Вениамин (Федченков) - Небо на земле

• Название: Небо на земле
• Автор: Вениамин (Федченков)
• Жанр: Религия

---

«Как я ни согрешу иногда по действу диавольскому, например, с враждою к брату отнесешься из‑за чего‑нибудь, хоть бы даже из‑за правого дела, и весь расстроишься, и брата вооружишь на себя, и таинство святое совершишь недостойно, — не по небрежению вольному, а по неготовности и действу диавольскому. Однако, по раскаянии все Владыка прощает, — особенно по достойном[12] причащении Святых Таин: как снег или волна убелишься Кровию Христовою, мир пренебесный будет обитать в сердце твоем, и легко–легко тебе будет на сердце, блаженным сделаешься. Забудешь все возмущения, тревоги и тесноту диавольскую: совсем новым сделаешься, и как будто из мертвых воскреснешь! Не отчаивайтесь, братие, какие бы грехи вы ни сделали: только сердцем сокрушенным и духом смиренным покайтесь. Слава милосердию Твоему, Господи! Слава долготерпению Твоему, Господи!»

Потому он и всякому священнику дает такой совет:

«Причащаясь св. Таин, о иерее, говори в сердце: «грядеши ко мне, Жизнодавче, исхитити меня из челюстей адского змия, очистить меня от скверны страстей: умиротворить мятущееся сердце мое, оживотворить умерщвленную душу мою, возвеселить скорбный и унылый дух мой, грядешь напитать меня, гладом греховным томимого, одеть меня, обнаженного от всякой добродетели, укрепить меня немощного, почтить меня бесчестного, возвеличить меня низкого, облагородить меня презренного, просветить меня темного! Всякое благодеяние даруешь мне! Благодарю Тебя, Премилосердый!»

Так нужно сочетать в себе и сокрушение, и надежду, и покаяние, и бодрое упование… И у о. Иоанна несравненно чаще говорится именно о бодрости. Сам сильный, бодрый, горящий, уповающий, восторженный, он и других влек к тому же!.. «Не унывайте!»

И лишь в одном месте мне пришлось найти слова строгие, карающие, предупреждающие — против недостойных причастников:

«Мы не всегда отлучаем в страх прочим, от Святой Чаши известных своим пьянством и прелюбодейством лиц; и даем через то этим заразительным и мерзким порокам все более и более усиливаться. Мы даем слабые эпитимии, которые налагаем на них! Боже праведный! И пастыри, и паства безответны пред Тобою. «Вси уклонишася, вкупе непотребни быша: несть творяй благостыню, несть даже до единаго» (Рим. 3,12; Псал. 13). И иногда о. Иоанн с властию отстранял приступающих к Чаше, очевидно, как недостойных. Я это и сам видел грешный.

Но если люди искренно каются и сокрушаются, то не отринет Господь, — как мы видели выше, лишь бы человек осознавал свое недостоинство и уповал.

«В молитвах Литургии выражается великость таинства Тела и Крови Господней и нашего недостоинства, т. е. нас, совершителей таинства. Служащий постоянно находится в сознании своего недостоинства и своих немощей, и Божия неприступного величия и Божией святости и правды. В молитвах Литургии испрашивается благодать для достойного совершения таинства и неосужденного причащения священнослужителей и мiрян».

На нее и будем уповать мы, грешные.

«Толцыте и отверзется вам» (Мф. 7,7). Толцы в двери милосердия Божия, каким грехом ни согрешишь, как бы ни были пламенны стрелы врага, как бы ни было сильно его упорство в твоем сердце: и тебе верно отверзется. Я стучал и мне всегда отверзались двери милосердия Божия! Это помни всегда!» «Мы — грешники великие, непрестанно и много согрешающие пред Богом и достойные праведного осуждения; поэтому и взываем часто к Богу… «Господи помилуй». Но «хотя мы и грешники, но смиренные грешники, кающиеся, или: грешные, да Божии!»

«Когда ты согрешишь против Бога, и грехи твои будут мучить, жечь тебя, — ищи тогда Единой Жертвы о грехах, вечной и живой. И повергай свои грехи пред лице этой Жертвы. Иначе тебе нет ниоткуда спасения. Сам по себе спастись не думай!»

И таинство Причащения и дано именно «во оставление грехов», — как постоянно твердит Церковь.

Таковы два основных дара причащения, тесно связанных один с другим, или даже представляющих лишь разные стороны одного дара: прощение грехов, а чрез то — оживотворение души, освобождение от духовной смерти и возвращение в истинную жизнь.

Но плоды такого «обновления», «оживотворения» — проявляются потом и дальше: они не останавливаются на одном лишь причастнике, а распространяются и на окружающих, — а потом даже на весь мiр.

Однако прежде чем перейти к этим дарам, — остановимся еще немного не только на «исцелении души» от греховных «болезней», но и тела, от болезней телесных.

О. Иоанн уже про себя говорил, как мы видели, что он «многогрешный обязан всеми днями» своей «благополучной жизни только Литургии». Но и вообще про всех он добавляет, что «в болезнях мы исцеляемся» чрез Св. Причащение.

В своем дневнике он между прочим рассказывает следующий случай:

«Некто, бывший смертельно болен воспалением желудка девять дней и не получивший ни малейшего облегчения от медицинских пособий, — лишь только причастился в девятый день поутру Животворящих Таин, к вечеру стал здоров и встал с одра болезненного. Причастился он с твердою верою. А то был на волосок от смерти!»

Воистину — Причащение бывает «во исцеление души и тела». Воистину, мы причащаемся «Животворящих Таин».

7. РЫЧАГ МIРА

Действие Литургии не ограничивается лишь отдельным человеком. Христианство, все вообще, по основному своему смыслу и цели дано всему мiру. И слово «Литургия» с греческого языка значит именно «общее дело». Через нее прежде всего осуществляется восстановление единства человечества с Богом и со святыми этого мiра и между собою. Эта мысль о единстве особенно восхищала о. Иоанна. Об этом он часто говорит.

«Первообраз пришел к образу: Творец к твари. Эта мысль — существо веры христианской — проникает все христианство, все богослужение. Единство — великая задача христианства». И это достигается чрез «примирение с Богом, совершение таинств, очищение и освящение христиан, возведение к христианскому совершенству». Спасение мiра — «вот цель на земле Церкви Божией».

«Вся надежда нас грешных — на помилование и спасение, на заслуги Иисуса Христа, на Крест Его, на молитвы Пречистыя Богородицы и всех святых». И в частности по опыту он утверждает, что Таинство причащения «подвизает к самоотверженным подвигам любви, милосердия и сострадания ко всем человекам, соединяет всех в один союз братства, совокупляет в один союз небо и землю».

Это общение очами незримое, но действительное и чрезвычайно тесное, близкое.

«В какой близости друг к другу находятся небожители и землежители, и Божия Матерь, и все святые, и все мы, православные христиане, когда совершается божественная, всемiрная, пренебесная, всеобщительная Литургия! Боже мой! какое прерадостное животворное общение!»

Поэтому, — советует о. Иоанн — должно быть в единстве любви и за Литургией, и после нее.

- «С радостию и страхом, с любовию к Богу и со взаимною друг к другу любовию надо всегда присутствовать при совершении ее».

«Что же мы приносим в благодарность Богу за эту любовь к нам? питаем ли алчущих? напояем ли жаждущих? одеваем ли нагих? посещаем ли больных? и в темнице заключенных? А ведь, в лице их, как членов Своих, требует нашей помощи Сам Христос, Спаситель наш, «Себе пожерший за нас!» — Вот лучший способ препровождения времени после Литургии, и в особенности — после причащения: тогда человек особенно расположен любовно, особенно способен к объединению. Между прочим, люди забывают одну великую истину: связь любви с чистотою душ. О. Иоанн это хорошо знал. Мы это уже слышали от него… и не раз он пишет священникам: о иерей! как ты должен быть чист, свят, чтобы ты мог любить ближних и чад твоих. Это знает и опыт; но понятно и богословски: любовь — от Бога, любовь есть должное, идеальное состояние человека. А грех и от Бога удаляет, и природу человека расстраивает. И наоборот, освобождение от греха снова восстанавливает и то и другое. Литургия же совершается именно во оставление грехов и в теснейшее общение с Богом. Отсюда и объединение в любви — по образу Пресвятой Троицы — Единицы. А где нет любви, там, следовательно, нет и плодов Святого Причащения, там все напрасно. Там и Церковь — не Церковь…

«Так как мы веруем в Церковь, которая есть общество верующих в Господа, соединенных в одно тело Главою Христом, и одушевляемых одним Духом Божиим, то мы, как члены тела Церкви, должны беречь и любить друг друга, как себя, как свою душу и тело, — отражать от сердец своих самолюбие, своекорыстие, зависть, неприязнь, гнев, вражду, злопамятство, блуд, невоздержание, прощать друг другу, как желаем того себе от других, снисходить к немощам ближних, помогать им усердно и охотно. Любовь есть признак самый верный — учеников Христовых и членов Церкви Христовой».

Без любви — нет Церкви.

А если это говорится вообще о Церкви, то в особенности относится к состоянию душ во время богослужения, и тем более — на Литургии.