Минель Левин - Граница

• Название: Граница
• Автор: Минель Левин
• Издательство: Ирфон
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1964

Автор много лет служил в пограничных войсках. Это дало ему возможность накопить большой фактический материал, который и лег в основу предлагаемой книги. Здесь есть все: и служебные собаки, идущие по следу, и выстрелы, и другие аксессуары приключенческой литературы. Но характерной особенностью «Границы» является показ пограничных будней. В центре внимания — воспитание солдат. С этим читатель познакомится в дневниковых записках «Из тетради». Рассказ «Был солдат...» — о судьбе демобилизованного пограничника.

---

«А, Игнатюк, ну как, полным-полна коробочка?»

Раз подъехал бензовоз, значит, скоро конец колонны. Третий год ездит по тракту Игнатюк. Обязательный человек: папиросы привезет и письма пограничников доставит на «большую» землю.

А вот Петр Калачкин...

Этот предъявил документы, и пока пограничники производили досмотр, стал натирать снегом уши. Знал ведь, что рейс будет трудным, а всё-таки поехал в своей кепочке. Он в ней зимой и летом. Правда, натирать уши снегом, пожалуй, не следовало. Он не замерз. Не водой была наполнена его фляга, спиртом. И прикладывался к этой фляге он довольно часто.

Еще одна машина затормозила у шлагбаума. Гебридзе и Петренко подошли к водителю.

— Ваши документы.

— Ребята! — окликнул их выпрыгнувший из кузова пограничник.

Петренко направил на него фонарик.

— Да это же Обручев! — воскликнул он обрадованно.

Махров, не выключая фар, вылез из кабины. Гебридзе проверил его документы и молодецки погладил усы.

— Лихой казак! — не сдержал улыбки Махров.

Гебридзе насупился.

— А ты не обижайся, — сказал Махров примирительно. — С усами как-никак потеплей. Я, пожалуй, тоже отращу. — И кивнул пограничникам: — Счастливо!

 

Приехавшие зашли в сушилку. Петренко добавил в умывальник воду.

— Ну, что нового? — спросил Обручев.

— Зараз старшину подниму, — спохватился дежурный.

— Ему в наряд? — Николай обрадовался возможности хоть несколькими словами переброситься с другом.

— Нет.

— Так зачем же будить?

— Приказав побудку произвести, как только вы...

— Не надо, зачем? — запротестовал Обручев. — Все равно сейчас пойдем к капитану

Он привычным движением, двумя большими пальцами расправил ремень и придирчиво, уже по-начальнически, с головы до ног осмотрел Зубарева.

 

Капитан Демин что-то писал.

Зубарев с любопытством осматривал комнату. Окна занавешаны толстыми шторами. Шкаф с книгами. Этажерка. На ней два серебряных кубка — спортивные призы. Сейф. Портрет Ленина. На стене — занавеска, скрывающая, как правильно догадался Зубарев, карту пограничного участка.

Начальник заставы поднял голову. Поредевшие каштановые волосы тронуты на висках едва заметной сединой.

Он вышел из-за стола и, сделав несколько шагов, остановился посередине комнаты. Внимательно выслушал рапорт Обручева.

— Отдохнули?

— Так точно, товарищ капитан.

— Как доехали? — спросил Демин Зубарева.

— Спасибо, хорошо. На попутной. Шофер — гражданский. Махров по фамилии...

Капитан улыбнулся:

— Ну, молодцом. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Здесь теперь ваш дом... Ефрейтор, — приказал Демин ожидавшему у дверей дежурному, — проводите товарища в казарму... Обязательно накормить и хорошенько! — Он повернулся к Зубареву: — Наверное, проголодался с дороги?

— Никак нет! — поспешно ответил солдат. — Я сыт... Собаку надо покормить, товарищ капитан.

— Да, да, конечно, — сказал Демин. — Идите. Ефрейтор Петренко обо всем позаботится...

— Дома в порядке? — спросил капитан Обручева.

— В порядке! — И сержант начал обстоятельно рассказывать.

Демин слушал внимательно, а когда Обручев стал повторяться, заметил с улыбкой:

— Ну, идите отдыхать. Успеем еще поговорить.

В казарме, как всегда, тепло. Вдоль стен, прижавшись друг к другу, койки и тумбочки.

Обручев остановился у крайней койки. Раскинув руки, посапывая, спал старшина Каримов. Преодолев желание разбудить друга, Обручев откинул одеяло на своей кровати. Чьи-то сильные руки схватили его сзади.

— Не хочешь будить, да? — зашептал Каримов в самое ухо.

— Рашид! — обрадовался Николай.

— Т-сс! — остановил его старшина, сжимая в объятиях. — Всех разбудишь... Пошли ко мне в каптерку. Я выспался.

Друзья на цыпочках вышли из казармы.

— Ну, выкладывай! — заторопил старшина, пристраиваясь на старых матрацах.

— Подожди минутку...

Николай вышел и тут же вернулся с чемоданом в руке.

— Что там еще? — пробурчал старшина.

— Так ведь ты говоришь: выкладывай, — ответил Обручев.

Он открыл чемодан.

— Вот портсигар.

— Кому?

— Ну, допустим, тебе.

— Зачем?

— Ну, считай на память...

— Так ведь я не курю. Чего мудришь, Колька?

— Ладно, не сердись, — миролюбиво заметил Обручев. — Это я Резникову. А тебе вот джемпер... Не спорь. Мать послала...

В эту ночь друзья так и не заснули.

Глава пятая «СТАРЫЙ БУКИНИСТ»

Книголюб Тихомиров. — Алексей Петрович углубляется в чтение. — Часы отсчитывают минуты. — Жизнь под личиной. — Яд действует мгновенно. — Представим, что он говорит правду. — Майор Безуглый разговаривает с майором Безуглым, — Почему повторяется «88»? — Поиски системы.

Горы и тополевые аллеи. Глиняные кибитки, кучно сбегающие к реке. Двухэтажный универмаг за мостом. Новый жилой квартал рядом с железнодорожной станцией. Базар — скучный зимой и оживленный во все остальные времена года — с лотками, навесами, павильонами, чайханой. С ресторанчиком, где всегда надрывается радиола. Небольшой гарнизонный парк, и даже букинистический магазин. Всё это было в городе, где жил Алексей Петрович Тихомиров.

Он жил здесь уже много лет и пользовался славой чудака и книголюба. В прошлом году Алексей Петрович получил отдельную квартиру в новом доме. Квартирка библиофила была небольшая, однокомнатная. Не Алексей Петрович был холостяк, и шестнадцать квадратных метров, коридор и лоджа, которые он уставил стеллажами, вполне устраивали его.

В этот день, как обычно, ровно в семь часов вечера Алексей Петрович повесил замок на двери букинистического магазина и, опираясь на трость, медленно направился к дому. Он шел сгорбившись. Прищурив близорукие глаза, невпопад здоровался с незнакомыми и часто не отвечал на приветствия тех, кого действительно знал.

В руках у него была, конечно, книга. По золотым полоскам на углах нетрудно было догадаться, что это один из томов Драйзера в издании приложения к «Огоньку».

Проходя гарнизонным парком, Тихомиров остановился, приложил руку к груди, словно стараясь унять сердцебиение. Затем прошел еще несколько шагов и присел на скамейку.

В эти часы парк преображался, оживал. Гуляющих становилось всё больше, но старый букинист не обращал на них внимания. Он раскрыл книгу и углубился в чтение. Ничто не могло его оторвать от любимого занятия, даже надрывавшийся неподалеку духовой оркестр.

Когда стемнело, Тихомиров пересел на другую скамейку, поближе к фонарю. Он дочитал главу и, поджав губы, некоторое время сидел задумавшись.

В девять часов тридцать минут Тихомиров поднялся и заковылял к закусочной. Официантка принесла ему порцию сосисок и чашку черного кофе.

В девять часов пятьдесят минут Тихомиров расплатился.

В девять часов пятьдесят восемь минут он вышел на затемненную аллею у западной стены парка и отыскал свободную скамейку. На этот раз близорукость подвела его. Тихомиров не сразу заметил, что скамейка окрашена. А когда, сверив часы с сигналом точного времени, разглядел приклеенное к спинке объявление, так расстроился, что поднялся, забыв на скамье книгу.

В десять часов сорок минут букинист закончил прогулку и, подойдя к дому, засунул ключ в замочную скважину. Переступив порог и затворив за собой дверь, он отбросил трость, выпрямился, твердой, бодрой походкой пересек комнату и включил свет.

У письменного стола стоял человек.

— Оружие на стол. Быстро! — резко проговорил он. — Вот сюда, рядом с книгой.

Букинист узнал книгу, оставленную в парке, и бросился к двери. Там стоял офицер с пистолетом в руке.

— Хорошо, — глухо произнес Тихомиров. — Я сдаюсь...

Что же произошло после того, как «старый букинист» оставил книгу в городском парке?

Почти сразу после ухода Тихомирова к скамье подошел неизвестный и взял книгу.

В то же мгновение он услышал резкий голос:

— Оружье!.. Сопротивление бесполезно!

Лицо неизвестного перекосилось. Он обернулся и увидел вооруженных людей.

— Ничего не выйдет! — и успел поднести ко рту руку с обручальным кольцом.

Смерть наступила мгновенно.

...Тихомиров дал следующие показания.

Он был завербован человеком, которому передавал книги, в тысяча девятьсот сорок третьем году на оккупированной территории в Белоруссии. Знает его как офицера «Джи-ту»[1]. Этот человек в свое время снабдил его документами и организовал переход через линию фронта. Всё, что потом делал Тихомиров, он совершал по указанию иностранной разведки.

Настоящая фамилия его была Янпольский. Дворянин. Офицер связи при Врангеле. Всегда один, озлобленный, поверивший в гитлеризм и переживавший его поражение. Таким он был и не скрывал этого сейчас.

Он знал, что пришел конец. Он говорил, что устал жить, ни во что больше не верит. И от сознания безысходности, а может быть, еще и потому, чтобы всё скорей кончилось, — по-видимому, сразу стал говорить правду.