Сол Стейн - Другие люди

• Название: Другие люди
• Автор: Сол Стейн
• Издательство: ТЕРРА — Книжный клуб
• Жанр: Эротика
• Год: 2002
• ISBN: 5-275-00577-6

Сол Стейн (р. 1926) — известнейший американский писатель, поэт, сценарист. Его произведения навсегда вошли в списки мировых бестселлеров.

Роман «Другие люди» влиятельные книжные обозрения Америки внесли в список лучших книг десятилетия. Героиня произведения Франсина Уидмер, независимая молодая женщина достаточно свободных нравов, стала жертвой насилия. Нет ни свидетелей, ни улик, но насильник должен быть наказан. Франсине может помочь только один человек — блестящий адвокат Джордж Томасси. Но удастся ли ему сделать это?

---

— Секретов у меня нет.

— Есть же конфиденциальные темы, Франсина. Но поступай, как сочтешь нужным.

Она всегда принимала решение сама. Так что оставалось лишь гадать, приведет она Томасси или нет.

Глава 32 Томасси

Я уверен, каждого охватывает чувство неловкости перед встречей с человеком, первой после того, как ты переспал с его родственницей. Я мог бы обойтись без этого визита в контору Уидмера, но уж лучше кабинет, чем гостиная.

Я приехал после Франсины. Секретарь пригласила меня пройти. Уидмер сидел за столом, Франсина — на диване у противоположной стены. Я не знаю, о чем они говорили, но двадцать разделяющих их футов вибрировали от напряжения.

— Привет, Нед, — поздоровался я.

Он перегнулся через стол, чтобы пожать мне руку. Господи, обычно он выходил навстречу гостю. Теперь же он отделил себя массивным столом.

— Привет, Франсина.

Она помахала мне рукой, словно застенчивый ребенок. Да уж, похоже, до моего прихода в кабинете властвовала буря, с молниями и громом.

Я решил сесть в кресло неподалеку от Франсины, чтобы выманить Неда из-за стола. Может, подумал я, он соблаговолит разделить с Франсиной диван.

Я ждал, пока Уидмер возьмет инициативу на себя. Хотя бы на правах хозяина.

— В это время дороги, должно быть, забиты машинами.

Боже мой! Не погода, так транспорт.

— Да нет. Основной поток идет из города.

— Да, пожалуй.

Молчание так затянулось, что Франсина за это время могла бы испечь пирог.

— Ладно, — не выдержал я, — мы собрались здесь из-за Брейди.

— Фотография… — начал Уидмер.

— …не столь уж и важна, — закончил я за него. — Это всего лишь орудие взломщика, одно из нескольких. Вопрос в том, что делать с самим взломщиком.

— Один момент, Джордж.

Я посмотрел на Уидмера, а он продолжил, отведя взгляд.

— Брейди показал мне не просто фотографию. На ней были вы и моя дочь.

— Нед, минуло уже то время, когда у отца просили руку или иную часть тела дочери.

— Я это понимаю, — прозвучали его слова иначе: я это ненавижу.

— Мы собрались, чтобы поговорить о юридическом аспекте, так что следует обратить внимание не на запечатленных на фотографии мужчину и женщину, а на главную проблему: фотография использовалась для шантажа Франсины, с намерением заставить ее отказаться от обвинений. Нед, давай займемся Брейди. Если мы выиграем, у нас будет достаточно времени обсудить и второй вопрос. Если проиграем, полагаю, едва ли вообще будем разговаривать друг с другом.

Не могу точно сказать, вздохнул ли Нед. Мне очень хотелось, чтобы он выбрался из-за этого чертова стола.

— Хорошо. Брейди.

— Во-первых, Нед, я виноват в том, что Брейди заинтересовался этим делом.

— Как так?

— Несомненно, я — единственный, кому раньше доводилось иметь дело с Брейди. Он защищает Козлака только потому, что я помогаю Франсине. Денег у него, хоть пруд пруди. Нет отбоя от постоянных клиентов, так что такие, как Козлак, ему не нужны. Он с удовольствием раздавил бы меня, как в зале суда, так и вне его, и он умен. Для тех, кто пользуется такими методами, как он, обвинение в изнасиловании — прекрасная возможность продемонстрировать свое мастерство.

— Какими методами, Джордж?

— Прежде всего он выясняет, кто его противник. Далеко не всегда это подсудимый или адвокат подсудимого. Потом он нащупывает слабое место своего противника. Определяет, как посильнее ударить по этому месту. И чем. А затем приступает к действиям. И, раз он принял сторону Козлака, мне уже бессмысленно выходить из этого дела, не беспокойся, Франсина, у меня и мыслей таких не было. Даже если ты наймешь другого адвоката, он будет считать, что противостоит ему Томасси. Помогаю я тебе, не помогаю, все равно при неблагоприятном исходе мне числиться в проигравших.

Старина Уидмер вышел-таки из-за стола и сел на диван в трех футах от Франсины. Хорошо, что мы не пили кофе. Нам пришлось бы вставать, чтобы передать друг другу сливки или сахар.

— Джордж, вы сказали, что для таких как Брейди, изнасилование — прекрасная возможность продемонстрировать свое мастерство.

— Великолепная. Для защиты. Если произошло убийство, обвинение может предъявить тело. Покойник он и есть покойник. При изнасиловании у вас есть тело, которое говорит, что над ним совершили насилие против его воли. Вам нужно доказать и насилие, и отсутствие воли. В случае убийства, если оно совершено человеком, который не знал свою жертву, главное — определить, готовилось ли убийство загодя или совершено под влиянием момента. Даже если убийство совершено при ограблении, это убийство первой степени.[29] Если такое случилось в драке между родственниками или близкими друзьями, скорее всего, второй.[30] Мы всегда готовы к тому, чтобы убить наших родных и близких. Но это все цветочки. Сомнения относятся лишь к тяжести преступления, но не к факту его совершения. В случае изнасилования дело обстоит иначе, надо доказывать факт изнасилования. Не было ли в поведении дамы элементов соблазнения. Не искушала ли она мужчину? А потом еще ворох вопросов. Имело ли место проникновение? Проникновение чего? Как вы можете это доказать? Вы понимаете, что я имею в виду?

— Все очень наглядно, — без улыбки прокомментировал Уидмер.

— Мне очень жаль, Нед, но так оно и будет. Есть и еще одна тонкость. Вы видели Брейди, Нед, и знаете, какой он коротышка. У меня в классе был один такой парень. Все продолжали расти, а он вдруг остановился. Прозвали его, естественно, Карлик. И нередко говорили ему нечто вроде: «Карлик, раз ты все равно там, поцелуй меня в задницу». Низкорослые, взрослея, копят в себе одно чувство — жажду мести. И мстить они хотят практически всем, потому что едва ли не каждый выше их ростом. Таким был Наполеон. Я могу назвать четыре-пять первоклассных адвокатов, которых вы знаете, Нед, подпадающих под эту категорию. К таким же относится и Брейди. Никакого лоска. Контакты с мусорщиками, скупщиками краденого, ростовщиками, бандитами. Ростовщики — фавориты Брейди. Они берут десять процентов в неделю. Вернуть им деньги невозможно. Скоро платить приходится проценты по процентам. Это комната без дверей. Ловушка, откуда нет выхода. Им это нравится. Они сосут деньги из человека до тех пор, пока у него не остается ни гроша. А потом избивают до смерти и выбрасывают в канаву. Мне известен один случай, когда они оставили парня в покое лишь после того, как он угодил в психиатрическую лечебницу. Они свели его с ума. Милые люди, эти ростовщики. И им нужен хороший адвокат, потому что их деятельность противозаконна. А хороший для них тот адвокат, который умеет выигрывать процессы вне зала суда, потому что они терпеть не могут судебных разбирательств. Хороший адвокат для них тот, кого распирает желание затоптать в грязи любого, вытянувшегося больше чем на пять футов. Брейди их человек. А теперь поговорим о нем и возникших у нас осложнениях. Франсина, ты не произнесла ни слова.

Франсина посмотрела мне в глаза.

— Я тебя люблю.

Я видел, как запульсировала жилка на виске Неда.

— Ты сошла с ума, если думаешь, что при сложившихся обстоятельствах от этого будет хоть какая-то польза.

— Может, и сошла, — улыбнулась она.

Не хотелось бы мне оказаться сейчас в шкуре Уидмера.

Наконец, заговорил и он.

— Эта фотография… Насколько я понял из ваших слов, вы знаете, что на ней.

— В общих чертах. Но Брейди уже лишился главного козыря. Вы ее видели. Франсина знает об этом. Я тоже. Однако ничего не изменилось. Мы сидим в одной комнате и мирно обсуждаем случившееся. Мы свели на нет ударную силу этой фотографии, хотя, полагаю, в зале суда Брейди будет намекать присяжным о сексуальной расторможенности Франсины, пока судья не одернет его. Я думаю, что О-пи при прямом допросе Франсины ясно даст понять, что Франсина — не королева Виктория, но она хочет всегда иметь право выбора, которого и лишил ее насильник.

Я взглянул на Уидмера. Он казался совсем потерянным. В собственном кабинете, рядом с собственной дочерью.

— Есть тут комната, откуда можно позвонить? — спросил я.

— Конечно, — кивнул Уидмер. — Секретарь вам покажет.

У двери я обернулся.

— Франсина, ты, наверное, хочешь поговорить с отцом. Через несколько минут мы уезжаем.

Оставшись один, я набрал номер Толстяка Тарбелла. Занято. Я изрисовал полстраницы блокнота, набрал снова.

— Слушаю, — ответил Толстяк.

— Джордж Томасси, — назвался я. — У меня трудности.

— Выкладывай.

Конечно, я рисковал, обращаясь к Толстяку. Наш приятель, несомненно, тоже значился в списке его клиентов.

— Брейди, — продолжил я. — Что у тебя есть насчет его сексуальной жизни, если он ведет таковую.

Толстяк Тарбелл расхохотался.