Валерий Хорев - Ремонт и реставрация мебели и предметов антиквариата

• Название: Ремонт и реставрация мебели и предметов антиквариата
• Автор: Валерий Хорев
• Жанр: Сделай сам
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4420-1

В этой книге автор – реставратор-прикладник с большим опытом работы – рассказывает об искусстве самостоятельного восстановления предметов старины и технологических тонкостях обхождения с ними, описывает ряд простых и действенных приемов так называемой домашней реставрации.

Теперь вы, как доктор Айболит, сможете пришить новую ножку старинному креслу и вылечить носик вековому самовару. Дерево и золото, кожа и фарфор – все помолодеет в ваших руках!

Значительный объем материала посвящен реставрации старинного оружия – вопросу, который до сих пор мало представлен в специальной и популярной литературе. Материал богато иллюстрирован авторскими фотографиями высокого качества, сделанными непосредственно в ходе реставрации.

Книга в популярной форме рассказывает об искусстве восстановления предметов старины, окружающих нас в повседневной жизни или заполняющих коллекции.

Это не справочник и не учебник, а увлекательный обзор технологических тонкостей обхождения с семейными и коллекционными раритетами. Книга написана легким, простым языком без привлечения специальной терминологии, изобилует историческими отступлениями и экскурсами, позволяющими лучше понять судьбу предметов в коловращении времени, их особенности и конструктивные нюансы.

---

Бывает, шпон идет гофрами оттого, что древесина основы усохла и уменьшилась в размерах. Такой дефект чрезвычайно неприятен и косметическими приемами неустраним. Как ни прискорбно, фанеровку придется менять. Самое же распространенное и, в общем-то, привычное уродство – битые углы и ребра – лечатся точно так, как у предметов из массива.

Рис. 29

Относительно шпона можно сказать, что в действующей мастерской, где на полках пылятся сотни больших и малых листов, листочков и всяких мелких остатков разнообразнейших пород и текстур, не составляет труда подобрать кусок требуемого рисунка, тона, толщины и т. д. Но в домашних условиях это может стать неодолимой проблемой, и остается либо найти приятеля-столяра и разрыть его запасы, либо купить на рынке цельный лист подходящих кондиций.

Здесь в рассказе о реставрации фанеровки пора остановиться, так как в противном случае пришлось бы нырять в дебри этого утонченного искусства, настоящие корифеи которого с полным основанием должны раскритиковать столь поверхностное изложение любимого ими вопроса.

Реставрация музыкальных инструментов

Поскольку глава посвящена дереву, мы не станем касаться проблем ремонта бас-геликонов, корнетов и пионерских горнов, тем более что автор решительно не представляет себе даже то, как все это изготавливается первоначально. Вероятно, где-то существуют специальные заведения и населяющие их мастера, но ни видеть этого, ни слышать о чем-либо похожем мне лично не посчастливилось.

Далее, если владельцу не терпится извлекать волшебные мелодии, было бы глупо орудовать молотком и рубанком самостоятельно. Ведь не беремся же мы резать себе аппендицит или коленную чашечку! Для этого есть клиники и мастерские, в которых персонал способен отличить глаз от пятки, а ноту «до» – от «соль». Проблема в том, что здесь, в отличие от буфета, внешний вид непосредственно связан со звуком, для чего корпуса собираются из особого дерева, на особом клею и кроются особыми лаками. Утраченные и порченые элементы тоже не могут быть заменены или сымитированы, исходя из критерия «заметно – не заметно». В большинстве случаев корпус представляет собой мембрану или резонатор, его материал и пропорции выверены до миллиметра, так что всякая случайная деталь обязательно ухудшит, а то и погубит тонкую гармонию вибраций. Поэтому, решившись приступить к работе, отдавайте себе отчет в мизерности собственных средств и возможностей. Если же утраты отсутствуют, общее состояние не заставляет вспоминать о костре, а единственным назначением лютни или баяна в обозримом будущем станет услаждение взора, но не слуха – тогда карты в руки.

Реставрация крупногабаритных сооружений наподобие фортепьяно ничем не отличается от реставрации мебели, разве что тщания и аккуратности нужно побольше. В начале своей карьеры я как раз столкнулся с аналогичной работой и за месяц сделал для краеведческого музея фисгармонию, причем она даже играет (как – не берусь судить), стоит нажать на педали, раздувающие меха. Смею заверить, ничего нового изобретать не пришлось: та же циклевка, расчистка и консервация механизма, легкое лакирование тампоном – и гордость «Музыкального салона» вот уже много лет радует редких посетителей, а некоторые даже умудряются воровато извлечь какой-нибудь заунывный звук.

Однако самые частые пациенты – струнные щипковые: гитары, балалайки, домры и другие представители хрупкого племени. Им достается и от сырости, и от буйства владельцев и их отпрысков. Сам-то я не помню, но близкие (а куда они-то смотрели?) рассказывали, будто в возрасте от трех до пяти лет я предал казни старинные скрипку и мандолину.

Как бы там ни было, эта работа отличается кое-какой спецификой. Если иную рухлядь можно и нужно первым делом разобрать на мелкие части, треснувшая дека гитары вовсе не требует полного расчленения последней. В большинстве случаев удается исхитриться и провести операцию, как есть, но встречаются, к сожалению, предметы, требующие вскрытия. Вот один из примеров: так называемая цитра (Германия, XIX век) (рис. 30) имела повреждения внутреннего каркаса, несмотря на всю свою немецкую добротность. Волей-неволей пришлось отделять нижнюю деку (окончательный результат см. на цветной вклейке). Кстати, когда есть выбор, верхнюю деку лучше не трогать, так как именно она воспринимает вибрацию струн и прямо влияет на качество звука.

Рис. 30

Иногда вопрос о целесообразности демонтажа просто не возникает, поскольку «клиент» уже разбит на куски. Так было с несчастной балалайкой, попавшей ко мне в виде кучи обломков (рис. 31). Воистину, подобная работа – идеал благодарности и самоудовлетворения, ибо на ваших глазах из ничего восстает утерянный было навеки предмет, порой достаточно изысканный. Рецепт прост: много эпоксидки и еще больше терпения.

Рис. 31

Как ни странно, максимальные неприятности причиняет самый финал работы, когда наступает пора лакировать очищенное и проклеенное дерево. Откровенно говоря, мне не удалось найти рецептуру специальных «музыкальных» лаков и технологию их нанесения, а промышленные мебельные составы не дают характерного гладкого слоя. Ряд исследователей склоняются к мнению, что волшебным звучанием старинные итальянские скрипки (в частности, работы Страдивари, Гварнери, Амати и т. д.) обязаны именно особому лаку, так что статус проблемы вызывает уважение. Если есть возможности и желание, попробуйте поэкспериментировать с «янтарным» лаком, который получается растворением янтаря в спирте, но не забудьте загодя припасти вразумительную ложь для супруги относительно пропавшего ожерелья или браслета.

* * *

Расчистка и консервация металлической фурнитуры, всевозможных струн, колков и прочего – самая обыкновенная работа по металлу.

Реставрация лаковых покрытий

Если не брать в расчет какие-то особые приемы отделки поверхности дерева типа вощения, то именно лакирование и близкая ему по технике окраска являются последней операцией в нашем неторопливом деле.

Как уже отмечалось, далеко не всякий лак хорош и не всякий же даст приемлемый результат, как бы мы ни старались. Так, быстросохнущие нитроцеллюлозные составы физически невозможно нанести на более или менее обширную поверхность абсолютно равномерно, не используя распыления. Однако сразу хотелось бы предостеречь от соблазна применения каких угодно пульверизаторов: после них остается зернистая пленка, повторяющая фактуру микрокапель лака, очень своеобразная и узнаваемая. Этого не происходит лишь в одном случае – когда жидкость наносится настолько обильно и быстро, что образует глубокий слой, воспринимающий и растворяющий новые поступления. Стоит чуть-чуть сбавить интенсивность напыления, как лаковые брызги будут застывать сами по себе, индивидуально. Но далеко не всегда можно заливать вещь таким образом, позволяя излишкам лака стекать невесть куда. В каждом конкретном случае допустимость и возможность такого приема должна решаться индивидуально.

Наиболее эстетичную и благородную поверхность дает проверенный веками способ с тампоном и шеллачной политурой. Вообще-то, политурой можно назвать любой лак, разведенный до очень жидкой консистенции, буквально как вода, однако именно спиртовые растворы шеллака оказались самыми удобными и эффективными. Нанося слой за слоем до 40–60 раз, наши деды получали превосходную полировку с дивной глубиной тона.

К сожалению, шеллак (да и не только он) чувствителен к влаге и прикосновениям горячих предметов, оставляющих после себя матовые белесые пятна. Есть методы их якобы устранения, но полностью побороть зло почти невозможно.

Самая простая рекомендация такого рода – потереть увечное место тряпочкой, смоченной чистым спиртом. Он частично растворит смолу и вернет ей прозрачность.

Разумеется, в музейной реставрации или тогда, когда вы хотите придать древесине действительно старинный вид, следует пользоваться исключительно шеллаком. Никакие современные ухищрения не дадут похожего результата. Здесь только одна трудность: техника правильного нанесения политуры и ее располировки является настоящим искусством и требует опыта. Достаточно сказать, что результат сильно зависит от многих мелких факторов наподобие материала и размеров тампона, количества и вида растительного масла, которым он слегка смачивается перед увлажнением политурой (да, именно масла, как ни странно это звучит), крепости спирта, которым был разведен шеллак, и т. д., и т. п., включая траектории движения руки при разгонке «ласов» (т. е. слоев). На данную тему написаны специальные руководства, так что желающему овладеть традиционной технологией не миновать читального зала библиотеки.

Если же у вас нет времени и желания тратить неделю-полторы на создание не вполне стойкой пленки, обратитесь к лакам из славного семейства пентафталевых (ПФ) или их близких родственников. Все они хороши тем, что легко наносятся и тампоном, и кистью, причем в обоих случаях достаточно двух-трех слоев. Кстати, однослойным покрытие не может быть никогда, поскольку первый проход всегда и всюду является грунтовочным. Обычно лак при этом впитывается, но по мере высыхания «поднимает шерсть». И только отшлифовав вздыбленную поверхность, мы получаем приемлемый полигон для отделочных операций.