Филарет (Гумилевский) - Святые подвижницы Восточной Церкви

• Название: Святые подвижницы Восточной Церкви
• Автор: Филарет (Гумилевский)
• Жанр: Религия

Сияет преподобных жен сословие, яже уязвившеся любовию и добротою Христа—Жениха своего, во след Его текоша, последующе стопам Его Божественным. Сего ради возмездие трудов своих на небесах восприемше, с лики ангельскими и преподобных веселятся, моляшеся непрестанно Христу Богу нашему, еже спастися всем нам.

---

По другим известиям, святая и тогда еще, как жила во дворце, под пышной одеждой царевны носила власяницу, довольствовалась хлебом и водой и занималась чтением священных книг. Безобразна была жизнь отца ее, и смерть его была ужасна: он кричал, что горит он и наказывается за хулы на Богоматерь. Жизнь безобразием ее, а смерть ужасами ее, без сомнения, более всего расположили царевну вести жизнь благочестивую. Приняв пострижение и став настоятельницей Омонейского монастыря, она, полная смирения и любви, сама носила воду для сестер и выполняла другие услуги. В столице империи, как и в Тавенне, женская обитель боялась принимать для себя недвижимые имения. «Греческие иноки не имеют рабов, а латинские имеют», — говорил западный Кантерберийский архиепископ. Община дев Анфусы рукоделиями добывала себе хлеб и другое содержание, а царская дочь–игуменья сама служила сестрам со смиренной любовью. Особенно строго выполняла игуменья Анфуса, в отношении к себе и другим, древнее правило — не выходить из обители в мир, так как иначе душа расстраивается мирскими впечатлениями, да и другим подается случай к соблазну. Много значило для блаженной постановление Трулльского Собора об этом предмете, а еще более тот шум, который поднимали против монастырей при отце ее. Вселенский Собор поставил: «Не долженствует монах или монахиня оставлять свой монастырь и отходити во иный» (Правило 21). Так, блаж. Анфуса ни сама не переступала ногою за ограду обители, ни сестрам не дозволяла являться в миру без самой крайней нужды. Благоговейная настоятельница твердо выполняла и другое правило Собора: «Ни жена в мужеском, ни муж в женском монастыре да не спит»; тем более что и современный ей Собор подтвердил это правило до того, что запретил монаху с монахиней говорить наедине, а в столичной женской обители требовалась особенная осторожность относительно посетителей обители. Блаженная игуменья не допускала в свою обитель и того простодушного обыкновения, которое осудил Собор 692 г. В некоторых женских обителях принимавшие иночество наряжались тогда как невесты, и в таком виде приходили в храм для пострижения. Запрещая это, Констант. Собор 691 г. писал: «Не следует быть тому, чтобы по собственному произволению отложившая уже всякую житейскую приятность, возлюбившая жизнь по Боге, утвердившаяся в ней непреклонными мыслями возвращалась воспоминанием к тому, что уже предано забвению, и от сего явилась бы колеблющеюся, возмущалась бы в душе, как от волн потопляющих и бросающих туда и сюда; иногда и проливая слезы, не являет она сердечного сокрушения, а если и упадет слеза искренности, зрители думают, что это не столько от усердия к монашескому подвигу, сколько от разлуки с миром и с тем, что в мире». Молитвы св. Анфусы были неуспыпные и стояние на бдениях неослабное; слезы сокрушения постоянно текли из очей ее. «Прекрасная ветвь дурного дерева, честная Анфуса отцвела для земной жизни» 12 апр. 811 г., на 57 году ее жизни.

Св. Афанасия Эгинская

Остров Эгина — один из островов Эгейского моря, ближайший к материку Эллады, на юге от Саламина. Здесь родилась и здесь подвизалась св. Афанасия. Родители ее, Никита и Ирина, были люди богатые, благородные и добрые христиане. Они дали дочери хорошее образование. Дочь с юности не находила утешения в приятностях земной жизни: душа ее стремилась служить одному Господу. Но благий Сердцеведец знает, какие меры всего удобнее могут привести душу к спасению, и употребляет самые полезные. Родители выдали Афанасию замуж против ее желания, за военного: партия блистательная! Но на 17 день брака арабы напали на остров, и муж Афанасии в схватке с ними был убит. Афанасия рада была тому, что может вступить в монашескую жизнь. Но указ императора Михаила Заики предписал выдать молодых вдов замуж за молодых военных людей. И Афанасия выдана была за второго мужа, опять против ее желания. К счастью ее, муж был человек, расположенный к добру; супруга своей добротой самоотверженной приобрела влияние на него. С дозволения супруга посвящала она большую часть времени и средств на дела милосердные: помогала бедным, посещала больных и часто оставалась в больницах для услуг страждущим; для вдов и сирот была она самой нежной матерью. Она снабжала одних пищей, других и одеждой. Такая высокая христианская любовь к другим и Господу произвела в муже решительную перемену. Он удалился в монастырь, как желала супруга. Афанасия, оставшись свободной, продала земли, составлявшие наследство ее, и большую часть денег раздала бедным. Дом свой обратила она в дом молитвы для душ, воздыхающих о небе. К ней собралось довольно девственниц. Спустя 4 года упросили ее быть игуменьею. Она горячо подвизалась. На теле ее была власяница, спала она на каменьях, пищей ее был ячменный хлеб, рыбу вкушала только два раза в год — в Пасху и в Рождество Христово. Блаженная игуменья внушала сестрам каяться пред Господом искренно и по ложному стыду не скрывать пред духовником какой‑либо язвы душевной, к пагубе своей. Она напоминала им о древнем законе Божием относительно священников. По закону, которому научат они тебя, и по определению, какое они скажут тебе, поступи, не уклоняйся ни направо, ни налево от того, что они скажут тебе. А кто поступит так дерзко, что не послушает священника, стоящего там в служении пред Господом Богом твоим, или судии, тот должен умереть (Втор. 17, 11–12). К себе самой преподобная по–прежнему была строга, но еще более стала смиренна и добра к другим. Слух о ее подвижничестве разошелся по всему острову. В обитель ее приносили больных, и они получали тут здоровье. Но слава имени преподобной сильно тяготила ее по многим причинам, между прочим и потому, что посещавшие отнимали время, нужное для молитвы и беседы со своей душой, а внося в чужую душу суеты свои, не платили ни вздохом о себе самих. Она удалилась в Константинополь. Здесь также скоро узнали о ней. Царица Феодора желала слушать советы ее. Хотя, по положению тогдашних дел церкви, пребывание Афанасии в столице было полезно для многих, но борьба придворных страстей была слишком шумна, и пустынная душа страдала в такой атмосфере: она скорбела о том, что люди выгнали ее из тихой обители ее. Наконец эгинские сестры явились к ней с неотступными просьбами возвратиться в свою обитель. Она была рада тому. Но кончина ее была уже близка: спустя 20 дней по возвращении в свою обитель почила она о Господе, так покойно, как бы заснула обыкновенным сном. Это было августа 14–го 860 г.

Перед смертью завещала она кормить нищих до 40 дней в ее память. Сестры ставили трапезу 9 дней, потом прекратили. Явясь в 40–й день, говорила она: «Напрасно нарушено мое завещание. Поминовение по умершим, совершаемое в храме до 40 дней, или питание нищих в то же время много помогает грешным в загробной жизни, а совершаемое за праведных низводит благословения небесные на совершающих поминовение». Явившаяся воткнула игуменский жезл свой в землю и перестала быть видимой. Оставленный жезл оказался на другой день живым деревцем.

Считаем уместным и должным привести здесь повествование Агапия, инока критского, о событии, касавшемся вопросов, занимавших душу блаж. Афанасии.

Надобно сказать, что император Михаил Заика (820–828 гг.) жил как язычник, без веры в будущую жизнь; для него все веры были одной пены — неважной, он не допускал бессмертия и бытия духов, и жизнь грязная, плотская была для него жизнь безгрешная.

Этим объясняется значение загробной проповеди св. Афанасии, как и событие, рассказываемое Агапием.

«Была, — пишет он, — одна женщина добрая и благочестивая. Она раздавала милостыню, постилась и творила другие добрые дела. Но, бедная, допустила один грех тяжкий и не исповедалась в нем. Не раз порывалась она открыть грех свой духовнику — и, тогда как рассказывала о других грехах, стыдилась сказать о том, и так уходила от духовника. Часто с горькими слезами молилась она перед иконой Богоматери и просила защиты Ее. Наконец умерла она, не исповедав греха своего. Родные, и особенно сестры, захотели похоронить ее в другом месте, и погребение совершалось на третий день. Когда отпевали ее в церкви, вдруг мертвая поднялась, села на одре и сказала:"Велика мощь твоя, Владычице Непорочная!"Призвав духовника, исповедала пред ним скрываемый грех. Затем вслух всем говорила:"Бедная я, от стыда не исповедалась в одном грехе, так и умерла; но я каждый день с глубоким сокрушением молила Пресвятую Богородицу о том, чтобы не понести мне наказания за свой грех. Когда несчастная душа моя разлучилась с телом, темные злобные духи укоряли меня в тайном грехе и радовались, считая меня своей добычей. Но явилась Царица Ангелов и своим светом разогнала духов злобы. Она сказала им с негодованием:"Господь не дал вам власти над этой душой". Потом привела меня к Господу и просила Его явить милость Свою надо мною; «она, — говорила, — оказывала много любви и веры». Господь сказал:"Пусть эта душа соединится с телом своим и, как должно, исповедует грех свой". Тогда Ангел–хранитель мой оживил меня. Прошу тебя, любезная сестра, и всех родных моих не плакать обо мне — это не принесет мне никакой пользы, а пусть совершаются литургии и подается милостыня за меня". Затем она снова почила во Господе».