Ксения Медведевич - Кладезь бездны

• Название: Кладезь бездны
• Автор: Ксения Медведевич
• Жанр: Фэнтези

Про карматские земли ходит множество слухов: там, говорят, от нечисти не протолкнуться. А еще там самая плодородная земля - райский сад, да и только. А войско карматов, рассказывают, - неисчислимо. С боями продвигаясь вглубь аль-Ахсы, воины халифа обнаружат, что слухи лгут. Нечисти что-то не видно. Земля - самая обычная. Да и войско карматов вполне исчислимо - у него тройное численное преимущество. Победы добываются ценой тяжелых потерь, враги каждый раз возвращаются с новыми силами, а изматывающий поход вглубь вражеской территории оборачивается кошмаром почище тех, которыми пугали досужие рассказчики. Ко времени, когда нечисть все-таки покажется, люди будут желать лишь одного: пусть этот жуткий сон подойдет к концу. Неважно, какому. От аль-Ахсы нужно срочно проснуться - хотя бы и в смерть. Ибо смерть - лучше того, что встает здесь перед глазами.

---

   - Это длинный и долгий разговор, о шейх, - улыбался даый, предостерегающе выставляя сухую длиннопалую ладонь. - О нас много говорят - и еще больше клевещут!..

   Кругом одобрительно кивали и кхекали.

   - Наши имамы проповедуют: кийам, воскресение, - при дверях!

   Люди перешептывались, склоняли головы в знак согласия.

   - Разве не видите вы - кругом знаки! Знаки, возвещающие конец мира несправедливости и гонений!

   - Да! Да!... - звучало отовсюду.

   - Так что о свинине? - грубо встрял мулла.

   - Оооо, кийам не измеряется съеденным мясом! Как воину во время похода дозволено больше, так и идущему путем истины дозволено воинское! Правоверные! В наших землях не надо гнуть спину и копить медяки до тридцати пяти лет, чтобы получить в жены толстопузую и кривую дочку соседа, которую за тебя сговорят родители!

   Слушатели согласно ахнули и запереглядывались, похлопывая друг друга по плечам.

   - В наших землях вас встретят красавицы, подобные гуриям рая! Воины истинной веры находят усладу в райских садах уже сейчас!

   Единый долгий стон восхищения.

   - Это блуд! - попытался пискнуть мулла, но его прервали нетерпеливые крики:

   - А правда, что у вас бабы общие? А по скоко дают каждому?

   - Ооооо!.. - даый поднял обе ладони. - Райское наслаждение необходимо заслужить! О нас рассказывают много превратного - в том числе клеветники распространяют лживые слухи о том, что мы отравляем людей гашишем! Знайте же, о правоверные, - это не так!

   - Конечно, это не так!

   Брякнувший металлом нечеловеческий голос заставил Марваза вздрогнуть - и прогнал наваждение.

   Даый медленно поднял глаза - и увидел сумеречника. Тарик сидел высоко в седле и бесстрастно глядел на проповедника сверху вниз.

   - Конечно, это не так, - повторил свои слова самийа. - Вы умеете морочить легковерным голову так, что им не надо никакого гашиша.

   И взмахнул рукой:

   - Укоротите его на голову!

   Одним словом, правильно поступил господин Меамори, оставив им сумеречников: те цапнули даыя, который чуть не ускользнул на манер склизкой змеи в толпе. Двое заломили руки, один свистнул мечом. Марваз увидел, правда, только мокрый песок и оскаленную бородатую башку в размотавшейся чалме. И то мельком - они с куфанцами уже жестко дрались с ополоумевшими дураками: месились кулаками, закрываясь локтями с намотанной сверху джуббой.

   Драка прекратилась вдруг - как и началась. Тяжело дыша и поправляя съехавший разодранный ворот рубахи, Марваз оглянулся: на мгновенно опустевшем пятачке земли валялось уже несколько мокрых, облепленных песком голов. Облипли, видно, пока катились. В середине пятачка стоял Тарик. Длинный прямой меч в его руке зазвенел, встряхиваясь.

   - Кому еще хочется пойти путем воскресения?! - рявкнул нерегиль.

   Толпа медленно попятилась, оставляя на песке растопырившиеся конечностями трупы. Под телами расплывались черные пятна.

   - Ну что ж: я вижу, здесь только истинные верующие... - ощерился нерегиль.

   И с громким звяком вкинул меч в ножны.

   - Расходитесь!..

   Кругом быстро стало очень просторно. Только жопы под пологами шатров замелькали, быстро внутрь просовываясь. Правоверные, ага... Жопы правоверные, вот вы кто...

   - Ты не дал мне окончить интересный разговор, о Тарик! - проскрипел за спиной знакомый голос муллы.

   Абд-ар-Рафи ибн Салах стоял и недовольно отряхивал широкие рукава бишта.

   - Что же в нем интересного, о шейх? - буркнул в ответ нерегиль. - Или ты думал, что люди врага придут и скажут: ооо, мы здесь затем, чтобы отобрать имущество, вас определить на каторжные работы, а женщин забрать и поделить между собой? Нет, о шейх. Они придут и скажут, что хотят всем только добра, счастья, равенства, свободы, братства и прочей хрени. Вот что они скажут.

   - И все же, о Тарик... - начал было мулла.

   И осекся.

   Потому что нерегиль вдруг нахмурился и оскалился, словно от внезапной зубной боли - да еще и ладонь к уху приложил, словно ему туда заорали. Слушая ладонь, как раковину, Тарик вскинул руку - подождите, мол, я тут... что? Что он тут?

   - Мне срочно нужно в главный лагерь! - нерегиль встряхнулся и отвел ладонь от уха.

   Аураннцы, как оказалось, стояли со странными, застывшими лицами - причем схватившись за рукояти мечей.

   Сейид гаркнул им что-то по-своему, и сумеречники мгновенно оказались в седлах.

   - Договорим потом, о ибн Салах... - быстро сказал нерегиль мулле, приложив руку к сердцу в знак извинения. - Хунайн! По коням!

   - Что случилось?..

   - Потом!..

   Они взяли с места в галоп и мгновенно скрылись в страшной пылюке.

   Ну а Марваз с ребятами и муллой остались хоронить тела погибших.

   - Разве можно учить истине мечом, - тихо сказал Абд-ар-Рафи, прикрывая одно тело своим плащом. - Посланник Всевышнего учил нас прощать и любить друг друга, а мы?..

   - Посланник Всевышнего сказал: "рай находится под остриями мечей", - пропыхтел Марваз, укладывая еще одного безголового мертвеца на циновку.

   - Это слабый хадис, - буркнул мулла.

   "Зато какой верный", подумал про себя каид, но вслух ничего не сказал.

   Абд-ар-Рафи махнул рукой:

   - Потащили!..

   И, взявшись за концы подстилки, они поволокли мертвеца прочь.

   Сумеречник понял, что его ждет, как только оказался перед халифом. Аль-Мамун уже научился читать странные лица и жесты аль-самийа: глаза только кажутся пустыми, выцветшими от внутреннего сияния. На самом деле, надо следить за тоненькими морщинками в уголках век. За изгибом тонких губ. За кончиками ушей. Тогда все становится понятно - насторожился. Напрягся. И налился черной, черной злобищей.

   Аураннец щурился и тянул шею, как кот, которого окружают собаки.

   Гвардейцы Тахира сомкнулись в сине-золотую стену. Меамори прижимал уши и быстро поглядывал по сторонам. Потом взял себя в руки и перетек в почтительную позу - преклонил колено перед эмиром верующих.

   - Верно ли говорят, что ты велел наказать людей за то, что они встали на рассветную молитву?

   Колыхнулся хвостик черных волос на затылке, скрипнула кожа кафтана - аураннец повел лопатками под чешуйками панциря. Опущенная к земле рука сжалась в кулак.

   - Я приказал наказать часовых, которые пренебрегли своими обязанностями, - почтительно, вполголоса проговорил он.

   - Ты лжешь, о враг веры! - рявкнул Тахир.

   Парс аж трясся от злости - а как же, сумеречник велел дать палок его людям. Халиф поднял руку:

   - Терпение, о Тахир! Ты отдал это дело на мой суд!

   Парс со звоном кольчуги тоже припал на одно колено:

   - Справедливости, о халиф! Справедливости!

   Кругом недобро перешептывались.

   - Отвечай, Меамори! Эти люди молились, когда ты и твои воины схватили их? Отвечай, во имя Всевышнего!

   - Да, господин, - выдавил из себя сумеречник.

   Толпа вскипела возмущенными криками:

   - Доколе нами будут заправлять подлые кафиры?!... Правоверные, что ж это делается!

   - Ты оскорбил веру, о неверный, - жестко выговорил аль-Мамун. - И ты за это ответишь.

   Тахир вскинул голову с набухшими от слез благодарности глазами и поднялся с колен.

   - Я исполнял свой долг, господин, - тихо проговорил аураннец.

   - Увести и обезглавить.

   Гул толпы нарастал - и вдруг прорезался криками.

   Знакомый сумеречный голос орал:

   - Дорогу! Дорогу!

   Тюрки личной халифской гвардии уже взяли Меамори за локти, а здоровенный Буга приготовился замотать голову приговоренного его же плащом. Заслышав крики разъяренного Тарика, громила замешкался.

   - Я сказал - взять его, - процедил аль-Мамун.

   Буга потел толстой складчатой шеей и нерешительно топтался. Меамори нагло, по-кошачьи, улыбнулся халифу прямо в лицо.

   Строй нишапурцев распался, люди бросились врассыпную от крутящегося, роняющего с мундштука пену сиглави.

   - Это был мой приказ! - еще задыхаясь после скачки, выкрикнул Тарик.

   Соскочил с коня и встал рядом с аураннцем, отирая с потного лица пыль.

   - Хочешь рубить за него голову - буду следующим!

   Тут аль-Мамун сорвался - а зря, халиф не должен выказывать свой гнев подобно погонщику верблюдов:

   - Да как ты посмел, сволочь?! Неверная мразь, что ты себе думаешь?! Я закопаю тебя в землю ногами вверх, как поступали с ублюдками вроде тебя мои предки! Тебя и твоих сумеречных прихвостней!

   Не сводя с него холодных, бледных глаз, Тарик прошипел:

   - Твой прадед приказал приволочь меня в аш-Шарийа, чтобы я защищал вашу землю. Совершенно не интересуясь, согласен я или нет сподобиться такой чести. Так вот теперь я буду защищать аш-Шарийа - не спрашивая твоего согласия и разрешения, о Абдаллах!