Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 11 2010)

• Название: Новый Мир ( № 11 2010)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

Л. К.: Это описано у Брэдбери в „Марсианских хрониках”. Это кошмар”.

 

Елена Фанайлова. Модный поэт, барометр. — “ПОЛИТ.РУ”, 2010, 6 июля <http://www.polit.ru>.

“Во многом из-за Вознесенского в юности я начала интересоваться американской поэзией и изобразительным искусством ХХ века, которое он пропагандировал. Его поэтическая манера была не менее заразительна, чем позднее — манера Бродского. Они оба — поэты, важные мировоззренчески, диктующие стиль поколению читателей: Вознесенский — допустимой в тоталитарном государстве степени свободы. Бродский — свободы абсолютной”.

“В двухтысячные годы Вознесенский легко делал то, о чем более молодые поэты только задумывались: возможна ли гражданская поэзия сегодня, после того, как она была дискредитирована годами советского опыта? В то время, как нотки Николая Некрасова и Владимира Маяковского, прочитанных через американских бунтарей ХХ века, только появлялись у молодых авторов, в основном „новых левых” по политическим убеждениям, Вознесенский, нимало не сомневаясь, писал стихи на гражданскую тему”.

 

Егор Холмогоров. Православная этика и дух “социального капитализма”. — “Русский Обозреватель”, 2010, 26 июля <http://www.rus-obr.ru>.

“Православие предполагает спасение не как одностороннее и исключающее свободу воли „избрание” человека Богом, а как добровольное личное достижение человека , принимаемое и поддерживаемое Богом, а значит, и более высокую „достижительную” установку, не исключающую даже элемента соревнования. При этом Православие не только не исключает, но и, наоборот, предполагает и требует развития развернутой и рационально организованной индустрии спасения, связанной, однако, не с производством „символов успеха” (то есть в конечном счете денег), а с производством „аппаратуры спасения”, то есть условий и образа жизни, благоприятствующих спасению максимально большего количества людей. Эти условия являются отнюдь не минималистскими. Православное понимание материальной „аппаратуры спасения” отнюдь не предполагает нищеты (нищета выступает только как один из возможных добровольно принимаемых путей) — напротив, это определенный уровень достатка, освобождающего человека от рабства поиску средств к существованию, это доступ к средствам, содействующим спасению — храму, монастырю, православным святыням, и это определенный уровень избытка, который может и должен быть направлен на содействие спасению других людей. Православные группы, которые сохранили единство мотивации, достигли больших успехов в экономической деятельности”.

 

Хроника времен Анатолия Гладилина. Беседу вел Виталий Дымарский. — “Российская газета” (Федеральный выпуск), 2010, № 186, 20 августа.

Говорит Анатолий Гладилин: “У Васи [Аксенова] помимо огромного таланта была колоссальная работоспособность. Работа доставляла ему удовольствие. Это на самом деле очень редко встречается, особенно в русской литературе. Так же много, плодотворно и радостно работал Алексей Николаевич Толстой”.

“А я помню, как мы с Васей приехали в Ленинград подписывать договоры с киностудией. Две знаменитости. Уже вышла моя „Хроника времен Виктора Подгурского”, аксеновский „Звездный билет”. Нас поселяют в гостиницу „Астория”. И мы в номере устраиваем прием для друзей. Накрыли роскошный стол. И они, желая похвастаться перед нами, говорят: а у нас есть очень интересный, талантливый поэт, совсем молодой парнишка. Ну-ка, Иосиф, иди сюда. Откуда-то из-за спины появляется рыжий парень и начинает читать. Вася, как человек дипломатичный, сказал: очень хорошо. Я как человек недипломатичный, воспитанный тогда на рифмах Евтушенко и Вознесенского, сказал:

а мне что-то не очень понравилось. Вот как выпендривались!”

 

Что такое жизнь, спрашивает Костюков у Логвиновой. Здравствуйте, говорит Логвинова. “Нейтральная территория. Позиция 201” с Анной Логвиновой. Беседу ведет Леонид Костюков. — “ПОЛИТ.РУ”, 2010, 13 июля <http://www.polit.ru>.

“ Анна Логвинова: <…> Я вообще очень боюсь всего мистического и в метафизику себе запрещаю залазить. Я чувствую иногда…

Леонид Костюков: Анна, Бог есть?

А. Л.: Да.

Л. К.: Ну просто хотелось уточнить, на что все-таки можно опереться. Хорошо.

А. Л.: Опираемся”.

И еще Анна Логвинова говорит: “Ну для меня ХХ век начался, естественно, с моего папы, Петра Логвинова. <…> Мы с ним как-то… с его стихотворений, с самого детства мы с ним что-то вместе сочиняли. У папы есть такие стихи: ну а дочь моя поет песни, повторяя поворот Пресни, обращая каждый шаг в рихмы, мы смеемся, дескать, как их мы. Вот. И, в общем-то, почти все мои интонации — это папины интонации. Интонации папиных стихотворений, интонации из нашего семейного быта”.

 

Шемякин приближается к России. Беседу вел Юрий Коваленко (Париж). — “Известия”, 2010, на сайте — 3 августа.

Говорит Михаил Шемякин: “Я думаю, что не только художники, но и все постсоветское общество — за исключением нескольких ловкачей — находится в некоей растерянности. Давай вспомним трудные 1960-е годы, становление нонконформизма. Тогда каждый художник имел свое неповторимое лицо. Вспомним Олега Целкова с его мордами, Оскара Рабина с мрачными натюрмортами и их политической подоплекой, Бориса Свешникова с лагерными работами и болезненными фантазиями. Их было не много,

а сегодня художников — пруд пруди. Многие ищут скандала, но серьезного почти ничего не сделано. Появилась новая порода художников, которые выступают под знаменами „Чего угодно рынку?”. Вернись завтра коммунистический строй, они с таким же успехом начнут писать жизнерадостных колхозников и стахановцев”.

“Однажды после очень тяжелого похмелья я зашел в свою мастерскую и ничего не мог понять. Я пришел в ужас, обнаружив, как я далек от трезвого Шемякина. И я сказал себе: „Хватит! Точка!” С тех пор не пью”.

 

Михаил Шишкин. “Писатель должен ощутить всесилие”. Беседовал Сергей Иванов. — “Контракты”, Киев, 2010, 4 августа <http://www.kontrakty.ua>.

“Вообще на Западе — продолжая тему восприятия — русскими писателями считаются люди, которых мы совершенно не знаем. В каждой стране выросли или приехали и ассимилировались люди, которые называются русскими писателями и пишут не на русском, а на языке этой страны. Во Франции — это Андрей Макин, в Америке — Гарри Штейнгарт, в Германии — Владимир Каминер. Знаете вы их? <…> Вот они занимают нишу русских писателей, пользуются бешеным успехом. Но именно как русские писатели. Я знаком с ними лично — это очень симпатичные люди, я их очень ценю. Для меня они часть той, нерусской литературы. В переводе это читать невозможно — набор банальностей, шаблонов и стереотипов, но они знают ожидания французского, американского, немецкого читателя от русской книги и вот об этом и пишут”.

“Конечно же, я пишу не романы, а один текст, в котором я пытаюсь ответить на одни и те же вопросы. Вопросы остаются, и я это ощущаю всегда. Вспоминаю, как в детстве на даче в Удельной мы шли с бабушкой и увидели на дороге мертвую раздавленную кошку. Все проходили мимо. А бабушка вернулась с лопатой — закопала, похоронила. Но вот эта цепочка мыслей, которую я очень хорошо помню: неужели я умру? неужели моя бабушка умрет? моя мама умрет? мы все умрем? Потом ты всю жизнь отвечаешь на эти же вопросы: любимые люди умирают — что с этим делать? Только ответы разные, когда тебе 6, или 16, или 30, или, как мне сейчас, 49”.

Валерий Шубинский. Век неизвестного металла. — “ OpenSpace ”, 2010, 25 августа <http://www.openspace.ru>.

“И если десять — двадцать — тридцать лет назад суд молодых, квалифицированный или не особенно, не пугал и не раздражал старших (судят себе и судят), а нынче стал раздражать и пугать — значит, что-то изменилось в отношениях поколений”.

“Существуют (или существовали) непрерывные поэтические культуры, в которых ничего не исчезает навсегда, в которых все былые традиции живы (даже если на века „заморожены” и выпали из поля зрения). Такова (или такой была) традиция англоязычной (особенно британской) поэзии. В такой культуре всегда возможны тотальные пересмотры прошлого: самый яркий пример — Донн и поэты-метафизики, которые благодаря Элиоту из бокового, второстепенного течения, известного лишь специалистам (статус, в котором они пребывали двести лет), превратились в главную линию английской поэзии”.