Феофан Затворник - Рукописи из кельи

• Название: Рукописи из кельи
• Автор: Феофан Затворник
• Жанр: Религия

---

После сего довольно понятно всякому сердце Израиля у подножия Синая, для каждого видны чувства, исполнявшие его здесь. Они доселе, можно сказать, только не выяснены для самого Израиля, не раскрыты до понятной определенности пред его сознанием, не благословлены и не освящены Богом, — вообще, не возведены в полноту и не поставлены в закон. Это сделано заветом Бога с народом. — Бог обещает им то, что в чувстве они ожидают от Него, или даже чем в чувстве уже обладают от Него, и требует того, что в чувстве давно уже предложено и предано Ему. «Сами видесте», говорит Господь, «елика сотворих египтяном, и подъях вас яко на крылех орлих и приведох вас к Себе; и ныне аще слухом послушаете гласа Моего, и сохраните завет Мой, будете Ми людие избрании от всех язык: Моя бо есть вся земля; вы же будете Ми царское священие и язык свят» (Исх. 19, 4—6). То есть как бы так говорил Господь: сами в себе вы ничтожны, но видите, как Я укрепил и возвеличил вас в Египте, как упокоил и обезопашивал потом. И отныне будете под покровом Моим, — избираю вас Себе из всех народов, — только слушайте гласа Моего. Народ того и жаждал. Он дошел уже до чувства своего избрания и особенной близости Бога к себе, ощутил свою безопасность и силу под кровом Его и сердцем вкусил радости и блаженства от сих преимуществ: он желал теперь одного, чтобы Сам Бог благословил и избрал тот порядок, который познакомил его с неземными ощущениями. Предварительно еще в душе его зародилось желание творить угодное Богу, покровителю своему, и возросло до убеждения в необходимости такой жизни: теперь ему хотелось только, чтобы Бог Сам открыто принял сию жертву сердца, хотелось увериться, что их решимость творить угодное Ему Ему благоугодна. После сего очень понятен тот восторг, то воодушевление, с каким неоднократно израильтяне выражали свою готовность принимать и выполнять повеления Божий: «отвещаша вси людие единодушно и рекоша: вся, елика рече Господь, сотворим и послушаем» (Исх. 19, 8).

То есть — народ изъявлял воодушевленную решимость творить всегда волю Божию, в чувстве особенной близости Бога к себе и себя к Богу, особенного Божия избрания и покровительства, — в полной уверенности, что, будучи сам по себе ничтожен и слаб, он будет прославлен и вознесен Богом, и под Его покровом всегда будет жить в довольстве и безопасности. Моисей пространно изображает это содержание в одной из последних речей своих к народу. «В день сей заповеда тебе Господь Бог твой, сотворити вся оправдания сия и судбы; и сохраните и сотворите я от всего сердца вашего и от всея души вашея. Господа избрал еси днесь быти тебе в Бога, и ходити во всех путех Его и хранити оправдания и заповеди, и судбы Его, и послушати гласа Его. И Господь избра вас днесь, да будете Ему люди избранный, якоже рече тебе, хранити вся заповеди Его, и быти тебе вышше всех язык, иже сотвори тя именита и хвальна и славна, быти вам людем святым Господу Богу вашему, якоже глагола» (Втор. 26, 16—19).

Вот душа, коренное настроение, внутреннейшее, основное расположение Израиля. Оно вызвано Божественным влиянием и укреплено навсегда Божиим благословением в завете и составляет надежнейшую сердечную основу для наздания всего законоположения. Душа обручилась волею Божиею и как закон совести будет теперь принимать каждое определение ее. После сего положительные постановления Божий часто перестают быть положительными: они радостно приемлются сердцем и обязывают уже извнутри.

Следовательно, страх и трепет не принадлежат к существу завета и законоположения Синайского. К завету, как завету, они и не могут принадлежать, потому что завет и заключается для избежания всякого страха. Страх здесь составляет только внешнее облачение завета, внешний образ явления Бога и Его закона, его делало необходимым одно обстоятельство — возраст иудеев, по коему они готовы везде ожидать послаблений и надеяться на извинения. Оттого Господь держит постоянно иудеев в страхе Своего Имени, чтобы, имея сей страх пред глазами, они не грешили (Исх. 20, 20), но производит это как бы стороною, внешно, не прямо. К этому направлены страшные казни над египтянами, строгое определение на амаликитов и особенно ужасы Синайские и кровь завета. Первые два случая с первого раза внушили израильтянам чувства слабого под рукою Сильного, но вместе заставляли и трепетать — Бога, карателя противящихся Его воле; последние — давали разуметь, что предсмертный страх ожидает преступника в самом действии преступления и неминуемая скорая смерть после него. Бог являл Себя величайшим, неприступным Властителем вселенной, благоволительным к покорным Ему и гневным к врагам Своим, уверял в Своем внимании, но держал всегда в притрепетном отдалении от Себя. Всякий подзаконный должен был в чувстве сердца хранить убеждение: благо мне под кровом Божиим, но страшусь, как бы не преступить воли Божией.

Ближе к понятию о Боге, существеннее в отношении к завету, значительнее по влиянию на жизнь было само собою образовавшееся между всем сим убеждение в неизменности и ненарушимости завета со стороны Бога; то есть что Бог никогда уже не уничтожит силы сего завета, что те, кои вступили с Ним в завет, навсегда пребудут Его частию, Его неотъемлемою собственностию, что хотя они и оставят Его, но Он не оставит их и не презрит, а только изменит Свое отношение к ним и, как попечительный отец, не прекратит наказаний, пока не доведет их до исправления, и что, следовательно, им остается одно из двух — или творить волю Божию, или страдать. Еще продолжительный ряд казней над египтянами довольно ясно уверял, что Бог непременно уже сделает что определил, что воле Его нет сопротивлений, что если угодно Ему покорить кого Своей воле, то Он покорит непременно. Но это поучение в чужом лице редким могло быть обращено на себя; в собственном лице поняли и ощутили сию истину израильтяне по преступлении завета пред Синаем. Здесь Бог то определяет всеобщую погибель, — то с Ангелом повелевает отступить от горы, чтобы не погубить всех, — то в столпе облачном вслед за скиниею Моисеевою оставляет стан, и оставляет для того, чтобы решить, что сделать Израилю (Исх. 32, 7); кто не ощущал при сем, что страшный Бог обходит вокруг, нося с Собою казнь, готовую открыться в каждое мгновение? Израиль уже смирился, сетует, кается, но Бог все еще держит его в страхе и не прежде решается восстановить милостивые к нему отношения, как по самом искреннем и решительном раскаянии; кто не убедился, что праведная рука Божия не опускается и не может опуститься, пока не сломит гордого упорства, не сокрушит сердца? Господь определяет казни за нарушение завета (Лев. гл. 26), и притом так, что всемеро обещает увеличить их, если не послушают Его (Лев. 26, 18), и еще всемеро прибавить ударов, если после сего пойдут против Него (ст. 21), — и еще всемеро (ст. 24), — и еще всемеро (ст. 28) — пока признаются в беззаконии своем и покорится необрезанное их сердце; и все это потому, что как бы израильтяне ни отделялись от Него, Он не презрит, не возненавидит их до истребления, не нарушит завета Своего с ними (ст. 44). То есть — вступивший в завет с Богом вечно будет стоять в пределах сего завета, как бы в некоем ограждении, без возможности выступить из них, — что в нем он произвольно наложил на себя некое иго, которое сложить с себя сам собою уже не властен.

Вот два убеждения и чувства, не входящие в существо завета, но непосредственно близкие к нему и служащие необходимым, хотя внешним, его облачением и ограждением для испорченных сердец, — и потому все, однако ж, должны иметь место между чувствами и расположениями вступающего в завет с Богом и войти в состав общего настроения его сердца.

2. Религиозные понятия, соответственные завету

Соответственно такому завету, и особенно соответственно откровениям Бога в Египте и в пустыне, в душе Израиля должно было образоваться особенное представление о Боге, Его свойствах и отношении к себе, — представление, определяющее состав его веры.

Израиль должен был веровать, что Иегова, изведший его из Египта, есть единый истинный Бог: ибо никто, кроме истинного Бога, не может творить знамений и чудес, какие Он сотворил пред его глазами. Они и воздвигались с тою целию, да разумеет Израиль, египтяне и все народы, что Господь Бог его «сей Бог есть, — Бог на небеси горе и на земли долу, и несть Бога разве Его» (Втор. 4, 35, 39); что Он есть единый истинный Творец и Владыка мира (Исх. 20, И), Бог духов и всякой плоти (Чис. 16, 22; 27, 16), Коего есть «небо и небо небесе, земля и вся елика суть на ней» (Втор. 10, 14), — Владыка независимый и нескончаемый по бытию и господству, есть Сый (Исх. 3, 14), Который Сам «убиет и Сам же жити сотворит: поразит и Сам же исцелит, и несть же измет от руку Его» (Втор. 32, 39), «царствуяй, и живый во веки и на век, и еще» (Втор. 32, 40; Исх. 15, 18), — есть Бог величественнейший, могущественнейший и неприступнейший, пред Которым все должно смиряться и воле Которого ничто противиться не может, — «Бог богов и Господь господей, Бог великий и крепкий и страшный» (Втор. 9, 26; 10, 17), Которого рука довольна на все (Чис. 11, 23); только по особенному благоволению можно слышать глас Его (Втор. 4, 33), а приступить к Нему, тем паче видеть лице Его, никак не можно: «не бо узрит человек лице Бога и жив будет» (Исх. 19, 22—24; 33, 20; Втор. 5, 24—26). Но сей Бог величественнейший, верил Израиль, есть наш Бог (Ис. 5, 7), — Бог отцов наших — Бог Авраамов и Бог Исааков, и Бог Иаковлев (Исх. 3, 15), — избравший нас, не яко есмы мнози, но яко возлюби нас. Храня клятву, «еюже клятся отцем нашим, — рукою крепкою и мышцею высокою» (Втор. 7, 7, 8) «взя Господь Себе язык наш из среды языка» (4, 34), —как «орел простер крыле свои, и прият» нас — «и подъят на раму Своею» (32, 11), — «и изведе от пещи железны из Египта», да будем Ему «людие в жребий» (4, 20) — «и бысть часть Господня людие Его Иаков, уже наследия Его Израиль» (32, 9). Сердцем уразумели мы, что «сынове есмы Господа Бога нашего» (8, 5; 14, 1); а Он — Отец наш, стяжавший нас, и сотворивший, и создавший нас (32, 6); Он хранит нас, яко зеницу ока (32, 10), и учит, как учит отец сына (б, 5), и никогда не оставит нас, тем менее потребит, — никогда не забудет завета отцов наших, «имже клятся им» (4, 31), ибо есть Господь вечно «вселяйся посреде сынов Израилевых» (Чис. 35, 34).