Максим Кораблев - Игра на выживание

• Название: Игра на выживание
• Автор: Максим Кораблев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-53628-3

Странные сны и навязчивые идеи подтолкнули самых обыкновенных людей на исход через загадочные порталы в мир, именуемый Плацдармом. Отставным военным, уголовникам и обывателям невдомек, что все они оказались жертвами инопланетной цивилизации И теперь все способные держать оружие должны сражаться с разумной и неразумной жизнью, в избытке имеющейся на Плацдарме, а в будущем – и с себе подобными. Ведь неспособных сражаться, рано или поздно, сделают рабами. И лишь немногие знают истинные цели инопланетян. Эти немногие пришли на Плацдарм, чтобы разделять и властвовать. Им противостоят «специалисты по выживанию» Сергей Куприянов и Владимир Подольский, которым еще предстоит выяснить, кто скрывается под псевдонимами Комендант, Адмирал, Тамплиер? И люди ли они?..

---

То, что он не ест и не боится, стало заметно сразу: охотно стоял в ночных дозорных, отгоняя страшилищ из мрака камнями да матерком. Единственного «зубастика», кстати, уложил тоже он, правда, голыми руками, сломав тому тонкую змеиную шею, когда птеродактиль с клекотом и визгом пытался взмыть вверх от растерзанного Сашки. «На человека» у Димона был еще совершенно однозначный нож, тонкий, узкий, совершенно непригодный ни для охотничьих надобностей, ни для заготовки сучьев. Рядом с ним висели красноречивые гранаты, которые он ни под каким видом не согласился расходовать на «рыбалку», аж три штуки, со свинченными запалами.

Я долго к нему присматривался, соображая, уж не наш ли советский Рэмбо идет с нами, но на первом же привале он заголил крепко сбитый торс, весь перевитый синюшными рисуночками, и все стало ясно. Гриня, с видом знатока осмотревший все купола и кресты, до сих пор косил на него взглядом по старой привычке, что воспитанный криминалом угрюмый колонист воспринимал совершенно безразлично. Я же для себя подметил, что Димон – единственный из всех встреченных в лесах и болотах мужиков, прикинув что-то свое, молча отобрал у ближайшей девицы рюкзак, и побрел, слегка шатаясь, – и ни в какие дискуссии про лидерство или «знание» местных джунглей не вступал. В отличие от того же Грини, который первые дни все же лез вперед поперек батьки и явно взвешивал, не бросить ли ему всех этих калек и баб и не вдарить ли налегке. Такая вот у нас была компания. Пестрая.

– Чего тебе, Димон? – спросил я, соображая, означает ли обращение «вождь» легкий намек на то, что лагерный сиделец тоже участник заговора, или он просто услышал обрывок нашего трепа и подыграл. Хотелось бы, конечно, первого. Очень мне льстило, что, может быть, примкнул к нам Димон, почуяв во мне «вожака», а не только из-за женщин, беззащитных книжных червей и покалеченных. Кто его знает, у этих подчас чувство абстрактного долга, чести, бывает повыше, чем у тех, кому в прошлой жизни полагалось пылать человеколюбием за зарплату и по долгу службы.

– База близко. Маячки глохнуть стали. Зверья крупного тут уже вряд ли встретим. Если что – отобьемся. Послать бы вперед разведку.

– Зачем? Риск только, для разведки, да для раненых – пара-тройка стволов может многое решить.

– На всякий случай, – спокойно произнес Димон свою любимую фразу. Видно было, что он тоже ожидал увидеть местность вокруг опорной базы в самом наихудшем виде. Скажешь «нет», так ведь один вперед уйдет, вольному-то воля. Однако и вляпаться может в двух шагах от цели, да и отношения точно испортятся. Плох тот «неформальный» командир, кто в нужный момент, даже без очевидной пользы для дела, не согласится с доводами надежных соратников.

– Ладно, считай – уговорил. Бери «на всякий случай» его вон… и его… и дуйте. Рюкзаки оставьте, допрем уж как-нибудь. И это, Димон… ты уж там, у базы… даже если надо будет сильно, постарайся без пальбы.

– Я умею стрелять, но очень не люблю, – буркнул он, поманил пальцем названных мной ребят и нырнул в заросли. Я автоматически прислушался к маячку. Маячок был в восторге от близости источника сигнала, едва не дрожал. Но мерзкий писк уже утих.

– Как там раненые?

– Я даже на карачках доползу – больше ни одной ночи в этих зарослях.

Это вновь Лера. Тоже врач, но – нейрохирург. В этом мире – мгновенно вымершая профессия. Зато ходячий философ. Когда ее очки упали в мох и были раздавлены чьим-то каблуком, она отнеслась к этому совершенно здраво, рассудив, что лучше она не будет видеть здешних монстров столь отчетливо, а зрение от свежего воздуха быстро восстановит ей недостающие восемь или девять жалких диоптрий. Даже с носилок раздалось какое-то бормотание – в сознании, значит, наш самый обременительный груз, и одновременно наша гордость. Трое суток этого бодибилдинга напополам с фильмом ужасов сплотили нас, заставили как-то остро почувствовать, что мы не жалкие дети жалкой технотронной цивилизации, которых может пожрать любой встречный звероящер и которые вымрут без горячей воды, метро и телевизоров. Но и не стадо голых обезьян со стрелковым оружием и саморазогревающимися консервами.

– Тронулись, колонисты!

Маячки безумствовали, знаменуя скорое окончание бесконечного перехода. Наша разведка время от времени напоминала о себе то заботливо расчищенной дорожкой сквозь шипастые кусты с приторно пахнущими фиолетовыми цветами в кулак величиной, то зарубками, отмечающими все чаще и чаще встречающиеся следы людей, вышедших из джунглей раньше нас.

Иногда это были втоптанные в мох окурки или стреляные гильзы, которые мы впопыхах могли пропустить, иногда – следы давних маленьких костров, размытые дождями и заросшие неимоверно живучими сорными травами. Без сомнения, мы были далеко не первыми на этой финишной прямой. Кто-то оказался далеко от смертельно опасных болот и степей, где двуногому негде было укрыться от хищников, и поблизости от места «Икс».

Шум прибоя давно был проглочен лесным гомоном.

Я откровенно радовался тому обстоятельству, что поблизости от опорной базы не видно особо опасных представителей местной флоры и фауны. Лишь раз в двух шагах от носилок с густого зеленого полумрака сверху сверзился черный скорпион с добрую овчарку величиной. Спрыгнул ли он сам или был кем-то сброшен, мы не разобрали. Зверюга ушибла клешню, противно зашипела, провернувшись на месте, словно подбитый танк, и была положена на месте скупой очередью, так и не успев приготовиться к нападению или бегству.

Я остановил процессию и весьма грубыми фразами и жестами вывел из эйфории своих спутников, напомнив, что мы не на пикничке в летнем садике. Разговоры смолкли, лица стали сосредоточеннее, оружие в руках вновь заплясало, однако, хвала несуществующим богам, выражение загнанной безнадежной тоски более не вернулось ни к кому.

Час шли довольно-таки ходко, пока боковое охранение не натолкнулось на след. След был как след, залитый темной водицей. Три пальца, острая короткая пятка, когтистая и какая-то цыплячья, полное отсутствие ступни.

Однако размеры впечатляли.

В образовавшуюся после шага неведомого существа яму мы запросто могли положить носилки да еще закидать оставшееся свободным место рюкзаками и вещмешками. Зоолог быстро-быстро зачесал кончики ушей и, наморщив лоб, ринулся в кусты, словно такса, узревшая жирную крысу, я устремился за ним, сжимая автомат и ругаясь на чем свет стоит. Однако наш ученый, словно бы вышедший из-под жюльверновского ехидного пера, ломился вперед, едва не обнюхивая влажную землю и совершенно не глядя по сторонам. В тот раз нарушение походной дисциплины сошло нам с рук – спикировавший нам на голову зверь, обладающий костлявым тщедушным телом, кожаными крыльями и великолепным набором когтей, зубов и шипов, понятия не имел об автоматическом оружии.

Я прервал его затяжной и весьма красивый полет двумя выстрелами.

Незадачливый охотник едва не шлепнулся бездыханным на голову зоологу. Но даже это событие не смогло хоть как-то впечатлить нашего штатного Паганеля. Он стоял в полной прострации над следующим следом того же колосса и, судя по шевелению бледных губ, пытался прикинуть, сколько же метров может быть в его шаге и чему подобен сей зверь.

К отряду его пришлось волочь едва ли не за шкирку.

Кто бы ни оставил эти следы, какими бы размерами он ни обладал, в обозримом пространстве вокруг не было ничего подобного. Следовало спешить, и я быстро пресек начавшиеся дискуссии и повел процессию дальше.

Вскорости меня осторожно окликнул Димон:

– Там впереди, метрах в трехстах, озеро.

– Ему давно пора появиться. – Мне не надо было доставать карту местности вокруг базы, чтобы примерно представлять себе, где мы находимся. – Если это, конечно, не сам залив. Могли и проскочить впопыхах прямо к полуострову.

– Это озеро, Серж. Чуть дальше пройдете, и будете как раз на возвышении – слева озеро, справа, чуть дальше, океан, а прямо – там и база, и людишки собираются. На озере – лодка. Надувная, спасательная! (Я, понятно, вздрогнул.) И в ней трое. В бинокли пялятся вокруг, стволов не видно, я имею в виду – пулеметов с базы. Но на воде дальше к югу самопальные буйки. Значит – сети. Я думаю – никто с собой сети не пер.

– Ага. Значится – кто-то уже вовсю эксплуатирует народное добро. Мотора на лодке нет?

– А что, на базе и мотор должен был быть? Не знал. Хотя – соляра есть… Нет, борта больно уж высоченные. Короче – это и передовой пост, и рыбалка. Что делаем? Поговорим, или дальше нам шмыгнуть, с высоток оглядеться?

– Н-да, задачка. Эй, Тань, становитесь на привал. Уши востро, я пойду оглядеться.

Мне пришлось грубо схватить рванувшегося мимо Малахольного и швырнуть назад.

– Вот доведу до места, и будешь свободный человек. А пока не рыпайся. Остальных тоже касается. Мы не знаем – там мирный туристический лагерь, или вокруг разграбленного поезда хозяйничает какая-то свежеиспеченная банда.