Ким Харрисон - Белая ведьма, черные чары

• Название: Белая ведьма, черные чары
• Автор: Ким Харрисон
• Издательство: ACT, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-066825-0, 978-5-271-35759-6, 978-5-4215-2193-8

Рейчел — крута и бесстрашна. Но еще она обычная молодая женщина, умеющая любить и жаждущая быть любимой.

А теперь кто-то из ее врагов убил ее возлюбленного.

Кто он? Вампир или вервольф? Демон — или просто могущественный и жестокий черный маг?

Рейчел пока еще не знает этого. Зато она хорошо понимает, что найдет и покарает убийцу, — пусть даже месть будет стоить ей жизни…

---

— Ну, всем нам случается ошибиться. — Трое детей Дженкса взлетели, держа в руках помидор-черри и споря, кому достанутся семена. — Гленн, ты все это сам купил?

Он расплылся в улыбке, потирая шею:

— Ага. Слишком много?

— Да нет, если на собрание большой семьи, — улыбнулась я, давая понять, что шучу. — Ну ты настоящий мужчина, я тобой горжусь. Что, прямо вот так сам вошел в магазин и так далее?

Он подошел к пакету ближе, наклонился. Энтузиазм этого большого темнокожего человека заражал.

— Видела бы ты, как на меня смотрели, — сказал он, запуская руку в пакет и шурша там. — Ты знаешь, что помидоров далеко не один сорт? Вот это — бычье сердце, кажется. — На стол лег здоровенный помидор в два моих кулака. — Его хорошо ломтями на бутерброды класть. А еще продавщица мне сказала, что их можно резать на четвертинки и жарить на гриле.

— Да ты что! — удивилась я, скрывая улыбку, а его темные пальцы вытащили пакет помидоров-сливок.

— Вот эти длинные называются «рома». Их можно резать в салат, в пиццу, на соусы. А эти маленькие — помидоры-черри. Можно класть в салаты, а можно просто есть как конфетки.

Я никогда не ела помидоры «как конфетки», но сейчас съела, хотя этот кисловатый плод не очень сочетался с кофе.

— А хорошо, — одобрила я, и Дженкс засмеялся, пролетая над притолокой с помидором, который увели его детишки. У него за спиной маячила одна из его дочерей, заламывая руки.

— И есть еще три, вызревшие на ветке, — сказал Гленн, наклоняясь их поискать и показывая избитую и порезанную голову. — Дорогие эти детки, но зато по-настоящему красные.

— Себе не хочешь взять? — спросила я, и он посмотрел на меня, весело скалясь. Улыбка доходила до самых глаз, и приятно было видеть его веселым.

— У меня в машине другой такой же пакет. Тебе придется теперь кого-нибудь другого шантажировать, добывая себе наши спецсредства.

— Так ты не против, если я все расскажу твоему отцу? — поддразнила я его, и он перестал улыбаться.

Влетел Дженкс, легко неся целый помидор-черри.

— Вот он, Гленн. Мои дети просят прощения и больше так не будут.

Он отпустил помидор, и я успела его подхватить.

— Да пусть себе оставят, — сказала я, и пять мальчишек-пикси вместе с дочкой Дженкса спикировали сверху, вереща все одновременно, и схватили помидор с моей ладони.

— А ну! — крикнул на них Дженкс, провожая к выходу.

— Уверен, что кофе не хочешь? — спросила я, слыша, как приоткрылась дверь Айви. — Та индийская дама, что собирает утиль, где-то здесь держит пенопластовый стакан, можешь взять с собой.

Гленн вытащил пальцы из пакета с помидорами и взял руки назад, как по команде «вольно», стоя спиной к двери.

— Нет, мне пора. Но я хотел бы знать твое мнение про эту ночь.

Он стал похож на копа. Я нахмурилась, подумала насчет нашей с Айви бешеной гонки к мосту.

— Хреновая была ночь. А что?

— Я не о твоем самочувствии, — сухо уточнил Гленн. — Ты газеты читаешь вообще?

Несколько заинтригованная, я отодвинулась от кухонного стола, подошла к столу Айви и взяла утреннюю газету, все еще в пластиковой обертке. Под ней лежала моя с Дженксом фотография на мосту Макино, спасенная от вчерашнего пожара холодильника. Аккуратно ее сдвинув, я развернула газету.

— Где смотреть?

— На первой странице, — ответил он так же сухо.

О господи. Я вздрогнула и прочитала: «ТРОЕ ПОСТРАДАВШИХ В БОЛЬНИЦЕ. ПОДОЗРЕВАЕТСЯ ЧЕРНАЯ МАГИЯ».

Фотография машин «Скорой» в темноте, в свете горящей машины. Перед фасадом какого-то здания шевелится толпа.

Дженкс, успевший выпроводить детей, присвистнул у меня над плечом.

— Я вообще-то всю ночь была дома, — начала я, думая, что как-то это на меня попробуют повесить — что бы «это» ни было. — Говорила с твоим отцом около полуночи, он может подтвердить. — Я наклонилась вперед, узнав крышу здания. Роллердром Астона? — Ты над этим делом работаешь? — спросила я, теперь уже встревожившись. — Может, ты чувствуешь себя лучше, но аура у тебя очень-очень тонкая.

— Ценю твою заботу, — ответил он, но тут заметил открытую коробку холодной пиццы. — Слушай, можно мне эту штуку? Умираю с голоду.

— Бери, конечно. — Я прищурилась, разглядывая черно-белый снимок, а Гленн через всю кухню подошел к столу и вытащил себе ломоть пиццы. — Дженкс, ты знаешь про эту историю?

Дженкс покачал головой, приземлился на газету, поставив руки на бедра, и стал внимательно читать, глядя себе под ноги.

— По сведениям от ОВ, — сказал Гленн с набитым ртом, — похоже, что миз Уокер налетела на миз Харбор. Трое с поврежденными аурами лежат в реанимации.

— Это ужасно, — сказала я, радуясь, что меня здесь обвинять не будут. — Надо, чтобы я поехала на осмотр места преступления? — спросила я с радостно готовностью. — Это же Астоновский роллердром?

Гленн расхохотался, попытался это скрыть, сделав вид, что поперхнулся, и я не сводила с него глаз — с него, а не с Айви, неожиданно возникшей в дверях. Она была одета в черный свитер, выглядела прекрасно, успела причесаться и слегка накраситься.

— Нет, спасибо, — сказал он, не замечая Айви.

Я с оскорбленным видом села на стул:

— А вот от смеха ты мог бы воздержаться.

Дженкс взлетел, держась за край газеты, старался перевернуть страницу, чтобы дочитать статью.

— Не мог бы, — сказал он. — Тебе надо походить на занятия: как себя вести на осмотре места преступления.

Айви неслышно подошла к Гленну сзади — он тем временем откусил еще кусок, и прошептала ему в ухо:

— Спасибо тебе за помидоры, Гленн!

Он дернулся всем телом.

— Пресвятая матерь божия! — воскликнул он, разворачиваясь и хватаясь рукой за бедро, где был бы пистолет, если бы он был. Ломоть пиццы взлетел в воздух, Гленн попытался его поймать.

— Черт побери, женщина! — в сердцах воскликнул он, когда пицца упала на пол. — Откуда ты взялась?

Айви тонко улыбнулась, но я смеялась в голос.

— Моя мать всегда говорила, что я — дар небес, — ответила она, аккуратно переступая через пиццу по дороге к кофеварке. Теми же соблазнительными движениями она налила себе кофе и повернулась, стоя перед дверцей к мусорному ведру.

Гленн взял ломоть пиццы в свою большую ладонь, как берут хомячка — мертвого, но все равно еще любимого. Айви шагнула в сторону и открыла дверцу. Гленн вздохнул и пиццу выбросил.

Я протянула ему коробку, и он просиял, взяв себе другой кусок.

— Так чего стряслось? — спросила Айви, отпивая кофе и глядя на Гленна поверх чашки так, будто хотела его съесть как пирожок.

— Да, Гленн, зачем ты приехал, если ты не хочешь, чтобы я осматривала место преступления? — спросила я, кладя ноги на соседний стул и запахивая сползающий с них халат.

— А уже нельзя навестить больных подруг и привезти им помидорчиков, не подвергаясь допросу третьей степени? — сказал он, безуспешно изображая оскорбленную невинность.

— Шесть нехреновых фунтов поздравительных помидорчиков, — пробурчал Дженкс, и Айви поставила чашку и повернулась к раковине — налить воды в кастрюльку и помыть красный плод. Она хотела остаться, и ей нужно было чем-то себя занять.

— Только не надо меня уговаривать сегодня работать, — сказала я, покосившись на него от газеты. — Я уже твоему отцу говорила, что на его дурацкой вечеринке работать не буду.

— Ни за что! — Дженкс взлетел с газеты и застыл в дюйме от носа Гленна. — Ни за что на свете я ее не выпущу сегодня работать с такой дерьмовой аурой. Хочешь, чтобы она снова свалилась? Пусть она с виду круче стенки, но аура с нее слезает, как кожура с банана.

Этого я не знала. Интересно, это видовая особенность или моя личная?

— Вот именно поэтому я и не делаю того, что послал меня делать отец. Не зову тебя работать на этой вечеринке, — сказал Гленн, невозмутимо стоя посреди кухни и жуя корочку от пиццы. Дженкс успокоился, хотя так же трещал крыльями, а Гленн посмотрел на меня: — Только если он позвонит, ругай меня на чем свет стоит и скажи, что я тебя до печенок достал, ладно? Он понятия не имеет, что значит иметь поврежденную ауру. И я рад, что вы обе сегодня остаетесь дома.

Я не стала отводить от него глаз, но трудно было не смотреть на Айви, которая повернулась с «бычьим сердцем» в руках, вытирая его полотенцем. Губы ее подергивались в попытках скрыть улыбку.

— Ага, проведем тихий спокойный вечер, — сказала я, надеясь, что он не увидел моих книг заклинаний. Я не торопясь сложила газету и аккуратно положила ее на книги.

Айви повернулась к нам спиной, но я думаю, что она продолжала улыбаться, моя помидоры и раскладывая их сушиться.

— Ну, пора мне, — сказал Гленн, отряхивая руки и глядя на остатки пиццы. — Спасибо, милые дамы. И не поддавайтесь моему папаше. Он так хочет прижучить эту женщину, что не понимает, о чем вас просит.