Павел Искра - Тропа тайкера

• Название: Тропа тайкера
• Автор: Павел Искра
• Жанр: Научная Фантастика

Недавно, проходя мимо книжных развалов, я вдруг увидел одну странную книгу «Миры братьев Стругацких. Время учеников». Это заинтересовало, ведь эти писатели до сих пор являются для меня одними из самых любимых авторов современной литературы. Я даже не считал их романы фантастикой, мне казалось, что они просто волшебным образом увидели и описали события, происходившие в бесконечно далеких, но не менее реальных мирах, нежели наш. И этот мир не умер, он так и продолжает жить своей жизнью, вне зависимости от того, опишет его кто-либо из нас или нет.

Особенно запомнилась повесть «Змеиное молоко» — своей красивой идеей. Что тщедушные мальчики иногда вырастают в мужчин. И совершают поступки. И когда я прочитал последнее предложение этой повести, в голове вдруг вспыхнул готовый роман. Как будто удалось заглянуть в этот мир и увидеть новые, совершенно неожиданные события, происходящие уже сейчас в этом чудесном мире.

П. Искра

---

— А другие мужчины?

— Господи, Ты Боже мой! — изумился Философ столь глупому вопросу, — Да кто же ходит сюда с такими целями? Получил, так сказать, полную сатисфакцию, чего еще надо-то? А вот, кстати, и наша парочка. Два часа, однако, крепкий мужик…

На пороге стояли Арамис с Лорой. Данг, глядя на эти безмятежно счастливые и в то же время утомленные лица, невольно позавидовал им.

— Ты только взгляни на них. Вот полное подтверждение моей философии полная гармония чистоты и порока.

— Философия в будуаре, — подколол его Данг.

— А здесь ей самое место, — весело захохотал Философ, — Я не шучу, внезапно посерьезнел он. — Тебе известно что-нибудь об энтропии?

— Конечно, — машинально ответил Данг, пораженный столь резкой переменой темы разговора.

— А закон неубывания энтропии предрекает тепловую смерть вселенной. Но есть могучая сила, противодействующая ей. Что это?

Данг задумался. Действительно, всюду происходит процесс распада энтропия ведь повышается. И пусть ученые не морочат головы, что это верно лишь для замкнутых простанств — насчет бесконечности вселенной они сами ничего точно не представляют. «С одной стороны, нельзя не признать, с другой, нельзя не согласиться»… Может, космос сам себе во спасение создал самоорганизующиеся структуры? Для борьбы со своей смертью? Да что же это за сила?!

— Жизнь, — вслух ответил Данг на свой собственный последний вопрос.

— Ну ты гений, — восхищенно покачал головой философ, покачав головой, — Такая простая мысль, а ведь целые толпы дураков, забросив насущные дела, ищут пресловутый смысл жизни. И не могут найти ответ, только потому, что видят лишь самих себя. А так как ничем полезным не занимаются, то и смысла в их конкретных жизнях действительно никакого нет, и искать тут нечего. А теперь заметь, в каких случаях эта чудесная сила становится наиболее мощной? Правильно, в момент соития. Само по себе оплодотворение яйцеклетки подобно мощному антиэнтропийному взрыву, а мы ведь при этом не знаем, что творится на более тонких энергетических уровнях.

— Каких уровнях? — насторожился Данг.

— Ты, конечно, слышал про мистические учения о тонких телах?

Данг утвердительно кивнул.

— В этом есть доля истины. Без тонких энергий жизнь вообще не могла бы существовать — в этом нет никакой мистики. Если отбросить всю ненужную шелуху, то можно привести такую аналогию. Возьмем, к примеру, приемник…

— Какой приемник? — на этот раз Данг не играл, ему действительно трудно привыкнуть к столь резкой смене тем в речи Философа.

— Обычный, радио. Так вот, у приемника без труда можно найти по меньшей мере три тела. Физическое — там корпус, платы, детали. Энергетическое — это ток, поступаемый от источника питания. И, скажем, астральное, — обычная радиоволна. А вот толпы дураков до сих пор спорят, где находится душа — внутри тела или вне его, — снова расхохотался Философ, и, не удержавшись, с ядовитым сарказмом добавил: — И куда же девается радиоволна, если приемник выключен?

— Ну это немного примитивно.

— Согласен, — сразу посерьезнел тот, — Очень даже грубая аналогия. Но общий смысл понять можно.

— А что можно сказать про «радиостанцию»?

— Абсолютно ничего, — еще больше посерьезнел философ, — и вообще что-либо говорить про нее было бы уже настоящим богохульством. Все, над чем я шутил до этого, так, детские игрушки…

— Господа, а не надоело ли вам морочить друг другу головы? — перебил их уже пришедший в себя Арамис, — Ну-ка, любезнейший, — кивнул он официанту, — каждому по двойному… Что, лимит кончился? Ладно, за мой счет.

Друзья снова расселись за столиком.

— О чем это вы тут так мило беседовали? — поинтересовался Арамис, положив голову на грудь девушки.

— Кажется, о любви, — ответил Данг.

— Да он каждому морочит тут голову своей любовыо. Вот скажи, Философ, ты хоть кого-нибудь, кроме Лоры, обратил в свою веру?

— Арамис, а кем бы ты был без любви? Самым обычным боевиком, каких много, и чьи жизни стоят не очень дорого. Ты просто не хочешь себе в этом признаться.

— Ну, может быть. Но в городе найдется хоть один человек, который благодаря тебе поверил хотя бы в существование настоящей любви?

— Вот один — точно найдется.

— И кто же это?

— Марина Орлова.

— Из драмтеатра? — удивился Арамис, — Она в первое время работала здесь, в «Сельме», вы и встретились с ней только раз.

— Это была уже наша вторая встреча. Но этих двух уже оказалось достаточно.

— Хм… А где же была первая?

— В ресторане.

— В каком?.. — Арамис вдруг растерянно захлопал глазами.

— Да-да. Она-то и траванула меня клофелином.

— Ничего себе! — все пораженно замолчали.

Философ же, не дожидаясь всяческих неизбежных вопросов, сразу же объяснил, что конечно же, когда в тот самый день он пришел в салон и увидел новенькую, то она чуть не умерла тогда со страху. Но он вполне обстоятельно объяснил, что ничуть на нее не в обиде. Она-то ведь вовсе не хотела его убивать, да и все у них получилось бы, как надо, если бы он не вел себя как последний идиот. Так что вины его в случившемся здесь даже больше. К тому же, он нисколько не жалеет, что оказался здесь. Он смог реализовать свой талант и решить все сексуальные проблемы. А что касается Марины, то ей совершенно нечего делать в этом салоне, ей самое место в городском драмтеатре. (При этих словах у девушки опять покатились слезы. Она почему-то два раза провалилась на творческом конкурсе во ВГИКе, но так искусно разыгрывала «несчастную жертву» в ресторанах, что в конце концов и в самом деле стала ею). А Философ до сих пор считает себя обязанным ей за тот вечер, и поэтому поговорит за нее с госпожой Сельмой Нагель, которая, кроме этого салона, патронирует всем развлекательным заведениям Града.

— А вы так и не поженились? — оторвался наконец от «Плейбоя» Профессор.

— Нет, мы просто хорошие друзья, и не более того.

— Дела… — прищелкнул пальцами Арамис, — Я бы так точно не смог. Ну что, Данг, следующий тур вальса твой?

Дданг почему-то смутился. Он никак не мог понять причину своего смущения — во всяком случае в борделях ему приходилось бывать. И «иметь» одну девку на четверых тоже. А тут — все очень благопристойно, и женщин у него давно не было. Да еще таких! Таких, как Лора, у Данга не было вообще. И него не осталось никаких сомнений, что она сможет дать столько удовольствий, что не давала доселе никакая другая. И вдруг — какой-то ступор.

— Я тебе не очень нравлюсь, — сказала, опустив взор, Лора. В ее голосе не было ни радости, ни сожаления, — просто констатация факта.

— Это он просто так обалдел от твоей красоты, — подмигнул Арамис.

— Нет, — ответила та, — Он вообще ни от чего еще не балдел. Разве, ее голос вновь приобрел актерско-трагический оттенок, — Разве что от Эйры. Ты ведь ее хочешь, да?

— Да, — признался вдруг самому себе и всем окружающим Данг.

— Что ж, я сделаю все, чтобы помочь тебе.

Лора встала с кресла и, пройдя через комнату, скрылась за дверью. Через две минуты вернулась и, подойдя к Дангу, сказала:

— Я позвонила ей, — ее очи горели темным огнем, но не обжигающим, а очень греющим душу, — Через полчаса она будет ждать тебя в твоем номере. Ты не против? Эйра не может прийти в салон, пока я здесь.

Данг искренне поблагодарил ее. Он тепло попрощался со всей компанией и, пожелав приятно провести вечер, удалился. Полчаса вполне хватало на то, чтобы пешком добраться до отеля, где будет его ждать загадочная Эйра.

* * *

— Алло, Философ, ты меня слышишь? — чуть насмешливый голос зазвучал прямо в его ушах.

— Слышу отлично. Ты опять меня немного напугал, никак не могу привыкнуть к твоим «телефонным» духам.

— Это дело привычки. Скоро они будут казаться роднее самого телефона. Как тебе Данг?

— Очень и очень непрост. Прокололся всего один раз.

— Это когда, со «смыслом жизни»?

— Да. Для того, чтобы так быстро определить эту антиэтропийную силу, мало одного нестандартного мышления — надо еще хорошо чувствовать космос. Откуда такому взяться у простого офицера разведки?

— Да, все подтверждается. Но не это главное. Этот парень непрост до такой степени, что я уже не знаю, что с ним делать. У него действительно есть тайна личности.

— Он ее уже знает?

— Не до конца. У парня действительно на том свете была амнезия, вызванная переходом через пространственно-временной континниум. Сейчас он все вспомнил, и ему кажется, что это и есть его тайна. Это истина, но далеко не вся.

— А что же еще?

— А вот этого я не могу сказать даже тебе, ты извини. И не потому, что не доверяю, просто это запредельные вещи. Я и сам-то до конца не могу разобраться.

— А зачем ты мне все это говоришь?

— Чтоб ты знал, что этот парень может быть очень опасен. Есть один человек в Граде, который жаждет с ним встретится. До сих пор этого ему не удавалось по чисто техническим причинам. Но этой ночью их встреча обязательно состоится, вероятнее всего через двадцать минут. И тогда все, что мы затеяли, может полететь к черту.