Джордж Мартин - Портреты его детей

• Название: Портреты его детей
• Автор: Джордж Мартин
• Жанр: Научная Фантастика

---

Потом он не мог забыть. Он думал об этом постоянно. Он начал в уме переформировывать, начал подыскивать слова, сцены, символы, которые придали бы ей смысл. Это было ужасно и омерзительно, но это была жизнь, мощная кровоточащая жизнь - вода для мельницы Кантлинга, именно то, что ему требовалось. Она показала ему, где было больно, а он может показать им всем. Нет, он сопротивлялся. Он пытался противостоять. Начал рассказ, написал очерк, докончил несколько критических заметок. Но то возвращалось. Настигало его каждую ночь. Не позволяло отвергнуть.

И он написал роман.

- Виновен, - сказал Кантлинг в темной комнате. И когда он произнес это слово, то обрел странное успокоение, прогнавшее ужас. Он признал правду. Он сделал это. И примет кару. Так будет только справедливо.

Ричард Кантлинг встал и направился к входной двери.

Бандероль была прислонена к стене. Он не разворачивая внес ее в дом и поднялся по лестнице. Он повесит его рядом с остальными - рядом с Хью, и Сисси, и Барри Лейтоном - да, как в портретной галерее. Он сходил за молотком, тщательно измерил, вбил гвоздь. И только тогда развернул портрет и посмотрел на лицо, до этой секунды скрытое бумагой. Никакой другой художник не изображал ее с такой верностью - не просто черты лица, угловатые скулы, голубые глаза, спутанные пепельные волосы, но внутреннюю сущность. Она выглядела такой юной, не тронутой жизнью, доверчивой, и еще он видел в ней силу, мужество, упорство. Но больше всего ему понравилась ее улыбка. Прелестная улыбка, улыбка, озарявшая все лицо. Улыбка эта словно напомнила ему кого-то, с кем он был когда-то знаком. Но вот кого, он вспомнить не мог.

Ричард Кантлинг испытал неясное краткое облегчение, тут же сменившееся даже еще более сильным чувством утраты - утраты настолько страшной, невозвратимой и абсолютной, что перед ним были бессильны слова, которым он поклонялся. Затем это чувство исчезло. Кантлинг отступил на шаг, скрестил руки и вгляделся в четыре портрета. Чудесная работа. Глядя на них, он почти ощущал их присутствие в доме.

Хью, его первенец, мальчик, каким он мечтал сам быть.

Сисси, его истинная любовь.

Барри Лейтон, его умудренное опытом, усталое второе "я".

Николь, дочь, которой у него никогда не было.

Его люди. Его персонажи. Его дети.

Неделю спустя пришла еще одна бандероль, заметно меньше тех. Внутри картонной коробки лежали экземпляры его четырех романов, счет и вежливая записка художника с вопросом, не будет ли еще заказов.

Ричард Кантлинг ответил, что не будет, и уплатил по счету чеком.