Вера Фигнер - Запечатленный труд (Том 1)

• Название: Запечатленный труд (Том 1)
• Автор: Вера Фигнер
• Издательство: Издательство социально-экономической литературы “Мысль”
• Жанр: История
• Год: 1964

Замечательная русская революционерка-народница Вера Николаевна Фигнер (1852–1942) прожила долгую и необыкновенную жизнь. Она родилась в 1852 году — в царствование Николая Первого, лучшие годы жизни отдала борьбе с его наследниками Александром Вторым и Александром Третьим, Николаем Вторым, которые наградили ее десятилетиями тюрьмы и ссылок.

---

Я прожила в Петровском уезде 10 месяцев, мои ближайшие товарищи в Вольском уезде — немного более, и утверждаю, что к нам за все время не присоединился ни один человек, хотя устроиться на местах при уже заведенных связях было чрезвычайно легко. Можно было прийти в отчаяние от революционного одиночества, в котором мы жили. Можно удивляться, как мы, живые, энергичные люди, так долго терпели это положение: только глубокая вера в народ, чаяние, что он и без усилий интеллигенции проснется, поддерживали нас. «Земля и воля» послала на Поволжье только свой отряд, но влияния на стремление молодежи в смысле «хождения в народ» не имела. Лично я, живя в 1877 году в Петербурге, тщетно искала людей, которых можно было бы привлечь к деятельности в провинции.

Таким образом, Плеханов и Попов неправильно приписывали успехам террористических актов то состояние равнодушия к деятельности в деревне, которое все более и более распространялось среди учащихся высших учебных заведений — этих главных поставщиков революционных сил. Отвлечения не было, но увлечение в сторону активной борьбы было: Морозов, Осинский, Михайлов и Квятковский верно подметили, от чего сильнее забьются молодые сердца, в чем тот импульс, который расширит революционное движение и пробежит огоньком по всей России. Они создали пропаганду действием, сообщили импульс, указали конкретную цель и путь к достижению ее. Они одушевляли примером, выводили из неподвижности и увлекали на бой, на подвиг смелый и отважный.

5. Исполнительный комитет «Народной воли»

Программа была прочтена, без лишних слов обсуждена и утверждена, с ней покончили быстро, и мы перешли к плану организации партии и к уставу Исполнительного комитета. Это название мы взяли у липецких товарищей, составлявших главное ядро нашей инициативной группы, которая должна была явиться самочинным центром — будущим руководителем и вершителем партии, замышляемой нами.

Сообразно требованиям напряженной борьбы с могущественным противником план организации партии «Народная воля» был построен строго централистически и во всероссийском масштабе. Сеть тайных обществ — народовольческих групп, из которых одни могли преследовать общереволюционные задачи в определенном районе, другие — задаваться специальными целями, выбрав себе ту или иную отрасль революционной работы, — должна была иметь один общий для всех центр — Исполнительный комитет, через который устанавливались общее единство и связь. Этому центру местные группы обязывались подчиняться, по его требованию отдавать в его распоряжение свои силы и средства. Все общепартийные функции и общероссийские дела находились в ведении этого центра. В момент восстания он распоряжался всеми наличными силами партии, мог требовать революционного выступления их, а до того времени главное внимание направлял на организацию заговора, ту организационную работу, которая одна обеспечивала возможность переворота с целью передачи власти в руки народа. И силы партии были достаточно обращены в эту сторону, тем более странно было название террористической, которое она получила впоследствии; ее окрестили этим именем по одному бросавшемуся в глаза признаку — по внешнему обнаружению ее деятельности. Террор никогда сам по себе не был целью партии. Он был средством обороны, самозащиты, считался могучим орудием агитации и употреблялся лишь постольку, поскольку имелось в виду достижение целей организационных. Цареубийство входило в этот отдел как частность. Осенью 1879 года оно было необходимостью, вопросом текущего дня, что и дало повод некоторым, в том числе Гольденбергу, потом изменившему нам, принять цареубийство и террористическую деятельность за самый существенный пункт всей программы. Желание прекратить дальнейшее развитие реакции, мешающей организационной работе, и стремление как можно скорее перейти к ней были единственной причиной, почему, лишь только Исполнительный комитет сформировался как центр «Народной воли», он задумал одновременно предпринять в четырех местах покушение на жизнь Александра II. Однако наряду с этим члены Комитета вели деятельную пропаганду как среди рабочих, так и среди интеллигенции. Желябов вел ее в Харькове, Колодкевич и я — в Одессе, Александр Михайлов — в Москве, а Квятковский, Корба и другие — в Петербурге. Деятельность пропагаторская [пропагандистская] и организационная всегда шла рядом с работой разрушительной, она была менее заметна, но тем не менее должна была принести свои плоды.

Сплачивая недовольные элементы в общий заговор против правительства, новая партия вполне понимала значение поддержки, которую может оказать ей в момент низвержения его восстание крестьянских масс. Поэтому она отводила надлежащее место деятельности в народе и всегда рассматривала лиц, которые хотели бы отдаться ей, как своих естественных союзников; к сожалению, как было уже указано, таких лиц к моменту возникновения «Народной воли» и во весь период ее деятельности было до жалости мало. Не внося ничего существенно нового в самые приемы деятельности в деревне, она указывала деревенским сторонникам своим на необходимость разъяснить народу значение правительственной власти в сфере экономических отношений (систематическая поддержка, оказываемая дворянам-землевладельцам и промышленникам-капиталистам, таможенная политика и т. п.).

Устав Исполнительного комитета, которым мы связывали себя, был написан еще теми, кто созывал Липецкий съезд. Не помню, изменилось ли в нем что-нибудь и вносились ли к обязательствам добавления, которые каждый член Комитета должен был взять на себя и свято исполнять. Эти требования устава состояли: 1) в обещании отдать все духовные силы свои на дело революции, забыть ради него все родственные узы и личные симпатии, любовь и дружбу; 2) если это нужно, отдать и свою жизнь, не считаясь ни с чем и не щадя никого и ничего; 3) не иметь частной собственности, ничего своего, что не было бы вместе с тем и собственностью организации, в которой состоишь членом; 4) отдавая всего себя тайному обществу, отказаться от индивидуальной воли, подчиняя ее воле большинства, выраженной в постановлениях этого общества; 5) сохранять полную тайну относительно всех дел, состава, планов и предположений организации; 6) ни в сношениях частного и общественного характера, ни в официальных актах и заявлениях не называть себя членами Исполнительного комитета, а только агентами его; 7) в случае выхода из общества нерушимо хранить молчание о всем, что составляло деятельность его и протекало на глазах и при участии выходящего.

Эти требования были велики, но они были легки для того, кто был одушевлен революционным чувством, тем напряженным чувством, которое не знает ни преград, ни препятствий и идет прямо, не озираясь ни назад, ни направо, ни налево. Если бы они, эти требования, были меньше, если бы они не затрагивали так глубоко личности человека, они оставляли бы неудовлетворенность, а теперь своею строгостью и высотой они приподнимали личность и уводили ее от всякой обыденности; человек живее чувствовал, что в нем живет и должен жить идеал.

Глава девятая

1. Покушения

Когда вся теоретическая и организационная работа была кончена, Комитет перешел к практическим делам и решил при возвращении царя из Крыма организовать в трех различных пунктах покушение на его жизнь. Несколько агентов получили назначение ехать тотчас же в Москву, Харьков и Одессу. Все покушения должны были произойти посредством взрыва динамитом. Комитет не предрешал, однако, в точности ни самих мест, ни способов выполнения покушений, предоставляя это на личное усмотрение агентов, но составленный план должен был идти на утверждение Комитета; помощников для выполнения агенты могли набирать сами из местных лиц. Состав исполнителей и способ совершения покушения в одном месте должны были оставаться неизвестными для агентов других пунктов. Наряду со всем этим Комитет в Петербурге приготовлял взрыв в Зимнем дворце, но это сохранялось в строжайшей тайне и находилось в ведении «распорядительной комиссии» (или администрации, как мы ее звали) из трех лиц, избираемых членами Комитета из своей среды для дел величайшей важности. В то время этими тремя были Ал. Михайлов, Тихомиров и Ал. Квятковский, от которого однажды я услыхала загадочную фразу: «В то время как идут все эти приготовления, здесь личная храбрость одного может покончить все». Это был намек на Халтурина, который впоследствии рассказывал мне, что в Зимнем дворце ему однажды случилось быть наедине с государем и удар молотка мог уничтожить его на месте.

Так как я не попала в число лиц, назначенных для организации покушений, которые я одобряла, и так как для меня была невыносима мысль, что я буду нести только нравственную ответственность, но не участвовать материально в акте, за который закон угрожает товарищам самыми тяжкими карами, то я употребила все усилия, чтобы организация дала и мне какую-нибудь функцию при выполнении ее замыслов. После выговора, что я ищу личного удовлетворения, вместо того чтобы предоставить организации располагать моими силами, как она сама найдет лучшим, была сделана уступка, и меня послали с динамитом в Одессу. Чтобы не расстроить квартиру, необходимую для общественных целей, я с согласия организации просила поселить в этой квартире вместо меня мою сестру Евгению, которая незадолго перед тем приехала из Рязанской губернии, где она провела лето, и проживала в Петербурге под фамилией Побережской. Не подозревая, что сестра по неопытности рекомендуется при знакомстве с разными лицами той фамилией, под которой живет, я предложила переселить ее к Квятковскому с тем же документом и таким образом была косвенной причиной ужасной участи Александра Александровича. Курсистка Богуславская, на которую донес ее знакомый, указала, что номера «Народной воли», найденные у нее при обыске, даны ей Побережской, и после справки в адресном столе Евгения, а вместе с ней и Квятковский 24 ноября 1879 года были арестованы, и в 1880 году он казнен, а она отправлена на поселение. На квартире были найдены динамит, запалы и бумажка, которую Квятковский, застигнутый врасплох, не успел сжечь. Скомкав, он бросил ее в угол. Жандармы подобрали, но не могли понять ее значения: на бумажке был набросан план и в одном месте стоял крест. Бумажка стоила Квятковскому жизни. По версии жандармов, только после взрыва 5 февраля 1880 года в Зимнем дворце они разобрали, что на ней был план дворца и крест поставлен на столовой, намеченной для взрыва, так как в ней собиралась вся царская семья[168].