Александра Бахметьева - Полная история христианской церкви

• Название: Полная история христианской церкви
• Автор: Александра Бахметьева
• Издательство: Лепта Книга, Эксмо
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45840-0

Александра Николаевна Бахметева (1825–1901) — известная писательница XIX века, почетный член Общества любителей российской словесности. В своих книгах, выдержавших много изданий, она излагала события библейской и церковной истории и пересказывала их для детей.

Предлагаемая книга повествует о временах появления и укрепления Христианской Церкви на земле. Судьбы империй и правителей, войны, народные движения и трагедии ересей тесно переплетаются с историей христианского учения, которое, собственно, и стало главной движущей силой жизни человеческого общества. Книга охватывает события первого тысячелетия со времени Рождества Христова. Написанная живым и ярким языком, она дает запоминающиеся образы известных людей прошлого и подвижников Церкви.

По благословению архиепископа Тираспольского и Дубоссарского Юстиниана.

Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви.

---

Он желал посвятить всю жизнь уединенной молитве, но его слава привлекала множество посетителей: кто приходил к нему за советом и наставлением, кто с надеждой исцелиться от недуга, потому что Господь даровал Иоанну чудотворную силу. Исцеляя больных, Иоанн призывал их к благочестивой жизни, к молитве; с глубоким знанием сердца подавал советы в соответствии с душевным состоянием каждого.

Рассказывают, что в монастыре было однажды Иоанну чудное видение. Ночью явились ему два мужа, озаренные необычайным светом: то были святые апостолы Иоанн и Петр.

— Я Иоанн, — сказал первый, — возлегший на персях Господа во время Тайной Вечери и оттуда почерпнувший Божественные откровения. Дает и тебе Бог увидеть глубину премудрости, да питаешь людей негибнущей пищей учения и да заграждаешь уста тех, которые превратно толкуют закон Бога нашего.

Петр, вручив Иоанну ключ, сказал ему:

— Дает тебе Бог ключ Церквей святых, да будет связан тот, кого свяжешь, и разрешен тот, кого разрешишь.

Упав ниц, Иоанн воскликнул в глубоком смирении:

— Кто я, чтобы дерзнул принять и понести такое служение; я человек грешный и ничтожный!

— Мужайся, крепись! — сказали апостолы. — Исполняй повеленное тебе, не утаи дара, данного тебе Богом на просвещение людей Его. Провозглашай смело слово Божие, помня, что Господь сказал: не бойся, малое стадо, яко благоизволи Отец дать вам царство. И ты не бойся, ибо Господь благоволит просветить тобою души многих. Ты много вытерпишь скорби и гонений правды ради; но перенеси все твердо и внидешь в наследие Божие.

Иоанн взял на себя еще более тяжкий труд, готовясь к служению, на которое указывал ему Господь. Он на время удалился из обители и в уединенной пещере укреплял свою душу постоянной молитвой, в борьбе с самим собой приобретая духовный опыт. Вдали от мирского шума, беседуя с Богом, созерцая красоту Его творения, душа Иоанна все больше и больше приближалась к источнику света и жизни.

Но подвижническая жизнь так расстроила здоровье Иоанна, что через несколько лет он был вынужден возвратиться в Антиохию, однако навсегда сохранил благодарное воспоминание о тихой иноческой жизни: во многих своих беседах он затем красноречиво описал спокойствие и тишину пустынных обителей, которых не достигает шум мирской суеты, где все думают лишь о том, как угодить Богу; а утвердив свои сердца и помышления на твердом камне заповедей Божиих, не возмущаются и не колеблются ни бурей страстей, ни суетою внешней жизни, а наслаждаются истинной свободой (потому что отдались Богу) — истинным богатством, потому что не желают ничего мирского. В то время в гражданском обществе были часты нападки на монастыри, якобы отнимавшие у мира лучших людей, но Иоанн настойчиво защищал иноческую жизнь.

Вскоре после его возвращения в Антиохию, свт. Мелетий посвятил его в диаконы; а в 385 году Флавиан, преемник Мелетия, возвел Иоанна в сан священника, не причислив к какой-либо конкретной церкви, а поручив ему проповедовать. Иоанн еще задолго до этого в книге «О священстве» начертал величественный образ истинного священника. Теперь он принял это звание со смущением и трепетом, но вместе с тем вполне уповая на помощь Господа, Который может облегчить всякий труд.

Независимо от трудностей, неизбежно связанных со званием проповедника, исполнение этих обязанностей было особенно трудным по многим причинам в Антиохии. Мы уже говорили о раздорах, которые так долго волновали Антиохийскую Церковь. В ней было одновременно три епископа, потому что евстафиане, мелетиане и павлиниане не хотели иметь между собой общения. После смерти Мелетия (381) многие, недовольные назначением Флавиана, продолжали считать епископом Павлина.[190] Многочисленные еретики: ариане, евномеи, последователи Савеллия, Павла Самосатского, Македония и разных гностических сект — старались распространять свои учения; язычники и евреи, высмеивая распри и разногласия христиан, хулили и поносили веру Христову. Беспрестанно возникали горячие споры; множество христиан, увлекаясь суетными словопрениями в догматах, пренебрегали своими обязанностями. Другие, утомленные спорами, становились равнодушными ко всему. Многие, считаясь христианами, ограничились внешним соблюдением обрядов Церкви, а жили суетными увеселениями и самоугождениями. Зрелища привлекали и язычников, и христиан. Как трудна была доля проповедника в таком обществе! Иоанн глубоко скорбел о разделении христианского общества. Сравнивая современное ему состояние Церкви с духом Церкви первых времен, он с грустью говорил: «Тогда во всех была одна душа, было одно сердце. А ныне в одной душе не увидишь такого единомыслия, но везде великий раздор, нигде нет мира».

Иоанн, однако, не упал духом, имея Всесильного Помощника, к Которому обращался с полным упованием и Который благословлял его труды. Приняв звание священника, он решил посвятить новым обязанностям все силы ума и души, всю свою жизнь, и с любовью и горячим усердием принялся за дело, с отеческой заботливостью следил за душевным состоянием каждого из духовных своих чад, ободрял унывающего, поддерживал колеблющегося, наставлял, утешал, укорял, соединяя кротость с твердостью, горячую любовь и снисходительность с мудростью. Он старался отвлечь христиан от суетных словопрений, склонял их к христианской жизни и добрым делам, твердо отстаивая догматы от лжеучений. Еретики видели в нем строгого обличителя и кроткого наставника, всегда готового помочь тому, кто добросовестно искал истину. Иоанн проповедовал несколько раз в неделю; и с каждым днем его влияние усиливалось. Суетные антиохиицы, забывая любимые зрелища и увеселения, стали толпами приходить в церковь. Многие их тех, которые вначале шли из любопытства, были тронуты до глубины души могучим словом проповедника; многие, приведенные к живому сознанию своих грехов, рыдали, обливаясь слезами. Иногда речь проповедника прерывалась шумными изъявлениями восторга, но Иоанн не любил этого. «Что мне в рукоплесканиях и похвалах? — говорил он. — То мне похвала, если вы исправите жизнь вашу, обратитесь к Богу!»

Рассказывают, что однажды женщина из народа, слушая его, воскликнула: «Учитель духовный Иоанн, золотые уста! Учение твое глубоко, и слабый ум наш не все может постигнуть!» С этих пор Иоанн особенно старался излагать поучения свои в самых простых, общепонятных словах; в народе же сохранилось за ним прозвание Златоуста, под которым он и чествуется Церковью.

В своих беседах Иоанн то объяснял Священное Писание, извлекая из этого источника поучения о ежедневных обязанностях христианина, то опирался на события общественной жизни, чтобы напоминать слушателям о законе Божием, возвышая к Господу их сердца.

Больше, чем любой другой проповедник, он жил одной жизнью со своей паствой, разделял все скорби и радости, на все отзывался словом, исполненным искреннего, горячего участия. Мы уже говорили о том, что он сделал для Антиохии в тяжкое время, последовавшее за мятежом, как он являлся на судилища, чтобы ходатайствовать за несчастных, как ободрял их напоминанием о милости Божьей, как старался возвысить их души над земным страхом, обращая их к Тому, Кто один может внушить непоколебимую силу и твердость духа. Иоанн был для антиохийцев отцом, утешителем и наставником, который умел подвигнуть слушателей на дела добра и милосердия. Он убеждал богатых помогать бедным, устраивал больницы и приюты для страждущих, восставал против роскоши и жизни праздной и суетной, которая удаляет душу от Бога, заботился о бедных, советовал, как воспитывать детей.

Иоанн пресвитерствовал в Антиохии двенадцать лет. В 397 году умер константинопольский архиепископ Нектарий, и Иоанн был призван занять его место. Зная любовь к нему антиохийцев, император Аркадий опасался, как бы это назначение не произвело волнения в народе, и велел Иоанну тайно уехать из Антиохии. В Константинополе приняли с восторгом проповедника, имя которого было известно всему Востоку. Но нашлись и недоброжелатели среди епископов и пресвитеров, собранных для рукоположения нового пастыря. Многие сами добивались сана архиепископа столицы. Александрийский епископ Феофил желал этого сана для одного преданного ему пресвитера. Он был человеком честолюбивым и лукавым и, конечно, знал, что в Иоанне не найдет послушного себе орудия, но за Иоанна стоял сильный при дворе любимец царя Евтропий, бывший прежде у трона Феодосия, но также имевший в характере лукавую хитрость. Феофил испугался его угроз и 26 февраля 398 г. сам рукоположил Иоанна, но с тех пор стал ему врагом.

Такое начало предвещало много неприятностей. И действительно, архиепископство в Константинополе стало для Иоанна трудным испытанием. Дел было чрезвычайно много, так как надзору константинопольского патриарха подлежали церкви нескольких областей. Но, посвятив все свои силы служению Богу, Иоанн не испугался трудностей и усердно принялся за исполнение новых обязанностей. К своему крайнему огорчению, он в духовенстве нашел мало достойных сподвижников; большинство было равнодушно к своим святым обязанностям, заражено любовью к земным благам, к роскоши и почестям. Добиваясь покровительства людей, сильных при дворе, священники потворствовали их порокам и поэтому не имели того нравственного влияния, которое могут и должны иметь пастыри душ. Исправление духовенства стало первой заботой епископа. Он старался наставлять и примером, и словами: из своего дома удалил всякую роскошь, употреблял все свои доходы на дела милосердия, хранил строгий пост, не искал милости сильных, не посещал вельмож, не звал их к себе, а был постоянно занят или делами паствы, или молитвой, или изучением Священного Писания. Его строгая, подвижническая жизнь не понравилась константинопольскому духовенству. Оно вознегодовало еще больше, когда Иоанн, вникнув во все дела Церкви, нашел, что церковные доходы употреблялись неправильно, иногда даже нечестно. Он удалил некоторых, сократил ненужные расходы и использовал много средств на помощь бедным и на сооружение больниц. Люди, отставленные Иоанном, стали его непримиримыми врагами.