Филип Дик - Лабиринт смерти

• Название: Лабиринт смерти
• Автор: Филип Дик
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45365-8

Колонисты, привлеченные выгодными контрактами, прибывают на загадочную планету — Дельмак-0. Они не знают, кто руководит колонией и зачем они там оказались. У них нет связи с внешним миром и возможностей покинуть планету. Один за другим поселенцы гибнут и оставшиеся в живых не могут установить причины смертей и найти ответы на остальные интересующие их вопросы, что становится жизненно важным, чтобы выбраться из лабиринта смерти. За одной истиной скрывается другая, а за другой — третья и чтобы победить смерть, этот путь нужно пройти до конца.

---

— Толчиф, — ответил Бен.

— Давайте я представлю других. Вот этот пожилой джентльмен Берт Кослер, наш сторож.

— Рад с вами познакомиться, мистер Кослер. — Рукопожатие.

— Я тоже рад знакомству, — закивал старик.

— Мэгги Уолш, теолог.

— Рад с вами познакомиться, мисс Уолш. — Рукопожатие. Симпатичная девица.

— А я рада познакомиться с вами, мистер Толчиф.

— И гнац Таг, термопластика.

— Привет.

— Привет. — Чересчур сильное, даже грубое давление на кисть. Мистер Таг Бену сразу не понравился.

— Доктор Милтон Бабл, медперсонал нашей колонии.

— Приятно познакомиться, доктор Бабл. — Рукопожатие.

Пухлый коротышка Бабл носил пеструю безрукавку. Выражение его лица показалось Бену весьма странным.

— Тони Дункельвельт, фотограф и почвовед.

— Рад встрече. — Рукопожатие.

— А этот господин — Уэйд Фрэйзер, психолог. — Долгое, чопорное пожатие руки Бена грязноватыми и влажными пальцами Фрэйзера.

— Глен Белснор, электроника и компьютеры.

— Очень приятно. — Сухая, жесткая кисть уверенного в себе технаря.

Подошла, опираясь на клюку, долговязая старуха с бледным, но одухотворенным породистым лицом.

— Мистер Толчиф, — подала она Бену худую и слабую руку, — я Роберта Рокингэм, социолог. Хорошо, что вы наконец здесь, а то мы уже заждались.

— Вы —Роберта Рокингэм?

Бен аж просиял, до того обрадовала его эта встреча. Он‑то считал, знаменитая старая дама умерла несколько лет назад. И вот теперь его представили ей! Чего только не случается в жизни.

— А это Сьюзи Дам, делопроизводство и машинопись, — добавила Бетги Джо Бем.

— Рад знакомству, мисс… — Бен смущенно умолк.

— Смат, — сказала крепенькая, полногрудая девица. — Сьюзан Смат. Это они думают, что удачно пошутили, прилепив мне кличку Дам[5]. — Она протянула руку для пожатия.

— Может, осмотреться желаете, или как? — спросила Бетти.

— Хочу узнать предназначение колонии. Перед отправкой мне об этом не сказали.

— Увы, мистер Толчиф, мы тоже не в курсе, — сообщила пожилая социологиня и хихикнула. — По прибытии я всем задала этот вопрос, никто не смог ответить. Пока еще нет мистера Морли, но и он вряд ли прольет свет, и что мы тогда будем делать?

— Не проблема, — сказал Бену специалист по электронике. — На орбиту запущен искусственный спутник, пять раз в сутки можно увидеть, как он пролетает в небе. По инструкции, как только явится последний колонист, то есть Морли, мы дистанционно включим магнитофон на борту спутника и получим все ответы. Ну, может, кроме ответа на вопрос: «Как добиться от холодильника, чтобы лучше холодил, а то пиво слишком теплое». Хотя, может быть, и про это расскажут.

Его слова вызвали оживленную дискуссию, и в какой‑то момент Бен поймал себя на том, что участвует в ней, почти ничего не понимая.

— У нас Бетельгейзе–Четыре были огурцы. Думаете, обычным способом выращивали, в лунном свете? Как бы не так!

— Что с того, что ни разу не видели? Все равно Он существует и когда‑нибудь явится вам.

— Поскольку у нас в штате лингвист, можно предположить наличие разумных организмов на планете. Но до сих пор наши экспедиции носили неформальный характер, их едва ли можно назвать научными. Все изменится, когда…

— Ничего не изменится. Несмотря на теорию Спектовски о Боге, проникающем в историю и вновь приводящем в движение время.

— Если желаете об этом поговорить, обратитесь к мисс Уолш. Меня вопросы теологии не интересуют.

— Вы можете это повторить? Мистер Толчиф, у вас что, индейская кровь?

— Ну да, я на одну восьмую индеец. А из‑за чего возник вопрос, из‑за фамилии?

— Архитектуру удачной не назовешь. Постройки вот–вот развалятся. В холод не можем согреться, в жару тоже спасения нет… Хотите знать, что я думаю? Поселку отведен очень короткий срок. Для чего бы ни собрали нас здесь, долго это не продлится. А если продлится, мы будем вынуждены делать все с нуля, вплоть до электропроводки.

— По ночам верещит какая‑то крупная тварь. В первые дни заснуть из‑за нее не сможете. Поддаем я, конечно, подразумеваю двадцатичетырехчасовой период, а не светлое время суток, потому что верещит она не днем, а ночью. Каждую ночь орет, дрянь такая! Да сами услышите…

— Толчиф, вы это, Сьюзи дурой не называйте. Она ведь совсем не глупа.

— Да и хорошенькая к тому же.

— А вы заметили, как она…

— Я‑то заметил, но не думаю, что стоит это обсуждать.

— Мистер Толчиф, кто вы, говорите, по профессии? А?

— Надо отвечать погромче, она глуховата.

— Я сказал, что…

— Вы ее пугаете! Не стойте так близко от нее.

— Можно мне чашку кофе?

— Попросите Мэгги Уолш, она сделает.

— Почему нельзя поставить кофейник на нормальный подогрев? Почему эта рухлядь все кипятит и кипятит?

— Ну, это вопрос. Кофеварки доведены до совершенства аж в двадцатом веке. Какие еще нас ожидают сюрпризы?

— А помните, как было с ньютоновской теорией света и цветов? Уже в конце восемнадцатого века ученые полагали, что о цветах им известно все. Но затем появился Эдвин Ленд со своей теорией светового восприятия, и как будто плотину прорвало…

— Это вы к чему? В саморегулирующихся кофейниках есть еще что‑то такое, о чем мы не знаем? Только думаем, будто знаем?

— Что‑то в этом роде.

И так далее. Бен рассеянно слушал, отвечал, когда к нему обращались, а потом, внезапно ощутив усталость, побрел прочь, к купе кожистых зеленых деревьев, словно нарочно выращенных ради обивки психиатрических кушеток.

Запах Дельмака-0 показался ему малоприятным — как будто поблизости трудилась мусороперерабатывающая фабрика. «Ничего, — успокоил он себя, — через пару дней привыкну».

«Странный народ подобрался в поселке, — подумал Бен. — Люди кажутся слишком… — он поискал подходящее слово, — слишком яркими. Да, точно. Каждый из них — уникум, и каждый словоохотлив».

«И все они здорово нервничают, — запоздало понял он. — Ничего удивительного: они, как и я, не знают, почему здесь оказались. Но это, похоже, не единственная причина для беспокойства».

Узнать эту причину он пока не мог, а потому обратил свое внимание вовне, стремясь объять им зеленокорые деревья, дымчатое небо над головой и низкую траву, похожую на крапиву, под ногами.

Невзрачный мир, решил Бен, испытывая разочарование. Немногим лучше, чем на корабле. Впрочем, Бетги Джо Бем говорила о необычных формах жизни за периметром колонии. Так что вряд ли можно экстраполировать на всю планету впечатление от этого крошечного участка. Надо поглубже вникнуть в суть, надо побывать вдали от колонии. Это и всех остальных касается. А что еще туг делать? Только изучать обстановку, по крайней мере до получения инструкций со спутника. «Надеюсь, скоро прибудет Морли, — подумал Бен. — И тогда мы сможем начать».

К его правому ботинку подобрался жук, замер на несколько секунд, а затем достал миниатюрную телевизионную камеру. Объектив покачался и нацелился точно в лицо Бену.

— Привет, —сказал он жуку.

Тот, явно удовлетворенный, убрал камеру и пополз прочь.

«Для кого он это сделал? — удивился Бен. — Или для чего?»

Он поднял ногу, подчиняясь глупой мысли раздавить жука, но в последний миг передумал. Подошел к Бетги Джо Бем и спросил:

— Когда вы прибыли, здесь уже были жуки–наблюдатели?

— Они появились после того, как были построены дома. Мне кажется, жуки безобидны.

— Но вы в этом не уверены.

— А что от нас зависит? Мы их сначала уничтожали, но тот, кто их делает, присылал новых.

— Вам бы не мешало проследить до гнезда, или что там у них, и разузнать…

— Не «вам», мистер Толчиф, а «нам». Вы — такой же объект операции, как и все остальные. И вам известно ровно столько же, сколько и нам, не больше и не меньше. Вот получим инструкции, тогда, возможно, и поймем, чего от нас хотят — или чего не хотят — люди, по чьей воле мы здесь собрались. Не исключено, что мы здесь как раз для изучения местной живности. Посмотрим. А пока не желаете ли кофе?

— Давно вы уже тут? — спросил Бен, когда они сидели у пластиковой стойки мини–бара и потягивали кофе из сероватых пластмассовых чашек.

— Первым прилетел Уэйд Фрэйзер, психолог, примерно два месяца назад. Остальные прибывали совершенно беспорядочно. Надеюсь, скоро мы увидим и Морли. Не терпится выяснить, для чего нас тут собрали.

— Уверены в том, что Уэйд Фрэйзер этого не знает?

— То есть? — растерянно заморгала Бетги Джо Бем.

— Он — первый. Ждал остальных. В смысле, нас. Что, если это тайный психологический эксперимент под управлением Фрэйзера?

— Мы боимся не этого, — проговорила Бетти Джо Бем. — Нам не дает покоя одна страшная мысль: нет явного смысла в нашем присутствии на планете, как нет и возможности покинуть ее. Каждый прибыл на носаче, это было обязательным условием перевода. Ну а носач на обратный рейс не рассчитан. Без посторонней помощи нам не выбраться нипочем. Может быть, это тюрьма, мы такой вариант обсуждали. Может быть, каждый из нас что‑то совершил, или кто‑то так полагает… — Она встревоженно смотрела на него добрыми серыми глазами. — Мистер Толчиф, а вы ничего плохого не сделали?