Александр Радин - Стрингер. Летописец отчуждения

• Название: Стрингер. Летописец отчуждения
• Автор: Александр Радин
• Издательство: Аст, Астрель
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-073892-2, 978-5-9725-2043-5

Алексей Смертин — экстремал. Он — журналист, специализирующийся на горячих точках. Слава, деньги и адреналин — вот смысл его жизни. Деньги ему предложили заоблачные. Слава и адреналин — гарантируются. Смертин должен сделать то, что никто до него не делал. Во всяком случае — успешно. Его новый заказ — серия репортажей о Зоне.

По другую сторону Периметра о Зоне известно очень немногим. Смертин — не из их числа. Но когда он покажет зрителям то, что упрятано за блокпостами и километрами колючей проволоки, о Зоне узнает каждый. Смертин не боится. Он думает, что Зона ничуть не страшнее тех войн, на которых он побывал.

О своей ошибке он узнает слишком поздно. Но Алексей не из тех, кто отступает.

Он — из тех, кто может стать Легендой. Если выживет…

---

Крыши у землянки не было совсем. Вероятно, ее снесло во время урагана. Остался только огромный котлован, обшитый изнутри листами шифера. Дощатый пол был залит водой, но в самом углу Алексей нашарил грубо сколоченную лежанку. Рядом в землю врыли столик. Он зарядил ружье, перекусил шоколадкой и увалился на голые доски.

«Ну вот тебе и экстрим».

Смертин открыл глаза. Что-то было не так. Взгляд метался по сторонам. Лужа, стены землянки, потрескавшиеся куски шифера, горизонт…

Он не узнал небо.

Серое, страшное, нелепое.

Такое небо он не видел нигде.

Такое небо могло только вгонять в депрессию, уничтожать в человеке любые позитивные эмоции. Будто сверху навалилась незримая плита и давит, давит, давит вниз, убивает волю. Так бывает. Просыпаешься утром, и все плохо. Нос забит, мышцы дрожат от бессилия. Солнца нет. Кругом снег, конец февраля, в квартире тихо и до безумия одиноко. Ты смотришь в окно на серое небо, на копошащихся внизу людей, на грязные машины. Кажется, об этом пел Цой: «Белая гадость лежит под окном, // я ношу шапку и шерстяные носки. // Мне везде неуютно и пиво пить в лом. // Как мне избавиться от этой тоски…» В точку. Но даже в таких ситуациях небо не такое серое.

Так смешно смотреть, как оно проникает в темно-зеленые стебли луговой травы. Впитывается и постепенно ее перекрашивает. Уничтожает своей убогостью. И в стрингера оно тоже проникает. Въедается в кожу, в волосы, в одежду. Какой-то странной дымкой стелется над землей, тянется к ногам, обступает, поднимается выше и выше.

«Ничего себе „Облака“», — подумал Алексей, оглядываясь.

— 7:15 по Москве, 14 августа 2031 года. Зона…

Камера погасла. Просто взяла и прекратила работать. Оранжевый огонек-глазок подмигнул и потух. Баста.

— Я что вам тут, «Ведьмы из Блэр» снимаю?! — проревел Алексей.

И испугался собственного голоса. Его настигло ощущение, скорее даже предчувствие, что здесь не стоит не то что орать, но даже шептать. Почему? Он бы не смог этого объяснить. Везде серое небо и мертвая тишина. Именно мертвая. Жутковато.

Стрингер еще раз огляделся по сторонам, проверяя, не следит ли кто за ним. Ему начало казаться, что его оценивающе разглядывают несколько пар глаз. Спереди, сзади… отовсюду. Из тех густых кустов на краю луга, из камышей за спиной, из леса, виднеющегося вдали.

— Да идите вы все! — махнул рукой Смертин, тут же ловя себя на мысли, что разговаривает сам с собой.

Так не пойдет. Так много не наработаешь. Нервные клетки не восстанавливаются. Надо успокоиться, посидеть немного, свыкнуться. Обычный стресс.

Он взял себя в руки. Несколько раз вдавил кнопку активации, заменил батарею. Бесполезно. Ну и что теперь делать? Не обратно же идти? Потом двинул со всей силы по крышке, не надеясь на успех. Скорее от злобы.

Огонек моргнул, камера загудела, а потом вновь как из сети выдернули.

— Эй-эй, постой!

«DSR-N1200Pro» — отличный агрегат. Япошки постарались на славу. Литой ударопрочный корпус, тройная защита матриц, авторегуляция изображения, повышенная четкость, объектив приближает, как военно-морской бинокль, батарея на трое суток непрерывной работы. Атомная она у них, что ли? И вот теперь это чудо конструкторской мысли, купленное всего два месяца назад, отказывалось отрабатывать вложенные в него деньги. Обидно. Притом что ее не бросишь. Как мобильник, благополучно закончивший свое бренное существование на дне Тетерева. Дагонов две шкуры спустит. Ладно связь не работает, а камера здесь при чем?!

Алексей достал из рюкзака «Пчелку». Миниатюрная машинка, похожая на диггерский фонарик, и не думала отключаться.

Парадокс.

Он укрепил ее на голове, ослабил немного застежки жгутов и тяжело вздохнул.

Все летело в тартарары.

Смертин уставился на свое отражение в луже на дне землянки. Слипшиеся грязные волосы. Из пшеничных они превратились в серые, такие же, как здешнее небо. Кривоватый нос — «поправили» в детстве во дворе. Красные от недосыпа глаза. Трехдневная рыжая щетина, как у ирландского боцмана. Объект приколов и шуточек многих коллег и причина трех выбитых по пьяни зубов. Не своих.

А ведь у него сегодня день рождения — тридцать лет. Половина жизни. И где он ее встречает? В шикарном бунгало на берегу Тихого океана? Официант, еще мохито, пожалуйста, для меня и моей подруги. И принесите подушки — у вас ужасно неудобные кресла. Нет? В залитой водой землянке пастухов, прыгая вокруг убитой камеры. Жизнь не всегда идет по следам наших грез. Обычно она заводит не туда, куда мы стремимся, а мимо, все дальше и дальше, на дно всеобщей людской свалки. Или в Зону, например.

Стрингер покопошился в рюкзаке, извлек на свет баллончик белой краски и снял плащ.

«PRESS» — написал он большими буквами на спине.

Мандраж постепенно сходил на нет, сменяясь здоровым профессиональным куражом. Пора было прощупать эту Зону объективом. Ей понравится.

Хорошая штука этот ПДА. Лучше любой карты. Вот только разобраться в нем опупительно сложно. Совсем не для людей делают. Зато можно вести дневник в блокноте, закачать несколько гигабайт игрушек или музыки, просмотреть видео, ну и найти свои координаты. Покруче любого GPS-навигатора. Еще можно отправить сообщение по типу SMS, но, как это сделать, Смертин так и не разобрался. Адресный лист был чист.

— ПДА, ПДА — не понятно ни хера… — тихонечко напевал он себе под нос, тыкая по миниатюрным клавишам прямо на ходу.

До трассы оставалось метров сто. Буквально пять минут назад по ней пролетел БТР. Да так резво, что Алексей едва успел укрыться в ближайшие заросли бурьяна и вжаться в землю. Солдатня явно куда-то торопилась.

Стрингер шел прямо на покинутый пулеметный расчет, собранный на обочине из наваленных по кругу мешков с песком. Чуть справа врылась в грязь проржавевшая «Нива» без стекол и колес, вся усыпанная осколками водочных бутылок — солдаты пристреливались. А может, просто веселились в пьяном угаре. Кто знает?

«А вдруг здесь есть аномалии?» — запоздало подумал стрингер, отрываясь от кнопочек.

Еще одна байка, в которую он упорно отказывался верить. Аномалии — это вроде места, где происходит что-то необъяснимое. Зашел туда человек — и загорелся, или бац — и, как по волшебству, оттуда молния летит. Бред. Тоже, поди, военные придумали, чтобы местных пугать. Только у солдатни такая бурная фантазия. В Ираке, кстати, пустынных духов напридумывали, чтобы излишне любопытные к базам не совались. Так туда все валом поперли тех самых духов снимать.

Хотя Журналист что-то писал об этих аномалиях. Другой вопрос — насколько можно верить полусумасшедшему коллеге. Ведь его наверняка здесь отлавливали и прессовали. Методы известные — пара ведер ледяной воды, потом по почкам, потом еще ведро и вновь по почкам, светом в лицо, еще водички, опять по почкам. Долго ли протянешь?

Вообще, самую большую опасность стрингер видел в военных. Очень много ребят здесь пропало. И аномалии с монстрами, судя по всему, ни при чем. Ребята засунули слишком далеко свои носы, разнюхали какую-нибудь гадость. Очередную пакость, которую устроило государство для граждан за их же деньги налогоплательщиков. Либо что-то глобальное, связанное с экологией, либо то, что могло повлечь скандальчик в Евросоюзе. Тут ведь до Германии или Польши — раз, два — и там. Вот спецкоров и того… решили не высылать.

Однако надо все равно быть настороже. Болты так болты. Хуже от них точно не будет.

Вместо болтов стрингер наковырял полные карманы шариков от подшипников. Они были компактней и аккуратней. Все это удовольствие стоило разбитого пальца и кучи ржавых железных колец, которые он оставил хозяину квартиры прямо на коврике. Сволочью тот был порядочной. Приходил, когда ему вздумается, не предупреждая. Содрал деньги за сломанный шкаф, к которому Смертин даже не прикасался. Да еще воду горячую перекрыл, заявив, что у него счетчик, а журналюга сбежит и денег не оставит. Надо было линолеум в этом клоповнике сжечь или ковер. Лучше ковер — он дороже.

Что делать с шариками, Алексей не знал.

Сталкер Журналист писал, что надо двигаться прямо на болт. Смертин начал швырять железки куда ни попадя. Ничего не происходило. Такая вот интересная сталкерская забава.

В ход пошел уже пятый или шестой, когда…

Мир перевернулся.

Земля выскочила из-под ног. Сбоку накрыло чем-то обжигающим и страшным. По ушам хлестануло. Незримая волна с легкостью великана-циклопа ухватила стрингера и отбросила его в сторону, выбивая из легких воздух. Сверху градом сыпались комья грунта и ошметки грязи. Голову заполнил гул. Непонятный и пугающий.

— Мать мою… Мать-перемать…

Минут пять Смертин приходил в себя, плотно стиснув уши ладонями. Жадно, по-рыбьи, глотал воздух, боясь даже на мгновение приоткрыть глаза.

— Боже…