Ханс Фаллада - Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды...

• Название: Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды...
• Автор: Ханс Фаллада
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1990
• ISBN: 5-280-01198-3

В первый том Собрания сочинений известного немецкого писателя Ханса Фаллады (1893–1947) входят два романа: «Маленький человек, что же дальше?» (1932) и «Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды…» (1934). Эти романы посвящены судьбам немецкой мелкой буржуазии, городского «дна». В них автор рассказывает о злоключениях «маленьких» людей в Германии накануне краха буржуазного демократизма и утверждения в стране фашистской диктатуры.

---

Эта перемена происходит внезапно — как только Пиннеберги переезжают в Берлин. Только тут она становится другой, настоящей: смелой, терпеливой, практичной. Только тут выявляется, что она умеет мягко, но настойчиво добиваться своей цели, почти никогда не теряется и в целом поступает разумнее самого Пиннеберга. В ней обнаруживается большая внутренняя сила, и объяснить это тем, что она теперь мать, а значит, стала более зрелой, не удается. Ее девиз: нас голыми руками не возьмешь, мы еще поборемся! Она — единственная опора для Пиннеберга; она вселяет в него мужество, когда он, кажется, уже готов впасть в отчаяние. Она твердой рукой умело ведет их маленький семейный корабль. Именно она в разговоре с самыми разными людьми безошибочно находит нужный тон, она же отыскивает квартиру, ведет хозяйство и воспитывает маленького сына. Буквально в каждом ее действии заметен четкий, не утраченный ею пролетарский классовый инстинкт.

Когда же читатель узнает, что она была членом СДПГ, это тоже кажется само собой разумеющимся: иначе не могло быть! Она твердо усвоила несколько простых истин, которые помогают ей жить: люди не злы от природы, злыми их делают обстоятельства; один в поле не воин. Она знает, что такое солидарность и почему надо голосовать за коммунистов; наконец, ей, по словам Пиннеберга, вообще «только в компартии и место». Конечно, у Овечки нет четкой политической платформы, и мы не знаем, как складывались ее политические взгляды; Фаллада и не думал писать об этом. Но он вполне логичен, когда показывает в романе, что Овечка, по крайней мере, в пределах ее возможностей, и в политическом плане сильнее Пиннеберга. Портрет завершен. Овечка действительно самый сильный из женских образов Фаллады.

А несколько сентиментальный конец — «вот оно, прежнее счастье, прежняя любовь», «с этой грязной земли — ввысь, к звездам», — действительно оказывается утешением для потерпевшего поражение, но все еще сентиментального Пиннеберга. И конец этот полностью соответствует словам Фаллады, что его ответом на вопрос «что же дальше?» является Овечка. Однако и этот ответ выходит далеко за рамки того, что хотел сказать Фаллада. Овечка — это простая, терпеливая, смелая молодая женщина, героически несущая свою ношу, несмотря на все невзгоды, не только сама излучает оптимизм, но и вселяет его в других.

Образ Овечки немало способствовал успеху «Маленького человека». Реальной помощи своим читателям Овечка, конечно, оказать не могла, но она убеждала их: нельзя отчаиваться, нельзя сдаваться! Нужно бороться за счастье. И хотя Овечка борется в первую очередь за счастье свое и своих близких, ясно, что эти ее простые истины вполне приложимы и к борьбе общественной. Ибо уже одно указание на проблемы и недостатки общества, особенно если оно дано зорким, глубоко чувствующим художником, может послужить для человека мощным толчком к активному выступлению в защиту собственного достоинства.

Вопрос о воздействии романа включает в себя и вопрос о том, какое место занял он в литературе. И здесь следует признать, что «Маленький человек» Фаллады, несмотря на все его недостатки, которых при желании можно обнаружить очень много, занял — по крайней мере в немецкой литературе — прочное и весьма достойное место. По словам того же Иоганнеса Р. Бехера, Фалладе удалось «показать разницу между беллетристикой и подлинным искусством». Этим своим четвертым романом, вышедшим в 1932 году, Фаллада еще раз, причем совершенно по-новому, доказал, что в нем не зря видели надежду немецкой литературы.

ПОПОЛАМ — ИЛИ ЗАЛОЖУ

В своих «Страданиях по Германии» («Листках из дневника за 1933–1934 год») Томас Манн сделал запись, помеченную мартом 1934 года: «„Предисловие“ Фаллады, в котором он насмехается над гуманистическими представлениями „прошедшей эпохи“. При этом сама книга отличается вполне гуманистической направленностью. Но чтобы ее можно было опубликовать в Германии, Фалладе в „Предисловии“ пришлось все гуманистическое отрицать, попирать ногами».

Это предисловие, которое должно было ввести читателя в книгу «Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды…», находилось в досадном противоречии с самой книгой. В книге автор вполне однозначно высказывается за принцип гуманизации уголовного наказания и критикует военно-бюрократические традиции германских тюрем, а также фарисейскую систему «попечения» над отбывшими срок наказания как ведущие к деградации человеческой личности. Однако его краткое предисловие, занимающее всего шестнадцать строк, да к тому же еще датированное 30 января 1934 года, трудно расценить иначе как попытку отмежеваться от собственной точки зрения, высказанной в книге.

По словам Фаллады, вынесенным в это предисловие, выходило, что он со своей книгой ломится в открытую дверь, поскольку «так называемое гуманное уголовное наказание, смешные, гротескные и печальные стороны которого описываются в этой книге, не существует более», ибо «теперь уже и эта частица немецкой действительности изменилась», и произошло это, оказывается, «пока автор работал над книгой». А когда Фаллада заявляет дальше, что «верит в своего Вилли Куфальта», — «не нужно громких слов о пользе гуманизации мест заключения, нужны рабочие места для отбывших срок наказания. Этим людям нужны не формальные меры по трудоустройству, а подлинное понимание их нужд. Не милость, а просто: подвести черту под всем прошлым, пусть теперь человек сам покажет, на что он способен», — это высказывание, вероятно, производило на читателей впечатление самого неприкрытого цинизма.

Читатели — как на родине, так и в изгнании, — ломали себе голову: неужели Фаллада всерьез решил отречься от своей книги? Решил закрыть глаза ка все, что видел и пережил сам, и начать «подпевать» нацистам? А может быть, его заставили отречься от своего романа, пусть хотя бы в такой форме? Или он надеялся, что нацисты зачтут ему это предисловие как смягчающее обстоятельство?

Томас Манн продолжает свою запись: «Бедные немецкие писатели! Это у них, скорее всего, просто перифраза, которой они вынуждены пользоваться: делая вид, что поносят гуманизм, они сами позже вступаются за него, пытаются протащить его, так сказать, через черный ход. Беда, однако, в том, что тут уж ничего не поделаешь: даже после самой антигуманной революции защита гуманизма остается естественной задачей писателя. Все остальное — игра».

Роман Фаллады «Маленький человек, что же дальше?» был опубликован месяцев по крайней мере за шесть до «антигуманной революции» нацистов. Следует ли нам полагать, что новая его книга и означала подобную игру? Или автор прибег этим предисловием к перифразе? Ведь защита гуманизма должна была бы остаться для него «естественной задачей»?

Вечером второго марта Фаллада сел за стол у себя в Нойенхагене и напечатал на листе заглавие: «Ханс Фаллада. Пополам — или заложу, Роман». К десятому апреля — даты аккуратно отмечаются на полях — он закончил двадцатисемистраничную главу «Созрел для выхода на волю». Семнадцатого, написав круглым счетом сто восемьдесят страниц, он прерывает работу — на третьей сцене главы четвертой.

Одной из причин этого было, судя по всему, плачевное состояние финансов издательства, ибо в последующие месяцы Фаллада берется за «литературную поденщину», пишет рассказы для газет и журналов. В июле издательство «Ровольт» не смогло даже выплатить зарплату своим работникам: оно попросило у своих кредиторов (к которым относился и терпеливо ожидавший гонорара Ханс Фаллада) отсрочки, а сотрудников, к числу которых принадлежал Рудольф Дитцен, заблаговременно предупредило, что с 30 сентября они могут считать себя уволенными. Дитцен получил документ, в котором, «на всякий случай», указывалось, что он обладает всеми правами на получение пособия по безработице.

Однако вскоре Эрнст Ровольт нашел-таки финансовую поддержку, и его дела снова пошли на лад. 24 сентября Фаллада посылает ему заявку, в которой предлагает опубликовать сразу три своих вещи — «Пиннеберг и его Малыш», «Толстячок» и «Маленький человек», на выбор. Почему он не продолжает работу над «Пополам — или заложу», сказать трудно: его переписка с издательством не дает на этот вопрос ответа. Может быть, ему хотелось сначала изложить на бумаге «историю совсем простого, обычного, даже счастливого брака», как он сам позже называл «Маленького человека»? Или он просто последовал очередному совету издателя? Каковы бы ни были причины, факт остается фактом: в период между октябрем 1931 и февралем 1932 года создается роман про Овечку и Пиннеберга.

Этот роман Фаллада пишет уже как «вольный художник». Аванс, который, согласно договору, выплачивается ему по частям ежемесячно, он подкрепляет гонорарами за рассказы, которых в тот же период успел написать до полудюжины. Но и после опубликования романа — видимо, в неуверенности, сможет ли он прожить без службы, Фаллада продолжает писать для газет и журналов. Он не оставляет этого занятия и после того, как издательство получило неплохой гонорар за публикацию отрывка из романа в газете «Фоссише Цайтунг», которая в письме от 1 мая 1932 года предложила заключить с ним договор.