Кауи Хеммингс - Потомки

• Название: Потомки
• Автор: Кауи Хеммингс
• Издательство: Азбука
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-02633-9

Кауи Харт Хеммингс — молодая американская писательница. Ее первая книга рассказов, изданная в 2005 году, была восторженно встречена критикой. Писательница родилась и выросла на Гавайях; в настоящее время живет с мужем и дочерью в Сан-Франциско. «Потомки» — дебютный роман Хеммингс, по которому режиссер Александр Пэйн («На обочине») снял одноименный художественный фильм с Джорджем Клуни в главной роли.

«Потомки» — один из самых ярких, оригинальных и многообещающих американских дебютных романов последних лет Это смешная и трогательная история про эксцентричное семейство Кинг, которая разворачивается на фоне умопомрачительных гавайских пейзажей. Как справедливо отмечают критики, мы, читатели, «не просто болеем за всех членов семьи Кинг — мы им аплодируем!» (San Francisco Magazine).

---

Мои девчонки — две набитые дуры. Вот эта целуется с собственным отражением и несет черт знает что. У вас было такое, когда вы взрослели?

— У вас чудесные девочки, — говорит миссис Спир. — Сколько им?

— Десять и восемнадцать. А вашим?

— Десять и двенадцать.

— Мм… Здорово.

— Ваша младшая такая смешная, — говорит она. — Нет, я не то хотела сказать. Не смешная, а очень забавная.

— О да. Скотти такая. Ужасная шалопайка.

Некоторое время мы молча наблюдаем за Скотти, которая сидит наполовину в воде.

— Правда, — говорю я. — последнее время мои девочки немного грустные. Наша мама лежит в больнице. — говорю я и понимаю, что миссис Спир сейчас почувствует себя неловко. — Все будет хорошо, — поспешно добавляю я, когда слышу ее вежливое: «О нет!» — Они просто тревожатся за маму. Только и всего.

— Ну конечно. — говорит миссис Спир. — Наверное, им очень тяжело. А что с ней случилось? Простите, что спрашиваю.

— Она попала в аварию во время гонок на открытой воде.

Я внимательно слежу за ее лицом. Слышала она об этом или нет?

— Какая жалость! — говорит миссис Спир. — Это была гонка на яхтах или на этих… с мотором?

Я смеюсь, и шея миссис Спир заливается краской.

— С мотором. — отвечаю я.

— Простите, я не разбираюсь…

— Нет-нет, не извиняйтесь. Я смеюсь потому, что вы так очаровательно это сказали, вот и все. Вы очаровательны.

Она прижимает ладонь к груди. Я думаю, что с моей стороны это почти измена моей жене, почти моя месть. Если она полюбила другого, то почему ничего не сказала мне? Может быть, ждала, когда я продам свои акции, чтобы сразу подать на развод? Нет, надеюсь, что нет. Я благодарен судьбе за то, что я, наверное, так этого и не узнаю. Молчание Джоани дает мне возможность запомнить ее такой, какой я хочу.

Миссис Спир смотрит на океан. Я тоже.

— Вчера мы видели Джона Кьюсака, — говорит она. — И Нив Кэмпбелл. Они плавали на досках.

— О! — говорю я. — А кто это?

— Актеры. Из Голливуда. И не просто актеры, а звезды.

— Надо же! — говорю я. — Да, их здесь пруд пруди. А в каких фильмах они снимались?

— Ну, я точно не помню.

— Интересно, — замечаю я.

— Глупо, — уточняет она. — Глупо говорить о голливудских актерах.

— Ну что вы! — говорю я. — Это очень увлекательно, уверяю вас.

Я бросаю ка нее ободряющий взгляд. Она покусывает большой палец, смотрит в сторону, потом на меня и с улыбкой говорит:

— Мне кажется, меньше, чем вы, этим увлекаться уже невозможно.

Я смеюсь:

— Вы правы. Хотя нет. Мне в самом деле интересно! Просто я терпеть не могу знаменитостей. Если подумать, сколько мы им платим и во что обходятся их церемонии награждения, — господи боже мой! Это же полная нелепость.

— Я знаю. Знаю. Я это тоже понимаю, но ничего не могу с собой поделать.

— Неужели вы покупаете журналы о жизни кинозвезд?

— Покупаю.

— О нет, — говорю я.

Я прижимаю ладонь ко лбу и тут вижу Скотти, которая бежит к нам, и понимаю, что совсем забыл, с кем разговариваю. Это жена Брайана Спира. Она мне не друг. Я не должен сидеть рядом с ней, и смеяться, и наслаждаться жизнью.

— Ваша шляпа! — говорит женщине Скотти. — Я нашла ее.

Она протягивает женщине шляпу с большими обвисшими полями. Шляпа насквозь промокла и напоминает комок водорослей.

— Спасибо, — говорит миссис Спир и протягивает руку, чтобы взять шляпу.

Скотти застенчиво смотрит на нее, словно ожидая награды, затем спрашивает:

— Вам не нужно полотенце? У вас мурашки на ногах.

Я смотрю на ноги миссис Спир. Они и в самом деле покрылись мурашками.

— Да, наверное, мне нужно вытереться. — говорит она.

— Я вам принесу, — говорит Скотти и бежит к сумке миссис Спир, а я смотрю на нее извиняющимся взглядом, но она кажется вполне довольной.

Она отходит подальше от воды и садится на сухой песок. Я иду за ней и сажусь рядом. Я смотрю на ее ноги, покрытые мурашками.

Скотти возвращается к нам и, укутав плечи миссис Спир полотенцем, садится рядом с ней и сообщает:

— Я тоже брею ноги.

Миссис Спир смотрит на ее ноги.

— Вау, — говорит она.

— Пришлось, потому что меня атаковала целая стая маленьких вояк. В смысле, португальских корабликов.

Эту историю она придумала для матери. Я сержусь на такое предательство. Как быстро она перестроилась, приспособилась к образу новой матери! Чтобы перенести любовь на другого человека, ей понадобился всего один день. Впрочем, таковы, наверное, все дети. Они не будут оплакивать нас так, как нам хотелось бы.

— И тебе пришлось побрить ноги? — спрашивает миссис Спир.

— Ага. Чтобы убрать яд.

— Вы снимаете коттедж? — спрашиваю я миссис Спир.

— Да, — отвечает она. — Муж приехал сюда работать, и мы решили заодно немного отдохнуть. Он знаком с владельцем, так что…

— Его зовут Хью.

— Верно.

Женщине приятно, что у нас появился общий знакомый.

— Это мой кузен, — говорю я.

— О, понятно. О! О’кей. В таком случае вы, вероятно, знаете моего мужа. Его зовут Брайан Спир.

Я смотрю на океан. Сид и Алекс спрыгивают с плота. Старший сын миссис Спир отплыл далеко от берега. Так можно и утонуть; он безуспешно борется с течением, пытаясь вернуться к берегу. Я мог бы ей все рассказать. Мог бы заставить страдать, как страдаю сам, у нас нашлись бы темы для разговора более серьезные, чем возраст наших детей. Мы могли бы поговорить, например, о любви и разбитом сердце, о началах и о концах.

— Нет, я не знаю вашего мужа, — говорю я.

— О! — говорит она. — А я подумала, что…

— Скотти, иди скажи мальчику, чтобы плыл боком к волне.

Скотти на удивление послушно встает и входит в воду.

Миссис Спир смотрит на сына, прикрыв глаза от солнца, затем встает.

— Что там такое? — спрашивает она.

— Все нормально. Просто здесь коварное течение. Ничего, Скотти ему поможет.

Женщина с тревогой смотрит на меня. Тревога явно читается у нее на лице. Она хочет, чтобы я помог. Жена Брайана хочет, чтобы я спас ее сына. Я не вижу лица мальчика, но знаю, что он сейчас чувствует. Он боится, не знает, что делать, он не может поверить в то, что происходит. Он жив. У него одно желание: назад, назад, просто вернуться на берег.

Мне не хочется лезть в воду.

— Я помогу ему.

— Спасибо, — говорит жена Брайана. — Вы очень добры.

31

Обедать я веду детей в «Тики». В ресторане царит полумрак, на стенах развешаны плетеные циновки. Этот ресторан всегда кажется закрытым, здесь нет определенных часов и дней работы. Барная стойка и столики покрыты грубой тканью из рафии, в волокнах которой застряли осколки кокосовой скорлупы. Обслуживают здесь медленно; вид у официантов такой, будто им все надоели. Еду готовят как бог на душу положит, к тому же на жиру. И не стоит трудиться над выбором, какую рыбу заказывать (запеченную, гриль или соте): все равно принесут ее в кляре. «Тики» — мой любимый ресторан на Кауаи. Сюда водил меня отец. Иногда после обеда он направлялся к видавшей виды барной стойке, а я сидел за столиком, слушал звуки укулеле и рисовал на бумажной скатерти. Теперь бумажных скатертей нет, непокрытые деревянные столешницы, и дети, чьи отцы сидят в баре, вырезают на них столовым ножом.

В «Тики» по-прежнему собирается клуб укулеле. Они и сегодня здесь — старые гавайцы, которые курят сигареты и подкрепляются в перерывах вареным арахисом. Детям здесь интересно, но я привел их еще и потому, что Хью заходит сюда каждый вечер пропустить перед обедом стаканчик коктейля. Я хочу порасспросить его о тех, кто снимает у него коттеджи. Заметив его возле барной стойки, я прошу девочек и Сида выбрать столик. Сид отодвигает стул для Скотти. Она садится и во все глаза смотрит на него, когда он придвигает ее к столу.

— Ты куда? — спрашивает меня Алекс.

— Хочу поздороваться со своим кузеном.

Взглянув в сторону бара, Алекс радостно восклицает:

— Дядя Хью!

Я внимательно смотрю ей в лицо, ожидая увидеть насмешливое выражение.

— Все шутишь?

— Вовсе нет, — отвечает она. — Я люблю дядю Хью.

— Что вдруг?

Алекс прищуривается.

— Просто он старый и смешной, — говорит она.

Я вижу спину Хью, его белые космы, широкие плечи и тощие ноги. Раньше я его боялся, наверное из-за высокого роста и острого ума, но проходят годы, и тот, кто раньше внушал тебе почтение и страх, становится просто «милым стариканом».

— О’кей, в таком случае закажи мне что-нибудь, все равно что. И пожалуйста, ведите себя прилично с официанткой. Говорите попроще. Не надо, знаете ли, по-английски.

Они кивают. Они все поняли. Сид выпрямляет спину и внимательно изучает меню, будто он глава дома.