Роман Глушков - Эпоха стального креста

• Название: Эпоха стального креста
• Автор: Роман Глушков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-46254-4

Любой житель Святой Европы на вопрос: "Кто был самым известным еретиком нового времени?" – не задумываясь, ответит: "Жан-Пьер де Люка, прозванный Проклятым Иудой, и Эрик Хенриксон, бывший командир охотников-инквизиторов, ставший предателем и братоубийцей".

Один из лучших бойцов механизированного Инквизиционного корпуса, Эрик Хенриксон отказался выполнить приказ Пророка, перечеркнув тем самым свою карьеру в спецподразделении Святой Европы и получив заочный смертный приговор без срока давности. Ему приходится сражаться с бывшими братьями по оружию, чтобы спасти близких людей, которых он однажды впустил в свою жизнь.

---

Бедного миролюбивого мученика Иисуса Христа интерпретировали кто во что горазд. Несостоявшемуся плотнику стало приписываться авторство даже того, до чего он при всем желании никогда бы не додумался. Секты под символом Распятия плодились словно грибы и, конечно же, стремились уничтожить друг друга в конкурентной борьбе.

Самая радикально настроенная часть отступников, недовольная политикой Пророка и Апостолов как таковой, организовывала разнообразные протестантские движения наподобие средневекового лютеранства. Лидеры этих группировок, имея языки, подвешенные не хуже, чем у самого Пророка, баламутили граждан призывами к насильному свержению существующей власти.

На фоне этого тотального безумия появление на дорогах «рожденных быть свободными» байкеров смотрелось как безобидное детское увлечение. Байкеры, возводившие в ранг иконы не идолов и святых, а вполне конкретное механическое существо – Стального Жеребца или попросту мотоцикл, – ненавидели и протестантов, и сектантов, и сатанистов, и тем более надоевшую до изжоги государственную религию. Но данный подвид отступничества помимо ярко выраженного бунтарства имел характер все же более материалистический, скорее даже созидательный. Свободолюбивое сообщество байкеров выпестовало в своих рядах таких технарей-уникумов, каких не воспитывала даже Транспортная Академия. Собранные ими мотоциклы на порядок превосходили по качеству грохочущую и недолговечную «иерихонду», что лишний раз доказывало, насколько чтят они сотворенных себе стальных кумиров.

Никто не мог здраво объяснить, что происходит в благополучной на первый взгляд стране. А истерия с каждым днем нарастала. Разброд затронул даже ряды Добровольцев Креста, усугубляемый находящимся у них на руках большим количеством огнестрельного оружия.

Защитники Веры просто не успевали вмешиваться в религиозно-мировоззренческие распри, охватившие страну после стольких лет мирного существования. И хотя вооруженные до зубов головорезы Защитников весьма сурово усмиряли противостоящие стороны, после их ухода конфликты обычно вспыхивали вновь. Пророческо-апостольский авторитет норовил вот-вот рухнуть.

Новый Хаос опять дышал в лицо Святой Европе смрадным гнилым дыханием...

Бывший на тот момент ответственным за науку Апостол Хоаким первым сделал инъекцию, разбудившую Монстра. Как человек, который обязан много читать, он откопал в древних книгах информацию о подобных, уже имевших место в истории европейского континента, проблемах. В том же источнике описывался и рецепт их «хирургического» уничтожения. Со своими наработками Хоаким ознакомил главу государства той поры Пророка Андрония.

Андроний, уже уставший взывать к Господу об успокоении мятежных душ своих подданных, загорелся этой идеей с энтузиазмом молодого кадета Боевой Семинарии, впервые получившего в руки настоящее оружие и теперь торопящего наставника к вожделенному стрельбищу.

Вскоре все епископы и архиепископы, кто умел поддерживать закон и порядок у себя в епархиях, были срочно вызваны Ватиканом. А поскольку им сразу же назначалась постоянная замена, они догадались, что назад уже не вернутся. Так и случилось.

Одновременно на пограничных землях развернулись стихийные военные лагеря, куда рекрутировались наиболее развитые идеологически, морально и физически дети пасторов, дьяконов и прочих граждан среднего сословия. Минимальный возраст для рекрутов составлял двадцать лет. Все они стали проходить ускоренную боевую подготовку у лучших бойцов Защитников Веры, произведенных по такому случаю в инструкторов военного дела.

По прошествии отведенного срока окрепших духом и телом рекрутов привезли в Ватикан, где новоявленные братья только что образованного боевого Братства принесли присягу на Святом Писании перед лицом самого Пророка Андрония. После этой церемонии их представили людям, одетым в одинаковые серые балахоны наподобие тех, что когда-то носили члены Доминиканского и Францисканского орденов. Люди эти являлись членами нового Ордена и именовались магистрами ордена Инквизиции Святой Европы. В лицах магистров многие присягнувшие на Писании братья узнали некогда бывших своих епископов и архиепископов.

Отныне все они – и члены Братства, и магистры Ордена, – составляли Инквизиционный корпус – единый отлаженный механизм, пришедший на смену хаотичной и зачастую безрезультатной тактике борьбы с отступничеством, практикуемой Защитниками Веры. Курировал Корпус занимающий нововведенную должность Апостол Инквизиции. Нет, конечно, Апостолов после этого не стала «чертова дюжина» и ни один тысячелетний канон не был попран. Просто ради такой эпохальной реформы, как образование Инквизиционного корпуса, Пророк Андроний устранил должность Апостола Культуры, заведовавшего до сего дня народными театрами, картинной галереей, музеем Пути Святой Веры и Ватиканской библиотекой. Какая горькая ирония!

В столицах епархий спешно создавались магистраты, укомплектованные несколькими магистрами и одним вверенным им отрядом Братства Охотников, ставшего таковым с легкой руки Пророка: «...Нарекаю братьев сих Ловцами Душ Заблудших, отважными Охотниками за подручными Нечистого...» Охотники взяли на себя обязанности своих средневековых прообразов – фамильяров и альгвасилов, – осуществлявших доставку инквизиторской клиентуры до места назначения и оберегавших самого инквизитора. Главный же Магистрат размещался в Ватикане и имел помимо широкого штата высшего магистерского руководства подразделение, состоявшее из двадцати одного отряда Охотников, возглавляемых работающими по сменному графику полевыми магистрами – основной действующей силой Корпуса. Охотники и полевые магистры Главного магистрата совершали рейды по Святой Европе, занимаясь делами государственного масштаба, к каким относилось всякое зафиксированное массовое либо кровавое отступничество.

Магистр – и полевой, и обычный – являлся одновременно дознавателем, судьей и палачом (здесь фантазии Апостола Хоакима превзошли скупое воображение его средневековых единомышленников, опасавшихся лично карать еретиков из-за нежелания быть замаранными в грехе смертоубийства и предоставлявшими это право светским властям). Инквизитор проводил разбор ситуации (где-то дотошно, а где-то довольно поверхностно – все зависело от весомости дела), обязательный допрос, включавший в себя помимо методов пристрастного дознания также предложение о покаянии, а уж затем решал, насколько испытуемый правдив и искренен. Когда же в подобном возникали хоть малейшие сомнения, магистр применял к лицемеру последнее средство – Очищение Огнем, так называемое аутодафе, – запирая того в тесной железной клетке, где можно было находиться лишь стоя, и сжигая отступника из огнемета быстрым – щадящим – или медленным – самым мучительным – пламенем. Однако и этому имелась альтернатива – обреченному на смерть еретику могли заменить сожжение повешением – за какую-либо ценную информацию и активное сотрудничество с Корпусом.

Но вся эта система возврата Господу его беглых рабов была абсолютно неприменима, когда в руки членов Ордена попадал не простой, совершивший грех отступничества по глупости ремесленник или крестьянин, а пропитанный жесточайшей ересью до мозга костей махровый богохульник (к примеру, кровавый изверг Люцифер; ярый адепт секты Пожирателей Святой Плоти Грегори де Граншан; взбаламутивший некогда половину пограничной общины в Киеве чернокнижник Тарас Максюта; протестант-ортодокс Серджио Стефанини; Апостол-отступник Жан-Пьер де Люка, наконец). В подобных случаях его участь была известна заранее, и как бы ни клялся кто-либо из них на Троне Еретика в том, что он «прозрел и готов пасть на колени перед Пророком, моля того о полном прощении», огненная клеть в финале его жизненного пути висела с неотвратимостью Дамоклова меча. Но прежде чем переступить ее порог, все предшествующие Очищению Огнем коллизии – Трон, кровопускание, прижигание, пытка водой, скальпирование и тому подобное – монстр богоотступничества проходил в двойном, а иногда и в тройном объеме. И неудивительно, что не менее жестокое, но зато уж окончательное аутодафе эти посетители Комнаты Правды, бывало, ждали словно манны небесной.

В истории Инквизиционного корпуса остались слова первого Апостола Инквизиции Альваро Чавеса, которые он произнес, отвечая на вопрос «А не будет ли накладно для казны тратить столь драгоценное топливо еще и на оступившихся рабов Божиих?». «А что же вы предлагаете? – ответил тогда Апостол Альваро. – Вкапывать столб, изыскивать у населения дрова, подгадывать погоду, а потом все это убирай, подметай? Полноте! Да так ведь, как у нас, проще, быстрее, а главное – экономичнее! Мы же с вами цивилизованные люди и должны поступать по-цивилизованному, так что зачем нам все эти средневековые пережитки, правильно?»