Дмитрий Менделеев - Познание России. Заветные мысли (сборник)

• Название: Познание России. Заветные мысли (сборник)
• Автор: Дмитрий Менделеев
• Жанр: Публицистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-27907-4

В этой книге представлено гуманитарное наследие Дмитрия Ивановича Менделеева. Основу издания составляют «К познанию России» и «Заветные мысли» — последние крупные работы великого ученого, неравнодушного к нуждам Отечества, дальнейшим путям его развития. Автор этих трудов демонстрирует широкие взгляды и объемные знания, относящиеся к государственной, экономической, научной деятельности. Системно излагая свои главные общественные идеи, глубоко анализируя вопросы образования, промышленности, сельского хозяйства, внешней торговли, народонаселения, Менделеев стремится выстроить стратегию развития России на несколько столетий вперед и привлечь к осмыслению судеб страны широкий круг граждан. «Чем проще, откровеннее и сознательнее станут русские речи, тем бодрее будут наши шаги вперед, тем дольше будут длиться мирные промежутки между оборонительными войнами, нам предстоящими, тем меньше на Западе, Востоке и Юге будут кичиться перед нами и тем более выиграет наше внутреннее единство», — написал ученый более столетия назад в своих — актуальных доныне — «Заветных мыслях», духовном завещании грядущим поколениям.

---

Чтобы быть понятым по существу, прежде всего мне следует сказать, что со своей стороны я понимаю совершенную необходимость в гражданской жизни как мер решительнорезких, так и осторожно-постепенных, или, иначе, как революционных, так и эволюционных действий, как со стороны власти, так и со стороны общей массы, но эволюционным влияниям придаю гораздо большее значение, чем революционным. Чтобы показать для людей, не освоившихся с тем языком, которым я заговорил, необходимость и смысл действий революционных, мне кажется достаточно сказать, что освобождение крестьян я причисляю именно к таким действиям, а польза от освобождения крестьян, бесспорно, громадна.

Что же касается до эволюционных действий, то для выяснения их смысла достаточно сказать, что в 60-х годах, когда самое слово «эволюция» еще не было в ходу, в частном разговоре (то было в Париже, в Café de la Regence) со знаменитым уже тогда И. С. Тургеневым я развивал мысль о наибольшем значении ясно сознанных и разумных, но не резких и быстрых, не крупных по виду, но влиятельных мер и преобразований; а мой знаменитый собеседник сказал: «Так вы, значит, постепеновец, и я тоже стал им, хотя был прежде иным». Мне очень памятно это слово, «постепеновец», и я думаю, что оно лучше, чем «эволюционист», выражает сущность того мышления, которого вместе со многими другими я придерживаюсь, потому именно, что в самом понятии о постепенности видны разумность, воля и неспешное достижение цели, тогда как эволюция говорит только об изменении и последовательности. Был и остаюсь «постепеновцем», хотя и не думающим всегда держаться пословицы: «Тише едешь — дальше будешь».

Затем самое главное и важнейшее, на мой взгляд, решить, обеднел ли или нет, или же разбогател русский народ в целом своем составе за время последних двадцати трех лет, т. е. во время, протекшее с кончины императора Александра II? Суждение мое о том, что русский народ за это время в целом много разбогател (как вообще, так и на одного, т. е. в среднем), основано на ряде всяческих статистических данных, начиная с чисел о миллиарде мелких народных сбережений, вложенных в сберегательные (сохранные) кассы, о числе выпущенных акций и облигаций, о запасах золота в кладовых государственного банка, о величине торговых оборотов, о количестве грузов, движущихся по железным дорогам и водным путям, о ценности земель и услуг и т. п. Все это выразимо цифрами, но не привожу их, потому что считаю достаточно известными всем, только недостаточно принимаемыми во внимание. Откуда же, спрашивается, и в частных разговорах, и в газетно-журнальных статьях столь часто, явно или в темных намеках, происходит утверждение, будто народ наш начал беднеть?

По мне, отнюдь не от пустого верхоглядства или недовольства и тем паче не от одного злостного недоброжелательства, как утверждают зачастую наши ярые охранители, а просто от того, что внутриполитически народ наш еще малозрел и привык все главные улучшения своего быта видеть совершающимися сразу, мановением руки, как было ярче всего при царях Московских, при Петре Великом и впоследствии в деяниях Александра II; все же то, что сделалось в последнее двадцатилетие, происходило понемногу, путем не тем скорым, который выше был назван революционным, а постепенно, не вдруг, способами эволюции, без резкой ломки старого, созидая лишь новое на основании данного. Особенно это касается до всего промышленно-торгового и денежного. Дела эти никак не могут иметь шумного революционного характера, т. е. течь быстро, а могут происходить только понемногу, без важных переворотов, постепенно.

И. Е. Репин. Портрет Николая II. 1895 г.

Да и шли они большею частью за то время порывистыми скачками, под влиянием временного прояснения мыслей и не без порывов бросить намеченные пути, во всяком же случае без должного объяснения твердости новых исходных начал, с большой и явной разноголосицей из разрозненных центров. Особенно это относится до дел промышленности и торговли, которые, очевидно, должны: 1) занять со времени освобождения крестьян и с введением первых сельскохозяйственных улучшений много-много рук освобожденного народа; 2) перестроить много прежних отношений чисто сельскохозяйственного, или начального, быта; 3) переместить центры тяжести многих внутренних соотношений прежнего быта; 4) занять людей не столько страдным трудом, сколько настойчиво-постоянным, требующим подготовки, внимательным и, надо сознаться, малопривычным нашему народу, и 5) увеличивать все больше и больше общий и средний труд и достаток на основании разработки несметных запасов, данных нам природой.

Вести по этому пути, бесспорно, трудно, но начала положены хорошие, и пришло время, когда и тут нужны стали меры хотя и постепенные, но ясно, твердо и бесповоротно обозначенные, тянулась же какая-то канитель неясностей и нерешительности. Привык же народ к влияниям и мерам иным, а на такие мелочи, как небольшие перемены в величине таможенных пошлин, изменчивость или постоянство денежного курса рубля, на изобилие или отсутствие звонкой монеты и внимания обращать почти не хотел. Шуму и блеску не было, совершались же дела важные и трудные, а думали и стали утверждать, что после эпохи преобразований ничего не делается полезного. Чтобы хоть в одном примере указать разность нынешнего от прошлого, достаточно вообразить, что бы произошло со всеми нашими денежными оборотами при объявлении Японской войны, если бы не было мероприятий времен Александра III и Николая II.

В эти два царствования больше, чем когда-нибудь ранее, стали всемерно на государственные средства по возможности ослабляться бедствия временных и местных голодовок, всегда и во всем мире, даже в тропической Индии, сопровождающих тот начальный, или земледельческий, быт, который остался от эпохи преобразований и еще поныне считается у нас наилучше могущим обеспечить народ от бедности, но который в действительности составляет только первую, или начальную, ступень в развитии благосостояния, а потому и силы государств, их порядка и возможного общего благоденствия. Современные голодовки выставляли на вид, а про прежде чаще бывавшие у нас голодовки, сопровождавшиеся несравненно большими бедствиями, многие говоруны или позабыли, или даже, по-видимому, не знали.

Последнее должно полагать справедливым особенно по той причине, что единственный способ, которым многие государства Европы избавились от бедствий возобновляющихся голодовок и достигли быстрого роста благосостояния жителей, состоит именно в доставлении на развивающихся разнородных видах промышленности и торговли средств для правильного движения вперед на пути преуспеяния, а об этом самом и стали более и деятельнее всего заботиться именно в последние десятилетия благодаря ныне царствующему императору. «Босяки», тщетно ищущие прочных заработков, но всегда бывшие на Руси, без всякого сомнения, за последние десятилетия сильно у нас умножились по причине небывало большого прироста народонаселения, еще малого развития переселения на свободные земли42 и поздно начавшегося роста промышленности и всякой предприимчивости, дающих этим босякам прочный заработок, а стране — новые виды богатств, предметов торговли и общего достатка. По мнению немалого числа наших знахарей, тут видно только падение «исконного» нашего промысла — хлебопашества и необходимы только всемерные заботы о земледельческом росте страны. Учреждение особого Совещания о нуждах сельского хозяйства косвенно одобрило таких людей, и о «зле промышленного покровительства» стали говорить не одни крупные землевладельцы, но всюду, где говорилось о предстоящих России дальнейших преобразованиях. Наступившая сбивчивость понятий о главной цели — общем благе народа — выяснилась при спросе мнения местных комитетов.

Считаю не излишним повторить (подробнее это говорил уже ранее, в первых главах моих «Заветных мыслей»), что большинство забывало или, правильнее, не понимало, что земледелие после некоторого истощения, в коренной России уже наставшего, для своего правильного, усиленного и выгодного роста (на площадях, давно распахиваемых) требует капиталов несравненно больших, чем учреждение вновь совокупности других видов промышленности, а дает заработки — при своем надлежащем усовершенствовании — гораздо меньшему числу жителей, чем другие виды промышленности при том же размере вновь затраченных капиталов, что избыток в производстве хлебных товаров сильнее роняет их продажную цену (а поэтому и заработки), чем избытки в производстве почти всех важнейших иных товаров (как, например, уголь, железо, ткани и т. п.), потому что потребление на душу этих последних быстро возрастает по мере удешевления стоимости производства и торговой цены, а для хлебов лишь пропорционально числу людей, что надлежащее современное развитие земледелия возможно только рядом с развитием других видов промышленности, требующих продуктов, не терпящих далекой перевозки, доставляющих машины, удобрения и близких потребителей, что земледелие, особенно у нас, дает лишь на короткие недели много труда, не обеспечивая никаким заработком наибольшую часть года, и т. д.