Неизвестен Автор - Научно-популярные статьи о технике

• Название: Научно-популярные статьи о технике
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Прочее домоводство

---

Объясняя столь невероятное ослушание, командир яхты ссылался на свой и чужой опыт, подсказывающий, что при данной осадке корабля, глубине воды и размере набегающей волны корабли плотно садились на дно.

На запрос министра А.Н. Крылов через три дня кратко ответил: "Командир яхты "Полярная звезда" прав". И представил необходимые случаю пояснения и расчеты.

Но если важная работа Крылова интересовала министерство главным образом с точки зрения виновности или правомочности действий капитана "Полярной звезды", то английское Общество корабельных инженеров она привлекла актуальностью. В ней таились ответы на вопросы, почему корабли переламываются, опрокидываются, почему они в определенные, особенно критические моменты становятся неуправляемыми, необузданными, как дикие мустанги.

Общество пригласило русского ученого Крылова прочесть доклад о килевой качке на своем ежегодном заседании. Русский штабс-капитан поразил англичан истинно лондонским произношением - Крылов читал свой доклад по-английски. От внимания аудитории не ускользнул ни один из уверенных жестов докладчика, ни один из оборотов типично английского юмора, вводимых Крыловым для общего колорита в специальный текст. От природы сдержанные англичане, забыв о своем приоритете в судостроении, аплодировали гостю, единогласно избрали его иностранным членом общества, что случалось очень редко.

В конце марта 1898 года Крылов вновь приехал в Лондон. На этот раз доклад обществу "Общая теория колебаний корабля" вызвал не только восхищение: автору за него присуждена была золотая медаль. Всего за время существования общества золотой медали было удостоено лишь шесть человек, иностранцев среди них не было.

Возвращаясь из второй лондонской командировки, он в конце апреля 1898 года посетил Берлинскую техническую школу, в которой его внимание привлек кораблестроительный отдел, постановка в нем преподавания. По глубокому убеждению Крылова, России пора было готовить собственных инженеров-кораблестроителей.

В Петербурге Крылов представил по начальству обстоятельную докладную записку о подготовке инженеров - кораблестроителей. Записке был дан ход, она достигла сразу трех министров - морского, финансов и просвещения. Уже через год состоялось совещание, положившее начало учреждению Петербургского политехнического института. В составе нового высшего учебного заведения образован, конечно, и кораблестроительный факультет.

Совершенно естественно, что такой человек, как адмирал С.О. Макаров, обладающий схожими с Крыловым качествами, не мог пройти мимо него. Как и наоборот - не мог Крылов не искать поддержку у Макарова. Состоя главным инспектором морской артиллерии, адмирал по долгу службы рассматривал представленную к его заключению документацию на прибор для автоматической стрельбы на море. Автор прибора, а им был капитан Крылов, привлек внимание не только оригинально простым изготовлением нужного и ценного морским артиллеристам приспособления, но и необычностью письменного изложения своего предложения.

Таким образом, заочное знакомство адмирала Макарова и капитана Крылова состоялось в 1894 году. В это время Степан Осипович вынашивал мысль о покорении Северного Ледовитого океана, создавал проект первого в мире ледокола, на котором намеревался пройти в вечных неприступных льдах. "Ни одна нация, - писал С.О. Макаров, - не заинтересована в ледоколах столько, сколько Россия. - И, развивая свое утверждение, прибегал к образности: - Если сравнить Россию со зданием, то нельзя не признать, что фасад его выходит на Ледовитый океан".

Они встретились и поняли, что эта встреча продиктована судьбой русского флота, которому они оба преданы всей душой.

Со стороны, особенно не моряку, наверное, забавно было смотреть, как маститый адмирал и вошедший в пору возмужания капитан, что-то возбужденно обсуждая, доказывая друг другу, по-мальчишечьи запускали в бассейне кораблик. Наконец, запустив, зачарованно, как могло показаться, тоже по-мальчишечьи, следили за его плаванием и в особенности за теми моментами, когда кораблик, порыскав, опрокидывался и тонул.

Еще за 20 лет до знаменательной встречи, когда Алексей Крылов, восхищенный подвигами русских моряков на Черном море, лишь готовился поступить в Морское училище, Макаров выступил в "Морском сборнике" со своей теорией непотопляемости судов. Суть теории была проста, но чрезвычайно необычна и потому, наверное, при первоначальном ознакомлении вызывала чувство протеста. В самом деле, столько, сколько существует корабль, в случае внезапного затопления его спасали откачкой хлынувшей воды. От нее освобождались по-разному - черпали руками, ковшами, специальными манерками, ведрами, наконец, помпами. И вдруг боевой офицер, занявшийся этой насущной проблемой, во всеуслышание говорит; нужно не бороться с водой, откачивая ее, а немедленно брать в союзники.

Немело эпитетов было произнесено в адрес автора "безумной теории", хотя она и подкреплялась убедительными расчетами, полученными в результате как опытов, так и непосредственным участием Макарова в спасении кораблей, например, канонерской лодки "Русалка". Пробоина размером в квадратный метр, доказывал ученый-флотоводец, при осадке корабля на 5 метров принимает более тридцати тысяч тонн воды в час. А какая ее масса хлынет в пробоину в два раза, в несколько раз большую? Мыслимо ли откачать этот водопад малосильной помпой - "лягушкой" или даже мощным насосом?

Допустим даже, что переборки в терпящем бедствие корабле достаточно прочны и способны сдержать напор водяной стихии, не допустить ее в другие отсеки, что произойдет тогда? В лучшем случае корабль окажется в беспомощном положении, лежащим на боку, в худшем же, что происходит чаще, - корабль, теряя остойчивость, переворачивается вверх килем и гибнет.

Но что, если немедленно затопить отсек, расположенный по диагонали, противоположной пострадавшему, не очевидно ли, что корабль, сохранив равновесие, лишь глубже осядет в воду? При таком состоянии корабль, во-первых, сохранит боеспособность, а во-вторых, если это будет необходимым, он будет способен добраться до порта собственным ходом.

Переубеждая скептиков, ломая лед равнодушия и чиновничью рутину, неистовый моряк Макаров привлек наконец к своей теории и практическим опытам внимание широкой прогрессивной общественности России. Одним из его деятельных союзников стал Д.И. Менделеев. 12 марта 1897 года, когда адмирал Макаров закончил чтение доклада о необходимости освоения Северного Ледовитого океана и строительства ледокола для этого, первым зааплодировал великий русский ученый. Его аплодисменты поддержали другие ученые, инженеры, писатели, моряки и даже высокопоставленные правительственные чиновники, присутствовавшие в конференц-зале Российской академии наук. Вопрос о ледоколе "Ермак" - детище Макарова - был предрешен.

При поддержке Менделеева было осуществлено и строительство "Опытового бассейна" - прообраза современных НИИ. В этом Макаров и Менделеев действовали уже единым фронтом. Казначейство отпустило великому ученому полтора миллиона рублей на разработки по получению русского бездымного пороха. Блестяще и остроумно решив задание, Менделеев затратил на его выполнение третью часть, оставшийся же миллион он рекомендовал морскому министерству на строительство "Опытового бассейна" и закупку оборудования на него.

При столь авторитетном проталкивании через два года бассейн был введен в строй в районе так называемой петербургской Новой Голландии, между Николаевским мостом через Неву и Флотским экипажем у Поцелуева моста на Мойке. Это сооружение было в 120 метров длиною, 6,7 метра шириною и 3 метра глубиною при емкости в 2500 кубических метров воды. Своеобразным аналогом такому бассейну может быть аэродинамическая труба с той лишь разницей, конечно, что в бассейне испытываются силы воздействия не на модели самолетов, а на модели кораблей.

Одним из рабочих и весьма показательных моментов в "Опытовом бассейне" была лекция адмирала Макарова для командного состава Балтийского флота. В своем докладе Степан Осипович, в частности, подробно разобрал причины гибели английского броненосца "Виктория", модель которого находилась в бассейне. Броненосец затонул, получив ничтожную пробоину в носу. Отметив, что на "Виктории" никто, даже адмирал, не придал роковой пробоине надлежащего значения, он утверждал, что, будь на броненосце по команде адмирала затоплены и кормовые отсеки, трагедии бы не произошло. Произнося эти слова, адмирал Макаров вместе со слушателями подошел к борту бассейна, у которого стояла модель броненосца. Освободив ее от швартовых, адмирал снял и пластырь с имитированной пробоины в носовой части модели. Производя эти действия, адмирал говорил:

- Вот нос раненого корабля чуть-чуть покрылся водой...

Далее за адмирала красноречиво досказала сама модель: нос ее рыскнул в воду, "Виктория" опрокинулась вверх килем и в считанные секунды достигла дна.