Вячеслав Лебедев - Фрунзе

• Название: Фрунзе
• Автор: Вячеслав Лебедев
• Издательство: Издательство ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1960

Эта книга рассказывает о героической жизни верного ленинца, неутомимого подпольщика, активного участника трех революций, талантливого советского полководца.

Преследования и аресты, ссылка, каторга и два смертных приговора — ничто не сломило твердокаменного большевика, борца против царизма и капитализма. Бежав из-под стражи, он снова включался в активную борьбу за дело рабочего класса.

После Великого Октября М. В. Фрунзе стал выдающимся советским военачальником. Войска под его командованием одержали ряд замечательных побед на фронтах гражданской войны.

Жизнь Фрунзе — великий пример для советской молодежи.

Второе, исправленное и дополненное издание.

---

У Иваново-Вознесенска была своеобразная история. Уже в XVI веке было известно село Иваново, числившееся в списке «царевых вотчин» и населенное искусными мастерами ручного тканья, поставщиками высококачественных льняных тканей, гладких и набойных, к Московскому царскому двору. Закрепощение крестьян, проведенное Борисом Годуновым, сделало село Иваново собственностью «свояков» Грозного— князей Черкасских, а позднее — могущественного рода Шереметьевых, но ткацкое рукомесло продолжало оставаться основным занятием местных жителей. Наиболее удачливые из них богатели, откупались от крепостной зависимости или переходили на так называемый оброк — платеж постоянных процентов князьям-хозяевам. Такие счастливцы и территориально отселялись от крепостных на другой берег немудрой речки Уводи, где вокруг церкви Вознесения образовывался и разрастался посад (то есть местожительство более или менее свободных людей) Вознесенский; он-то и начал застраиваться сперва мелкими, а потом все более крупными «мануфактурами», фабриками с применением механических ткацких станков. Потомственные ткачи-кустари шли на фабрики, становились пролетариями. Постепенно и в окрестностях этого Иваново-Вознесенского текстильного «гнезда» задымили фабрики быстро богатевших предпринимателей — Ясюнинских, Гарелиных, Дербеневых, Куваевых… Громадные многокорпусные мануфактуры вырастали в разных точках тихого владимирско-костромского захолустья. Середа, Вичуга, Кинешма, Тейково, Кохма, Шуя — обширный край был охвачен властным шествием ткацкой машины. Удобное местоположение Иваново-Шуйского текстильного края — близость к Москве и к Нижнему Новгороду (ныне Горький) со знаменитой ярмаркой, узлом европейско-азиатской торговли — способствовало его стремительному развитию. Быстрое обеднение крестьянства неуклонно и обильно пополняло ряды пролетариата. К началу XX столетия около пятидесяти тысяч рабочих трудилось на фабриках Иваново-Вознесенска и в близлежащих местах.

В этом пролетарском крае энергично развивалось и рабочее движение. Одна из первых в России стачек рабочих произошла как раз в Иваново-Вознесенске еще в 1879 году.

Впоследствии, вспоминая об ивановском периоде своей деятельности, Фрунзе отмечал, что «все рабочее движение района развивалось под знаком гегемонии партии большевиков».

Евлампий Александрович Дунаев считался вожаком ивановских ткачей, но и, кроме него, были там крепкие, закаленные люди: отчаянный, бесстрашный руководитель боевиков Иван Уткин, по прозвищу «Станко», Роман Семенчиков, по прозвищу «Громовой», неутомимый Семен Балашов, по прозвищу «Странник», Федор Самойлов. Особым почетом пользовался Федор Афанасьевич Афанасьев, которого все рабочие-подпольщики звали «Отец».

Никаких разногласий не было у этих людей во взглядах на революцию и характер борьбы за нее. Они верили в победу рабочего класса так же, как люди верят в приход весны, в наступление лета, в то, что солнце взойдет после ночи. И борьбу за свои права они вели с непоколебимым упорством, как само собой разумеющееся, повседневно обязательное дело.

Одного из таких «прирожденных» большевиков и видел сейчас перед собой Михаил Фрунзе. Фрунзе был прислан в качестве окружного агитатора и ответственного организатора по району одновременно двумя большевистскими комитетами РСДРП — Московским и Северным. Ему предстояла задача почетная, но нелегкая: завоевать среди ивановцев доверие и авторитет, оказаться достойным той миссии, которая была на него возложена партией.

— Милости просим, товарищ, как раз ко времени прибыл, — сказал Евлампий Дунаев. — Сейчас Отец придет и другие соберутся. Готовимся к делам серьезным…

— Дело идет к революции, товарищи, — начал Фрунзе, когда собрались люди у Дунаева и беседа разгорелась. — Девятое января показало, что царизм не намерен уступить свои позиции без ожесточенного боя… Царя и хозяев слезой не прошибешь, надо готовиться к вооруженной борьбе…

Фрунзе рассказал, как по всей России рабочие поднимаются на борьбу. Далеко за полночь просидели собравшиеся, слушая молодого приезжего. Обсуждали, как приступить к стачке. Уже на рассвете разошлись по домам…

А вскоре начались небывалые даже и для Иваново-Вознесенска события.

12 мая [10] 1905 года по единому сигналу остановились все фабрики. Тысячи ивановских ткачей двинулись к опушке талкинского подгородного леса. Весенний ветер овевал их лица.

В неширокой речке Талке отражались высоченные розовостволые сосны, щетинистые ели. На тенистых полянках молодой папоротник готовился развернуть туго закрученные спирали своих листьев.

Место это впоследствии вошло в историю под названием «Талкинский университет». Здесь проводилась подготовка к грандиозной политической стачке, охватившей в эти дни все предприятия Иваново-Вознесенска. Передовые рабочие текстильного города принимали здесь на засекреченных сходках представителей партийных центров: из Ярославля и Костромы приезжали Подвойский и Караваев, из Москвы — Ст. Вольский, из Владимира — Самохвалов. Все они внесли свой вклад в дело сплочения местных пролетарских сил, придали боевое большевистское направление замышляемой стачке.

На следующий день, 13 мая, около 32 тысяч рабочих собралось на центральной площади Иваново- Вознесенска, перед зданием городской управы.

Здесь, на митинге, после вступительного слова Евлампия Дунаева и ряда горячих, боевых выступлений рабочих были обсуждены и приняты 26 требований к фабрикантам. Эти требования были тут же вручены фабричному инспектору Свирскому для передачи по назначению.

Затем начались выборы уполномоченных для переговоров с хозяевами и властями — так возник первый Совет рабочих депутатов.

За несколько дней в Иваново-Вознесенский Совет рабочих депутатов было избрано сто пятьдесят человек, большинство среди которых составляли члены РСДРП — большевики, в том числе самые закаленные и уважаемые: С. Балашов, Е. Дунаев, Ф. Самойлов, Н. Жиделев, И. Уткин, Н. Грачев, И. Косяков, М. Лакин и другие, не менее известные и авторитетные товарищи. Первым председателем Совета был избран Авенир Ноздрин, популярный пролетарский поэт, сам в ту пору работавший у станка.

Фабриканты, подбадриваемые полицией, отказались удовлетворить предъявленные им требования. Они заявили:

— Никакого Совета знать мы не желаем… Если и будем с вами разговаривать, то только в отдельности по каждой фабрике, но никоим образом не с самозванным органом вашей власти!

Было ясно, что они распознали политический характер забастовки и по достоинству оценили создание в Иваново-Вознесенске прообраза тех Советов, которым суждено было спустя двенадцать лет взять в свои руки управление всем государством. Как видно, не столь уж плохое чутье было у всех этих Дербеневых, бакулиных, грязновых… Да и большое начальство крепко забеспокоилось. Уже 14 мая в Иваново-Вознесенск прибыл сам владимирский губернатор Леонтьев в сопровождении военных частей. Он опубликовал за своей подписью приказ, строжайше запрещавший какие бы то ни было сборища и сходки рабочих под угрозой суровой расправы.

Весть об Ивановской стачке облетела страну. Она дошла и до В. И. Ленина, находившегося за пределами России. Он тотчас откликнулся на это событие:

«Посмотрите на центральный промышленный район. Давно ли казался он нам спящим глубоким сном, давно ли считали там возможным только частичное, дробное, мелкое, профессиональное движение? А там уже разгорелась всеобщая стачка». [11]

3 июня, утром, когда Трифоныч и другие, как обычно, занимались в лесу с рабочими политической и военной учебой, к опушке талкинского леса подошли воинские части, пешая и конная полиция. Они оцепили лес и стремительно двинулись вглубь. Солдатам и полицейским был дан приказ во что бы то ни стало схватить рабочих главарей, в том числе и неизвестного агитатора — «синюю косоворотку».

Хоть и ждали ткачи подобного набега, но все же были не вполне к нему готовы. Все сидели, как обычно, кто на траве, кто на пеньках, слушали Трифоныча и Дунаева. Вдруг загремели выстрелы. В прогалинах между деревьями показались жандармы.

— Боевики, вперед! — крикнул Трифоныч.

Боевики развернулись цепью, стали отстреливаться. Закипел настоящий бой. На черничник и папоротник падали зарубленные шашками и подстреленные люди. Под прикрытием боевиков безоружные ткачи и ткачихи старались уйти из-под обстрела. Это была вошедшая в историю Талкинская бойня.

Солдат и полиции было больше, чем боевиков. Боевикам пришлось отступать. Началась и за Трифонычем погоня.

Он был оттеснен к опушке и выбежал на открытое поле. В полуверсте от опушки леса стоял двухэтажный деревянный барак для рабочих, строивших невдалеке новую фабрику миллионера Витова. Плотники и каменщики, люди деревенские, пришлые, жили в этом бараке. В ответ жандармам, преследовавшим его, Фрунзе посылал пулю за пулей. Но вот, наконец, дверь барака… Фрунзе пробежал между рядами тесно поставленных нар-топчанов. Раскрыв рты, бородатые плотники изумленно смотрели на него.