Леопольд Тирманд - Злой

• Название: Злой
• Автор: Леопольд Тирманд
• Издательство: ИМП «Рубикон»: РИП «Оригинал»
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-7707-6972-6

Описанные в романе события разворачиваются в Варшаве 50-х годов, ещё не убравшей свои руины. Мутная волна уголовщины захлестнула столицу, угрожая жизни и благополучию горожан. Неожиданно у бандитов появляется таинственный враг, которого они назвали «Злой». Его ищут все — и милиция, и преступники. Что кроется за этим, тёмные тайны преступного мира, сложные переплетения судеб — всё это раскрывается только в конце книги — удивительно современной и созвучной нашему сегодняшнему дню.

---

— Ни для кого, — ясным голосом ответил Кубусь. — Делаю это потому, что я журналист. Хочу знать, что происходит в нашем городе.

— Ложь! — прошипел человек в плаще. — Ты делаешь это для ЗЛОГО… Ты его человек. Предостерегал его от милиции в этой статье, перечеркнул мне всё! Испортил сегодняшнюю операцию!

Крушина метнулся вперёд, лицо его белело в полумраке, словно натёртое фосфором.

— Но я хочу дать тебе шанс, — человек в плаще приблизился к Кубусю, и тот увидел искажённое мясистое лицо, на которое легла печать напряжённой мысли и недобрых решений. — Скажи, чего хочет ЗЛОЙ, и мы, возможно, договоримся…

— Вот это да, — прозвучал принуждённый смех Кубуся. — Я, собственно, и пришёл к вам, чтобы об этом узнать… Чтобы знать, кто он такой…

Человек в плаще попятился к кровати, закурил сигарету и, помолчав, проговорил жестоким, уже сдержанным голосом:

— Ничего не поделаешь. Раз уж ты такой упорный, пусть всё решает пан Кудлатый.

Хриплое басистое бормотание за перегородкой, до сих пор приглушаемое их довольно громким разговором, внезапно перешло в ужасающий вой.

«Хватит… Хватит! — застучало в измученной голове Кубуся. — Этого нельзя выдержать! Это невыносимо!» — В тот же миг погас свет над его головой.

Человек в плаще медленно подошёл к сбитой из кривых досок, залатанной фанерой двери и постучал. Крушина отступил ещё дальше и сильнее сжался в своём углу. Человек в плаще нажал железную задвижку, открыл дверь — в затхлый воздух подвала ворвался густой смрад. Послышалось какое-то движение, хриплый стон, и в двери выросла огромная фигура — такого же роста, как человек в плаще, но тяжелее и массивнее.

В первую минуту ещё ослеплённый светом, Кубусь скорее почувствовал, чем увидел, что фигура двинулась к нему — медленными, нетвёрдыми шагами, тяжело переваливаясь с ноги на ногу. Казалось, приближается сама сила уничтожения, слепая, неумолимая. Посреди подвала фигура остановилась, неуверенно пошатнулась и протянула вперёд обе руки. Кубусь с трудом поднялся со стула на дрожащих от боли и страха ногах. Широко раскрытыми глазами он схватывал каждую деталь: бесформенный, длинный, рваный свитер, какие носят моряки, широкие обтрёпанные штаны, огромные босые чёрные ноги, заросшее обрюзгшее лицо и взлохмаченные грязные седые волосы. Невидящие маленькие глазки блестели на этой маске под шапкой грязных волос. Они были обращены не на Кубуся, а куда-то пониже — на столик, где стояла бутылка водки.

— Пан Кудлатый! — прозвучал неестественно тонкий голос человека в плаще. — Что с ним делать?

Кудлатый как-то странно застонал, дико и отвратительно. Медленно, неуклюже поднимая босые ноги, он двинулся вперёд.

«Бороться?» — вспыхнуло в мозгу Кубуся. Последним взглядом он обвёл подвал: никаких шансов на спасение. Не видно было даже выхода, вокруг возвышались только чёрные стены; одна-единственная дверь вела в ту зловонную каморку за перегородкой. В это время Кудлатый поднял огромный чёрный кулак и замахнулся — по-крестьянски неуклюже, наотмашь. Боль во всём избитом, измученном теле, во всех мышцах парализовала движения Кубуся, но инстинкт, опережающий мысль, заставил его отшатнуться в сторону. Однако уклониться от удара он не успел: кулак Кудлатого пудовой тяжестью упал на плечо Кубуся, швырнув его головой об стену. Тысячи сверкающих огней вспыхнули под черепом и ослепили угасающий взор юноши.

«Это конец… — мелькало под огнями, в остатках сознания газетчика Якуба Вируса. — Смерть журналиста… Какая вонь». От лохмотьев Кудлатого, который был уже совсем близко, несло отвратительным застарелым смрадом, смешанным с запахом алкоголя. Могучие заскорузлые пальцы обхватили шею жертвы. Ещё минута — и обмякшие ноги оторвались от пола. Журналист Якуб Вирус был отброшен в угол, как тряпичная кукла.

— Роберт! — резко скомандовал человек в плаще. — Забирай его отсюда! Скорее! В машину! — Голос был низкий, хриплый, решительный. — Ну! — прикрикнул он, увидев, что Крушина не двинулся с места. Одним прыжком Меринос бросился в угол, где стоял, уткнувшись лбом в стену, Роберт, приподнял его голову и дважды ударил ладонью по лицу. Крушина вытер рукавом рот, встряхнулся, как после ледяной купели, и медленно подошёл к трупу.

— Только за одежду! — крикнул Меринос. — Не прикасайся к телу!

Кудлатый сидел за столиком, наливал себе водку и пил не спеша, но непрерывно, рюмку за рюмкой, довольно прищёлкивая языком.

Крушина с трудом поднял тяжёлое неподвижное тело; ноги Кубуся волочились по полу. Меринос ловким движением перебросил их через шею и плечи Крушины, и тот согнулся — не столько от тяжести, сколько от страха. Сдвинулась стена, и Крушина, как нагруженный убитой дичью браконьер, исчез в темноте.

Меринос старательно закрыл отверстие. Подошёл к столику и остановился над Кудлатым, который жадно хлебал водку: за несколько минут исчезло больше половины пол-литровой бутылки. Меринос быстро схватил бутылку и кинул её об стену. Послышался звон разбитого стекла, и остатки прозрачной жидкости забрызгали чёрную стену.

— Мало тебе водки на сегодня, ты, мразь? — крикнул Меринос звучным жестоким голосом. — Литра перед этим тебе уже не хватает, нужно ещё пол-литра высосать, сволочь паршивая! Распустился тут, пёс! Рычит, поёт… Ну всё! Вон отсюда!

Он протянул руку, указывая на перегородку. Кудлатый медленно поднялся; в его опущенной лохматой голове, в могучей шее таилась скрытая угроза. Он что-то невнятно забормотал, со звериной ненавистью глядя на Мериноса. Тот медленно отступил назад, не сводя глаз с Кудлатого. Почувствовав позади себя кровать, он, не оглядываясь, уверенно снял висевшую над изголовьем и невидимую в темноте жёсткую ремённую плеть. Крепко стиснул её в руке и снова подошёл к столику.

Яростное звериное бормотание заклокотало в горле Кудлатого. Меринос остановился, не спеша распахнул на груди плащ и вынул большой чёрный револьвер. Кудлатый вслепую протянул обе руки; казалось, в следующее мгновение он всей тяжестью навалится на своего мучителя. Но Меринос сделал шаг к нему, правой рукой молниеносно поднял вверх плеть, и свистящие удары со страшной силой обрушились на лицо, голову и шею Кудлатого. Ещё секунда, и тот пошатнулся, как подпиленная колода, и с воем стал отступать к перегородке. В этом вое уже не было угрозы, только животная боль и бессмысленное тупое отчаяние. Меринос запер за ним на ключ дверь перегородки, повесил на место плеть, поправил на себе плащ, вытер платком, от которого пахло одеколоном, лицо и руки, отодвинул стену, старательно закрыл её за собой на очень сложный замок, спрятанный за штабелями ящиков и коробок, после чего отправился наверх.

На улице Банго стояла маленькая тёмная машина; на переднем сиденье съёжился Крушина, тупо смотревший куда-то во тьму. Меринос сел за руль, и машина быстро помчала пустыми улицами. Проехала Свентокшизскую до улицы Нови Свят, потом спустилась вниз и наконец очутилась у гигантского чёрного виадука моста Понятовского. Глухое эхо разнеслось под железобетонными сводами, и машина выехала на мощёную улицу. Слева тянулись лужайки Центрального парка, пересечённые новыми дорожками и аллейками, усеянные тонкими стволами молодых, недавно посаженных деревьев. Редкие лампы на высоких бетонных столбах давали больше тени, чем света. Машина остановилась. Меринос вышел и внимательно огляделся вокруг. Здесь было тихо и пустынно, огромное пространство молодого парка беззвучно спало в безмолвии майской ночи, нарушаемом только грохотом ночных трамваев под виадуком.

Меринос тихо свистнул. Крушина выскочил из машины, открыл заднюю дверцу, и они вместе вытащили тело. Немного пронесли его по лужайке и тяжело свалили в высокий бурьян на молодом, ещё не прополотом газоне.

Меринос полез в карман, вытащил сложенный листок бумаги, покрытый отпечатанными на машинке строчками, развернул его и приколол булавкой к испачканному пиджаку Кубуся. Тёплый весенний ветер с Вислы, свежий и благоуханный, легко зашелестел бумажкой.

Меринос и Крушина вернулись к машине.

— Пан председатель, — Роберт Крушина обратил к Филиппу Мериносу своё побледневшее, покрытое потом лицо. — А если Пегус… совсем не виноват… в том… что Злой не пришёл? Неужели это было необходимо? — Роберт заикался от волнения, которое тщетно пытался подавить.

Филипп Меринос спокойно вёл машину, внимательно глядя перед собой.

— Это из-за тебя, — равнодушно откликнулся он. — Из-за тебя он узнал адрес конторы, и потому должен был умереть…

Крушина застонал, словно ему вырвали зуб, а Меринос деланно расхохотался.

— Ты, дурак, — сказал он через минуту совсем спокойным тоном. — Ничего не понимаешь. Не понимаешь, что это не имеет никакого значения. Какой-то там Пегус или Вирус. Важно то, что мы переходим в контратаку. Атакуем!