мое времяпрепровождение отличается от ее? Лишь уровнем технической мысли. Каждое время диктует свои законы, и горе тому, кто их неправильно истолкует».

За этими размышлениями она незаметно заснула.

— 5 —

Хроника Плачущей Луны 29 октября 1917 года

Большой зал Михайловского технического артиллерийского училища постепенно наполнился взбудораженными ранним подъемом юнкерами. Здесь же присутствовали и дежурные офицеры. Громко строились различные предположения.

— Господа! Я понимаю ваше возмущение столь ранним подъемом, но для этого есть чрезвычайно важные причины. Я послан к вам из Владимирки, меня здесь многие знают, — еще формирующимся басом выкрикнул низкорослый юнкер Николай Чулов из Владимирского пехотного училища, отыскивая в толпе знакомые лица. Увидев братьев Кожушкевичей, Владимира и Александра, Сальцевича, приветственно махнул им рукой. Встреча с друзьями придала ему уверенности, голос окреп. Он не был оратором, не претендовал на роль заводилы и еще несколько минут назад не знал, с чего начать. Теперь необходимые слова появлялись сами, в основном почерпнутые из недавно прочитанной редакционной статьи эсеровской газеты «Дело народа». — Господа юнкера! Большевики Петрограда вопреки воле революционного народа 25 октября арестовали Временное правительство. Насилие над правительством революционной России, совершенное в дни величайшей опасности от внешнего врага, — неслыханное преступление против родины. Мятеж большевиков наносит смертельный удар делу обороны и отодвигает желанный мир. Гражданская война, начатая большевиками, грозит ввергнуть страну в кошмар анархии и контрреволюции, сорвать Учредительное Собрание, которое должно упрочить республиканский строй и навсегда закрепить за народом землю. В связи с этим образован Всероссийский комитет спасения родины и революции, который призывает всех граждан встать на защиту родины и революции! Нам оказана большая честь… — Он сделал паузу, чтобы придать значительности своим словам. — Но вначале разрешите зачитать приказ № 1 войскам Петроградского гарнизона. — И продолжил дрожащим голосом: — «Петроград, 29 октября, 2 часа утра. По поручению Всероссийского комитета спасения родины и революции я вступил в командование войсками спасения. Приказываю: во-первых, никаких приказаний Военно-революционного комитета большевиков не исполнять; во-вторых, комиссаров Военно-революционного комитета во всех частях гарнизона арестовать и направить в пункт, который будет указан дополнительно; в-третьих, немедленно прислать от каждой отдельной части одного представителя в Николаевское военно-инженерное училище (Николаевский инженерный замок). Все, не исполнившие этот приказ, будут считаться изменниками революции, изменниками родины. Командующий войсками Комитета спасения генерального штаба полковник Полковников. Полковник Халтулари». Я этой ночью не сомкнул глаз и спешу вам доложить: восстание против власти большевиков началось! Уже выступили Владимирское и Павловское пехотные училища, захвачен Михайловский манеж с находящимися в нем бронеавтомобилями, телефонная станция, военная гостиница. В ближайшее время должны присоединиться Николаевское казачье училище, самокатчики Петропавловской крепости. С Пулково на Петроград движется Керенский с верными казачьими частями генерала Краснова. Власть господ большевиков пошатнулась и должна пасть от наших объединенных усилий!