Клиффорд Саймак - Исчадия разума: Фантастические романы

• Название: Исчадия разума: Фантастические романы
• Автор: Клиффорд Саймак
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: ISBN 5-699-09365-6

Попасть в весьма отдаленное прошлое Земли прямо с парковки машин возле своего дома… Очутиться в альтернативном мире, бросив монетку в игровой автомат либо просто зайдя за угол… Нет ничего невозможного для героев четырех романов выдающегося мастера-фантаста Клиффорда Саймака, вошедших в этот сборник.

---

— На вершину, пожалуй, лучше подняться мне, — сказал Коркоран.

— Нет, нет. Я умею лазить по горам.

— Ну хорошо, а я тем временем обойду холм у подножия. Ни на что особенное я, впрочем, не рассчитываю. Во всей этой истории есть что-то странное. Я даже задаюсь вопросом: не улетел ли Бун вместе с Инид?

— Генри думает, что не улетал.

Коркорану захотелось отпустить в адрес искристого Генри не особо лестное замечание, но он сдержался и просто спросил:

— А, кстати, где он, ваш Генри? Он уже давненько не произносил ни слова, да и искорок я что-то не замечаю.

— Коль на то пошло, я тоже не ощущаю его присутствия. Но это ровно ничего не значит. Никуда он не денется, пожалует снова. Наверняка шляется где-нибудь по окрестностям, вынюхивает, что может.

Вместо бинокля Дэвид принес из времялета дробовик. Он поднял ружье вертикально за ложе и протянул Коркорану.

— Возьмите. В ваших руках от него будет больше проку.

Коркоран отказался:

— Не думаю, что нарвусь на серьезные неприятности. Уж постараюсь не нарваться. Только вы не вздумайте палить по кому попало. Тут могут попасться такие твари, для которых дробовик — не более чем хлопушка.

Дэвид пристроил ружье поудобнее под мышкой. Отказ Коркорана доставил ему очевидную радость.

— За всю свою жизнь я не сделал ни одного выстрела — ни из этого ружья, ни из любого другого. Хотя на прогулках в Гопкинс-Акре я привык носить его с собой. Это самое ружье стало как бы частью моего тела. Я просто чувствую себя лучше, самостоятельнее, когда со мной ружье. Правда, я всегда носил его незаряженным.

— Примите мой совет, — сказал Коркоран с известной неприязнью, — и на сей раз зарядите его. Патроны у вас есть?

Дэвид похлопал по карману куртки.

— Патроны здесь. Две полных пригоршни. Даже в Гопкинс-Акре у меня с собой всегда было два патрона, вынутых из патронника. Когда я возвращался домой, то вставлял их обратно. Тимоти настаивал на том, чтобы на стойке все оружие хранилось заряженным.

— Ну не бессмыслица ли таскать ружье, если не собираешься им пользоваться! — воскликнул Коркоран. — Зачем было грузить во времялет незаряженное ружье? Мой папаша когда-то учил меня, когда подарил мне первое мое ружье: даже не наводи его ни на что, если не хочешь стрелять. Я принял совет к сведению и никогда не целился ни по какой добыче, если не был готов убить ее.

— А я целился, — ответил Дэвид, — Целился, но не убивал. Сотни раз целился по птицам, когда их поднимали собаки, а спусковой крючок не нажал ни разу.

— И что вы стремились этим доказать — что стали наконец-то цивилизованным человеком?

— Сам теряюсь в догадках, — признался Дэвид.

Обходя холм вокруг, Коркоран обнаружил родничок, из которого сочилась вода, и ямку под родничком, куда она стекала. Неожиданно столкнулся с барсуком, яростно зашипевшим на человека и тут же удравшим вперевалку. Потом приметил волка, бегущего следом, но волк держал дистанцию, не приближался, хоть и не отдалялся, и Коркоран решил не обращать на него внимания.

Больше ничего не произошло, ничего интересного не попалось. Спустя час-полтора Коркоран, обогнув холм, вернулся к месту посадки времялета. Незадолго до этого волк отказался от преследования и скрылся.

Солнце склонялось к западу и висело уже довольно низко над горизонтом. Подле старого кострища оставались заготовленные дрова, разжечь огонь было минутным делом. Сходив к родничку, Коркоран принес ведерко воды. Когда Дэвид покончил со своим восхождением, на огне стояли две сковородки — на одной шкворчал бекон, на второй жарились оладьи.

Дэвид шлепнулся наземь, водрузил ружье на колени и объявил:

— Нигде ничего. Вдали на равнине пасутся какие-то стада, а больше ничего. Самое унылое местечко, какое я когда-либо видел.

— Налейте себе кофе, — предложил Коркоран. — Оладьи готовы, можно начинать. И не забудьте про бекон. Тарелки и чашки — вон там на одеяле.

Немного насытившись, Дэвид поинтересовался:

— Что, Генри так и не объявился?

— Ни слуху ни духу.

— Странно. Он обычно не исчезал без предупреждения. Да и пропадать так надолго тоже не в его правилах…

— А может, его осенила внезапная идея и он ее проверяет?

— Будем надеяться, что так. Должен сказать, — признался Дэвид, — временами я перестаю его понимать. Да, конечно, он мне брат, но как ни силюсь, не могу воспринимать его, как воспринимал бы кровного родственника во плоти. Брат-то брат, но в высшей степени необычный. Наслушался елейных посулов, позволил бесконечникам заманить себя, а процесс не пошел. Или он сам оказался такой причудливой, извращенной личностью, что процесс на него и не был рассчитан…

Коркоран попытался найти утешительные слова:

— Не волнуйтесь за него. Что с ним может статься? До него, что называется, никакой боксерской перчатке не дотянуться.

Дэвид помолчал и спросил:

— Ну и что, по-вашему, нам теперь делать? Какой смысл торчать здесь?

— Отчаиваться рано. Мы провели тут всего несколько часов, — резонно заметил Коркоран. — Подождем хотя бы до утра. Может, новый день подскажет новые мысли…

И вдруг к ним воззвал безмолвный голос:

«Вы ищете человека по имени Бун?»

Коркоран дернулся от неожиданности, потом повернулся к Дэвиду:

— Вы слышали?

— Слышал. Но это не Генри. Это кто-то другой.

«Я мозг того, — произнес голос, — кого вы называли монстром-убийцей. В отношении Буна я могу вам помочь».

— Ты знаешь, где он? — спросил Коркоран.

«Я знаю, куда он пошел. Но сначала Мы должны заключить сделку».

— Какую еще сделку, монстр?

«Перестаньте называть меня монстром. Достаточно неприятно, что вы думаете обо мне подобным образом, но обращаться ко мне так в прямом разговоре — сущая грубость».

— Но если ты не монстр, тогда кто же ты?

«Я преданный слуга, действующий в соответствии с волей моих хозяев. Не мое дело подвергать сомнению справедливость и мудрость их заданий».

— Можешь не извиняться, — заявил Дэвид, — Мы поняли, кто ты. Сейчас ты валяешься в куче хлама, который прежде был монстром-убийцей.

«Ну вот, вы опять ругаетесь. А я, между прочим, даже не думал извиняться».

— Мне тоже почудилось, что тебе хотелось бы извиниться, — сказал Коркоран, — Но о какой такой сделке ты говорил?

«Сделка простая. Без выкрутасов и лишних украшений. Я скажу вам, где искать Буна, но сначала вы должны извлечь меня из обломков моего прежнего “я” и взять на себя обязательство забрать меня куда угодно, лишь бы подальше от этого ужаса, от этой дикой глуши».

— Ну это вроде бы действительно простая сделка, — обрадовался Дэвид.

— Легче на поворотах, — предостерег Коркоран. — Спросите себя по совести: заслуживает ли доверия этот голос со свалки?

— Но дело-то, кажется, действительно простое. Он знает, где Бун, и выражает желание…

— В том-то и штука. Он не утверждает, что знает, где Бун. Он лишь обещает подсказать, в каком направлении искать Буна. Это большая разница.

— Разница и впрямь немалая. Что скажете на это, сэр? Насколько точной будет ваша информация?

«Я помогу вам, чем только смогу. Причем содействие с моей стороны отнюдь не будет ограничено поисками Буна».

— А что ты можешь еще? В каком еще смысле ты способен оказать нам содействие?

— Да не верьте вы ему! — зарычал Коркоран. — Не обращайте внимания на его посулы! Он попал в переплет и рад пообещать что угодно, лишь бы выкарабкаться…

«Во имя всего святого, — взмолился монстр, — сжальтесь надо мной! Не обрекайте меня на вечное заключение с лишением всяких внешних импульсов! Не считая телепатической связи, я полностью ослеп и оглох. Я не чувствую ни жары ни холода. Чувство времени и то размыто — я больше не понимаю, прошла секунда или целый год…»

— Да, вид у тебя сейчас — не позавидуешь, — съехидничал Коркоран.

«Воистину не позавидуешь. Добрый сэр, явите мне сострадание!»

— Руки не протяну, чтобы тебе помочь. Пальцем не шевельну.

— Вы поступаете с ним жестоко, — произнес Дэвид с упреком.

— Не так жестоко, как он с вашими афинянами. Не так жестоко, как он поступил бы и с нами, выпади ему случай. Только он напортачил и провалился…

«Я не портачил! Я эффективный механизм. Мне изменила удача».

— Что правда, то правда. Изменила, и навсегда. А теперь заткнись. Даже слушать тебя не желаем!

Монстр приниженно замолк и больше не произнес ни слова. Прошло какое-то время, и Дэвид сказал:

— Генри не вернулся. Мы с вами остались здесь одни. Монстр, вернее, мозг монстра располагает какой-то информацией. Склоняюсь к мысли, что он не соврал. Он был здесь рядом с Буном, а может, и говорил с ним.

Коркоран усмехнулся:

— Вы стараетесь убедить себя, что по отношению к поверженному врагу подобает проявить великодушие, что это было бы благородно и по-джентльменски. Хотите рискнуть своей шеей — ваше дело. Я умываю руки. Можете поступать, черт побери, как вам заблагорассудится…