Андрей Годар - Под тенью феникса

• Название: Под тенью феникса
• Автор: Андрей Годар
• Жанр: Научная Фантастика

Истребление 2012 года уничтожило земную цивилизацию. Мир, каким мы его знали, перестал существовать. Случившаяся катастрофа не только опустошила города и превратила в ничто человеческое общество - она изуродовала людские души. Внезапно появились тысячи поводов убивать за еду, медикаменты, горючее, амуницию, технику… Немногие выжившие поспешили встать на путь братоубийственной войны. Но среди них нашлись те, кто понял, что заслужить право на будущее можно лишь объединившись и восстановив честь Человека.

Небольшие отряды вступают в союз с целью построить новое общество и накопить силы, достаточные для борьбы с высадившимися на земле инопланетными войсками.

---

Зато можно было получше рассмотреть, как искажается пространство между столбами, когда в него попадает посторонний предмет. Как только швабра касалась плоскости портала, рябь становилась не такой однородной, в ней возникали едва заметные волнообразные искажения, плавно обтекавшие дерево ручки вокруг точки прикосновения. Если я останавливался и движение прекращалось, то искажения тоже исчезали. В такие моменты я старался разглядеть грань реальности, то место на ручке, где её начинала поглощать рябь портала. Несмотря на то, что постоянное движение и копошение в этой ряби было в больше степени иллюзией – если зайти сбоку, она выглядела идеально плоской – обнаружить это место мне так и не удалось. Уходившая вперёд тонкая металлическая труба на конечном участке своей длины где-то в сантиметр-два, просто становилась нечёткой, растворялась.

Вдоволь наигравшись со шваброй, я набрался смелости проверить, что произойдёт, если не убирать её из портала до самого момента закрытия. Щелчков от схлопывания я на тот момент наслушался уже достаточно, чтобы относиться к происходящему спокойно и не падать мордой в землю. Стою, держу в руках поперечину, слушаю сирену. Тут вдруг швабру из рук влево кааак дёрнет! Вся рябь за полсекунды схлопнулась к центру – как двери лифта, только намного быстрее. А рукоять швабры упиралась не в центр плоскости, вот её и рвануло. Столбы медленно вернулись к исходному положению в центре платформы.

Наконец, можно было посмотреть линию среза. Результат оказался предсказуем, но оттого не менее интересен: трубка рукояти швабры будто была отпилена ножовкой, ровно и так, что осталась острая грань. С той лишь разницей, что на металле не было следов, обычно оставляемых зубцами полотна, будто после ножовки ещё дополнительно зашлифовали. Вот и всё, как говорится, никаких чудес.

Плотно экспериментировать с консолью я боялся. Нашёл две области, с которыми более-менее разобрался, прокрутка функций и настройка таймера с запуском, а остальное не трогал, страшно было попасть на что-то вроде самоуничтожения или сбить важные настройки, так что потом вообще хрен запустишь. Включал шарик планеты с обозначенными точками, и вращал его в разные стороны – это был высший пилотаж. Но как-то разбираться нужно было, я же был не кто попало, а

Хранитель Телепорта! Завёл себе блокнот, в который переписывал по очереди все символы с консоли. Я понятия не имел, что с ними дальше делать, просто казалось, что это важное занятие. И

была наивная вера в том, что однажды, когда я чуть подрасту и стану умнее, посмотрю в эти записи и с первого взгляда сразу так всё пойму, все закономерности вычислю.

Думаю, не нужно говорить, что всё это время у меня была одна большая мечта: шагнуть в портал и увидеть что-то такое, чего я раньше никогда не видел. Может быть, там меня ждут чужие земли, которых не коснулось Истребление, где живут добрые и счастливые люди. Или там будут джунгли, в которых моментально освоюсь, сделаю себе одежды из шкур и стану повелителем зверей. А

может вообще какие-то сказочные страны, где живут волшебники и колдуны… до сих пор не знаю, какая между ними разница. Больше всего на свете я мечтал об этом, и сильнее всего боялся –совершить шаг в рябь между столбов телепорта. Это должно было произойти рано или поздно, иначе бы я сошёл с ума, наверное.

Не знаю, сколько времени я бы ещё находился в этом пограничном состоянии: перерисовывал инопланетные значки, швырял каменюки… Но однажды меня заметили. Или выследили, не знаю.

Это было рано утром, я проснулся и пошёл облегчиться к забору. А когда я открыл заднюю дверь, то через коридор, через всю толщь дома, увидел на улице фургон, из которого вылезали чёрные ребята с автоматами. Сразу вспомнилось о сбежавших зеках, сразу тело развернулось на 180

градусов, а ноги понесли его вперед с такой скоростью, что сам себе удивился, отстраненно так –мол, во дела… Как я одним махом перелетел через забор, даже не помню, помню только ощущение торца доски на ладони и оклики, раздавшиеся с улицы в этот момент.

Кажется, в меня стреляли. Не буду врать, пули у виска не свистели, но бахнуло сзади несколько раз точно. Бежал кстати глупо, по прямой, даже странно что не попали. Но мне хотелось как можно скорее попасть к своей заветной двери в другой мир, чтобы скрыться за ней. Страх перед неизвестностью полностью заместился страхом перед расправой, так что никакие «но» и «а если»

не мешали. Подбежал к плите, упал на бок и проехал на нём с метр. Выжал фиксатор панели и, пока она раскладывалась, осмотрелся. Так и есть, чёрные с автоматами, бегут за мной, расстояние метров пятьдесят. Я сжимаю зубы, чтобы не заорать от страха, и тыкаю пальцами в экран, столбы начинают расходиться. За несколько секунд до появления портала мои преследователи подбегают и начинают тыкать в меня автоматами с той стороны плиты, что-то приказывая сделать. Из-за того, что они кричат все наперебой, я могу расслышать только слова ругани. Держу руку на панели, между столбами появляется и расширяется ромб портала – мои преследователи с криками:«Воу!»

«Воу!» чуть отпрыгивают назад и обалдело смотрят на происходящее, а потом начинают ещё более агрессивно тыкать в мою сторону автоматами и орать. Чувствую – ещё несколько секунд и изрешетят, точно. Медленно встаю с поднятыми руками, делаю пару шагов и бросаюсь в портал, головой вперед… Он ещё не успел полностью открыться, иначе ноги бы наверняка отрезало.

А потом мне стало никак. Точнее, показалось, что я чувствую себя никак, потому что определённым образом я себя чувствовал, но таким образом – впервые в жизни. Вот та невнятность, которая открывалась глазу снаружи, здесь была повсюду, окружала меня, была моими ощущениями и моими мыслями. Вроде онемения в груди, что бывает, когда летишь на качелях вниз, только здесь это ощущение тебя полностью заполняет и подчиняет. И тут меня, также головой вперед, выплюнуло в снег.

Холод сразу помог прийти в себя и меня вывернуло. Тошнило очень долго и мучительно, и, когда закончились спазмы, я едва был способен подняться на ноги и устоять. Портал схлопнулся уже давно, и я в своих блевательных заботах даже не обратил внимания на его звук. Я находился возле плиты со столбиками на самом дне балки. Вокруг было много деревьев и кустов – все они тянули свои голые ветви-щупальца к ночному зимнему небу. Я попробовал закричать, но выдавил из себя лишь слабый стон. Затем я чуть отдохнул, собрался с силами и всё-таки крикнул. Никакого результата.

Здешние холода были намного сильнее техасских, я начал замерзать почти моментально. Помню, ещё пытался вылезти из балки и всё время соскальзывал вниз из-за того, что руки и ноги отказались мне служить, превратившись в твёрдые и бесчувственные коряги. Уже ноги по колено не ощущаю, а руки по плечо – но всё равно пытаюсь ползти вперёд, только полируя обнажившуюся под снегом промёрзшую землю. Потом – забытье. Собачий лай. Ощущение горячего языка на лице.

Призрачное видение смотрящего на меня бородатого мужика в шапке с опущенными «ушами».

Невероятный, космический уют у него за пазухой под тулупом и густой запах табака от шерстяного свитера. Я как будто снова оказался в утробе, чтобы вскоре родиться в новом мире.

Глава 5

Как бы получше описать это состояние… ощущение того, что то время, сколько ты себя помнишь, текло размеренно и плавно, но вдруг рвануло вперёд с безумной скоростью. Вроде как переусердствовать, заводя механические часы ключом – в определенный момент пружина срывается и отдаёт всю свою энергию стрелкам, которые, как сумасшедшие, отматывают часы за считанные секунды.

Два года прошло с того момента, как мы покинули Краснинское. Слова, истёртые до кровавых мозолей: это случилось будто в прошлой жизни, давным-давно. Всё, что было ранее, теперь напоминало тяжёлый похмельный сон с однообразными безрадостными сновидениями – тягучий и болезненный. Вчера было похоже на сегодня, и от завтрашнего дня ничего нового ждать не приходилось. Момент истины, момент настоящей жизни заключался в тех нечастых стычках, где на кону стояла жизнь, твоя и тех, кто находились рядом. Но и в этой редкой череде боёв глобального смысла тоже не было. Наверное, я просто психологически не принадлежал к числу тех, кто по привычке пытается выжить в то время, когда уже можно начинать жить. Конечно, ничьей вины здесь нет и быть не может. Здесь не было вообще ничего хорошего или плохого, правильного или неправильного, было только однообразие желания цепляться за жизнь как таковую, без понимания её законов. А основной её закон состоит в том, что право на будущее есть только у тех, кто ищет большего. Топчущиеся на месте обречены подчиниться либо сгинуть, как к этому не относись.