Кауи Хеммингс - Потомки

• Название: Потомки
• Автор: Кауи Хеммингс
• Издательство: Азбука
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-02633-9

Кауи Харт Хеммингс — молодая американская писательница. Ее первая книга рассказов, изданная в 2005 году, была восторженно встречена критикой. Писательница родилась и выросла на Гавайях; в настоящее время живет с мужем и дочерью в Сан-Франциско. «Потомки» — дебютный роман Хеммингс, по которому режиссер Александр Пэйн («На обочине») снял одноименный художественный фильм с Джорджем Клуни в главной роли.

«Потомки» — один из самых ярких, оригинальных и многообещающих американских дебютных романов последних лет Это смешная и трогательная история про эксцентричное семейство Кинг, которая разворачивается на фоне умопомрачительных гавайских пейзажей. Как справедливо отмечают критики, мы, читатели, «не просто болеем за всех членов семьи Кинг — мы им аплодируем!» (San Francisco Magazine).

---

— Скотти, — говорю я, — иди сюда.

Потом быстро разворачиваюсь и иду прочь от доктора Джонстона. Скотти послушно идет за мной.

— Быстрее, — говорю я.

— Зачем?

— Давай поиграем. Бежим наперегонки? Ну, кто первый?

Скотти вихрем срывается с места. У нее на спине подпрыгивает детский рюкзачок; я бегу за дочерью, затем перехожу на медленную рысцу. Поскольку доктор Джонстон — отец моего друга и когда-то был другом моего отца, я чувствую себя так, словно мне вновь четырнадцать лет и мы с приятелем удираем от наших предков.

Помню, как мы удирали из дома доктора Джонстона, после того как устроили какую-то пакость его сыну, Скипу. Наша троица — Блейк Келли, Кекоа Лиу и я — была настигнута доктором, который нагнал нас на своем грузовичке и едва не задавил, а когда мы заскочили в какой-то глухой переулок, перегородил дорогу, буквально загнав нас в угол. После этого доктор достал из кабины пакет, в который обычно кладут продукты, и сказал, что у нас два пути: либо он все рассказывает нашим родителям, либо мы помогаем ему избавиться от «изумительного тофу», который приготовила ему на обед жена. Мы выбрали последнее. Доктор покопался в сумке, и мы получили по куску «лекарства». Домой мы шли перемазанные в тофу с ног до головы, а доктор до сих пор называет нас «соевыми мальчиками», хохочет и громко кричит «бу-у!», отчего я до сих пор слегка подскакиваю. Хотя нет. В последнее время он этого не делает.

Я бегу по коридору за дочерью и чувствую себя так, словно попал в другую страну. Люди вокруг говорят на ломаном английском и смотрят на нас как на двух ненормальных европейцев, хотя мы гавайцы. Правда, мы не слишком похожи на гавайцев и не считаем себя настоящими гавайцами, поскольку даже не владеем родным языком.

Доктор Джонстон сказал, что разговор состоится во вторник. Так мы с ним решили; в этот день я и приду. А сейчас ничего не хочу знать. Сейчас у меня много других дел. Я оглядываюсь по сторонам. Двадцать три дня у меня был свой мир: люди, которые смотрят друг на друга и пытаются понять, зачем они сюда пришли, обложки журналов с фотографиями абсолютно здоровых людей. Я смотрю на игрушечный поезд под стеклянным колпаком: он медленно пробирается вдоль игрушечного побережья, где на игрушечном пляже сидят игрушечные люди. Я ничего не хочу знать о диагнозе, я бегу от него прочь. Завтра, завтра я буду готов.

3

Я прошу Эстер не пичкать Скотти топленым свиным жиром. Нет никакой необходимости поливать им рис, курятину и бобы. Я говорю Эстер, что она не читает блоги, а я читаю и лучше знаю, чем нужно кормить ребенка.

Я вхожу в курс домашних дел. Помогаю вести хозяйство, помогаю решать, чем кормить Скотти, когда уложить ее спать, что ей надеть, что смотреть по телевизору, что делать. Я произношу такие слова, как «все, время вышло» и «все вернулось к исходной точке», я велю ей регулярно проверять «заветную дверь». Это мое собственное изобретение: на двери, ведущей в темный чуланчик, где любит играть Скотти, я вывешиваю список поручений, которые ей необходимо выполнить в течение недели. Я изобрел новую игру и думаю, что Джоани придет от нее в восторг.

— Жир — хорошо, — говорит Эстер. — Девочка совсем худышка. Такой жир — хорошо.

— Нет, — отвечаю я. — Полезный жир бывает, я согласен, но этот жир вреден.

Я тычу пальцем в белое вещество на сковороде, которое медленно тает, словно воск. На родительских сайтах я вычитал, что кукурузный сироп, нитраты и гидрированные жиры вредны, в то время как соя, органические продукты и цельные злаки полезны. Кроме того, я выяснил, что Скотти пора сделать прививки от коклюша и менингита и что вакцина против ВПЧ[6] может вызвать образование генитальных бородавок, что может привести к раку шейки матки. Эта вакцина рекомендована в качестве превентивной меры для подростков, еще не вступивших в период половой зрелости. Когда я это прочитал, я так перепугался, что даже принял участие в беседе онлайн по поводу вакцинации и получил гневную отповедь от некой «мамы Тейлора». «Разве не должны мы защищать наших детей всеми возможными способами? Да, Папа Скотти, я прививала бы своих детей от одиночества и сердечной боли, если бы такая вакцина существовала, БС, но речь вовсе не об этом! Генитальные бородавки — не чувства! Это просто бородавки, и с ними нужно бороться».

Пришлось спрашивать Скотти, что значит БС, поскольку теперь, занявшись ее делами, я заметил, что она постоянно что-то пишет по Интернету подружкам; по крайней мере, надеюсь, что это подружки, а не какой-нибудь извращенец в купальном халате.

— БС — это Большое Спасибо, — ответила Скотти, а у меня появилось чувство, что я попал в засаду.

С ума сойти, сколько должен знать современный отец. Я с детства привык к тому, что когда отца нет дома, это нормально. А теперь я то и дело встречаю мужчин, нагруженных сумками для подгузников и младенцами в рюкзачках, которые висят на груди отцов, словно маленькие деревянные фигурки на носу корабля. Помню, что, когда я сам был молодым отцом, мои девчонки меня несколько раздражали; раздражало меня и то, как с ними носились и сюсюкали. Меня раздражала Алекс, которая, сидя в коляске, сползала вниз так, что одна нога торчала наружу. Когда Джоани что-нибудь ей протягивала, Алекс демонстративно отворачивалась, и Джоани послушно предлагала ей что-нибудь другое; так повторялось до тех пор, пока Алекс наконец не соизволяла протянуть руку. Я смотрел на дочь, которая с довольным видом уплетала что-то вкусненькое, и мне казалось, что передо мной взрослый человек, который нас всех дурачит. Что касается Скотти, то она просто показывала на то, что ей было нужно, и начинала бормотать или визжать. Иногда у меня появлялось ощущение, что рядом со мной растут особы королевской крови. Я сказал Джоани, что подожду, пока девчонки повзрослеют, и уж тогда ими займусь. Вот так и получилось, что они выросли где-то рядом, но без меня.

Эстер, как обычно, что-то напевает себе под нос. У нас довольно большая кухня, но она становится маленькой, когда мы там вдвоем с Эстер. Она низенькая и круглая и не имеет никакого представления о своих габаритах; она то и дело толкает меня животом. Я нарезаю морковь и сельдерей для Скотти, чтобы она макала их в «Ранчо». У нас с Эстер что-то вроде кулинарного поединка, домашний «Железный повар»[7].

— Ты уже переговорила со своей семьей?

— Нет еще, — отвечает она.

Неделю назад я сказал Эстер, что в ее услугах мы больше не нуждаемся; из-за этого я чувствую себя отвратительно, но Эстер говорит, что ее семья сейчас в Сан-Диего, а у нее нет ключей от дома.

— Они все еще в отпуске? — спрашиваю я.

— Да, — отвечает она.

— Ты сказала, они в Нью-Джерси?

— Да, в Нью-Джерси.

— Вот и славно.

Я наклоняюсь, чтобы поднять упавшие со стола кусочки овощей, и Эстер обходит меня. Я чувствую, как ее живот шаркнул по моей заднице.

— Вы еще не готовы, — говорит она. — Я вам еще многого не рассказала.

Вот уже много лет она использует Скотти в качестве прикрытия — чтобы как можно дольше оставаться у нас. Я не возражаю, потому что Эстер действительно мне помогает, к тому же она обожает Скотти. В вопросах воспитания она гений; мне действительно нужно многому у нее научиться, прежде чем она уйдет. Я вновь чувствую себя учеником — забиваю себе голову правилами и инструкциями, изучаю девчачью логику и язык. Эстер перечисляет, что любит Скотти: игровые приставки ХВох, танцы, журнал «Смарт», миндальное масло, гамбургеры, рэпера Джей-Зи, Джека Джонсона, подбирать музыку для своего айпода, общаться через Интернет. Я говорю себе, что все это придется изучить и мне, потому что Джоани не сразу сможет включиться в жизнь семьи, ведь она будет еще слаба; возможно даже, что она будет слаба — физически или умственно — еще довольно долгое время, но я ни разу себе не сказал, что мне необходимо изучить привычки Скотти потому, что Джоани может умереть.

— Может, продолжим? — спрашиваю я.

Эстер тяжело вздыхает, желая показать, как ей скучно, но я-то знаю, что на самом деле она обожает эти уроки. Она получает возможность стать наставником своего работодателя, продемонстрировать, как хорошо она знает мою дочь, а также представить ее такой, какой ей хотелось бы видеть свою любимицу.

— Ей нравится читать «Джейн» и слушать музыку, — говорит Эстер, помешивая варево из бобов и жира. Один запах способен довести до инфаркта. — Раньше она любила переписываться в MySpace, но сейчас ей нравится собирать разные вырезки и вклеивать их в альбом. Она любит шоу «Охотники за головами». Любит, когда ей чешут спинку.

— Чешут спинку?

— Да, когда она была маленькой, я чесала ей спинку до тех пор, пока она не засыпала. Я и сейчас так делаю, если Скотти просыпается, когда ей приснится кошмар.

Эстер помешивает в кастрюле деревянной ложкой.